Так, Конституционный Суд РФ неоднократно признавал публичным достоянием многонационального народа России землю[95], лесной фонд[96], специально подчеркивая недопустимость и противоречие Конституции РФ нормотворчества ряда субъектов РФ, пытавшихся объявлять своим достоянием (собственностью) все природные ресурсы, находящиеся в границах соответствующих субъектов РФ[97]. Более того, правовая категория «достояние народов» широко используется в отраслевом законодательстве. В ряде федеральных законов содержатся формулировки «достояние народов России» или «общенациональное достояние», когда речь идет об использовании и охране объектов животного мира[98], защите особо охраняемых природных территорий и т. д.[99] Законодатель также выделяет художественное[100], историческое, археологическое[101] и культурное достояние народов[102]. Используется и аналог данной правовой категории, когда речь идет об «уникальной ценности» объектов культурного наследия народов Российской Федерации, являющихся «неотъемлемой частью всемирного культурного наследия»[103].

Специфической разновидностью достояния народов является «общественное достояние» (ст. 1256 и 1282 ГК РФ). Под такой правовой режим подпадает произведение науки, литературы или искусства (обнародованное или необнародованное), которое по истечении срока действия исключительного права может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо разрешения без выплаты авторского вознаграждения. При этом охраняются авторство, имя автора и неприкосновенность произведения.

Таким образом, правовой режим «достояния» как народной собственности должен быть соответствующим образом отражен в Конституции РФ. При этом Конституция РФ и иные законы должны точно устанавливать перечень объектов (имущества), являющихся народным достоянием, чтобы исключить возможность с чьей-либо стороны незаконно владеть, распоряжаться этой собственностью и использовать ее в своих интересах. Подобный подход уже использован в некоторых конституциях зарубежных стран. Например, согласно ч. 3 ст. 132 Конституции королевства Испания (от 01.01.01 г.), «законом определяется режим, использование государственного и национального достояния, их управление, защита и сохранность».

В целях определения правового режима использования и охраны земли и других природных ресурсов Конституция РФ регулирует вопросы собственности на указанные объекты. В соответствии с ч. 2 ст. 9 Конституции РФ земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности.

Как отмечалось в научной литературе, впервые понятие «форма собственности» упоминается в Конституции СССР 1936 г., хотя по тексту содержание данного термина не раскрывалось, равно как не выявлялись субъекты права собственности и не гарантировались равные правовые условия взаимодействия и защиты многообразных форм собственности при социалистическом строе[104].

Закрепление в действующей Конституции РФ частной и публичной собственности означает, что на праве частной собственности земельные участки могут принадлежать физическим и юридическим лицам, а на праве публичной собственности – Российской Федерации, субъектам Российской Федерации, муниципальным образованиям. Упоминание на первом месте частной, а не публичной собственности в тексте Конституции, по мнению большинства авторов, не случайно. Тем самым установлен «особый статус» частной собственности и показана ее исключительная роль в экономике государства. «Установление «привилегированного» статуса частной собственности характерно для конституционного законодательства государств, осуществляющих переход к рыночной экономике (к числу таких государств относится и Россия), что необходимо для преодоления господства государственных форм хозяйствования и становления новых форм экономической деятельности»[105].

Не возражая против данного утверждения, отметим, что для глубокого анализа указанной конституционной нормы необходимо: во-первых, исследовать содержание конституционной категории «иные формы собственности»; во-вторых, рассмотреть механизм появления государственной и муниципальной форм собственности на землю; в-третьих, выявить особенности конституционно-правового регулирования права частной собственности на земельные участки в отраслевом контексте.

Как уже отмечалось, в самой Конституции РФ не раскрывается содержание «иных форм» собственности. Такая попытка была предпринята в конституциях (уставах) субъектов РФ, где в качестве иных форм собственности фигурирует собственность отдельных граждан и творческих коллективов (ч.1 ст. 43 Устава Камчатской области), корпоративная (акционерная) форма собственности (ст. 86 Устава Белгородской области), государственная (общенародная) и колхозно-кооперативная собственность (ч. 1 ст. 10 Конституции Чувашской Республики). В Уставе Хабаровского края заложена возможность учреждения «иных форм собственности, используемых на эффективное развитие социально-экономической и культурной сферы, создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и развитие человека» (ст. 58.1 Устава).

Неоднозначное понимание «иных форм собственности» обусловило серьезную научную дискуссию. С одной стороны, под «иными» можно предположить смешанные формы собственности в виде общей долевой и общей совместной собственности. С другой, в научной литературе высказаны конструктивные замечания по поводу недопустимости подобных упрощений.

Как писал , Конституция РФ – акт долгосрочного действия, а потому не исключено появление новых форм собственности в будущем, поскольку экономика выше права. Уже сейчас говорят о собственности казачьих обществ, общин коренных малочисленных народов и т. д.[106] , например, доказывает необходимость понимания в качестве «иных форм собственности» кооперативной собственности, которая не является ни частной, ни государственной, ни муниципальной[107]. полагает, что под «иными» формами собственности следует понимать «собственность политических партий, профессиональных союзов, общественных и религиозных организаций и др.»[108]. Некоторые авторы идут еще дальше, утверждая, что «иные формы собственности, предусмотренные Конституцией РФ, – это коллективная (корпоративная) и личная собственность. Коллективная (корпоративная) собственность есть собственность одного субъекта, коллектива членов юридического лица»[109].

Проанализируем изложенные мнения российских ученых с позиций конституционного и гражданского права. Представляется, что ГК РФ проводит достаточно четкую классификацию юридических лиц, выделяя коммерческие и некоммерческие юридические лица. В составе каждой из указанных родовых категорий различаются отдельные виды и подвиды юридических лиц, включающие в свой состав более мелкие разновидности. Например, ГК РФ предусматривает в качестве родовой группы коммерческих юридических лиц «общества», подразделяющиеся на «общества с ограниченной ответственностью», «общества с дополнительной ответственностью» и «акционерные общества». Последние, в свою очередь, подразделяются на «закрытые» и «открытые» акционерные общества.

Подобное выделение произведено законодателем далеко не случайно и преследует цели установить различный режим имущества и характер управления отдельными видами юридических лиц, порядок распределения прибыли, регистрации и налогообложения и т. д.

Следовательно, в вопросах собственности на имущество юридических лиц основанием разделения выступают не отдельные виды коммерческих и некоммерческих юридических лиц (пусть даже и таких важных в общественной жизни страны, как политические партии или религиозные организации), а критерий нахождения имущества в собственности юридического лица либо на ином вещном праве (хозяйственного ведения и оперативного управления). При этом уставные цели деятельности, порядок формирования уставного капитала и распределения прибыли на конституционно-правовом уровне исследования не имеют никакого значения, поскольку «форма собственности» на имущество любого юридического лица будет либо частная, либо государственная или муниципальная (учреждения, государственные и муниципальные предприятия и т. д.).

Исходя из этого, мы считаем недопустимым предлагаемое авторами толкование «иных форм собственности» как кооперативной собственности, собственности религиозных, общественных объединений либо иных отдельно взятых разновидностей юридических лиц. Столь же неприемлемым является толкование «иных форм» как «коллективной» и «личной» собственности. На наш взгляд, данные правовые конструкции времен развитого социализма не отвечают требованиям рыночной экономики и действующего гражданского законодательства, а потому в рамках действующей Конституции РФ возврат к социалистической терминологии и опосредуемой ею экономической системе невозможен.

Поэтому намного более убедительной и основанной на учете реалий экономики и международного права (а не идеологии или узкоотраслевых особенностей) является позиция , предполагающего появление в будущем таких «иных форм» собственности на землю, как собственность коренных и малочисленных народов. Это прямо вытекает из положений международных документов, проанализированных в первом параграфе настоящей главы, и общемировой практики признания и защиты прав таких народов.

Кроме того, мы полагаем, что в качестве одной из «иных форм» собственности необходимо нормативно закрепить собственность иностранных государств на земельные участки в границах территории Российской Федерации. Действующее земельное законодательство не содержит однозначной нормы относительно такой возможности.

Согласно ст.5 Земельного кодекса РФ, участниками земельных отношений являются граждане, юридические лица, Российская Федерация, субъекты РФ, муниципальные образования. Кроме того, ЗК РФ регламентирует вопросы приобретения в собственность земельных участков иностранными гражданами и юридическими лицами. Иностранные государства в ЗК РФ не упоминаются. Это же положение можно наблюдать и в гражданском законодательстве. Так, согласно ч. 2 ст. 212 ГК РФ имущество может находиться в собственности граждан и юридических лиц, а так же Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образований. Здесь так же, как и в земельном законодательстве, иностранные государства не упоминаются в качестве субъектов права, но уже в отношении собственности на имущество в целом.

Между тем, на территории России располагаются десятки посольств и консульств иностранных государств, причем как на территории г. Москвы, так и по всей стране. Например, в г. Санкт-Петербург находится генеральное консульство Республики Кипр; в городах Екатеринбург и Ростов-на-Дону (с канцелярией в г. Новороссийске) находятся консульства Республики Болгария; в г. Екатеринбург находится также Генеральное консульство Чешской республики и Генеральное консульство Великобритании; в г. Владивосток находятся Генеральные консульство Японии и США и т. д.

При этом возникает вопрос о правовом режиме земельных участков, занятых дипломатическими учреждениями, а также земельных участков с расположенными на них объектами, призванных обеспечивать нужды их сотрудников (например, участки под зданиями, где проживают дипломатические сотрудники, их дачи, школы для детей и т. д.).

Нормы международного права внешних сношений напрямую не регулируют вопрос о возможности приобретения государством в собственность земли, находящейся под комплексом зданий посольств и консульств. Этот вопрос отдан на откуп национального права страны принимающего государства (государства, где находится дипломатическое или консульское представительство). Однако международно-правовая практика свидетельствует о том, что ряд государств предоставляют земельные участки в собственность другого государства под дипломатические нужды. Это обстоятельство отмечают многие юристы-международники: «Гражданско-правовой статус (аренда, приобретение в собственность) здания и земельного участка, занимаемых представительством, не влияет на иммунитеты и привилегии последнего».[110]

Рассматривая правовой режим таких участков, следует исходить из важной методологической предпосылки о том, что государство может выступать в правовых отношениях в двух ипостасях: как публично-правовое образование, обладающее государственным суверенитетом, и как субъект гражданских правоотношений. В последнем качестве государственные образования самостоятельно участвуют во внешнеэкономических связях, в том числе как собственники земельных участков, расположенных на них зданий, занимаемых посольствами, консульствами и иными объектами.

В этой связи необходимо разделять публичные (международные) и частные (внутригосударственные) отношения государств между собой по поводу земли. Так, история международного права знает примеры обмена участками территорий между сопредельными государствами. Например, по договору между СССР и Польшей от 01.01.01 г. обе стороны обменялись равноценными по размеру пограничными участками. Более того, известны случаи, когда участки государственной территории уступались и на компенсационной основе. Обычно это небольшие земельные участки, но случались и неприятные для современной России исключения, например, уступка Аляски. Все эти примеры не могут рассматриваться в контексте земельного права России. Внешне они могут имитировать земельные и гражданско-правовые отношения, например, быть оформлены договором купли-продажи, но, по сути, они остаются публичными договорами и ни в коей мере не подлежат национальному регулированию.

Существует весьма распространенное мнение о том, что предоставление иностранным гражданам, лицам без гражданства и иностранным юридическим лицам права собственности на землю умаляет (ограничивает) территориальную основу жизни и деятельности народов Российской Федерации, создает возможность отторжения земли иностранному государству посредством сделок или предъявления территориальных претензий к Российской Федерации, может привести к нарушению суверенитета Российской Федерации.

Последняя позиция уже была предметом рассмотрения в Конституционном Суде РФ, где не встретила поддержки, с чем в данном случае следует согласиться. Представляется, что как таковое наличие земельных участков в собственности иностранных граждан и юридических лиц как таковое не влечет посягательств на государственный суверенитет, поскольку все указанные участки попадают под режим использования и охраны, установленных российским земельным законодательством. Из этого следует, что на правообладателей таких участков распространяются все те же требования и обязанности, что и на российских субъектов. Например, по этим участкам осуществляется государственный (или муниципальный) земельный контроль в общем порядке, а в случае выявления нарушений земельного законодательства правообладателям таких участков государственные (муниципальные) земельные инспектора выносят предписания об их устранении в общем порядке и т. д. Что же касается возможных территориальных претензий иностранных государств, то, как показывает политическая история России, их предъявление имеет крайне мало взаимосвязей с характером землепользования иностранных граждан, и обусловлено причинами совершенно иного порядка.

Для выявления особого правового статуса земельных участков, используемых иностранными государствами в России, следует обратить внимание на международно-правовой режим дипломатических учреждений, предусмотренный Венской конвенцией о консульских сношениях (Вена, 24 апреля 1963 г.). Согласно ст.31 данной Конвенции, «власти государства пребывания не могут вступать в ту часть консульских помещений, которая используется исключительно для работы консульского учреждения, иначе как с согласия главы консульского учреждения, назначенного им лица или главы дипломатического представительства представляемого государства». Иными словами, территория консульства или посольства юридически является территорией соответствующего государства, и этот аспект их деятельности не вызывает вопросов. Однако данные дипломатические учреждения неизбежно участвуют и в гражданско-правовых отношениях, а, следовательно, нуждается в правовом регулировании порядок оформления прав на соответствующие земельные участки. В повседневной действительности постоянно возникает необходимость о вступлении иностранных государств в земельно-правовые отношения в целях покупки (аренды) участков на территории России, например, для строительства посольства.

Анализ земельного законодательства (главным образом, ЗК РФ) позволяет сделать вывод о том, что иностранные государства не рассматриваются в качестве субъектов земельных отношений, и не могут ни приобретать в собственность, ни даже арендовать земельные участки в России для размещения своих дипломатических учреждений либо иных нужд.

Между тем, анализ двусторонних международных соглашений о размещении на территории России иностранных дипломатических учреждений свидетельствует об обратном. Например, Распоряжением Правительства РФ от 2 октября 2006 г. № 1361-р «О подписании Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Федеративной Республики Германия об условиях предоставления объектов недвижимого имущества в гг. Франкфурте-на-Майне, Мюнхене и Москве для нужд генеральных консульств Российской Федерации в Федеративной Республике Германия и Посольства Федеративной Республики Германия в Российской Федерации» предусматривается предоставление Германской Стороне в аренду на 99 лет для использования Посольством Федеративной Республики Германия в Российской Федерации здания и строений, а также занятого ими земельного участка, с установлением арендной платы за пользование этой недвижимостью в размере 1 рубль (один рубль) в год. В аналогичных соглашениях с Республиками Казахстан и Таджикистан, в собственность последних были переданы здания и сооружения, занимаемые посольствами республик, с передачей в аренду соответствующих земельных участков сроком на 49 лет.

В вопросах землепользования иностранных государств примечателен зарубежный опыт регулирования данных отношений. Например, Кодекс Республики Беларусь о земле 1999 г., определяет (ст.2), что «собственность на землю выступает в государственной и частной формах. Земли сельскохозяйственного назначения находятся в собственности государства. Земельные участки могут передаваться в собственность иностранным государствам в порядке и на условиях, установленных Кодексом о земле и иными актами земельного законодательства».[111] Согласно ст.47 Конституции Литовской Республики 1992 г., земельные участки на праве собственности в соответствии с установленными законами порядком и условиями могут принадлежать иностранному государству - для основания его дипломатических и консульских учреждений. Приведенные примеры не являются единственными.

Исходя из подобных разрешений, существует обширная практика приобретения в собственность Российской Федерацией земельных участков на территории ряда зарубежных стран. Как правило, такая необходимость возникает при открытии в иностранном государстве посольств или консульских учреждений Российской Федерации. Например, согласно п.16 Указа Президента РФ от 5 ноября 1998 г. № 000 «Об утверждении Положения о Консульском учреждении Российской Федерации», являющиеся собственностью Российской Федерации земельные участки, здания, сооружения и другое имущество Консульского учреждения закрепляются за ним в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. В соответствии с п.16 Указа Президента РФ от 01.01.01 г. № 000 «Об утверждении Положения о Посольстве Российской Федерации», являющиеся собственностью Российской Федерации земельные участки, здания, сооружения и другое имущество Посольства закрепляются за ним в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

От имени Российской Федерации правами владения, пользования, и распоряжения собственностью Российской Федерации, находящейся за рубежом, выступают Правительство Российской Федерации или федеральный орган исполнительной власти, в компетенции которого находятся полномочия на осуществление функций управления и распоряжения государственным имуществом.

Существует и достаточно примеров таких покупок земельных участков. Так, Распоряжением Правительства РФ от 6 августа 1998 г. № 1061-р разрешено МИДу России приобрести в собственность Российской Федерации земельный участок площадью 922 кв. метра в г. Лондоне; Распоряжением Правительства РФ от 01.01.01 г. № 1514-р предложено осуществить переоформление на Российскую Федерацию права собственности на земельный участок в г. Иерусалиме для строительстве на нем за счет иностранных инвестиций служебно-жилого комплекса зданий; Распоряжением Совета Министров - Правительства РФ от 01.01.01 г. № 832-р поручено МИДу России провести переговоры с Израильской Стороной о восстановлении права собственности Российской Федерации на здание Сергиевского Подворья (г. Иерусалим) и соответствующий земельный участок; Распоряжением Правительства РФ от 2 декабря 2000 г. было разрешено осуществить продажу здания бывшей школы Посольства Российской Федерации в Венгерской Республике с земельным участком площадью 0,44 гектара. Таким образом, в собственности России за рубежом находятся не только земельные участки, занятые непосредственно дипломатическим учреждениями, но и участки иного целевого назначения.

Практикуется и обмен объектов недвижимости на земельные участки, находящиеся в собственности Российской Федерации за рубежом. Так, Распоряжением Правительства РФ от 01.01.01 г. было одобрено приобретение в собственность Российской Федерации служебных помещений общей площадью 1960 кв. метров и 20 парковочных мест для автомобилей на подземном этаже здания «Экуитэбл Бэнк», расположенного в г. Манила (Республика Филиппины) путем обмена на находящиеся в федеральной собственности земельный участок площадью 4223 кв. метра, расположенные на нем здания общей площадью 350 кв. метров и два не завершенных строительством объекта служебно-жилого комплекса зданий бывшего Торгового представительства СССР в Республике Филиппины.

Факт наличия у Российской Федерации в собственности земельных участков за рубежом свидетельствует о возможности приобретения иностранным государствами земельных участков на территории нашего государства. Это утверждение основывается на присущем международному праву принципу взаимности. Так, если России предоставлено право на приобретение земли в собственность за границей (и оно этим правом активно воспользовалось), то тем самым наше государство корреспондирует себе обязанность поступить также и по отношению к другим государствам. Юридически это можно обосновать ссылкой на п. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, согласно которой, общепризнанные принципы и нормы международного права обладают большей юридической силой, чем национальное законодательство России. То есть, не смотря на отсутствие в российском гражданском и земельном законодательстве права собственности на землю иностранных государств, общепризнанная международная практика позволяет это сделать. При этом ссылка на национальное законодательство будет ничтожной.

Наряду с правом собственности, у Российской Федерации могут возникать и другие права на земельные участки в иностранных государствах. Так, Правительством Словацкой Республики были переданы Правительству Российской Федерации в собственность за плату здания в , и , для нужд дипломатического представительства Российской Федерации, а также переданы в бессрочное и бесплатное пользование прилегающие к этим зданиям земельные участки, включая участки, расположенные под зданиями.

Соглашением между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Беларусь об условиях размещения Посольства Российской Федерации в Республике Беларусь и Генерального консульства Российской Федерации в г. Бресте (Москва, 17 ноября 1997 г.) (с изменениями от 4 марта 2005 г.) России переданы в собственность различные объекты недвижимости. Земельные участки, занятые дипломатическими учреждениями, жилыми домами и иными объектами (включая даже дачу Посла Российской Федерации) – на 99 лет в безвозмездное пользование.

Практикуется и передача земельных участков Российской Федерации в аренду. Например, в уже упомянутом выше соглашении между Российской Федерацией и Федеративной Республикой Германия, Российской Стороне был предоставлен в аренду на 99 лет для использования Генеральным консульством Российской Федерации в г. Франкфурте-на-Майне комплекс зданий и занимаемый ими земельный участок.

Таким образом, российское законодательство не предусматривает право собственности иностранных государств на земельные участки, даже под дипломатическими учреждениями, в отличие от сложившейся практики ряда зарубежных стран, допускающих существование собственности Российской Федерации в их границах. Более того, очевидно, что иностранные государства в силу заключенных международных соглашений реально выступают в качестве арендаторов земельных участков, расположенных под дипломатическими учреждениями, хотя Земельный кодекс РФ такого субъекта земельных отношений, как «иностранное государство» не упоминает в принципе. В этой части представляется целесообразным привести его в соответствие со сложившимися реалиями правовой жизни.

Более того, в одном из проектов Земельного кодекса РФ, была включена норма следующего содержания: «3. Иностранные юридические лица, предприятия с иностранными инвестициями, международные объединения и организации, иностранные государства пользуются земельными правами и несут земельные обязанности наравне с российскими юридическими лицами, кроме случаев, предусмотренных настоящим Кодексом или другими федеральными законами». Кроме того, по тексту проекта отмечалось, что «земельные участки могут быть сданы в аренду их собственниками физическим и юридическим лицам, международным организациям, иностранным государствам по договору аренды земельного участка без изменения основного целевого назначения земельного участка». Представляется, что включение в современное земельное законодательство подобной нормы было бы разумным шагом, и соответствовало бы не только Конституции РФ, но и международным обязательствам Российской Федерации.

Обобщая все вышеизложенное, заметим, что несмотря на важность доктринального толкования конституционных норм, закрепление в Конституции России более четкого понимания «иных форм собственности» смогло бы повысить качество правоприменительной практики и эффективность конституционно-правовых гарантий реализации прав граждан в сфере использования и охраны земли и иных природных ресурсов.

Из проанализированной проблемы прямо вытекает и еще одна. Дело в том, что земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государственной и муниципальной собственности. Природные ресурсы – «компоненты природной среды, природные объекты и природно-антропогенные объекты, которые используются или могут быть использованы при осуществлении хозяйственной и иной деятельности в качестве источников энергии, продуктов производства и предметов потребления и имеют потребительскую ценность» (ст. 1 Федерального закона «Об охране окружающей среды» от 01.01.01 г.). Традиционно выделяются шесть видов природных ресурсов: земельные, водные, горные, лесные, фаунистические, воздушные. По каждому приняты соответствующие федеральные законы, регулирующие, в числе прочих, вопросы собственности на них.

Так, согласно ст. 8 Лесного кодекса РФ от 4 декабря 2006 г. лесные участки в составе земель лесного фонда находятся в федеральной собственности, а формы собственности на лесные участки в составе земель иных категорий определяются в соответствии с земельным законодательством.

Статья 1.2. Закона РФ от 01.01.01 г. «О недрах» (в действующей редакции) устанавливает, что недра в границах территории Российской Федерации, включая подземное пространство и содержащиеся в недрах полезные ископаемые, энергетические и иные ресурсы, являются государственной собственностью. Вопросы владения, пользования и распоряжения недрами находятся в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов.

В соответствии со ст. 8 Водного кодекса РФ от 3 июня 2006 г. водные объекты находятся в собственности Российской Федерации (федеральной собственности), за исключением прудов и обводненных карьеров, которые могут находиться в собственности субъектов РФ, муниципальных образований, граждан и юридических лиц. Данный перечень можно продолжить.

Из результатов анализа природоресурсовых законов видно, что за исключением земельных и водных ресурсов, все остальные не могут находиться в частной собственности, а некоторые – и в муниципальной. Таким образом, налицо противоречие положений указанных федеральных природоресурсовых законов Конституции России. Однако суть наших предложений заключается не в приведении этих законов в соответствие с Конституцией. Напротив, мы полагаем, что в ст. 9 Конституции РФ следует внести изменения, исключающие возможность нахождения всех видов природных ресурсов во всех формах собственности. Не говоря уже о том, что частная или любая другая форма собственности на ресурсы атмосферного воздуха выглядит просто нелепо, целесообразность закрепления частной или муниципальной собственности на лесные участки или участки недр вызывает очень большие сомнения.

Представляется, что данная проблема не получила надлежащего правового исследования и законодательного решения еще и потому, что процедура разграничения некогда единой государственной собственности на землю на собственность Российской Федерации, субъектов РФ и муниципальных образований по-прежнему далека от завершения.

Рассматриваемая проблема возникла в самом начале земельной реформы, когда принятие новой Конституции РФ обусловило необходимость выделения трех уровней публичной власти (Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования), каждый из которых для решения поставленных задач должен был обладать на праве собственности различным имуществом, включая земельные участки. Поэтому, согласно подп. «г» п. 1 ст. 72 Конституции РФ, разграничение государственной собственности было отнесено к предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов.

Первая попытка такого разграничения была предпринята в Постановлении Верховного Совета РФ от 01.01.01 г. № 000-1 «О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт - Петербурга и муниципальную собственность». Приложениями № 1-3 к данному Постановлению были определены перечни объектов: относящихся исключительно к федеральной собственности; тех, которые могли быть переданы в собственность субъектов Российской Федерации; относящихся к муниципальной собственности. При этом разграничения прав на земельные участки между субъектами РФ и муниципальными образованиями не проводилось.

Те объекты государственной собственности, которые не были перечислены в приложениях, передавались в государственную собственность субъектов РФ. Из этого иногда делался не совсем обоснованный вывод о том, что «если к государственной собственности субъектов Российской Федерации относятся земли, не составляющие федеральную собственность или муниципальную собственность, то большая часть земель относится к государственной собственности субъектов федерации»[112].

Наиболее важную роль в процедурах разграничения сыграл Федеральный закон «О разграничении государственной собственности на землю» от 01.01.01 г. С одной стороны он, указал примерный перечень земель, право собственности на которые возникает у соответствующих органов публичной власти, с другой – определил четкую процедуру возникновения права собственности у всех публичных субъектов.

Данная процедура заключалась в том, что органы исполнительной власти Российской Федерации, субъектов РФ, а также органы местного самоуправления подготавливали перечни земельных участков, на которые предполагалось возникновение у них права собственности, и направляли заявки в министерство имущественных отношений. В результате анализа этих заявок формировались перечни земельных участков (с указанием их кадастровых номеров), утверждаемые распоряжением Правительства РФ, на которые у соответствующего публичного субъекта возникало право собственности. В результате реализации данной процедуры были произведены разграничение нескольких тысяч земельных участков в собственность РФ, субъектов РФ и муниципальных образований и их государственная регистрация.

Однако, несмотря на четкость процедуры, сам процесс разграничения был излишне забюрократизирован и шел медленно, угрожая затянуться на 20-30 лет. В связи с этим, в апреле 2006 г. в ряд федеральных законов были внесены изменения, упростившие процедуры разграничения. В самом общем виде их смысл сводится к тому, что каждый орган публичной власти, руководствуясь общими принципами разграничения, указанными в Земельном кодексе РФ и иных федеральных законах, формирует земельные участки и направляет документы в территориальные органы Федеральной регистрационной службы, которая выдает им свидетельства, соответственно, о праве федеральной, субъекта РФ и муниципальной собственности. До окончания данной процедуры неразграниченными землями распоряжаются органы местного самоуправления городских округов и муниципальных районов, кроме случаев, предусмотренных законодательством.

Таким образом, анализ нормативно-правовых актов, регулирующих земельные отношения с начала земельной реформы в 1990 г. и по сей день, показывает, что в собственности субъектов РФ находятся весьма незначительные земельные массивы, необходимые для выполнения предусмотренных законодательством функций. Например, собственностью субъектов РФ являются земельные участки, на которых расположены органы власти, государственные предприятия и учреждения, созданные субъектом РФ, и некоторые другие подобные участки. В процентах же от общей площади земельного фонда лидирует Российская Федерация, поскольку, например, все земли лесного фонда находятся в федеральной собственности, и их площадь превышает 60 % территории страны.

Но названными выше процедурами механизм возникновения государственной и муниципальной собственности на земельные участки не ограничивается. Например, как следует из ст. 8 Федерального закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» от 01.01.01 г., при продаже земельного участка сельскохозяйственного назначения субъект РФ (или в случаях, когда это установлено его законом, муниципальное образование) имеет право преимущественной покупки такого участка по цене, за которую он продается, кроме случаев продажи участка с публичных торгов. Помимо этого, земельные участки могут быть изъяты (в том числе путем выкупа) у их собственников для государственных или муниципальных нужд с переходом их в соответствующую форму публичной собственности.

Относительно последнего способа возникновения права федеральной, региональной и муниципальной собственности на землю существует следующая конституционно-правовая коллизия. Дело в том, что согласно ч. 3 ст.35 Конституции России «принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения».

Рассмотрение данной нормы в контексте земельного законодательства порождает ряд вопросов. Во-первых, ст. 49 Земельного кодекса РФ предусматривает изъятие, в том числе путем выкупа, земельных участков для государственных или муниципальных нужд. Следовательно, остается открытым вопрос о соответствии Конституции РФ процедуры изъятия участка для муниципальных нужд. Во-вторых, изъятие имущества для государственных нужд подлежит возмещению. А подлежит ли аналогичному возмещению изъятие имущества (например земельного участка) для муниципальных нужд? Земельное и гражданское законодательство дает на этот вопрос утвердительный ответ. Однако из конституционных норм такой ответ не следует.