Общественное мнение открытие спирали молчания (стр. 12 )

Глазами телевидения

Вспомнив о двух источниках наблюдения за формирова­нием общественного мнения — непосредственном наблю­дении индивида за действительностью и наблюдении за окружающими с помощью средств массовой информа­ции, — я запросила в Алленсбахе данные о динамике изме­нений общественного мнения в зависимости оттого, мно­го или мало газет читают респонденты, как часто он и смот - ряттелевизионные передачи. Когда результаты оказались на моем рабочем столе в Тессине, все выглядело довольно просто, как в учебнике. Именно те, кто чаще наблюдал за действительностью «глазами телевидения», ощутили сме­ну климата мнений (см. табл. 23).

Неоднократные проверки подтвердили наши предпо­ложения, что телевидение, фильтруя действительность, изменило климат мнений в выборном 1976 г.2 Но вопрос о том, как создается впечатление об изменившемся климате мнений, по-прежнему остается практически мало иссле­дованной областью.

В СООТВЕТСТВИИ СО ВТОРЫМ ИСТОЧНИКОМ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ — ВПЕЧАТЛЕНИЯМИ ТЕЛЕЗРИТЕЛЯ — ПРИ РЕГУЛЯРНОМ ПРОСМОТРЕ ДЛЯ ХДС/ХСС УХУДШИЛСЯ. ЛЮДИ, КОТОРЫЕ РЕДКО СМОТРЯТ ТЕЛЕПЕРЕДАЧИ, НЕ ЗАМЕЧАЮТ УХУДШЕНИЯ КЛИМАТАД ЛЯ ХДС/ХСС (ЗА ПЕРИОД ВЕСНА — ЛЕТО 1976 Г.), %

Вопрос: «Никто этого не может знать заранее, но кто, по Вашему мне­нию, победит на предстоящих выборах в бундестаг, кто наберет боль­ше голосов - ХДС/ХСС или СПГ/СвДП?»

Люди, которые час­то смотрят полити­ческие передачи по телевидению

Люди, которые ре­дко или никогда не смотрят политиче­ские передачи по телевидению

Всего

март

июль

март

июль

ХДС/ХСС

47

34

36

38

СПГ/СвДП

32

42

24

25

Затрудняются ответить

21

24

30

37

' 100

100

100

100

п =

175

178

Политы чески заинтересованные

ХДС/ХСС

49

35

26

44

СПГ/СвДП

32

41

26

17

Затрудняются ответить

19

24

48

49

100

100

100

100

п =

144

23

Политически не заинтересованные

ХДС/ХСС

39

26

39

37

СПГ/СвДП

32

45

23

26

Затрудняются ответить

29

29

3S

37

100

100

100

100

п =

31

95

Источник; Алленсбахский архив, опрос Института демоскопии 2178/2185..

Журналисты не манипулируют сознанием, они сами заблуждаются

Чтобы приблизиться к решению этой загадки, были про­анализированы опросы журналистов и видеозаписи пол­итических телепередач в выборном году. Если исходить из тезисов У. Липмана, тот факт, что активные телезрители заметили «убывающие» шансы ХДС/ХСС, совсем не удивляет. Журналисты действительно не видели шансов для победы ХДС/ХСС; в мире, который они отражали на основании своих убеждений, практически отсутствовала возможность победы ХДС/ХСС на выборах в бундестаг в 1976 г. В реальности оба политических лагеря были почти уравновешены в силах. В день выборов 3 октября 1976 г. ХДС/ХСС могла бы выиграть, если бы 350 тыс. из 38 млн. избирателей отдали свои голоса этой партии вме­сто СПГ и СвДП. При объективно правильной оценке об­стоятельств на вопрос: «Кто, по Вашему мнению, победит на выборах?» — журналисты, скорее всего, должны были бы ответить: «Пока что неясно». Но более 70% из них отве - тили, что победит коалиция СПГ/СвДП, и лишь 10% ожидали успеха ХДС/ХСС. Окружающее воспринима­лось ими совершенно иначе, и если прав Липман, то жур­налисты могли показать мир таким, каким его видели са­ми. Это означает, что население получило два различных взгляда на действительность — «собственные впечатления о ней и увиденное с помощью телевидения. Возник заво­раживающий феномен — двойной климат мнений» (см. табл. 24).

Почему население и журналисты представляли арену предвыборной борьбы столь по-разному? Избиратели ле­том 1976 г. считали более вероятной победу ХДС/ХСС, чем успех СПГ/СвДП.

Причина такого расхождения в оценках шансов на по­беду состоит в том, что журналисты значительно отлича­лись от населения в целом по своим партийным пристра­стиям, которые и определяли точку зрения, как это опи­сывал Липман. Приверженцы СПГ и СвДП находили больше признаков победы своих партий, сторонники ХДС/ХСС — своих. Такая расстановка сил справедлива для всех категорий избирателей в 1976 г.: и для населения, и для журналистов. Поскольку симпатии населения рас-

ЖУРНАЛИСТЫ ВИДЯТ

ПОЛИТИЧЕСКУЮ СИТУАЦИЮ ИНАЧЕ,

ЧЕМ НАСЕЛЕНИЕ. ПОВЛИЯЛО ЛИ ИХ СОБСТВЕННОЕ

ВОСПРИЯТИЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ

НА ЕЕ ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ

СРЕДСТВАМИ ТЕЛЕВИДЕНИЯ?, %

Вопрос:«Этого никто не может знать заранее, но кто, по Вашему мне - J нию, победит на предстоящих выборах в бундестаг, кто наберет боль­ше голосов — ХДС/ХСС или СПГ/СвДП?»

июль 1976 г.

Население старше 16 лет

Алленсбахский опрос журналистов

ХДС/ХСС

40

10

СПГ/СвДП

33

76

Затрудняются ответить

27

14

п =

август 1976 г. Население

июль 1976 г. Журналисты

Намерение голосовать за

ХДС/ХСС

49

21

СПГ

42

50

55

79

СвДП

8

24

Другие партии

1

X

п -

100 87

Источник: Алленсбахский архив. Верхняя масть таблицы — опросы Ин­ститута демоскопии 2185, 2187. Параллельный опрос журналистов, проведенный совместно с Институтом публицистики Университета в Майнце, дал 73% ожидающих победу СПГ/СвДП, 15% — ХДС/ХСС, 12% затруднились ответить. База: 81 случай. Нижняя часть таблицы: опросы Института демоскопии 3032 и 2187. Пред­ставлены ответы респондентов с определенными партийными предпочтениями; х — менее 0,5%.

пределились поровну между ХДС/ХСС и СПГ/СвДП, а у журналистов они вылились в соотношение 1:3, то и те и другие, естественно, видели преимущества этих партий по-разному.

Расшифровка языка «экран-сигнал»

Так началось наше исследование неизведанной области — передачи зрителям журналистского восприятия действи­тельности через экран и звук. Мы внимательно изучили подходы к решению этой проблемы исследователями коммуникаций в Америке и Англии, Швеции, Франции, но не нашли там ответа. С этой же целью мы организовали семинар для студентов, профессоров и ассистентов, одно­временно проверяя самих себя. Мы просматривали теле­визионные записи (партийных съездов, интервью с пол­итиками) и, не обмениваясь информацией друг с другом, сразу же заполняли вопросники о том, какое впечатление на нас производили увиденные сцены, отдельные их уча­стники. Если наши мнения по дешифровке таких «визу­альных посланий» во многом совпадали, мы пытались выяснить, какие образы, знаки создали определенное впе­чатление. Наконец, пригласив известных исследователей средств массовой информации (Перси Танненбаума из Университета Беркли, Калифорния, Курта Ланга и Глэдис Энжел Ланг из Университета Стоуни Брук в Ныо-Йорке) в Институт публицистики Майнцского университета, мы показали им видеозаписи политических передач по теле­видению в 1976 г., попросив их прокомментировать уви­денное. П. Танненбаум предложил опросить операторов — какие средства визуального наблюдения они используют для достижения определенного эффекта, другими слова­ми: как они оценивают возможности воздействия различ­ной съемочной техники на создание впечатления? Эта ис­следовательская идея была осуществлена в 1979 г. Чуть больше половины опрошенных нами операторов (мы получили обратно 151 анкету, что соответствовало 51% откликнувшихся на наш вопрос) ответили следующим образом: 78% операторов считали «вполне возможным» и 22% «возможным», что «чисто оптическими средствами они могут добиться особо положительного или особо от­
рицательного впечатления о том или ином человеке». Как это достигается?

Одинаковые ответы были получены в одном случае: две трети операторов стали бы снимать политика, которо­го они высоко ценят, на уровне глаз (фронтальная съем­ка), потому что, по их мнению, это вызывает «симпатию» и создает впечатление «спокойствия», «непринужденно­сти». Однако никто не стал бы снимать его «со строго вер­тикальной позиции сверху» («перспектива птичьего поле­та») или «строго горизонтально снизу» («перспектива ля­гушки»), так как это вызовет скорее «антипатию», создаст впечатление «слабости», «пустоты».

После этого рабочая группа Института публицистики Майицского университета во главе с профессором проанализировала отчеты двух теле­визионных программ АРД и ЦДФ о выборах — с 1 апреля по 3 октября 1976 г. О результатах этого исследования доложил на Конгрессе политологов в Аугсбурге осенью 1979 г.3, который проходит ежегодно. «На экране Шмидт выглядел лучше, чем Коль» — так на­зывалось сообщение о докладе, опубликованное 1 ноября 1979 г. во Франкфурте>ррундшау. В нем, в частности, гово­рилось:

«Анализ сообщений по обеим телевизионным систе­мам... показал... что политики коалиции чаще появлялись на экране, чем лидеры оппозиции; использовался практи­чески одинаковый тип камеры при съемках всех полити­ков: в большинстве случаев — фронтальная съемка, иногда перспектива "лягушки" и "птичьего полета".

Иначе обстояло дело со съемками двух главных канди­датов — Гельмута Шмидта (СПГ) и Гельмута Коля (ХДС). Съемки производились каждый раз под новым ра­курсом. Так, Г. Шмидт был показан 31 раз в «перспективе лягушки» или в «перспективе птичьего полета», т. е. пока­зан камерой с нижней или верхней точки, Г. Коль — 55 раз.

Ученые Майнцского университета попытались выяс­нить, кто отвечает за выбор ракурса камеры. опрос операторов показал, что, по сло­вам почти каждого второго из них (46%), он сам выбирал ракурс показа, но 52% признались, что решали этот воп­рос совместно с ответственным за выпуск передачи жур­налистом»4.

Далее Франкфуртер рундшау сообщала своим читате­лям: «Исследовалось оптическое и акустическое изобра­жение реакций публики — жесты, аплодисменты, выкри­ки, другие спонтанные проявления внимания и интереса публики...»

АРД и ЦДФ в своих передачах гораздо чаще показыва­ли публику, отвергающую кандидата оппозиции, чем оп­понентов, т. е. тех, кто выступает против коалиции...

При экранной передаче реакции публики решающее значение имеет выбор соответствующего ракурса — своего рода «картинки», посредством которой можно усилить или ослабить впечатление (например, эффект аплодиру­ющей публики). Можно дать общий план публики, пока­зать какую-то ее часть, маленькие группы или отдельные лица. Чем больше людей на экране, тем сдержаннее пере­даваемое впечатление, чем меньше людей в «картинке», тем интенсивнее впечатление.

Майнцское расследование, согласно Кепплингеру, вы­явило, что оба телевизионных агентства чаще показывали аплодисменты публики за кандидата коалиции полуоб­щим и крупным планом, чем аплодисменты сторонников кандидата оппозиции.

В 1989 г. (10 лет спустя) исследование неизведанной области — передачи зрителям восприятия тележурнали­стов через изображение и звук — продолжалось, но уже в более спокойной обстановке: улеглось возмущение тем, что операторы и монтажеры стали объектом научного экс­перимента. Публикации результатов этих исследований не позволяют сомневаться в том, что операторская работа и монтаж отснятого материала влияют на представление зрителей о действительности; но они были изложены в де - кларативно-официальном тоне и не вызвали особых эмо­ций5.

Ни одни выборы в бундестаг не оказались столь скупы на результаты, как выборы 1976 г. Об эффективности средств массовой информации в воздействии на климат мнений вспоминают с горькими сетованиями лишь тог­да, когда любое, даже незначительное его изменение име­ет решающее значение для завоевания нескольких сотен тысяч голосов избирателей. Исход выборов в бундестаг 1980 г., когда развернулась борьба между кандидатами Гельмутом Шмидтом и Францем Йозефом Штраусом,
был предрешен с самого начала. Для коммуникационных исследований, пытающихся расшифровать воздействие изобразительного языка телевидения на зрителя, отсугст - вие общественного интереса к передачам оказалось благо­приятным. Одно из них было выполнено Михаэлем Ос - тертагом, посвятившим свой диплом6, а затем и диссерта­цию, успешно защищенную в Майнцском институте пуб­лицистики, изучению феномена влияния партийных симпатий журналистов на политиков, у которых они беруг телеинтервью, и впечатления, которое политики произво­дят на публику. Главное внимание при этом он сконцент­рировал на изобразительном языке ТВ. В эксперименте с 40 телеинтервью во время предвыборной кампании 1980 г., участниками которых были Г. Шмидт, Г. Коль, и Ф. Геншер, Остертаг и его коллеги приглу­шали звук, желая избежать влияния аргументации высту­павших кандидатов, а также невербальных компонентов их речи (тональность, интонации, паузы). Для них важно было только видимое.

Чтобы зафиксировать «язык тела» — мимику, жесты, осанку — все то, что воздействует на человека на расстоя­нии, потребовались новая методика и инструментарий. В этом плане можно было опираться на разработки психо­логов (Филиппа Лерша7) 50-х годов, использовать замет­ки пантомима Сэми Мольхо8, работы Зигфрида Фрея и других исследователей4 70-80-х годов, а также результаты исследований американских ученых. Исходя из своих за­дач, Остертаг сравнил мимику и жестикуляцию четырех видных политиков в зависимости от того, журналист ка­кой политической ориентации их интервьюировал: близ­кой или противоположной им по своим взглядам и инте­ресам.

Оказалось, что типичная мимика и жестикуляция че­тырех крупнейших политиков оставались неизменными в основных чертах. Изменялась интенсивность проявления некоторых особенностей частного характера: ритмичное раскачивание из стороны в сторону во время произнесе­ния речи, отчетливый взгляд, устремленный на собесед­ника или куда-то в сторону, которые камера оператора фиксировала несколько дольше. Эти усиления, по всей ви­димости, были несимпатичны зрителям.

Остертаг выявил, что политик производит менее бла­гоприятное впечатление, когда беседует с журналистом иной политической ориентации. Все участвующие в этом эксперименте политики, независимо от того, о ком из чет­верых конкретно шла речь, у которых, по-видимому, сло­жились хорошие отношения с интервьюером-журнали­стом, производили более благоприятное впечатление, чем те, кто спорил с интервьюером10.

Напротив, на мнениях зрителей о журналистах не ска­зываются допущенные ими противоречия в интервью; противоречить и наступать входит в роль журналиста. Кроме того, политики, беседовавшие с журналистом од­ной политической ориентации11, в целом производили на зрителей более благоприятное впечатление, чем при ин­тервью журналисту из другого политического лагеря. Всем своим видом они подчеркивали свою отчужден­ность: оттопыренные локти, взгляд, избегающий собесед­ника, закинутая нога на ногу, как бы образовывавшая не­кий барьер перед ним...12 Таким образом, М. Остертагу удалось выявить некоторые моменты, влияющие на наше мнение о политике, которому мы внимаем с экрана теле­визора. Однако они не дали полной картины того, как кли­мат мнений передается через телевидение.

Примечания

1  См.: Noelle-Neumann Е. Das doppelte Meinungsklima. Der Ein - fluss des Fernsehens im Wahlkampf 1976 — Politische Vierteljahress - chrift, 18, 1977, № 2—3, S. 408—451; перепечатано в: Wahlentschei - dung in der Fernsehdemokratie. Freiburg—Wiirzburg, 1980, S. 1980, S. 77—115; Noelle-Neumann E. Kampf un die offentliehe Meinung. Eine vergleichende sozialpsychologische Analyse der Bundestag - wahlen 1972 und 1976. — In: J u s t D., R 6 h r i g P. (Hg.). Entscheidung ohne Klarheit: Anmerkungen und Materialien zur Bundestagswahl 1976 (Schriftenreihe der Bundeszentrale fur politische Bildung, B. 127). Bonn, 1977,S. 125—167; Кeppi i n ger H. M. Ausgewogen bis zurSelbstauf - gabe? Die Fernsehberichterstattung iiber die Bundestagswahl 1976 als Fallstudie eines kommunikationspolitischen Problems. — Media Perspek - tiven, 1979, Heft 11, S. 750-755; Kepplinger H. M. Optische Kom - mentierung in der Fernsehberichterstattung iiber der Bundestag- swahlkampf 1976. — In: E 1 1 w e i n T h. (Hg.). Politikfeld-Forschung, 1979. Opladen, 1980, S. 163-179.

2  См.: Noelle-Neumann E. Das doppelte Meinungsklima, S. 408— 451; S. 77—115; Noelle-Neumann E. Kampf un die offentliehe Meinung, S. 125-167.

3 См.: Kepplinger, Н. М. Ausgewogen bis zur Selbstaufgabe? Die Fern - sehberichterstattung iiber die Bundestagswahl 1976 als Fallstudie eines kommunikationspolitisehen Problems. — Media Perspektiven, 1979, Heft 11, S. 750-755; Kepplinger H. M. Optische Kommintierung.., S. 163—179.

4Mreschar R. I. Schmidt war besser im Bild als Kohl. Universitat ana - lysierte Kameraarbeit bei der TV-Berichterstattung vor der Bundestag­swahl 76. — Frankfurter Rundschau, 1979, № 000, 1. November 1979, S. 26.

5  См.: Kepplinger H. M. Darstellungseffekte. Experimentelle Unter - suchungen zur Wirkung von Pressefotos und Fernsehfilmen. Freiburg, Miinchen, 1987; Kepplinger H. M. Nonverbale Kommunikation: Darstellungseffekte. — Fischer Lexikon Publizistik — Massenkommuni - kation, hg. von Elisabeth Noelle-Neumann, Winfried Schulz, Jiirgen Wilke. Frankfurt/Main, 1989, S. 241-255.

6  См.: Ostertag M. Nonverbales Verhalten im Fernseheniterview. Ent - wicklung eines Instruments zur Erfassung und Bewertung nichtsprach - licher AuBerungen von Politikern und Journalisten. Magisterarbeit. Mainz, 1986.

7  См.: Lersch Ph. Gesicht und Seele. Grundlinien einer mimischen Di­agnostic Miinchen, Bazel, 1951.

8  См.: M о 1 с h о S. Korpersprache. Miinchen, 1983.

9  См.: F г e у S., H i r s b r u n n e r H. - P., P о о 1 J., D a w W. Das Berner System zur Untersuchung nonverbaler Interaktion. — In: W i n к 1 e r P. (Hr.). Methoden der Analyse von Face-to-Face-Situationen. Stuttgart, 1981.

10  См.: Ostertag M. Op. cit., S. 721.

11  Ibid., S. 121.

12  Ibid., S. 126.

Глава XXII

Американский ученый-политолог Конрадт в своей книге «Германия в опросах. Выборы 1976 года в бундестаг» (1978)1 заинтриговал американцев, интересу­ющихся политикой, своим сообщением: «Стратеги Союза (ХДС/ХСС. — Ред.)... пытались заставить работать спи­раль молчания в свою пользу в 1976 г. На гамбургском съезде ХДС в 1973 г. руководство партии ознакомили с фактами, подтверждающими ее действенность. В 1974 г. упрощенная версия спирали молчания была изложена партийным функционерам. И решение ХДС начать ос­новную фазу избирательной кампании в 1976 г. раньше СПГ основывалось на тезисах спирали молчания, кото­рые предписывали, в частности, необходимость укрепить свои позиции в обществе прежде, чем наберет полную си­лу избирательная кампания СПГ»2.

Борьба против спирали молчания

В действительности в 1976 г. дела обстояли иначе, чем в 1972 г., — спираль молчания не развивалась. Сторонники ХДС/ХСС публично высказывали свои убеждения, носи­ли значки, приклеивали партийную символику на стекла машин, они дискутировали всюду, где их только могли ус­лышать, агитировали за свои взгляды не меньше, чем сто­ронники СПГ. Через пять-шесть недель после выборов на вопрос, сторонники какой партии активнее участвовали в предвыборной кампании, 30% опрошенных ответили «ХДС/ХСС», 18% отдали предпочтение СПГ.

Столь очевидная публичная активность ХДС/ХСС го­ворила в пользу ее способности удержать неуверенных, мало интересующихся политикой избирателей от того, чтобы в заключительной фазе избирательной кампании они поддержали климат мнений, преобладавший в сред­ствах массовой информации. Вероятно, впервые в совре­менной предвыборной кампании сознательно была по­беждена спираль молчания. Несколько месяцев политиче­ские противники шли на равных в предвыборном марафо­не (см. рис. 22). Вечером 3 октября 1976 г., когда подсчи- тывались голоса, это соотношение еще сохранялось, и лишь затем выяснилось, что СПГ/СвДП финишировала в этой борьбе с небольшим отрывом. Нам потребовался некоторый дополнительный опыт, прежде чем мы могли сказать, выиграла ли бы ХДС/ХСС, если бы климат мне­ний в средствах массовой информации был в ее пользу. Двойной климат мнений — этот ослепительный феномен, действующий возбуждающе, как необычная погода, двой­ная радуга или северное сияние, — может возникнуть лишь в особых условиях, когда климат мнений населения и преобладающее мнение журналистов расходятся. В

1976 г. это произошло где-то в промежутке весна — лето и к осени разрешилось в двухступенчатом потоке коммуни­кации. «Двойной климат мнений» означает, что в зависи­мости от используемых средств массовой информации индивиды воспринимают различный климат мнений. Это наблюдение привело к разработке ценного научного инст­румента исследования. Если оценка климата мнений раз­личается по использованию средств массовой информа­ции, то стоит проверить гипотезу о том, что здесь мы стал­киваемся с эффектом средств массовой информации3.

Плюрализм невежества:

население разочаровывается в самом себе

Чем дольше мы занимались изучением эффекта средств массовой коммуникации, тем яснее становилось, на­сколько это трудная задача. Он достигается не как резуль­тат единичного побуждения, а, как правило, накапливается по поговорке «вода камень точит». Ведь сообщения средств массовой коммуникации постоянно передаются в разго­ворах между людьми, в результате чего уже через корот­кий промежуток времени не ощущается разница в их вос­приятии как на месте прямого приема сообщения, так и в отдалении от него. Люди не осознают данного эффекта, а, наоборот, как показал У. Липман, склонны неразрывно соединять собственные восприятия и восприятия «глаза­ми средств массовой коммуникации», как будто это их собственные мысли и впечатления. В большинстве случа­ев это процесс опосредованный: индивид «наблюдает гла­зами средств массовой коммуникации» и ориентирует та­ким образом свое поведение. Все эти обстоятельства тре­буют систематического изучения. И проводником на этом пути может послужить понятие, предложенное американ­скими социологами4, — pluralistic ignorance — население заблуждается относительно населения.

Требуют его осмысления и другие наши наблюдения, сделанные на ранних этапах исследований общественного мнения. Речь идет о неудачном тесте-картинке (см. рис. 20. — Ред.), где изображена группа сидящих за столом мужчин, причем один из них — на некотором расстоянии от остальных. Предлагая этот тест, мы хотели выяснить,
осознают ли люди связь между двумя переменными — «разделять мнение меньшинства» и «быть в изоляции», — т. е. осознается ли это настолько, что можно без труда мне­ние меньшинства приписать индивиду, явно изолирован­ному.

В качестве мнения меньшинства в тесте было исполь­зовано следующее суждение: «Член ГКП должен иметь право быть судьей». Ко времени тестирования, в апреле 1976 г., на этом праве настаивали 18% респондентов, 60% были «против». Лишь 2% опрошенных могли себе пред­ставить, что большинство населения выступает за то, что член ГКП может быть судьей, в то время как 80% полага­ли, что большинство «против». Но тест не получился. Изо­лированного человека на картинке практически равные группы респондентов назвали противником и сторонни­ком предложенного тестом мнения. Было ли это индика­тором двойного климата мнений? Может быть, одни при­писывают изолированному индивиду мнение, отвергае­мое большинством населения, а другие видели его «глаза­ми средств массовой коммуникации», т. е. наделяли мне­нием, которое в то время нередко подавалось средствами коммуникации как крайне консервативное, резко антили­беральное?

Примечания

1  См.: С о п г a d t D. P. The 1976 Campaign and Election: An Overview. — In: С e r n у К. 11. Germany at the Polls. The Bundestag Election of 1976. Washington, 197S, p. 29-56.

2  Ibid., p. 41 ff.

3  См.: Noelle-Neumann E. Das doppelte Meinungsklima. Der Ein - fluss des Fernsehens im Wahlkampf 1976. — Politische Vicrteljahresschrift, 18. Jg., 1977, Heft 2-3, S. 40S-451; перепечатано в: N о e I 1 e - Neumann E. Wahlentscheiung in der Fernsehdemokratie. Freiburg— Wurzburg, 1980, S. 77-115.

4  См.: M e r t о n R. K. Social Theory and Social Structure. Toward the Codification of Theory and Research. New York, 1949; Fields J. M., S с h u m a n H. Public Beliefs about the Beliefs of the Public. — Public Opinion Quarterly, 1976. vol. 40, p. 427-448; О'Gorman H., Garry S. L. Pluralistic Ignorance — A Replication and Extension. — Public Opi­nion Quarterly, 1976, vol. 40, p. 449-458.

Глава XXIII

ФУНКЦИЯ

ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ: ТОТ, КТО НЕ НАХОДИТ СВОЕГО МНЕНИЯ В МАССОВОЙ КОММУНИКАЦИИ, ТОТ БЕЗМОЛСТВУЕТ

Должна признать, что ученые — пугливые люди. Впервые получив результаты «железнодорожного» теста с вопросом о судье — члене ГКП, я не поверила своим глазам. Они полностью опровергали спираль молчания. Сторонники мнения большинства, зная, что за ними большинство, предпочли молчать. Более 50% представителей мнения меньшинства были готовы участвовать в дискуссии (см. табл. 25).

Крепкий орешек

Уже в самых ранних тестах спирали молчания, в 1972 г., обнаружилось, что существуют исключения из правила. Важная часть эмпирической проверки теории состоит в установлении ее границ — нахождении случаев, в которых теория не подтверждается. Первые результаты «железно­дорожного» теста показали, что меньшинство, выступав­шее в начале 70-х годов за. Франца Йозефа Штрауса, ока­залось более разговорчивым, чем подавляющее большин­ство противников Штрауса (см. табл. 26)1.

Именно тогда мы впервые столкнулись с крепким орешком — тем меньшинством, которое «подставляет лоб» всем угрозам изоляции и не исчезает под давлением спирали молчания. Крепкий орешек, в известном смысле

БОЛЬШИНСТВО, КОТОРОЕ ЗНАЕТ, ЧТО ОНО БОЛЬШИНСТВО, БЕЗМОЛВСТВУЕТ. МЕНЬШИНСТВО, КОТОРОЕ ЗНАЕТ, ЧТО ОНО МЕНЬШИНСТВО, ОЧЕНЬ РАЗГОВОРЧИВО. МОЖЕТ БЫТЬ, БОЛЬШИНСТВУ НЕДОСТАЕТ АРГУМЕНТОВ, ПОСКОЛЬКУ ОНИ РЕДКО ЗВУЧАТ В СРЕДСТВАХ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ?, %

Большинство люди, которые «против» коммунистов в качестве судей, в купе поезда встречаются с человеком, который

думает не так, как они, т. е. выступа­ют «за» судей-ком­мунистов

разделяет их мне­ние, т. е. выступает «против» судей - коммунистов

Во время поездки в поезде участвовать в разговоре о коммунистах-судьях

очень хотят

27

5

не хотят

57

67

не ответили

16

8 ;

п =

100

217 J

Меньшинство ij люди, которые «за» коммунистов в |

качестве судей, в купе поезда встречаются с человеком, который

разделяет их мне­ние, т. е. гоже вы­ступает «за» судей - коммунистов

думает не так, как они, т. е. выступает «против» судей - коммунистов j

Во время поездки в поезде участвовать в разговоре о коммунистах-судьях

очень хотят

52

52

не хотят

40

42

не ответили

8

6

п =

100 48

100 54

Источник: Алленсбахский архив, опрос Института демоскопии 3028, апрель 1976 г.

СПИРАЛЬ МОЛЧАНИЯ ФОРМИРУЕТ КРЕПКИЙ ОРЕШЕК, КОТОРЫЙ НЕ БОИТСЯ ИЗОЛЯЦИИ ВСЛЕДСТВИЕ СВОИХ ВЫСКАЗЫВАНИЙ, %

Вопрос: «Предположим, Вам предстоит пять часов ехать в поезде и I кто-то во время беседы в Вашем купе выступает за то (в каждом вто - 1 ром интервью — против того), чтобы Франц Йозеф Штраус стал бо - 1 лее влиятельной политической фигурой. Вы бы охотно поддержали [ I беседу с таким человеком или не придали бы этому особого значе - |

1 НИЯ?» !

1972 г. J

Большинство противники Штрауса

Меньшинство | сторонники 1 Штрауса

Охотно побеседовал бы

35

49

Не придал бы этому значения

56

42

Не ответили

9

9

п =

юо!

536 >

Источник: Алленсбахский архив, опрос Института демоскопии 2087/1 + II, октябрь—ноябрь 1972 г.

родственный авангардистам, мирится с изоляцией. В от­личие от авангардистов он может повернуться спиной к общественности, полностью закрыть себя, как в капсуле, для незнакомых, отгородиться от мира, подобно секте, чьи помыслы обращены в прошлое или очень далекое бу­дущее. Другая возможность — крепкий орешек чувствует себя как авангард; и тех и других можно узнать по их го­товности поддержать разговор, высказать мнение. Креп­кий орешек рассчитывает на будущее и вдохновляется об­стоятельством, существование которого эмпирически подтвердил американский социальный психолог Шульман2: по мере роста рядов большинства его пред­ставители утрачивают со временем способность аргумен­тировать свои убеждения, не сталкиваясь с носителями иных взглядов. Полную растерянность проявили сторон­ники Шульмана, считавшие, что нужно чистить зубы еже­дневно, когда неожиданно столкнулись с противополож­ной точкой зрения.

Во всяком случае, сторонники Штрауса не отвернулись от общественности, не замкнулись, как в скорлупе, от ми­ра, превратившись в подобие секты, не отказались от на­дежды в ближайшем будущем обрести твердую почву под ногами. Они были крепким ядром, рассматривавшим се­бя как авангард, готовый всегда отстаивать свое мнение, несмотря на малую поддержку.

Если это не идет от средств массовой коммуникации, то не находятся нужные слова

В случае с тестом о судье — члене ГКП дело обстояло по- другому. Сторонники положительного решения этого вопроса не проявили должного единодушия, да и большая часть противников не дремала, подстегиваемая страхом перед экспансией коммунизма. Если многие респонденты предпочли молчать в «железнодорожном» тесте, не под­держав ни противников судьи-коммуниста, ни сторонни­ков, это должно иметь причину, которая пока неизвестна. Вероятно, им не хватило слов, потому что в средствах мас­совой информации, в частности на телевидении, позиция против судьи — члена ГКП едва ли была сформулирована.

Здесь появляется еще одна гипотеза о способах воздей­ствия средств массовой информации: о формулирующей функции средств массовой информации, предоставляю­щих людям слова, с помощью которых они могут защи­тить свою позицию. Ибо человек, не находя для описания своей позиции каких-то общепринятых формулировок, замыкается в молчании, остается «немым».

В 1898 г. Габриэль Тард написал эссе «Le public et la foule»3, заключительные строки из которого мы и проци­тируем здесь, завершая раздел об общественном мнении и воздействии на него средств массовой коммуникации. «Личная телеграмма главному редактору вызывает сенса­ционное сообщение, которое, распространившись в мгно­вение ока, взбудоражило население всех крупных городов континента; из этой рассеянной массы людей, весьма уда­ленных друг от друга и все же находящихся в близком кон­такте, вызванном осознанием одновременности и общно­сти реакций на сообщение, газета формирует гигантскую, абстрактную и суверенную массу, которую нарекают
"мнением". Тем самым газета завершает древнее дело, которое началось разговором, было продолжено перепи­ской, каждый раз застывая в состоянии слегка намечен­ных пунктиром очертаний — личные мнения превратить в локальные мнения, далее в национальные и в мировые, грандиозное создание единого общественного сознания, общественного духа... Возникает, таким образом, чудо­вищной мощи сила, которая может возрастать, потому что потребность быть вместе с общественностью, частью которой человек является, думать и действовать в соответ­ствии с общим мнением, становится тем сильнее и непре­одолимее, чем масштабнее эта общественность, чем мощ­нее принуждение со стороны общего мнения и чем чаще удовлетворяется эта потребность. Не следует удивляться терпимости наших современников по отношению к пото­ку мнений и не стоит сразу делать вывод, что люди стали слабее характером. Когда тополя и сосны ломает буря, то не потому, что они выросли слабыми, а потому, что буря сильнее их»4. Что сказал бы Тард во времена телевидения?

Примечания

1  См.: Noelle-Neumann Е. Die Schweigespirale. Uber die Entste - hung der offentlichen Meinung. — FousthoffE., H 6 r s t e 1 R. (Hg.). Standorte im Zeitstrom. Festschrift fur Arnold Gehlen zum 70. Geburtstag am 29. Januar 1974. Frankfurt/Main, 1974, S. 299-330; перепечатано в: Noelle-Neumann E. Offentlichkeit als Bedrohung. Beitriige zur empirischen Kommunikationsforschung (Alber-Broschur Kommunika­tion, Bd. 6). Freiburg— Miinchen, 1977, S. 169—203.

2  См.: S с h u I m a n G. I. The Popularity of Viewpoints and Resistance to Attitude Change. — Journalism Quarterly, 1968, vol. 45, p. 86-90.

3CM.:Tarde G. Le public et la foule. — Im Revue des Paris, 1898,vol.4.

4 Цит. no: Clark T. N. Gabriel Tarde on Communication and Social In­fluence. Selected Papers (ch. 17, «Opinion and Conversation»). Chicago, London, 1969. p. 318.

Глава XXIV

VOX POPULI - VOX DEI

«Элизабет, — скептически сообщила своим гостям моя подруга, — теперь ходит от дома к дому и спрашивает: "Вы согласны с Аденауэром или нет?"»

На эту вечеринку интеллектуалов в Мюнхене зимой 1951/52 г. я попала случайно. «Заходи», — пригласила подруга по телефону. Наше знакомство длилось со школь­ных лет. Когда мы виделись в последний раз? В 1943 или 1944 г. на Лимоненштрассе в Берлин-Далеме, в Ботаниче­ском саду, расположенном в юго-западной части города, откуда на город заходили бомбардировщики, направляв­шиеся с запада. Развалившийся дом, щели в стенах, пол­упустая комната — ни мебели, ни ковров, ни картин.

Исследование общественного мнения: чего оно стоит? Невозможно это объяснить кружку литераторов, худож­ников и ученых, даже если бы был не столь поздний час, даже если бы публика не оказалась навеселе в комнате, окутанной клубами сигаретного дыма, где трудно ды­шать...

Да, задавая именно этот вопрос: «Довольны ли Вы в це­лом политикой Аденауэра или нет?» — я столкнулась зи­мой 1951/52 г. с властью феномена, который постепенно научилась понимать как общественность и общественное мнение. Тогда, в Алленсбахе, я регулярно проверяла наши вопросники, прежде чем разослать их сотням интервьюе­ров по всей стране. В числе респондентов зачастую оказы­валась и молодая жена железнодорожного смотрителя; я уже знала ее ответ на повторяющиеся вопросы: примерно восемь раз она ответила, что не согласна с политикой Аде­науэра. Но чтобы зафиксировать устойчивость этого мне­
ния, нужно проверить все интервью, и я добросовестно, строго следуя правилам опроса, спросила в очередной раз: «Согласны ли Вы с Аденауэром... или нет?» «Согласна», — ответила моя респондентка. Я попыталась скрыть свое удивление: ведь интервьюер ничему не должен удивлять­ся. Позднее, спустя четыре недели, на моем письменном столе лежали результаты нового опроса: в течение месяца, с ноября по декабрь, число согласных с политикой Адена­уэра возросло по стране на 8%, достигнув 31%, хотя до­вольно продолжительное время этот показатель удержи­вался на уровне 24 или 23%. Впоследствии он все возра­стал и достиг 57% в 1953 г.1 — «а tidal volume and sweep», как выразился Росс2. Каким образом волна общественного давления в ФРГ настигла жену железнодорожного смотри­теля? И чего стоило такое мнение?

Не разум, а судьба

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18