пылкому, энергичному темпераменту Кречинского, у него в последний
момент, когда он признает себя побежденным, должно вырваться харак-
терное словечко, метко обрисовывающее всю ситуацию. Несколько дней
Сухово-Кобылин искал этого заключительного слова борьбы, весь за-
хваченный идеею своей комедии. В таком настроении он отправился на
охоту и увидел на опушке леса ястреба, который, совершив несколько.
плавных кругов, высмотрел добычу и камнем ринулся с высоты на нее,
но намеченная им жертва в последнюю минуту ускользнула от него.
«Сорвалось!» — пронеслось в уме Сухово-Кобылина слово, метко об-
рисовавшее всю эту ситуацию, и он тотчас же понял, что именно это
слово должно было вырваться у Кречинского, когда он убедился, что
дальнейшая борьба бесполезна.
Случайное внешнее впечатление помогло этому творческому акту.
Но как грубо заблуждался бы сторонник учений о пассивности душевной
жизни, который, отрицая творческую волевую деятельность, стал бы
утверждать, будто внешнее впечатление ассоциативно определило слово,
годное для описания его, и затем точно так же в силу ассоциации
сходства это слово внесено автором в пьесу, которая как бы мозаически
складывается из таких обусловленных внешне кусочков. Пути творчест-
ва прямо противоположны этому пониманию его: в уме творца уже есть
целое, органически цельное, но не выраженное до конца, требующее
звена, которое органически замыкало бы всю предыдущую систему. Вся
душевная жизнь человека, увлеченного стремлением завершить свое
дело, может на продолжительное время, даем и даже ночью во сне,
превратиться в волевое напряжение, оформленное готовыми частями
целого и направленное на порождение заключительного акта. Если
внешнее впечатление дает материал для этого акта, то не только исполь-
зовать, но даже и заметить его, как годное для целей творчества, можно
не иначе как на основе уже имеющегося зародыша целого и на основе
целестремительного искания.
Случайное впечатление, противоположное по своему строению той
идее, из которой исходит субъект, ищущий решения проблемы, может
толкнуть мысль на совершенно новые пути, однако и это влияние среды
оказывается плодотворным не иначе как в соотношении с уже наличным
в сознании субъекта сложным целым исканий и домыслов. Таким об-
разом, напр., возник ж моем уме основной замысел интуитивизма.
В возрасте между 18 и 25 годами я ломал голову над проблемами
мирового бытия, исходя первоначально из доверия к самому наивному
материализму в духе демокритовского атомизма. Освободился я от него
только тогда, когда мне стало ясно, что он не может быть оправдан
241
гносеологически; с этих пор я десятки раз приступал к попыткам постро-
ения своего миросозерцания с намерением воздвигнуть все здание из
абсолютно достоверных, гносеологически оправданных материалов,
именно только из того, что несомненно наличествует в моем сознании,
имманентно сознанию. Однако, в силу скрытого все того же материализ-
ма, побуждавшего меня рассматривать мир как неорганическое множе-
ство резко обособленных друг от друга элементов, весь имманентный
состав сознания представлялся мне не более как совокупностью моих
ощущений и чувств; таким образом, я неизменно приходил к солипсизму
и скептицизму, который мучил меня своею скудостью и самопротиворе-
чивостью. Однажды (приблизительно в 1898 г. ), в туманный день, когда
все предметы сливаются друг с другом в петербургской осенней мгле,
я ехал с (автором книги «Мысль и действитель-
ность» *) по Гороховой улице на извозчике и был погружен в свои
обычные размышления: «Я знаю только то, что имманентно моему
сознанию, но моему сознанию имманентны только мои душевные состо-
яния, следовательно, я знаю только свою душевную жизнь». Я посмот-
рел перед собою на мглистую улицу, подумал, что нет резких граней
между вещами, и вдруг у меня блеснула мысль: «Все имманентно
всему». Я сразу почувствовал, что загадка решена, что разработка этой
идеи даст ответ на все вопросы, волнующие меня, повернулся к своему
другу и произнес это положение вслух; помню, с каким выражением
недоумения посмотрел он на меня; С тех пор идея всепроникающего
мирового единства стала руководящей моей мыслью. Разработка ее
привела меня в гносеологии к интуитивизму, в метафизике — к ор-
ганическому мировоззрению.
Возможны случаи творческого акта, в которых искание решения
проблемы как бы передается низшим субстанциальным деятелям; сто-
ящим во главе нервных центров; тогда волевое напряжение человечес-
кого я, после передачи цели его вниз, прекращается, и найденное через
несколько времени решение вступает в сознание субъекта как нечто
«данное мне». Такой тип творчества может быть обусловлен содействи-
ем не только низших, но и высших, чем человек, деятелей. О нем говорит
А. Толстой: Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель.
Вечно носились они. над землею, незримые оку *.
В примере творческого акта Сухово-Кобылина конкретное целое уже
почти готового художественного произведения служит исходным пунк-
том для творения завершающей детали. Иначе совершается громадное
большинство изобретений, напр. технических: исходным пунктом их
служит стремление к цели, выраженной общим понятием или, чаще,
общим представлением, отвлеченною общею схемою, которую требует-
ся конкретизировать для действительного осуществления ее. Каждый
день, каждый час всякому человеку приходится таким способом решать
предстоящие перед ним задачи. Я роняю, напр., ручку пера, она закаты-
вается под шкаф. Как достать ее оттуда? У меня возникает стремление
приблизить к себе закатившийся предмет и неиндивидуализированное
общее представление орудия, подобного палке; я оглядываюсь кругом,
и тотчас внимание сосредоточивается на предмете окружающей среды,
соответствующем цели, на сачке для ловли бабочек, стоящем в углу
комнаты, и т. п.
История множества изобретений, без сомнения, такова. Можно было
бы себе представить, что, напр., глиняная обожженная посуда явилась
242
впервые следующим образом. Первобытный человек несет своему боль-
ному ребенку воду из ручья горстью; это неудобно, если расстояние
велико; он оглядывается, в чем бы принести ее; на глаза попадается
скорлупа кокосового ореха, может быть, даже полная воды; она стано-
вится для него посудою, данною самою природою. Далее, на месте
костра он находит обожженный ком глины с углублением в нем, исполь-
зует его для принесения воды и начинает сознательно и намеренно
обжигать глину, чтобы делать из нее посуду. Рефлексолог или психолог-
ассоциационист мог бы попытаться изобразить всю историю изобрете-
ний как дело случая, влияний среды в сочетании с механизмом рефлек-
сов 1 или ассоциаций. Такой ученый упускает из виду, что случайные
восприятия пройдут мимо, забудутся и не приведут к полезному резуль-
тату: кроме них, необходимо стремление субъекта к цели, стояние в цен-
тре его внимания или хотя бы на пороге сознания идеи цели и неоп-
ределившееся, не конкретизированное общее представление пути для
достижения ее; только попав на эту почву, восприятие подхватывается
субъектом с удовлетворением, иногда с жадностью, как то именно, что
требуется, и мысленно вносится в идеальный план осуществления цели 2.
Настроенность всех душевных сил в направлении решения опреде-
ленной проблемы у многих ученых, философов, изобретателей требует
свободы от других обязанностей, особенно • от тех, которые требуют
приспособления к сложной изменчивой обстановке текущей жизни. Не-
редко ученый, избираемый несколько лет подряд на должности ректора
университета, декана факультета, утрачивает способность к продолже-
нию научной работы. И неудивительно: чтобы согласовать интересы,
различных частей учреждения друг с другом, чтобы отстаивать его перед
обществом и государством, нужно всегда иметь на пороге сознания
множество мелких и крупных проблем (то защита автономии в случае
какого-либо конфликта, то помещение для какой-нибудь студенческой
столовой, то. приветствие министру народного просвещения и т. д.
и т. д. ). Несколько лет такого напряжения и связанной с ним перестрой-
ки всех привычек душевной и телесной жизни может навсегда оторвать
ученого от прежнего научного творчества его.
До сих пор шла речь об отдельных поступках человека и об идее
в основе их. Но выше было уже сказано, что то же учение может быть
применено ко всему организму человека. Все строение организма и все
биологические функции его есть сложный поступок субъекта 3. Высший
субстанциальный деятель, строящий свой организм и управляющий им,
имеет в виду все органы, все соотношения их и процессы как единую
идею, подлежащую реализации. В союзе с другими деятелями низшего
типа он осуществляет эту идею, как певец арию, не с характером
необходимости, а свободно, внося вариации и изобретения, соответст-
вующие, условиям места и момента. Биологические процессы повторя-
ются шаблонно лишь до тех пор, пока они удовлетворяют деятеля,
осуществляющего их, пока цели его остаются прежними и средства для
достижения их находятся в среде. Таким образом, идея, напр., человечес-
кой формы бытия не есть принудительная природа субстанциального
деятеля, имеющего теперь человеческий организм; этот самый деятель
1 Так, напр., В. Савич, сторонник объективной психологии Павлова, написал статью «Попытка уяснения процесса творчества с точки зрения рефлекторного акта», где пытается объяснить все творчество Дарвина как ряд условных рефлексов.
2 О том, что случай имеет второстепенное значение для творческого акта, см. И. Лапшин «Философия изобретения и изобретение в философии», т. П, гл. 4, XXI, Прага, 1924.
3 См., напр., такое учение у виталиста-зоолога Е. Шульца «Организм как творчество» *.
243
мог находиться раньше на низшей степени развития; тогда он организо-
вал себе тело низшего порядка, чем человеческое, напр., может быть,
тело какого-либо вида животных или, напр., систему какого-либо нер-
вного центра в теле другого человека.
Усвоение субстанциальным деятелем идеи человеческого организма
можно представить себе следующим образом. В составе организма
человека находится множество деятелей низших ступеней развития, чем
человеческое я. Все они в союзе с человеческим я осуществляют более
или менее важные функции тела, становясь причастными идее человечес-
кого организма в более или менее полной, степени. "Те из них, которые
в полной мере усваивают идею человечности, становятся в момент
зачатия организующим центром зародыша нового человека. Жизнь
других живых существ и размножение их следует понимать аналогично
этому учению о человеке.
Поскольку множество деятелей подчиняются одному высшему дея-
телю, усваивая его идею, получается столь целостное единство, что
действия, производимые ими, исходят как бы от одного-единственного
субстанциального деятеля. Лейбниц, говоря о таких союзах монад,
называл их термином «сложная субстанция» ж связь их, устанавлива-
ющую такое единство, называл vinculum substantiale. Особенно ярко она
обнаруживается в том, что можно назвать целостною причинностью
сложного существа: центральный деятель органического целого, будучи
сверхпространственным, непосредственно влияет на остальных подчи-
ненных ему сверхпространственных деятелей так, что все они сообща
производят сложное действие, все "стороны которого координированы
друг с другом и так единодушно осуществляются, как если бы они
исходили не от множества, а от одного-единствейного деятеля. Так,
напр., какой-нибудь опасный прыжок совершается человеком под одно-
временным влиянием я, согласующего в одно целое деятельность глаз,
усиленную деятельность сердца, сокращение множества мышц 1.
Такой целостный причинный акт я, определяющий одним волевым
напряжением сразу множество процессов в различных органах, следова-
тельно, в различных местах пространства, не может быть понят в рам-
ках механистического миропонимания, сводящего всякое причинное воз-
действие только к давлению или толчку движущихся в пространстве
непроницаемых материальных частиц. Изображая это миропонимание
в карикатурной форме, можно представить себе я как микроскопическую
частицу материи, быстро переносящуюся от одного нервного центра
к другому, чтобы толчками о них согласовать деятельность глаза,
сердца, мускулов, рук, ног и т. п. Никакого метания из стороны в сторо-
ну не нужно, если я и подчиненные ему деятели сверхпространственны
и способны к непосредственному интуитивному общению.
Не только поступки, исходным пунктом которых служит сознатель-
ное решение, но и такие биологические процессы, которые вполне подсо-
знательны, во множестве случаев имеют характер целостного причин-
ного акта. Примером могут служить даже такие явления, как реакция
иммунитета, состоящая в появлении множества лейкоцитов в том месте
организма, где нужно уничтожить какие-либо вредные микроорганизмы.
Совместное появление их есть следствие единого сигнала из центральной
нервной системы, как это вытекает из опытов ,
показавшего, что такую реакцию можно превратить в условный рефлекс
(напр., после впрыскивания холерных вибрионов в вену кролика лей-
1 О понятии целостной причинности см. Burkamp, Die Struktur der Ganzheiten *.
244
коцитная формула крови резко меняется, именно количество лейкоцитов
очень возрастает, иногда вдвое, втрое; если производить такие впрыски-
вания в течение ряда дней, сопровождая их каким-либо другим раз-
дражением, напр. звуком трубы, почесыванием кожи и. т. п., то можно
достигнуть того, что лейкоциты будут появляться в крови в увеличенном
количестве без впрыскивания вибрионов в ответ лишь на звук трубы или
почесывание кожи 1.
Органическое целое живого тела и процессов в нем нередко оказыва-
ется нарушенным заболеваниями и уродствами. Объясняется это не
только неблагоприятными воздействиями среды, но и внутренними си-
лами организма, В самом деле, не следует забывать, что организм
состоит из множества субстанциальных деятелей, которые отчасти само-
стоятельны. Организм есть сложная, иерархически построенная система,
наподобие того, как армия построена иерархически: как в армии на
вершине ее стоит главнокомандующий, ему подчинены командиры пол-
ков, а им офицеры, от которых зависят солдаты, так в теле, напр.,
человека во главе стоит человеческое я, которому непосредственно под-
чинены деятели, стоящие во главе высших нервных центров и целых
систем органов; далее, спускаясь вниз, надо допустить, что в составе
жаждой клетки есть свой деятель — организатор ее, еще ниже в центре
жаждой молекулы и, наконец, в центре каждого атома есть упорядочива-
ющий его деятель. Как в армии множество действий исполняются
деятелями самостоятельно, но в духе требований главнокомандующего,
а иногда и против его воли, что может нарушать стройность целого, так
и в организме низшие системы его отчасти самостоятельны и иногда
даже действуют вопреки интересам целого.
Таким образом, индивидуальная идея организма (его эйдос, Gestalt)
никогда не осуществляется безупречно. Однако этим не опровергается
учение о теле в духе органического миропонимания, утверждающего
приоритет целого над частями. Такие опыты, как, напр., выращивание
тканей и органов вне организма в соответствующих питательных средах
показывают только, что каждая ткань и каждый орган есть в некоторой
степени автономный под-организм. Способность органов к самосто-
ятельной активности особенно ярко обнаруживается опытами Шпеманна
пересадки тканей. Пересадка, напр., сетчатки под кожу животного вызы-
вает в коже изменения в направлении превращения ее в светопрелом-
ляющий аппарат. Из этих наблюдений вовсе не вытекает, будто процес-
сы в организме осуществляются механически, не целесообразно. Они
только показывают, что в организме есть много центров относительно
самостоятельной целестремителъной деятельности; действия таких цент-
ров, в нормальных условиях полезные для целого, совершаются отчасти
по тому же шаблону и в непривычных, ненормальных условиях, а пото-
му могут оказаться не полезными, даже вредными для целого 2. Целест-
ремительность этих действий, несмотря на их несовершенство с точки
зрения интересов целого, все же остается несомненною.
Всякий человек осуществляет свое телесное бытие на основе ин-
дивидуальной идеи своего организма. Но всякая такая индивидуальная
идея содержит в себе, как свое ядро, общую неиндивидуализированную
идею вида человека вообще. Такое же самое учение должно быть развито
1 S. Metalnikov, Role du systeme nerveux et des reflexes conditionnels dans I'Immunite. Annales de I'lnstitut Pasteur, февр. 1931, Tome XLVI, p. 137,
2 См. об отношениях между центральною энтелехиею * и подчиненными энтелехиями соображения в ценной брошюре Ewald Oldekop Ueber das hierarchische Prinzip in der Natur und seine Beziehungen zum Mechanismus-Vitalismus Problem, F. Wessermann. Reval, 1930.
245
и о других живых существах — лошади, орле, дубе, папоротнике и т. п.
Таким образом, можно утверждать, что виды животных и растений суть
единства, в основе которых лежит одна и та же численно тожественная
идея. Из этого, однако, не следует, будто вид животных или растений
есть живая реальная единица бытия, единое живое существо: объедине-
ние посредством отвлеченной общей идеи, а не посредством индивиду-
ального субстанциального деятеля дает в результате только логическое
единство класса однородных существ, а вовсе не живого деятеля высше-
го, чем подчиненные ему элементы.
. Живое сложное существо обязано своим единством стоящему во
главе его творчески активному деятелю, которому подчинено множест-
во отличных от него и друг от друга деятелей, которые образуют
разнородные органы целого. Таково строение человека, общества, плане-
ты и т. п. Единство класса живых существ (вид, род, семейство и т. п. ) не
имеет ни одной из этих черт: 1) тожественное начало множества живых
особей класса есть не творчески активный деятель, а мертвая отвлечен-
ная идея; 2) не будучи деятельным началом, она не подчиняет себе особи
класса и не управляет ими; 3) особи класса однородны, они суть не
различные органы, а одинаковые экземпляры класса.
2. Эволюция видов бытия
Видовая идея и даже подчиненная ей индивидуальная идея сами по
себе неизменны, но творчески активный субстанциальный деятель, поло-
живший такие идеи в основу своей жизни, творчески преобразует их,
сообразно новому опыту или особенным условиям среды или вообще,
поскольку реализация идеи вызывает в нем неудовлетворение ею. Если
идея такого индивидуального выработанного изменения организма под-
хватывается деятелями, стоящими во главе зародышевых клеток, оно
становится наследственным и в природе появляется новая разновид-
ность или даже новый вид.
Эволюция в смысле творения новых видов и вообще новых форм
жизни осуществляется не только в среде животных и растений, но и во
всех областях царства психо-материального бытия, начиная от электро-
нов и протонов, образующих атомы, молекулы и т. д., как разные, все
более сложные ступени бытия. В самом деле, выше было показано, что
всякий субстанциальный деятель наделен всеми свойствами для осущест-
вления абсолютно ценной цели — совершенной полноты бытия в Царст-
ве Божием. Даже и в состоянии падения, находясь в нашем царстве
психо-материального бытия, всякий деятель, хотя бы и бессознательно,
хотя бы и в виде психоидного, а не психического устремления, влечется
к полноте жизни. Каждое действие, совершаемое им в условиях частич-
ного распада и изоляции, способно доставить лишь временное и непо-
лное удовлетворение, а потому неизбежно сменяется исканием все новых
и новых путей, все новых и новых форм жизни, восходя от бытия в виде
минерала к жизни растительной, животной, человеческой 1 и т. д.
Творение новых форм жизни осуществляется путем свободных твор-
ческих актов субстанциальных деятелей. Поэтому эволюция вовсе не
есть линейный прогресс, возводящий прямо вверх к порогу Царства
Божия. Есть и такие деятели, которые все определеннее и, наконец, даже
1 См. мою статью «Учение Вл. Соловьева об эволюции». Труды Нар. Унив. в Праге, т. IV и мою статью «Что не может быть создано эволюциею?», Совр. Зап., 1927» вып. XXXIII.
246
на известной ступени развития все сознательнее вступают на путь гор-
деливого противоборства идеалу жизни в Боге; таким образом, одни
существа возрастают в добре, а другие — во зле; кроме линии развития
вверх есть еще линия развития вниз. Возможны, конечно, также времен-
ные отклонения в стороны от этих двух линий, попадания в тупики,
выход из которых требует многовековой борьбы и героических усилий.
В этой пестрой ткани жизни наметить линию нормальной эволюции,
т. е. развития, нормируемого стремлением к Богу и ведущего по прямой
линии вверх, можно только как идеальное задание, в осуществлении
постоянно подвергающееся более или менее значительным искажениям.
Формальная сторона нормальной эволюции состоит в том, что
соединения деятелей, имеющие характер vinculum substantiate, становят-
ся все более сложными, причем достигается все большее единство в мно-
гообразии, все большая дифференциация, координация и интеграция
(учение Спенсера), на основании чего становится возможным возраста-
ние содержательности и богатства жизни. Не только при движении
вверх, но и при движении вниз целью эволюции служит не простое
самосохранение, а именно обогащение жизни. Но для того, чтобы
отличить нормальную эволюцию от других направлений ее, еще недо-
статочно перечисленных признаков. Только там можно с уверенностью
говорить о ней, где увеличение сложности жизни сопутствуется возраста-
нием в добре (не только в нравственном смысле, но и в смысле всех
положительных ценностей).
Каждое существо, стоящее на правильном пути, обнаруживает в типе
своей жизни и в своем поведении, что достигнутая им ступень не
окончательна: через нее просвечивает стремление не к простому самосо-
хранению, а к чему-то более высокому; оно придает такому существу
характер специфической добротности, благородства. У человека этот
характер обнаруживается в том, что он не удовлетворяется совершен-
ством' своей биологической (физиологической) деятельности, но ставит
сверхбиологические положительные цели. Наоборот, такие явления, как
паразитизм в животном и растительном царстве, поведение кукушки
и т. п., явным образом отмечены печатью: неблагородства, движения не
вверх, а вниз в царство зла 1.
Согласно изложенному учению, эволюция совершается не на основа-
нии случайных изменений. Она осуществляется целестремительно
в определенном направлении, причем внешние условия играют только
роль поводов, на которые творчески активное существо реагирует сооб-
разно своим собственным целям. •
Учение об эволюции как изменении организмов в определенном, не
случайностями обусловленном направлении, развито на основании мно-
жества естественно-научных данных проф. Петроградского университета
Л. Бергом в его книге «Номогенез, или Эволюция та основе закономер-
ностей» (1922). К сожалению, однако, автор, опасающийся «метафизи-
ки», находит, окидывая общим взором эволюцию всего органического
мира, только также слишком малосодержательные цели, как стремление
«обеспечить возможно лучшим образом сохранность и благополучие
развивающегося потомства» (стр. 75). Явным образом эта цель есть не
конечная, а производная из какой-то более высокой, подлинно конечной
цели. Найти ее можно лишь на основе целостного. миросозерцания,
содержащего в себе разработанную метафизику и аксиологию. Выше
было указано, что эта цель есть стремление к абсолютной полноте
1 См. книгу кн. Е. Трубецкого «Смысл жизни», гл. IV *.
247
бытия, к обожению. В случае нормальной эволюции она есть стремление
к Богу, к жизни в Боге и в Царстве его.
Деятель, удостоенный обожения, осуществляет в Царстве Божием,
на основе любви к Богу и ко всем существам: всего мира, свою индивиду-
альную идею в совершенстве (см. выше стр. 209), так что каждый твор-
ческий акт его имеет абсолютно ценный и притом мирообъемлющий
характер: содержание такого акта гармонически соотнесено со всеми
остальными содержаниями мира и потому по самой своей сущности есть
нечто абсолютно индивидуальное, т. е. неповторимое и незаменимое.
Глубоко иной характер имеет жизнь деятеля в состоянии отпадения
от Бога, в царстве психо-материального бытия, где чрезмерность любви
деятеля к себе создает разъединения и противоборства существ друг
друга. Каждый такой деятель остается индивидуумом в том Смысле, что
нормативная идея его, его образ Божий абсолютно индивидуален, но,
в своих действиях вступая на путь эгоистической исключительности, он
не осуществляет своей индивидуальности именно потому, что преувели-
чивает ценность своего я и выделяет его из состава мирового целого как
нечто особенно ему дорогое: обособившись от множества других деяте-
лей и даже враждуя с ними, он способен осуществлять только такие акты,
которые не имеют мирообъемлющего характера, согласованы и связаны
в целое только с небольшим сравнительно количеством актов других
деятелей и потому имеют объединенный, упрощенный характер. Каждое
конкретное действие в нашем царстве бытия есть, можно сказать, абстра-
кция в сравнении с полнотою бытия Царства Божия. Как упрощенное
и обедненное, оно имеет лишь временное и местное значение и представ-
ляет собой лишь относительную ценность, обреченную на гибель (удале-
ние в область прошлого) и заслуживающую ее. Содержание таких
деятельности приближается к выразимости посредством суммы общих
отвлеченных понятий. Не будучи сполна положительно ценными, они
заместимы другими подобными им действиями и повторимы. Признать
их индивидуальными событиями можно не на основании их собственного
содержания, а только на основании положения их во времени и простран-
стве и значения каждого из них в едином целом истории мира. Поэтому
такие события можно назвать только относительно индивидуальными 1.
Чем ниже ступень развития деятеля, тем более он изолирован и дей-
ствия его имеют тем более относительный характер. Весь процесс нор-
мальной эволюции можно рассматривать как постепенное возвращение
деятелем способности осуществить свою индивидуальность, как восхож-
дение до ступеням индивидуализации жизни, каждый шаг которого требу-
ет нового творческого усилия.
Когда ученые будут производить свои специально-научные исследо-
вания в связи с метафизикою и аксиологиею, перед ними встанет увлека-
тельная задача: не только устанавливать факты и правила их связи, но
еще и открывать их смысл и ценность, имея в виду, что ценности су»
объективно-идеальные аспекты бытия и, следовательно, не должны быть
устраняемы из поля зрения исследователя, желающего понять мир.
Конечно, к таким исследованиям будет на первых порах примешиваться
много фантастических вымыслов, много нелепых гипотез, однако таков
удел всякого смелого дерзания; опасность временных отклонений и блу-
жданий на пути к высокой цели не дает права отказываться от попыток
достигнуть ее.
1 См. мою книгу «Ценность и бытие. Бог и Царство Божие как основа ценностей», гл. II, 5 «Индивидуальное бытие».
248
Кто производит творческие акты, благодаря которым возникают
новые разновидности, виды, вообще новые формы жизни? Конечно,
субстанциальные деятели, и притом чаще всего тот деятель, который
стоит во главе тела животного, растения, человека, народа, планеты
и т. д. Но и подчиненные деятели в составе каждого такого целого
относительно самостоятельны и могут быть источником творческих
актов, полезных для жизни целого.
Усовершенствование жизни, достигнутое каким-либо существом
и усвоенное деятелями, входящими в состав его тела, становится нередко
предметом подражания многих других существ. Подражание особенно
облегчается тем, что подчиненные субстанциальные деятели, усвоившие
тип активности своего хозяина, могут переходить из организма одного
вида в организм другого вида. Быть может, так объясняются бесчислен-
ные конвергенции в животном и растительном мире, количество кото-
рых, как указывает Берг, все возрастает по мере эволюции. Некоторые
случаи ее, напоминающие мимикрию, особенно наводят на мысль о под-
ражании: так, напр., многие сорные травы, растущие в посевах льна,
хотя и принадлежат к разным семействам, приобретают облик льна 1.
Минералы, растения и животные включены в состав Земли как
органического целого, во главе которого стоит субстанциальный дея-
тель, организующий жизнь всей нашей планеты. Без сомнения, многие
творческие акты, содействующие эволюции природы на Земле, возника-
ют при соучастии этого высокого деятеля. За счет его особенно надо
отнести общие согласования между царствами минералов, растений
и животных, а также частные случаи изумительного служения одних
существ нуждам других. Э. Бехер сделал одно из таких явлений предме-
том специального исследования в своей замечательной книжечке «Die
fremddienliche Zweckmassigkeit der Pflanzengallen und die Hypothese eines
uberindividuellen Seelischen» 2. Растения, образующие под влиянием уко-
ла насекомого галлы, в которых развиваются личинки насекомого,
оказывают им изумительные услуги без пользы для себя, скорее, во вред
себе: яички, а потом развивающиеся из них личинки защищены от врагов
твердою оболочкою галлы; наоборот, внутри камеры развивается со-
чная ткань, служащая им пищею; когда наступает пора для личинок
выйти из камеры и окуклиться, галла у разных растений различными
способами раскрывается, иногда, напр., внутренняя часть ее выбрасыва-
ется наружу набухшею внешнею оболочкою и т. п. Эти удивительные
проявления «альтруистического» служения одних существ другим не
могут быть объяснены ни дарвинизмом, ни психо-ламаркизмом. Един-
ственный путь для объяснения их Бехер находит в допущении сверхин-
дивидуального психического существа, объединяющего животный и рас-
тительный мир. Наличие такого высшего начала, стоящего во главе всей
растительной и животной жизни, признают все философы, утвержда-
ющие, что Земля есть живое существо, а также философы, рассмат-
ривающие вселенную как единое целое, оживотворяемое Мировою Ду-
шою, Мировым Духом и т. п. Таких учений существует бесчисленное
множество в самых разнообразных формах. Чтобы отдать себе отчет
в этом, достаточно вспомнить следующие примеры, список которых
чрезвычайно далек от полноты: сюда относятся учения стоиков, ново-
платоновцев, многих натурфилософов эпохи Возрождения (Леонардо да
Винчи, Парацельс, Кардан, Патриций, Кампанелла, Джордано Бруно
1 Берг. Номогенез, гл. VIII, 2.
2 Verlag von Veit & Со, Lpz., 1917.
249
и др. ), многих пантеистов, панпсихистов и др. Из философов более
близкого к нам времени вспомним Шеллинга, Фехнера, Паульсена, единый elan vital * Бергсона. Современное естествознание подходит
к этой идее через исследование растительных и животных сообществ
и усмотрение их органической целости 1. Мною это учение развивается
на почве монадологии Лейбница и его иерархического персонализма,
переработанного в духе интуитивизма и идеал-реализма.
Персоналистическая теория эволюции утверждает личный, индиви-
дуальный характер всего эволюционного и всего исторического процес-
са. Каждый субстанциальный деятель вечен, жизнь каждого из них
длится в течение всего мирового процесса и представляет собою единую
историю совершенствования в добре или изощрения во зле, причем
индивидуум совершает ряд переходов от одного типа жизни к другому
отчасти путем собственной творческой изобретательности, отчасти пу-
тем подражания чужим творческим актам и усвоения их. Так, напр.,
человек есть деятель, в начале историй мира бывший электроном или
протоном, ставший затем центральным деятелем атома, потом молеку-
лы, далее какого-нибудь одноклеточного организма, затем проведший
жизнь, может быть, ряд видов многоклеточных растительных или живо-
тных организмов и, наконец, поднявшийся на ступень человеческой
личности, организующей человеческое тело и реализующей человеческий
тип поведения. Некоторые этапы этой истории усложнения жизни осуще-
ствляются в форме пребывания в теле другого существа, в виде органа
его, зародыша, развивающегося в нем, и т. п.
Таким образом, история эволюции и вообще история мира не есть
процесс, перескакивающий с одного смертного индивидуума на другой;
история мира есть органическое единство историй или, можно сказать,
биографий бессмертных индивидуумов, свободно и творчески активно
усложняющих свою жизнь в течение всего мирового процесса.
Не генеалогия, а телеология руководит развитием, говорит Шеллинг
в своей натурфилософии 2. На основе изложенного мною учения о вечно-
сти каждого индивидуума как субстанциального деятеля можно признать,
что генеалогия имеет значение в процессе эволюции: она представляет
собою переход деятеля к новому этапу жизни путем вступления в тело
более развитого существа, путем воспитания в теле его во время зароды-
шевой жизни и путем рождения, т. е. отщепления от тела родителя для
новой самостоятельной жизни. При таком понимании генеалогия есть не
что иное, как средство ускорения развития, изобретенное субстанциаль-
ными деятелями и живою природою как целым. Сама генеалогия подчи-
нена теологии, и тезис Шеллинга получает тем более широкое значение.
Есть сходство этого учения с учением о перевоплощении или о пере-
селении душ. Конечно, слово «переселение» здесь не годится. Переход от
|
Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 |
Основные порталы (построено редакторами)