Финляндское чиновничество, состоявшее в основном из представителей шведоманского дворянства и буржуазии и выражавшее их интересы, активно и последовательно отстаивали новые права и привилегии Финляндии. Но если преобразования, которые вели к большей самостоятельности княжества, встре­чали у них полную поддержку, то в некоторых аспектах внутренних реформ они придерживались в целом консервативных позиций473. Поэтому в этом во­просе центральному правительству не было необходимости сдерживать какие-либо либеральные стремления финляндской буржуазии. Любое расширение народного представительства, более демократическая избирательная система неизбежно вели к победе финноманских кругов и к потере влияния шведоя-зычной части финляндских правящих верхов4 4. Шведоманский Сенат всегда находил поддержку у дворянской и городской курий Сейма и всеми способами противился введению в административных учреждениях, суде и школе фин­ского языка. Генерал-губернатор Адлерберг, гордившийся своим шведским происхождением, не мог занять в этой борьбе беспристрастные позиции. По­ложение в этой сфере изменилось с назначением в 1881 г. генерал-губернатором .

472

Материалы по вопросу о введении русского языка... - С. 8.

473 Финляндский сейм и его... - С. 246-252.

474 Там же.

161

Успех объединительных реформ в Царстве Польском в значительной ме­ре зависел от их непосредственных исполнителей - чиновников. Прекрасно понимая это, Милютин и его окружение всячески старались провести свои взгляды в Комитете по делам Царства Польского. Местное чиновничество, по их вполне обоснованному мнению, не могло относиться с сочувствием к про­водимой в Царстве центральным правительством политике унификации, кото­рая, как указал Комитет по делам Царства Польского, "столь мало соответству­ет односторонним взглядам и стремлениям значительной части местных чи­новников"475.

В целях привлечения русских чиновников в Царство, а также продолже­ния дальнейшего объединения управления края с Империей в Комитете по де­лам Царства Польского обсуждался ряд мер. Порядок прохождения граждан­ской службы определялся в Царстве особым Уставом о службе гражданской 1859 г. Хотя уже с 1845 г. императорскими повелениями отдельным категори­ям чиновников в виде награды или преимущества жаловались русские чины, однако к 1859 г. таких польских чиновников насчитывалось лишь около 1/4 всего их состава476. Комитет на заседании 21.09/2.10.1866 г., признавая, что различия в гражданской службе Царства и Империи недопустимы, все же при­шел к выводу, что их "было бы небезболезненно устранить", так как на этот момент подавляющая часть чиновничества имела польское происхождение и распространять на них преимущества, которые в Империи достаются "тяжким трудом", было бы необоснованно. Поэтому до лучших времен распространение имперских законов о гражданской службе решили отложить, и практику жало­вания русских чинов отдельным категориям чиновников по представлению на­местника оставить в силе. Комитет особо отметил невозможность дальнейшего

475 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1475. - Л. 19 об.

476 Там же.-Л. 103-103 об.

162

существования преимуществ польских чиновников перед русскими в получе­нии русских чинов477.

Если ввести русское чинопроизводство Комитету по делам Царства Польского не удалось, то одобренные им и утвержденные императором 30.07/11.г. "Правила о преимуществах чиновников русского происхо­ждения, служащих в губерниях Царства Польского", должны были устранить главную причину отказа от распространения общеимперских законов о граж­данской службе на Царство и создать надежную опору правительства в адми­нистративном аппарате края478.

Программа, содержавшая большинство положений Правил, была подго­товлена и внесена в Комитет по делам Царства Польского запиской статс-секретаря Набокова 17/29 марта 1867 г.479 По Правилам "чиновники русского происхождения", переведенные на службу в Царство, получали следующие льготы: более высокий размер подъемных и прогонных выплат, присвоение следующего чина за выслугу на год раньше, чем по имперскому Уставу о службе гражданской, сокращенный срок получения ордена Св. Владимира, в случае особо "усердной" службы - прибавка к жалованью в размере 15%, а служащим по учебной части - 25% через каждые пять лет и т. п.480. Однако данные льготы, как показало будущее, оказались недостаточными. Они были не так уж и велики, получение некоторых из них зависело от ряда условий, а служба русских чиновников в крае имела немало для них отрицательных сто­рон, главной из которых нередко было недоброжелательное отношение к ним местного населения, что усугублялось не всегда высокими моральными и про-

477

РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1475. - Л. 103-103 об.

478 Дневник законов. - Т. 67. - С. 290-293.

479

4X0

РГИА. Ф. 1270. Д. 340. - Л. 2-11. Дневник законов. - Т. 67. - С. 291-293.

163

фессиональными качествами самих чиновников, незнанием польского языка и

481

культурной отчужденностью.

В 1875 г. царское правительство решило вернуться к вопросу о введении в Царстве Польском общегосударственного Устава о службе гражданской. Гр. Пален в своем заключении высказался за отмену польского Устава от 10/22 марта 1859 г. и за распространение на Царство российского законодательства о гражданской службе в полной мере482. Противником таких начинаний высту­пил варшавский генерал-губернатор Коцебу. В отзыве от 17/29 февраля 1876 г. он указал на нежелательность для Царства некоторых положений имперского законодательства. В отличие от Империи, где для поступления на гражданскую службу требовалось от кандидата два условия - происхождение и образование, в Польше, где "разные общественные группы пользуются однородными поли­тическими правами", и действует только последнее условие, принятие ограни­чений по происхождению генерал-губернатор считал нецелесообразным, под­тверждая это тем, что "само правительство (в Польше - М. А.) более склонно наделять исключительными правами сословия непривилегированные, а не высшие"483. Но указом от 27.12/8.01.1878/1879 г. положение Комитета по делам Царства Польского, отменявшее Устав о службе гражданской 1859 г. и распро-

/- 484

странявшее на край имперское законодательство, было утверждено царем

В целом политика царских властей по привлечению русских чиновников, вполне оправданная485 в период наибольшего пика реформ во второй половине 60-х - начале 70-х гг. XIX в., когда подавляющая часть чиновников в Царстве, в особенности среди среднего и низшего звена, не знала русского языка и де-

481 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1.Д. 1485.-Л. 10; Д. 1484. - Л. 4 об.-5.

482 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1158. - Л. 35.

483 Там же.-Л. 44-44 об.

484 ПСЗ-2. Т. LIII. Отд. II. № 000.

485

РГИА. Ф. 878. Оп. 1. Д. 238. - Л. 3 об.-4.

164

лопроизводства, нередко любыми способами противодействовала нормальной работе своих учреждений и самих русских чиновников, в дальнейшем оказа­лась не вполне успешной.

Варшавский обер-полицмейстер генерал-майор Батурлин, говоря в отчете от 20.07/1.г. об отношении в Польше к "русским", отметил, что несмот­ря на все меры правительства, направленные к сближению русских и поляков, его усилия "весьма часто парализуются личными бестактными выходками наше­го чиновного-административного мира"486. Говоря о представителях русских чиновников в крае, кн. отмечал, что чувствовался крайний недос­таток в интеллигентных представителях, и что от этих в основе своей мелких чиновников "нельзя ждать... ни влияния, ни силы"487.

Комитет Министров на заседаниях в апреле - мае 1905 г. подвел под этой политикой окончательную черту, отметив, что замещение должностей в Царст­ве преимущественно лицами русского происхождения в ущерб полякам "мало содействует, как показал опыт, подъему качественного уровня представителей русской правительственной власти в крае"488.

Возникали сложности и с подбором русских чиновников, не удовлетво­рявших предъявляемым требованиям, на "низшие" должности, тогда как чи­новники польского происхождения отличались "трудолюбием и добросовест­ностью"489. Однако из исследования этой проблемы Я. Козловски следует, что русские чиновники губернского и уездного звеньев в Польше имели уровень образования ничуть не ниже, чем в остальной Империи, и соответствующий административный опыт.

486 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1484. - Л. 5.

487

488

РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1485.-Л. 10-10 об. РГИА. Ф. 1284. Оп. 190. Д. 90а. - Л. 54.

489 Там же.

165

Можно предположить, что относительно невысокая оценка деятельности русского корпуса чиновников в Польше происходила отчасти из-за субъектив­ных причин, связанных с общей оценкой правительственного курса в крае, от­части из-за того, что, как правило, чиновники, назначенные в Царство, рас­сматривали такое назначение как временное, составляли "постоянно подвиж­ное население"490, соответственно, допускали злоупотребления, не знали поль­ского языка и проблем местного общества. Недостатки в образовании или в служебной подготовке русских чиновников вызывали в стоявшей на более вы­сокой социально-экономической и культурной ступени развития Польше, по сравнению с остальными частями Империи, и более резкую реакцию местного населения. Вина также лежала на правительстве и его отдельных представите­лях высшего уровня, таких, как попечитель Варшавского учебного округа или министр народного просвещения , отношение которых к Царству Польскому, по выражению редактора "Варшавского днев­ника" кн. Голицына, носило "исключительно характер карательный"491.

Кроме того, весьма сложным оставался вопрос о критериях "русского происхождения" чиновников в Царстве. Официально они никогда не были оп­ределены. Да и сама степень русификации местного аппарата по утверждению была сильно преувеличена. Так, в 1887 г. в учреждениях Ми­нистерства внутренних дел в Царстве Польском русские чиновники составляли 36% от всего состава492.

Сравнение деловых качеств русских чиновников по сравнению с поль­скими остается трудной и даже весьма проблематичной задачей.

490 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1485. - Л. 10.

491 Там же.-Л. 12 об.

492 Горизонтов и польский вопрос во внутренней политике Российской
империи. 1831 г. - начало XX в.: ключевые проблемы: Дис. ... докт. ист. наук. - М, 1999. -
С. 217.

166

Крупные финансовые расходы на льготы русским чиновникам в Польше уже на момент их принятия вызывали негативное отношение чиновников цен­тральных ведомств Империи. При этом надо учитывать, что льготы привлекали значительное большее число кандидатов чем было необходимо. С другой сто­роны со временем из-за роста стоимости жизни в крае их значение не дало. Но, тем не менее, большинство членов межведомственной Комиссии по пересмот­ру законов об особых преимуществах службы в отдаленных местностях Импе­рии, образованной в 1908 г., высказались за отмену в Царстве служебных

493 ЛЬГОТ.

С унификацией управления Царства Польского и привлечением туда русского чиновничества был тесно связан вопрос об официальном языке дело­производства в административных учреждениях края. Уже с июля 1866 г. жур­налы Совета управления Царства, а к концу 1866 г. и вся переписка губернато­ров с правительственными комиссиями, с генерал-полицмейстером и с воен­ными уездными начальниками велись на русском языке494. С введением в Цар­стве с 1866 г. новых губернских учреждений, где делопроизводство фактически велось на русском языке, возникла необходимость в точном законодательном определении применения русского языка, так как официально польский язык в государственных органах не был отменен. По этому поводу Комитет по делам Царства Польского особо подчеркнул, что с проведением административной реформы "другой язык", кроме русского, был бы "вреден"495. Дополнительными правилами от 7/19 февраля 1868 г. к Положению о губернском и уездном управ­лении Царства496, а для финансовых учреждений - Положением от

493 Журнал межведомственной Комиссии по пересмотру законов об особых преиму­ществах службы в отдаленных местностях Империи, губерниях западных и Царства Поль­ского. - СПб., 1910. - С. 94.

494

РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1475. - Л. 137 об.

495 Там же.

496 Дневник законов. - Т. 68. - С. 34; ПСЗ-2. Т. XLIV. Отд. 1. № 000.

167

26.03/7.04.1869 г. русский язык окончательно признавался для местного управ­ления края официальным.

Крайне важное значение для польского населения имел вопрос о языке судопроизводства во вновь открываемых судах. В указе от 7/19 февраля 1875 г., возобладала точка зрения сторонников полного распространения рус­ского языка на всю судебную систему497. Однако здесь царское правительство сделало оговорку, что в случае незнания русского языка допускается употреб­ление и того языка, на котором говорит местное население (польского, литов­ского и т. п.), но только в низших гминных судах498. В системе народного обра­зования высочайшим рескриптом от 5/17.06.1866 г. царем гарантировалось преподавание всех предметов в гимназиях на польском языке, кроме истории, географии России и Польши и русской словесности. В дальнейшем происходи­ло постепенное распространение русского языка на средние учебные заведения и Варшавский университет, с увеличением количества предметов, преподавае­мых на русском языке499.

Введению русского языка в учреждениях и школах Царства Польского в немалой степени способствовали русские чиновники, не знавшие польского языка и отказывавшиеся его изучать. Сподвижники Милютина Соловьев, Чер­касский и Кошелев не желали учиться польскому языку. Кошелев, занимая должность в Царстве, потребовал от польских чиновников, подчиненных ему, в случае, если они хотят иметь "успех по службе", в шестимесячный срок изу­чить русский язык. Отношение в Польше к русскому языку наиболее верно охарактеризовал кн. , говоря, что "не одна мера... не влияет так сильно и не оскорбляет так поляков, как обязательное введение русского языка

497 ПСЗ-2. Т. L. Отд. 1.№ 000.-С. 167; РГИА. Ф. 878. Оп. 1. Д 238. - Л. 3 об.

498 ПСЗ-2. Т. L. Отд. 1. № 000. - С. 167.

499 Погодин польского народа в XIX в. - М., 1915. - С. 211-213.

500 Корнилов . соч. - С. 75.

168

во всех официальных ведомствах и учреждениях, в суде и, главным образом школе"501.

501 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1485. - Л. 26.

169

Глава III. Местное управление и самоуправление

§ 1. Губернский и уездный аппарат управления

Серьезным отличием систем управления Финляндии и Польши было на­личие у них совершенно иного, организованного на основе особого законода­тельства, губернского и уездного управления. Сформировавшиеся в течение XVIII - первой половины XIX вв. под влиянием государств, в зависимости от которых находились данные национальные окраины, губернское и уездное управление этих территорий, вошедших в состав Российской империи, хотя и с изменениями (в Царстве Польском значительными), продолжало действовать и в середине 60-х гг. XIX в. Следует отметить, что институты губернского управления имели не так уж много собственного самобытного, а, скорее, копи­ровали соответствующие административные органы своих бывших поработи­телей. Центральное правительство, в случае необходимости, проводило преоб­разования губернской администрации, приспосабливая ее к решению своих за-дач502.

В Финляндии имперское правительство, в несравненно меньшей степени озабоченное поддержанием политического спокойствия и своего господства, вплоть до начала XX в. не ставило своей целью проводить каких-либо крупных преобразований в сфере губернской и уездной администрации, оставляя их в большей степени в прежнем состоянии. От Швеции России достались 6 губер­ний, к которым в 1811 г. манифестом Александра I присоединялась так назы­ваемая "Старая Финляндия" - Выборгская губерния503. Присоединение состоя­лось без участия представительного органа - Сейма. Финляндцы впоследствии утверждали, что любое изменение границ княжества законно лишь при совме­стном принятии решения Финляндским сеймом и императором.

502 Указ. соч. //Юридический вестник№ 11. - С. 341-342.

503 Берендтс . соч. - Т. 11. - С. 208.

170

В 1831 г. произошла реформа административно-территориального деле­ния Великого княжества, губерний стало восемь: Нюландская, Або-Бьернеборская, Товастгусская, Выборгская, С. Михельская, Куопиоская, Выза-ская и Улеаборгская504. Губернии делились на округа или уезды, от 4 до 10 в каждой, которые в свою очередь состояли из ленсманских дистрихтов и общин, последние иногда могли совпадать, но чаще всего ленсманский дистрихт или участок состоял из двух общин, причем территория общины могла лежать как в одном ленсманском округе, так и в двух505. Обычно в составе уезда имелось от 4 до 7 ленсманских участков. Основным отличием общины от ленсманского участка в качестве низших административных единиц было то, что первая представляла собой административно-хозяйственное деление, а вторая - адми-

506

нистративно-полицеиское .

Возглавлял губернское управление Финляндии губернатор, назначаемый непосредственно императором. Существовали две особые губернские экспеди­ции - губернская канцелярия под началом губернского или ландс-секретаря и губернская контора под управлением ландс-камерира507. Эти должностные ли­ца имели заместителей - вице-ландс-секретарей и вице-ландс-камериров. Гу­бернская канцелярия осуществляла обнародование правительственных поста­новлений, разрешала дела общего управления губернией, издавала постановле­ния о приведении в исполнение решений и приговоров судов, надзирала за промыслами и благоустройством городов и уездов, ведала замещением мест­ных должностей.

504 Берендтс . соч. - Т. 11. - С. 208.

505 Обзор иностранных законодательств. О местном управлении. III. Великое княже­
ство Финляндия // Материалы Высочайше утвержденной комиссии для составления проек­
тов местного управления. - Б. м., б. г. - С. 6.

506 Берендтс . соч. - С. 211.

507 Указ. соч. - С. 32-33.

171

Губернская контора являлась органом финансового управления губерни­ей, а также осуществляла контроль в этой сфере и занималась управлением го­сударственным имуществом508. Часть дел, например, о тяжбах по казенным имениям, об устройстве новых почтовых станций, мельниц и тому подобное, должны были рассматриваться губернской конторой и канцелярией совмест-но509.

Решения по губернскому управлению принимались губернатором по со­вещанию с ландс-секретарем или ландс-камериром, однако в случае их разно­гласия голос губернатора являлся решающим, чиновники обязаны были скре­пить такое решение, но имели право внести свое особое мнение в протокол510. Таким образом, губернатор оказывался полновластным хозяином в губернии. В отсутствие губернатора управление вверялось губернскому правлению в соста­ве ландс-секретаря и ландс-камерира, если по какому-либо административному вопросу они не могли придти к единому мнению, то решение принималось в

511

зависимости от того, к чьей компетенции относилось дело.

Губернатор, в руках которого концентрировалась вся власть в губернии, подчинялся в зависимости от вида исполняемых поручений различным выше­стоящим учреждениям:

1)  генерал-губернатору как высшему должностному лицу, через которо­
го представлялся императору ежегодный отчет об управлении губернией на
русском языке;

2)  Хозяйственному департаменту Сената по вопросам охраны правопо­
рядка и заведывания полицией, управлением казенными поместьями, местным

508 Указ. соч. - С. 32-33.

509 Обзор иностранных законодательств... - С. 4-5.

510 Там же.

511 Там же.

172

самоуправлением, выборами сеймовых депутатов и остальными вопросами ме­стной администрации;

3) гофгерихтам по вопросам губернаторского надзора за работой мест-

512

ных судов и исполнением их решении и приговоров.

Уездное управление осуществлялось под руководством особого должно­стного лица земской полиции - коронного фогта, в компетенцию которого входили следующие обязанности:

1)  наблюдение за соблюдением общественного порядка и безопасности;

2)  надзор за исполнением судебных решений и предписаний губернато­
ра;

3)  охрана интересов казны в уезде, сбор налогов и иных сборов513.

В осуществлении последней функции ему помогал уездный бухгалтер, который вел учет податей и особую поземельную книгу для определения коли­чества оброков с земельных владений. Назначался коронный фогт Хозяйствен­ным департаментом Сената. Ему подчинялись полицейские чины - ленсманы, назначаемые губернатором. В ленсманском участке, в который входили обыч­но одна или две общины (церковные приходы), ленсман осуществлял те же функции, что и коронный фогт5 4.

Серьезным недостатком губернского и уездного управления Финляндии было отсутствие представительных органов. За исключением существовавшего местного общинного и городского самоуправления, население княжества ли­шалось возможности участвовать в местном управлении, что приводило к за­груженности губернской администрации и вряд ли компенсировалось наличи­ем высшего органа народного представительства - Сейма. Губернское управ­ление Великого княжества, вследствие наличия большой и разветвленной сис-

312 Дусаев исполнительных органов... - С. 97-Обзор иностранных законодательств... - С. 5Там же.-С. 4-5.

173

темы правительственных учреждений Финляндии, было довольно простым по своей структуре и компактным. Однако ему явно не хватало коллегиального начала, но и этот недостаток не был для княжества особенно серьезным по причинам законопослушности финляндских чиновников и населения вообще.

Явным преимуществом, правда, связанным с более высокими финансо­выми затратами, была относительная малонаселенность по сравнению с цен­тральной Россией губерний Великого княжества, которые имели в среднем ме­нее 1/6 населения от среднестатистической российской губернии, многие из которых превосходили всю Финляндию по численности населения почти в два раза. Больше было населения и в губерниях экономически развитого Царства Польского, которые превосходили по этому показателю финляндские губернии примерно в 4 раза, однако последние в 3 раза превосходили губернии Царства Польского по занимаемой территории515.

Несмотря на некоторую неразвитость губернских учреждений, по срав­нению с общегосударственной губернской администрацией, которая, в извест­ной мере, компенсировалась чрезвычайно разветвленным центральным прави­тельственным аппаратом с большим количеством различных управлений, в Финляндии действовала довольно эффективная губернская и уездная админи­страция, не имевшая, однако, выборных органов наподобие российских зем-

"516 /~> ~

ских учреждении. Следует отметить, что в данный период вопрос о введении подобных органов в Финляндии неоднократно поднимался, однако вследствие ряда причин, так и не был разрешен.

Противоположную позицию в вопросе дальнейшего существования прежней структуры губернского и уездного управления заняли имперские вла­сти в отношении Царства Польского. В период Польского восстания 1863 г. и

515 Россия 1913 год. Статистико-документальный справочник. - СПб., 1995. - С. 13-14, 18-22.

516

Обзор иностранных законодательств... - С. 6.

174

сразу после него, там кроме обычных губернских учреждений имелось специ­ально учрежденное в целях ликвидации последствий восстания военно-

517

полицейское управление во главе с генерал-полицмейстером, подчиненным непосредственно наместнику. Губернское и уездное управление в своей основе было организовано еще в 1816 г. Комплектовалось оно из местного польского чиновничества и имело серьезные отличия от губернского и уездного управле-ния, принятого в Империи.

Вместе с ликвидацией высших и центральных учреждений в Польше им­перскому правительству необходимо было, в целях наиболее полной унифика­ции губернского уровня управления края и повышения его эффективности, приступить к немедленному реформированию такового. Но если дело преобра­зования губернского управления предрешалось волей Александра II, и обе группировки - Милютина и Берга, были вполне с ней согласны, то в частных вопросах по изменению структуры и полномочий соответствующих органов губернского и уездного управления их взгляды разделялись519. Наместник Берг и генерал-полицмейстер Трепов выступали, по возможности, за сохранение не­которой автономии Царства и сохранение влияния на гражданское управление военных властей и жандармов, подчиненных генерал-полицмейстеру.

27 марта/8 апреля 1865 г. Милютин представил свои соображения по концепции реформ губернского и уездного управления в Царстве Польском во всеподданейшей записке520. В заседании Комитета по делам Царства Польского от 16/28 апреля 1865 г. были поддержаны главные начала преобразований, из-

517 См. подробнее: Костюшко . соч. - С. 132-135; Указ. соч. - С. 59-85.

518

Краткий обзор управления Царства Польского... - С. 15-18.

519 Указ. соч. - С. 97.

520

Там же. - С. 90.

175

ложенных в записке Милютина521. Комитет согласился с его мнением о необ­ходимости "скорейшего преобразования" губернской и уездной администра­ции, а также с изложенными Милютиным основными недостатками губернско-го управления и признал, что этот порядок, "установленный еще в 1816 году... не заключает в себе достаточных залогов живой деятельности и твердости, не­обходимых для правильной администрации. События последних лет обнару­жили в полной мере вредные последствия ненормального устройства админи­стративных в Царстве учреждений. Коллегиальная система управления при не­достатке в губерниях единоличных органов распорядительной власти, огром­ная бесплодная канцелярская переписка... и совершенное отсутствие на местах надежной исполнительной полиции, все это порождало бессилие местной ад­министрации и лишало ее средств противодействия немногочисленным, но предприимчивым заговорщикам"522.

Разработку самого проекта преобразований в области губернского управ­ления предполагалось поручить особому комитету в Варшаве "по соглашению" с наместником на следующих началах:

1) приведение губерний и уездов в меньшие размеры, в целях более
удобного управления ими;

2)  передача дел "распорядительного и исполнительного свойства из
коллегиальных форм, с возложением их на личную ответственность губернато­
ров", с сокращением канцелярской переписки;

3)  учреждение должности вице-губернаторов с правами, предусмотрен­
ными Сводом законов Империи;

4)  формирования в уездах "подвижных полицейских команд", находив­
шихся в непосредственном подчинении уездных начальников523.

521 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1475. - Л. 22-22 об.

522 Там же.-Л. 22.

523

Там же. - Л. 22 об.

176

По замыслам членов Комитета, говоря милютинской фразой, все эти ме­ры должны были дать "жизненную энергию" власти, которой, фактически, там не было. Сосредоточение в руках губернаторов и уездных начальников "распо­рядительной и полицейской власти" и "уменьшение самих размеров губерний и уездов", по мнению Комитета, было необходимо для "благонадежного" внут­реннего управления и давало возможность привлечения туда "вполне предан­ных русских деятелей"524.

После определения принципов реформирования губернской администра­ции в Польше был создан Временный комитет, на который и возлагалась под­готовка всех преобразований в составе кн. , действительного статского советника Готовцева и ряда других деятелей. В июле 1865 г. комитет приступил к работе525. Итогом его деятельности стал ряд законопроектов, глав­ным из которых стало Положение о губернских и уездных учреждениях. Коми­тет по делам Царства Польского на заседании 8 ноября 1866 г. одобрил пред­ставленный Милютиным проект526. Министр внутренних дел Валуев особо от­метил положительное значение начал "соединения различных разрозненных учреждений в каждом губернском и уездном учреждении", ссылаясь на опыт Пруссии, и указал на необходимость таких же изменений в Империи527. Наме­стник в целом поддержал представленный законопроект, однако, имея в виду свои властные прерогативы, Берг высказался против того, чтобы губернаторы назначались по представлению его - наместника, но лишь после доклада ди­ректора Комиссии внутренних дел. Доклад последнего Берг считал излиш-ним. С другим замечанием наместника, касавшимся подчинения земской

524 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1475. - Л. 22 об.

525 Указ. соч. - С. 109.

526 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1475.-Л. 131.

527 Там же.-Л. 131 об.

528 Там же.-Л. 132 об.

177

стражи бургомистрам городов, Комитет не согласился, мотивируя это тем, что "бургомистры особенно в небольших безуездных городах составляют самый низший класс местного чиновничества: во время последних беспорядков они, к сожалению, оказались большей частью весьма неблагонадежными"529. Поэтому Комитет счел необходимым устранить их от руководства земской стражей, ко­торая, по его соображениям, "должна быть учреждением чисто русским", без всякого подчинения польскому чиновничеству. Но, в то же время, в случае не­обходимости, земская стража должна оказывать содействие местным властям, бургомистрам и войтам530.

Обжалованье вступивших в законную силу постановлений губернских правлений предусматривалось в Правительствующий сенат, если они касались дел административной юстиции, в остальных случаях обжалованье происходи­ло наместнику или в другие центральные вышестоящие учреждения. Успех гу­бернской реформы Комитет связывал с привлечением в проектируемые органы русских чиновников .

С введением с 1/13 января 1867 г. новых губернских и уездных учрежде­ний в Царстве Польском отменялось с 1 января 1867 г. частично уже не дейст­вовавшее военно-полицейское управление532. Реформа проводилась тремя ос­новными законодательными актами, утвержденными императором 19/31 де­кабря 1866 г.: "Положением о губернском и уездном управлении в губерниях Царства Польского", "Положением о земской страже" и "Положением об управлении делами страхования"533.

529 РГИА. Ф. 1270. Оп. 1. Д. 1475. - Л. 133.

530 Там же.-Л. 137.

531 Там же.

532 Дневник законов. - Т. 66. - С. 354.

533 Положение о губернском и уездном управлении в губерниях Царства Польского. — СПб., 1866.

178

По Положению о губернском и уездном управлении из пяти существо­вавших в Царстве Польском губерний образовывалось десять губерний: Вар­шавская, Калишская, Петроковская, Радомская, Келецкая, Люблинская, Сед-лецкая, Плоцкая, Ломжинская и Сувалкская, которые, в свою очередь, разделя­лись на 85 уездов, от 8 до 13 в каждой из губерний534.

Управление губернией вверялось губернатору и состоявшему под его председательством губернскому правлению. Назначался и увольнялся губерна­тор по высочайшему указу. Губернатор следил за точным и неукоснительным соблюдением законов, за надлежащей работой подведомственных ему учреж­дений, охраной общественного порядка, безопасности и соблюдением "непри­косновенности прав собственности"535. Как высшему представителю в губер­нии правительственной власти, губернатору подчинялись все губернские и уездные учреждения, органы местного самоуправления, а также местная ис­полнительная полиция - земская стража. Подчинялся губернатор Комиссии внутренних дел. Осуществляя свои полномочия, губернатор мог действовать непосредственно лично или через губернское правление. Личному распоряже­нию губернатора, т. е. без участия губернского правления, подлежали дела:

1)  политические или которые необходимо было держать в тайне;

2)  относившиеся в общем порядке к компетенции губернского правле­
ния, но из-за своей неотложности требовавшие личного распоряжения губерна­
тора;

3)  ряд дел, касавшихся тминного управления, земской стражи, паспорт­
ной части и католического духовенства;

4)  дела, возлагавшиеся на губернатора наместником по постановлениям
Учредительного Комитета536.

534 Положение о губернском и уездном управлении... - Прил. к ст. 2-й. - С. 1-4.

535 Положение о губернском... - С. 2-3.

536

Там же. - С. 4.

179

При исполнении ряда своих полномочий губернатор руководствовался инструкциями наместника.

Следующая группа дел, относившихся к личной компетенции губернато­ра, должна была проходить через губернское правление. В основном это были дела, связанные с замещением и службой губернского и уездного чиновничест-ва537.

Однако губернатор в случае, если считал это нужным, мог передавать де­ла, решавшиеся им лично, на коллегиальное рассмотрение губернского прав­ления. Для личного делопроизводства при губернаторе состояла отдельная канцелярия538.

Вице-губернатор являлся помощником губернатора и замещал его в слу­чае болезни и отсутствия. Назначался и увольнялся от должности вице-губернатор так же, как и губернатор, императорским указом. Вице-губернатор имел и собственный достаточно широкий круг полномочий539.

Губернские правления под председательством губернатора состояли из вице-губернатора и четырех советников по четырем отделениям: администра­тивному, военно-полицейскому, финансовому и юридическому540. Кроме того, предусматривались еще три отделения: государственных имуществ, врачебное и страховое. Врачебное отделение возглавлял губернский медицинский ин­спектор, а два других - асессоры. Эти лица, а также ряд других губернских чи­новников могли приглашаться в присутствие губернского правления с правом голоса, по делам их управлений541.

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14