ние, также и другие акты, о которых речь будет позже. Можно ли
утверждать, что эти акты, напр. внимание (вернее, л внимательный),
причиняют, порождают белизну, твердость? На этот вопрос может быть
дан только отрицательный ответ: отношение между вниманием (мною
внимательным) и предметом внимания совершенно не похоже на порож-
дение, причинение: внимание направлено на белизну как на нечто пред-
лежащее ему, а не творимое им.
Чтобы усмотреть независимость объекта от познающего субъекта,
нужно отчетливо различить познавательные акты от познаваемых
объектов; эту задачу для современной гносеологии выдвинул в особен-
ности Брентано в своей «Psychologie vom empirischen Standpunkt» *.
Научившись разграничивать акты субъекта от объектов, нетрудно уже
сделать дальнейший шаг, именно усмотреть, что связь между актом
субъекта и объектом не есть порождение.
Такие проявления я, как внимание, сравнивание и т. п., направленные
на нечто и не стоящие с этим нечто в - причинной связи, мы будем
называть интенциональными актами. Заметим, что интенциональный
1 См. об этом динамистическом понятии преданности мою книгу «Свобода воли»
и статью «Мифическое и современное научное мышление». Путь, 1928 *.
143
акт, направленный на «мое» проявление, также не стоит с ним в причин-
ной связи: «мое» внимание устремлено на «мое» решение, если я хочу
опознать его, и оно предстоит мне в поле моего сознания, как порождае-
мое не мною внимательным к нему, а мною опасающимся быть раздав-
ленным. Таким образом, и мои проявления, поскольку на них направле-
ны интенциональные акты, напр. внимание, могут быть названы словом
«предмет» (объект).
Интенциональный акт есть средство для осознания и опознания
предмета, независимого по своему бытию от осознания и опознания.
G. Е. Moore * называет эти акты «прозрачными» (diaphanous): сквозь
них, как сквозь прозрачную среду, предмет виден без искажения его.
Кроме внимания и сопоставления (сравнения), существует еще множе-
ство других интенциональных актов. Таковы, напр., акт видения, акт
слышания, акт осязания и т. п., которые отличаются друг от друга не
только связанными с ними органическими ощущениями в зрительном,
слуховом и т. п. аппарате (напр., переживанием мускульных напряжений
при натягивании барабанной перепонки), но и как проявления самого я,
различными способами имеющего в виду разные аспекты внешнего мира.
Совокупность этих актов вместе с некоторыми другими актами (о которых
будет сказано позже), необходимыми для имения в виду не только цветов,
звуков, но и цветовых, звучных и т. п. вещей, образует акт восприятия 1.
Деятельность памяти содержит в себе специфический акт направлен-
ности я на прошлое, именно акт припоминания. Имение в виду предмета
в результате припоминания, фантазирования и т. п. есть акт представ-
ливания. Об актах мышления, именно суждения, умозаключения будет
сказано позже. Кроме интеллектуальных актов, о которых шла речь до
сих пор, существуют еще эмоциональные и волевые акты, тоже имеющие
характер интенций, тоже направленные на предмет: желания, хотения,
стремления, влечения направлены на цель, которая может принадлежать
к области субъективных переживаний, но может быть и внешним пред-
метом (событием и т. п. ); чувства суть интенциональные акты, направ-
ленные на ценности 2.
Итак, в сознании, поскольку в нем есть интенции, всегда существует
двустороннее целое: субъективный акт и нечто объективное т. е. пред-
мет. Существует следующее различие между этими двумя сторонами
интенционального целого: 1) интенциональный акт есть всегда нечто
субъективное, оно есть проявление я, субъекта сознания; что же касается
объективной стороны, она может состоять из любых отрезков мира,
предметом интенционального акта может быть как субъективное (напр.,
наблюдаемое мною «мое» чувство), так и транссубъективное бытие
(наблюдаемое мною дерево и т. п. ); 2) интенциональный акт есть ин-
дивидуально-психическое проявление субъекта сознания; предметом акта
может быть любой вид бытия: психическое (мое и чужое) и мате-
риальное 3, реальное и идеальное, индивидуальное и общее и т. п.;
3) интенциональный акт есть событие, т. е. нечто оформленное вре-
1 Впрочем, следуя укоренившемуся словоупотреблению, мы будем нередко называть
также и видение цвета, слышание звука ж т, п, восприятием, а не актом ощущения цвета, звука и т. п.
2 В книге М. Шелера «Der Formalismus in der Ethik und die materiale Wertethik» развито
учение о чувствах как ивтенционалъных актах, представляющих собою как бы особый
специфический орган для приобщения к объективным ценностям («эмоциональный инту-
итивизм» Шелера, см. стр. XI, 8 с., 64 с., 68, 261—269, 272 и др. ). Отличие развиваемого мною
учения о чувстве и природе ценности изложено в моей книге «Ценность и бытие», гл. IV, § 1 *.
3 Словом «психическое» я обозначаю событие, оформленное лишь временем, а словом
«материальное» — событие, оформленное не только временем, но и пространством.
144
менем: предмет может быть событием, т. е. бытием временным (напр.,
наблюдаемое мною тикание метронома), но он может быть также
и невременным, идеальным бытием (напр., мыслимая мною математи-
ческая идея).
Так как объективная сторона сознания всегда наличествует вместе
с субъективный актом, то мы не умеем точно обособить их, абстрагиро-
вать их мысленно друг от друга, тем более что в большинстве случаев
нас интересует объект, а не акт; мы сливаем интенциональный акт
и предмет его в одно целое и обозначаем это целое одним словом. Так,
мы говорим, что видимый и осязаемый стол есть «мое восприятие»;
между тем к области «моего» здесь принадлежит только акт восп-
ринимания, а стол с его цветом, твердостью и т. п. есть «данное мне».
Вспоминая начало русской революции 1917 г., я могу сказать: «В уме
моем толпою встают воспоминания»: здесь отглагольным существи-
тельным «воспоминания» обозначены и акты припоминания, и само
вспоминаемое, сами предметы прошлого, поскольку они вновь стали
наличными для сознания.
Чтобы отчетливо различать в сознании субъективную и объектив-
ную сторону (акт и предмет), полезно обозначать в наиболее ответствен-
ных случаях каждую из них особым словом: акт восприятия (восп-
ринимание) и воспринимаемое, акт ощущения и ощущаемое, представ-
ливание и представляемое, акт воспоминания и вспоминаемое, акт
понимания и понимаемое, акт мышления и мыслимое 1 и т. д.
Сливая в одно неразличенное целое субъективный акт и объект,
легко прийти к следующим односторонним, противоположным учениям
о составе сознания и мире. Одни лица видят только объективную
сторону сознания и именно только внешние протяженные материальные
объекты, численно преобладающие над всем остальным составом со-
знания и практически наиболее важные; такие лица склонны к ма-
териализму.
Другие, осознав свои субъективно-психические проявления и сливая
с ними также и транссубъективные предметы, субъективируют и пси-
хологизируют весь состав сознания; такие лица приходят к панпсихизму,
к психологистическому идеализму, к солипсизму и т. п. Так, Шопен-
гауэр начинает свою систему словами: «Мир есть мое представле-
ние», не разграничивая в сознании акта представливания от предмета.
G. Е. Moore один из первых отметил, что ошибочное положение
«esse est percipi» * есть результат смешения предмета с испытыванием
предмета 2.
Наконец, третьи, на почве сложной философской культуры, под
влиянием каких-либо предпосылок стилизуя свой ум так, чтобы не
видеть психические акты, сосредоточиваются только на «данном мне»,
на цветах, звуках и т. п., но не становятся ни материалистами, ни
панпсихистами, а утверждают, что эти элементы мира сами по себе
«нейтральны», т. е. не суть ни психическое, ни материальное, и что
только комплексы их, поскольку законы комплексов различны, заслужи-
вают названия психического или материального: так, напр., зеленоватый
цвет обоев, поскольку он стоит в связи с освещением, есть физическое,
1 В английской литературе Ллойд-Морган, Александер и др. употребляют здесь слова
с окончанием на - ing и - ed (действительный и страдательный, залог): sensing— sensed,
experiencing — experienced — и т. д. Хорошим пособием для ознакомления с этими различе-
ниями может служить книга A. Messer «Empfindung und Denken» *.
2 Статья «Refutation of Ideailsm» Mind N-S. XII, 1903; перепечатана в его «Philosophical
Studies», 1922.
145
а поскольку он входит в комплекс моей жизни, вызывая во мне вос-
поминания о цвете морских водорослей, есть психическое 1.
Отчетливое различение и опознание протяженных материальных
процессов, с одной стороны, и, с другой стороны, психических интенци-
ональных актов, имеющих только временное оформление, но не облада-
ющих никакою пространственною формою, сразу освобождает от всех
односторонностей и от материализма, и от панпсихизма, и от релятиви-
рования психического и материального; мало того, оно даже объясняет,
как возникают эти ложные учения: est veritas norma sui et falsi *.
Воспользуемся этим свойством истины для устранения и объяснения
еще одного важного заблуждения. Сливая интенциональный акт и пред-
мет его в одно целое и субъективируя предмет, приходится признать,
вслед за Беркли и Юмом, что наблюдаемый предмет существует в мо-
мент акта восприятия и перестает существовать, когда я перестаю
воспринимать его; существование предмета в иное время, чем соверша-
ется акт восприятия его, согласно этим учениям, не может быть установ-
лено путем опыта. Наоборот, различая интенциональный акт и предмет,
на который он направлен, и усматривая независимость бытия от акта
сознавания и познавания, мы понимаем, что время существования на-
блюдаемого предмета в громадном, большинстве случаев иное, чем
время акта наблюдения. Слушая мелодию и наслаждаясь ею как целым,
я имею в сознании теперь начало ее, существовавшее несколько секунд
тому назад; единым актом сознавания, длящимся небольшую долю
секунды, я могу охватить как целое мелодию, длящуюся более минуты.
Мало того, свой акт сознавания я могу направить в форме воспомина-
ния на события, совершившиеся вчера, год назад и т. д.
Начиная анализ сознания, мы нашли в нем — 1) субъект, 2)объект
или, лучше сказать, предмет и 3) отношение между субъектом и предме-
том. Сосредоточимся теперь на исследований отношения между субъек-
том сознания и предметом, принадлежащим к составу внешнего мира,
таким, как дерево, солнце и т. п. Наличность отношения между субъектом
и «данным мне» внешним предметом, напр. при высказывании суждения,
очевидна: я есмь сознающий и наблюдающий, а внешний предмет есть
сознаваемое и наблюдаемое; "а вместе мы образуем единство сознания.
Что это за тип связи? Какое это отношение? — Нетрудно убедиться,
что это отношение своеобразное, не сводимое ни к каким другим от-
ношениям. Прежде всего это не пространственное отношение — не
близость, не смежность, не далекость. Независимо от того, в каком
пространственном расстоянии от тела субъекта находится предмет, бу-
дет ли это рукав моего сюртука или дерево, растущее поодаль, или
Сириус, находящийся в громадном отдалении, все равно — субъект
и предмет образуют единство сознания; это —сверхпространственная
связь субъекта и предмета, преодолевающая пространственную про-
пасть, зияющую между ними, как телами. Это также не временная связь:
не одновременность, не последовательность и т. п. Предмет знания
может быть даже и невременным или. может принадлежать к иному
времени, чем направленный на него акт: он может быть событием,
секунду тому назад отошедшим в область прошлого, или совершившим-
ся вчера, или происшедшим десятки веков тому назад, как, напр., смерть
Сократа в Древней Греции. Итак, это — связь сверхвременная, преодоле-
вающая пропасть между прошлым и настоящим.
1 Учение Маха, Б, Ресселя, некоторых американских неореалистов, например: Perry. См. об этом учении мою книгу «Типы мировоззрений».
146
Связь субъекта с предметом внешнего мира («данного мне») есть
также не причинное отношение: субъект не производит предмета и пред-
мет не производит субъекта. Здесь нет субординации, зависимости
одного бытия от другого, как в случае причины и действия: обе
стороны, субъект и предмет внешнего мира, стоят друг против друга
в сознании как равноправные по бытию. Отдав себе отчет в своеобразии
связи их в сознании, назовем отношение их друг к другу словом
координация, чтобы подчеркнуть равноправие их по бытию. Точнее
следует обозначить эту сочетанность субъекта и предмета словом
гносеологическая координация, так как она есть условие возможности
истины о предмете 1.
Непосредственная, непричинная связь субъекта с познаваемыми
предметами внешнего мира может сопутствоваться также и причинным
взаимодействием с ними. Предмет внешнего мира, воспринимаемый
чувственно при посредстве глаза, уха, осязания, действует на эти органы
световыми или звуковыми волнами и т. п. Однако возникающие отсюда
физиологические процессы в нервной системе наблюдателя не суть при-
чина имманентного сознанию воспринимаемого предмета. Какое значе-
ние имеет для восприятия предметов этот ряд причинно связанных друг
с другом физико-физиологических процессов, об этом будет сказано
в следующей главе.
Предмет, с которым координирован субъект, может вовсе не суще-
ствовать как действительное бытие: он может быть, напр., созданием
чьего-либо воображения или наличествовать только в мифотворческой
деятельности какого-либо народа (напр., Юпитер в Древней Греции),
и тем не менее координация между таким предметом ж мною, как
познающим субъектом, существует. В самом деле, даже и такой пред-
мет, не принадлежащий к области действительного бытия, входит в со-
став мира на основе каких-либо своеобразных функций (напр., фан-
тазирования) того или иного деятеля и через посредство координации
этого деятеля координирован со всеми познающими субъектами 2.
Сверхвременность и сверхпространственностъ координации была бы
невозможна, если бы субъект и предмет были сполна пространственно-
временными. Что касается субъекта, нашего я как субстанциального
деятеля, мы с очевидностью усматриваем, что только проявления я, да
и то не все, а лишь такие, напр., как отталкивания, оформлены простран-
ственно, само же я не имеет пространственного оформления, оно не
кубическое, не шарообразное, не линия, не точка и т. п.; точно так же
лишь проявления я суть события, протекающие во времени, возника-
ющие, исчезающие, длящиеся; само же я т имеет временной формы, не
возникает и не исчезает во времени, не течет и не длится по типу
временного бывания: оно — сверхвременно и сверхпространственно.
Не только это непосредственное наблюдение над я как суб-
станциальным деятелем открывает нам его стояние над временем
1 Авенариус во второй своей теории знания, намеченной в книге «Der menschtiche
Weltbegriff»*, подходил к этому понятию, отлети не отдавая себе отчета в том» как это
видно из его предисловия к книге» он обозначал его термином принципиальная координация.
2 См. соображения Брентано против этого учения об отношении между субъектом
ж объектом в «Von der Klassifikation der psychishen Phanomene». Anhang, I *; см. также
О. Краус «Предисловие» к «Psychologie von empirischen Standpunkt» Брентано (XXV с. ). См.
также G. Katkov «Bewusstsein Gegenstand, Sachverhalt» § 11—13, в Arch. f. d. ges. Psyshologle»
Bd. 75, 1930, Проф. Краус указывает, между прочим, на то, что объектом знания может быть
также и «не сущее». В ответ на это нужно заметить, что и отрицательность принадлежит
к составу ограниченного бытия, как особый аспект его. См, мою статью «Логическая
и психологическая сторона утвердительных и отрицательных суждений» (Логос, IV, 1912).
147
и пространством. Умозрительное исследование любого события, напр.
чувства радости, длящегося несколько секунд, отталкивания, направлен-
ного по определенной линии, и т. п., открывает в нем бесконечное
множество внеположных друг другу отрезков во времени или во времени
и пространстве (отталкивание), которые могут образовать единство
события не иначе как под условием нахождения их из единого источника.
Таким образом, всякая временность и всякая пространственность возмо-
жны не иначе как на основе сверхвременного и сверхпространственного
начала, осуществляющего свои проявления во временной или простран-
ственно-временной форме. Этот источник сам не может быть времен-
ным и пространственным, так как в противном случае вновь поднялся
бы вопрос об условии единства его и получился бы регресс в бесконеч-
ность. Он не только не временной и не пространственный, но еще
и сверхвременный и сверхпространственный так как он придает своим
проявлениям форму времени, а некоторым из них также и форму
пространственности, господствуя над раздроблением этих форм и обес-
печивая единство их и своих проявлений в них. Нам знаком уже этот
источник событий: это — субстанциальные деятели, как причины и носи-
тели событий. Сверхвременными и сверхпространственными теперь мы
будем называть только субстанциальных деятелей, чтобы отметить их
активное распоряжение формою времени и пространства, их господство
над этими формами, а все остальное, лишенное форм времени и про-
странства (напр., такое, как математическая идея числа и т. п. ), будем
называть невременным и непространственным.
Координация, преодолевающая пропасть времени и пространства
между познающим субъектом и всеми событиями также и внешнего для
него мира, объясняется только что развитым учением о событиях: всякое
событие есть проявление какого-нибудь субстанциального деятеля. Не-
зависящая от времени и пространства координация есть не что иное, как
связь самих сверхвременных и сверхпространственных деятелей друг
с другом, благодаря которой все, что переживает один деятель как свое
проявление, существует не только для него, но и для всех других дея-
телей всего мира.
Это трансцендирование элементов внешнего мира за пределы своего
бытия и существования их для наблюдающего субъекта есть несомнен-
ный факт, лежащий в основе сознания. Даже и собственные проявления
субъекта трансцендируют за пределы своего отрезка времени, поскольку
существуют для него в актах его сознавания, принадлежащих к иному
времени, чем момент их осуществления; однако это трансцендирование
не столь поражает нас, потому что в этом случае и сознаваемое проявле-
ние, и акт сознавания, направленный на него, принадлежат одно-
му и тому же сверхвременно объемлющему их субъекту. Удивляет нас
это трансцендирование в случае сознавания субъектом отрезков внешне-
го мира; в самом деле, субъект есть самостоятельный деятель, способ-
ный быть носителем лишь своих собственных проявлений; и внешний
мир состоит из других, тоже самостоятельных деятелей, из которых
каждый есть носитель собственных проявлений. Каким же образом
возможно, чтобы эти самостоятельные субстанциальные деятели вместе
со своими проявлениями могли трансцендировать за пределы себя и как-
то своеобразно наличествовать в сознании друг друга. Ответ на этот
вопрос будет удовлетворителен лишь в том случае, если в нем будут
учтены оба несомненные свойства субстанциальных деятелей — и само-
стоятельность их, и спаянность воедино, обнаруживающаяся в сознава-
нии одним другого. Выход из затруднения может быть найден лишь
148
путем совмещения обеих этих сторон в бытии субстанциальных де-
ятелей: они не абсолютно самостоятельны, но и не абсолютно слиты
воедино. Как носитель творческой силы, как причина своих проявлений,
каждый субстанциальный деятель самостоятелен, но все они другими
сторонами своего бытия, напр. как носители тожественных идеальных
принципов временной и пространственной формы, числа и т. п., слиты
воедино, единосущны. Это единосущие их есть, однако, лишь неса-
мостоятельный аспект их бытия и потому может быть названо от-
влеченным единосущием. Оно определяет лишь общие рамки единого
космоса, наполнимые благодаря самостоятельному творчеству каждого
деятеля крайне различными, нередко противоборствующими друг другу
содержаниями.
Благодаря единосущию, однако, все самостоятельные аспекты дея-
телей и проявления их координированы друг с другом и существуют друг
для друга, своеобразно трансцендируя и наличествуя друг в друге тем
идеальным, не реальным (не временным и не пространственным) наличе-
ствованием, которое на ступени развития сознания обнаруживается как
«имение предмета в сознании» и до всякого сознания служит условием
всякого взаимного влияния деятелей. Имея в виду это трансцендирова-
ние, можно сказать, что в мире все имманентно всему,
Необходимо отдать себе отчет в том, что координация субъекта
(субстанциального деятеля) с предметом есть условие возможности то-
го, чтобы акт внимания был направлен на предмет; она есть условие
сознания, а не продукт его. Как в практической сфере, чтобы совершить
действие, напр. взять рукою графин с водою, предварительным услови-
ем служит пространственная близость руки и графина, так для сознава-
ния условием служит непространственная связь субъекта и предмета,
координированность их, благодаря которой уже до сознания предмет
имеет значение для субъекта, он идеально наличествует в нем; эту
идеальную досознательную имманентность предмета в субъекте можно
назвать предсознанием.
Координация не нужна только в случаях сознавания и познавания
субъектом самого себя и своих проявлений, так как наличествование
проявлений субъекта для него самого обеспечено еще более глубоким
единством, именно принадлежностью юс субъекту, а наличествование
субъекта для самого себя в самосознании обусловлено тожеством
сознающего и сознаваемого.
Нам могут задать вопрос: из какого источника может быть известно,
что координация есть досознательная связь субъекта с предметом вне-
шнего мира и что условием сознания служит предсознание? Ответ
мы дадим следующий. Наблюдая свое сознание, мы усматриваем не
только элементы его, но и строение его, именно связи элементов со-
знания друг с другом, зависимость или независимость одних из них
от других, значение их друг для друга; так, мы усматриваем, что
внимание безразлично для существования координации, а координация,
наоборот, не безразлична для возможности внимания; координация
есть логически и реально необходимое условие возможности сознания,
а не наоборот; эта необходимая связь есть одна из черт сущностного
строения сознания. Говоря о досознательной координации, мы вовсе
не утверждаем нового элемента мира, ненаходимого в сознании: речь
идет о той самой координации, которая наличествует в сознании, но
только в том виде, как она существует в более простой обстановке,
без сознания. Наблюдая сознание как объект исследования, я могу
совершать мысленные отвлечения, абстрагирования от него то тех,
149
то других сторон и получить в качестве наблюдаемого мною объекта
также и предсознание, усматривая при этом, что предсознание есть
условие возможности сознания.
Оглядываясь на пройденный путь и рассматривая свой метод раз-
работки гносеологии, я утверждаю следующее: отброшенные предпо-
сылки прежней гносеологии я не заменяю новыми предпосылками,
а ставлю на их место доказанные путем анализа состава сознания
положения: учение о данности внешнего мира в сознании и учение
о непричинной связи познающего субъекта с познаваемым предметом.
С. Франк, отыскивая условия возможности интуиции, т. е. созерца-
ния предмета в подлиннике, развивает иное учение, чем то, которое
изложено мною. Согласно его учению, всякое определенное бытие уко-
ренено в Абсолютном, которое он понимает как Всеединство, и именно
как «единство единства и множества», вне которого ничего нет. Исходя
из слитости всего бытия в Абсолютном как Всеединстве, Франк следу-
ющим образом решает загадку направленности сознания на бытие,
независимое от него: предмет до всякого нашего знания о нем близок
нам «совершенно непосредственно, в качестве самоочевидного и неуст-
ранимого бытия вообще, которое мы ближайшим образом не «знаем»,
а есмы, т. е. с которым мы слиты не через посредство сознания,
а в самом нашем бытии» 1. Раньше всякого нашего сознания и знания он
уже «имеется у нас и при нас».
Метафизические учения о строении мира и отношении мира к Аб-
солютному (к Богу), развиваемые мною в книге «Мир как органическое
целое», значительно отличаются от учений Франка. Сверхмировое нача-
ло, полагаю я, не есть Всеединство: Оно не содержит в себе мировую
множественность, сотворенную им; вследствие совершенной своей несо-
измеримости с миром и неоднородности с ним Оно нисколько не
ограничивается и не умаляется относительным внебытием мира. Одна-
ко, как бы ни были велики различия между учениями Франка и моими,
оба мы признаем органическое единство мира, интимную внутренюю
связь между частями его как условие возможности интуиции. И у других
представителей русской философии, у Вл. Соловьева, у кн. С. Трубецкого,
у кн. Е. Трубецкого учение об интуиции также связано с органическим
мировоззрением. То же самое мы находим и у философов прежних
веков: у Шеллинга, напр., природа, как предмет интеллектуальной инту-
иции, есть органическое целое; точно так же у Гегеля мир, как предмет
конкретной спекуляции (конкретная спекуляция Гегеля есть интуиция),
есть органическое целое.
Резко иной путь избрали некоторые видные представители амери-
канского неореализма, напр. Perry, Holt и др., пытающиеся развить
учение о данности предмета внешнего мира в подлиннике на почве
неорганического миропонимания. Начало такому реализму положил
уже Мах (зачатки его можно найти даже у Юма). Согласно Маху,
познающий человек есть не субстанциальное единство, а связка ощуще-
ний; материальные вещи внешнего мира также суть не более как связки
ощущений; в этом мире слабо и внешним образом объединенных аг-
регатов ничто не мешает любому элементу материальной вещи, остава-
ясь в одном отношении частью этой вещи, стать в другом отношении
временно частью комплекса человеческого сознания.
Развитие этих учений в целую гносеологическую систему осуществ-
лено американскими неореалистами в борьбе с идеализмом Бредли и его
1 С. Франк, «Предмет знания», стр. 177. Там же, стр. 141—161, 177, 218—239, 257, 320.
150
гипертрофированно органическим миропониманием, согласно которому
мышление об отдельной вещи не есть знание о действительном бытии,
так как действительность есть Абсолютное как абсолютная целост-
ность. Всякое отношение Бредли понимает, как «внутреннее» отноше-
ние; этим термином он хочет выразить мысль, что отношение между
двумя или более членами меняет природу самих этих членов. Отсюда
следует, что предмет не может быть познан таким, как он существует
независимо от познавания его, потому что отношение познавания неиз-
бежно меняет природу его.
Неореалисты правильно устанавливают несостоятельность и проти-
воречивость такого крайнего органицизма. Они правильно утверждают
возможность внешних отношений, т. е. таких, которые не изменяют
природы соотносящихся членов» Однако они не правы, поскольку для
учения о внешних отношениях отказываются от идеи органической
целости и развивают неорганическое миропонимание. Поставив на ме-
сто субъекта мозг или нервную систему, заменив психические интенци-
оналъные акты, направленные на предмет, реакциями нервной системы,
превратив и вещи, и личности в пучки внешнеобъединенных элементов,
извне присоединяющихся друг к другу и отпадающих друг от друга,
неореалист может утверждать, что бывают случаи, когда один и тот же
элемент мира в одном отношении принадлежит ж составу вещи внешнего
мира, а в другом отношении — к составу жизни субъекта. Однако" эта
внешняя принадлежность одного и того же элемента к двум комплексам,
вроде того как один и тот же столб может входить в состав двух
изгородей, пересекающихся друг с другом, еще не объясняет самых
глубоких, специфических свойств сознания и знания, которые должен
был бы особенно чутко улавливать сторонник учения о непосредствен-
ном знании. В самом деле, положим, на расстоянии пяти метров от тела
человека X находится дерево В; световые волны, отбрасываемые дере-
вом, вызвали, реакцию. А на сетчатой оболочке зрительного нерва,
зрительного центра и мышц, обусловливающих приспособление зри-
тельного аппарата к объекту, Что такое эта реакция? Без сомнения, она
есть перемещение множества молекул внутри пространства, занима-
емого телом X. Оставаясь на почве неорганического миропонимания
и допуская только внешние отношения, нельзя понять, как эти движения
в теле X, с одной стороны, и цвет, форма дерева и вообще его телесная
внешность, с другой стороны, образуют факт, выражаемый словами «я
(X) вижу дерево», т. е. находящееся там, в пяти метрах от моего тела,
существует для меня не в том лишь смысле, что молекулы в моем теле
переместились благодаря более или менее отдаленному влиянию его,
а в том смысле, что само дерево в подлиннике стало вместе с тем
причастным и моей жизни, правда, иначе, чем органы моего тела.
Нельзя не согласиться с М. W. Calkins, которая, критикуя эти учения,
говорит, что неореалисты не учли единственности в своем роде отноше-
ния сознающего к сознаваемому 1. Поскольку неореалисты сводят созна-
ние только к внешнему отношению и отрицают специфический интенци-
ональный акт сознавания, говорит проф. Hicks, у них от сознания
осталось лишь имя 2.
Данность в сознании есть проявление своеобразной взаимовклю-
ченности элементов мира, имманентности их друг другу, которая
кажется непостижимою тайною, неосуществимым чудом для всех умов,
1 Journ. of Philos., Psych. and Scient Meth., 1911.
2 G. Dawes Hicks, The Basis of Critical Realism, cтp. 346 *.
151
привыкших допускать лишь внешние отношения между элементами
мира. Ее можно понять не иначе как опираясь на органическое ми-
ропонимание и учение о единосущии сверхвременных и сверхпрост-
ранственных субстанциальных деятелей, которые, объемля простран-
ственно-временные процессы, опосредствуют трансцендирование их за
пределы себя, идеальную имманентность их друг другу 1. Конечно,
органическое миропонимание должно быть свободным от крайностей
учения Бредли, превратившего все действительное бытие в единую
целостность Абсолютного. Отграничивая Абсолютное от мира и рас-
сматривая мир как множество самостоятельных субстанциальных де-
ятелей, спаянных необходимо только отвлеченным единосущием и спо-
собных свободно осуществлять конкретное единосущие на основе еди-
нения любви (или, наоборот, отвергать его, враждуя друг с другом),
мы получаем органическое мировоззрение 2, согласно которому в мире
возможны и внутренние отношения, ж внешние в зависимости от
того, где что требуется для осмысленности и целесообразности мира 3.
Возможность истины как адекватного знания субъекта о предмете
есть одно из важнейших условий осмысленности мира; она обеспечена
найденным выше строением мира — отвлеченным единосущием сверх-
временных и сверхпространственных деятелей и координациею их, бла-
годаря которой акты сознавания и опознания могут быть направлены на
предмет, независимый от них по своему бытию и не меняющий своей
природы под влиянием направленных на него актов сознавания. Суб-
станциальность субъекта, а также субстанциальная основа всех пред-
метов внешнего мира здесь признана, но самостоятельность субстанций
не абсолютирована так, как это сделал, напр., Лейбниц, утверждавший,
что у монад нет «ни окон, ни дверей».
Изложенное учение о координации глубоко отличается также от
теории английского реалиста Александера. Отношение между позна-
ющим духом (mind, который есть не что иное, как единый отрезок
Пространства-Времени, обладающий высоким качеством сознательно-
сти) и объектом есть, согласно Александеру, соприсутствие (compresence
или togetherness). Это — самое простое и первое отношение, сочетающее
все предметы всего мира, — принадлежность двух предметов вместе
к миру, связанность всех конечных вещей вместе в одном Пространстве-
Времени 4. В случае соприсутствия духа и предмета, стоящего на более
низкой ступени бытия, предмет причинно обусловливает психофизи-
ологическую реакцию духа, акт познавания, направленный на предмет.
Таким образом, возникает знание, как «откровение» (revelation) низшего
бытия высшему. Дух «созерцает» внешние объекты; себя же самого он не
созерцает, а «переживает» (enjoys, I, 12). Но отношение соприсутствия
существует также и между всеми другими предметами, напр. между
столом и полом, между растением и светом и т. п. Все эти предметы
вызывают друг в друге реакции, на основе которых одна вещь «открыта»
(revealed) другой, но именно так, что низшее бытие открыто высшему,
или, если обе вещи стоят на одной ступени, то каждой открыта в другой
ее низшая сфера (напр., пол и стол открыты друг другу в своих «первич-
1 См. об отличии моего интуитивизма от неорганического неореализма мою статью
«Интуитивизм и современный реализм» в «Сборнике статей, посвященных »,
Прага, 1925. Среди неореалистов своеобразный характер трансцендирования замечает и учи-
тывает Montague (см. его статью в сборнике «The New Realism»).
2 См. мою книгу «Мир как органическое целое».
3 Что бытие может быть только осмысленным бытием, см. мою книгу «Ценность
и бытие. Бог и Царство Божие как основа ценностей».
4 S. Alexander, Space, Time and Deity, 1920. I т., стр. 27, II т., стр. 75.
|
Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 |
