Раскрытие доказательств, будучи новой правовой конструкцией, хотя и не предусматривающей форм подобного раскрытия, позволяет органу правосудия и сторонам заранее ознакомиться с доказательст­венными материалами оппонента по юридическому спору. В частно­сти, руководствуясь ст. 149 ГПК, при подготовке дела к судебному раз­бирательству истец или его представитель обязаны передать ответчику копии доказательств, подтверждающие фактические основания иска.

Затем следует такой этап доказывания, как собирание и истребова­ние доказательств. Исходя из принципа состязательности, именно стороны обязаны собрать дополнительный материал. Их самостоя­тельность не должна ограничиваться, поскольку своими действиями они обеспечивают полноту сведений, используемых при разрешении дела. Судебный орган не вправе вмешиваться в сбор доказательств на стороне истца или ответчика, так как это нарушает принцип равнопра­вия. Однако если собирание доказательств затруднительно для участ­вующих в деле лиц, то по их ходатайству суд вправе выдать запрос для их получения. В случае невыполнения требований суда на виновных должностных лиц, а также на граждан, которые не являются лицами, участвующими в деле, налагается штраф.

Далее выполняются фиксация и исследование имеющихся доказа­тельств, т. е. процессуальное закрепление полученного материала, а так­же извлечение судом и участвующими в деле лицами из доказательств такой информации, которая направлена на подтверждение либо опро­вержение обстоятельств происшедшего. ГПК предусматривает следую­щие способы исследования доказательств: а) получение объяснений сторон и третьих лиц; б) допрос свидетелей и экспертов; в) ознакомле­ние и оглашение письменных доказательств; г) осмотр вещественных Доказательств; д) воспроизведение аудио - и видеозаписи.

И, наконец, завершающим этапом является оценка доказательств, Которая на самом деле пронизывает всю доказательственную процедуру, все предшествующие фазы, которые, в свою очередь, также тесно переплетены, что указывает на некоторую условность выделения са­мих этапов. Совершенно очевидно, доказывание, кроме сугубо процес­суальных аспектов, имеет логическую основу, поэтому было бы пра­вильно отметить, что доказывание с логической точки зрения — по­строение системы мыслительных суждений суда и участвующих в деле лиц, направленных на обоснование выводов о доказываемых обстоя­тельствах дела[92].

С позиций формальной логики мыслительное функционирование может быть подразделено на два этапа: целевой и аналитический. Цен­тральный компонент любой логической структуры — цель, другими словами, мысленная модель того результата, который в рассматривае­мом случае достигается через процессуальные действия.

Аналитическую фазу составляют мыслительные операции по выяв­лению свойств представляемого и собираемого доказательственного материала. Оба вида анализа связаны между собой и дополняют друг друга.

Означает ли это, что судебное доказывание нужно трактовать толь­ко как мыслительный процесс, подчиненный законам логики и логиче­ского мышления. Видимо, нет. В теории и практике гражданского про­цесса давно закрепилось справедливое мнение, в соответствии с кото­рым судебное доказывание представляет собой единство двух видов деятельности: логической и процессуальной. Иная трактовка ведет к противопоставлению психических, логических и правовых аспектов единой проблемы ().

Оценка, будучи одним из этапов судебного доказывания, не сводит­ся лишь к логическому или процессуальному действию. Как психиче­ская деятельность, она выражается в постановке задачи, ее решении и выводе () Одновременно оценочный акт судебного ор­гана и участвующих в деле лиц, охватывая собой этапы указания о до­казательствах, их представлении, раскрытии, собирании и проч., про­является в конкретизированных процессуальных мероприятиях, воз­действующих на весь ход судебного разбирательства.

Хотя оценка доказательств как психическое действие не поддается правовому регулированию, все же судебные органы обязаны придер­живаться определенных правил, установленных ст. 67 ГПК:

1) суд в ходе оценки доказательственного материала исходит из собственного внутреннего убеждения, основанного на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании всей совокуп­ности доказательств. Внутреннее убеждение здесь имеет важнейшее значение, так как именно благодаря ему у суда создается уверенность в истинности или ложности доказательств, сориентированных на под­тверждение либо опровержение фактических обстоятельств по делу;

2) никакие доказательства не имеют для суда заранее установлен­ной силы, т. е. ни в законе, ни в подзаконных актах, а также в докумен­тах, исходящих от органов государственной власти, их должностных лиц, не должны содержаться указания, предрешающие доказательст­венную силу и значение доказательств;

3) суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждо­го доказательства в отдельности, а равно достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Относимыми считаются доказательства, которые имеют значение для правильного рассмотрения и разрешения правового спора по суще­ству, поэтому должна прослеживаться связь между содержанием предъявляемого доказательства и фактами, в противном случае оно не может приниматься во внимание.

Допустимость в отличие от относимости отвечает не за качество до­казательственного материала, а соотносится с ограничениями по пово­ду использования некоторых средств доказывания. ГПК РФ не опреде­ляет, какие средства доказывания не разрешается применять в рамках рассмотрения того или иного гражданского дела, но подобные запреты изложены в нормах материального права. Например, в соответствии со ст. 162 ГК несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права при возникновении спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания

Оценка доказательств на предмет достоверности означает, что суд Должен осознать их истинность в связи с происходящими в суде позна­вательными процессами посредством тщательной проверки, а также изучения источника получения доказательственной информации.

Восприятие достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности позволяют суду сопоставить составляющие доказатель­ственной базы, проследить взаимообусловленность отдельных средств доказывания друг с другом, вследствие чего сделать вывод об их досто­верности.

§ 2. Понятие судебных доказательств и их классификация

Юридически значимые факты правового конфликта устанавливают­ся с помощью доказательств, под которыми ст. 55 ГПК понимает полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, дающих суду возможность установить наличие или отсутствие обстоятельств обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Причем эти сведения могут быть получены из объяснении сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио и видеозаписей, заключений экспертов.

Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы, вследствие чего положить их в основу судебного решения нельзя, что прямо запрещает ч. 2 ст. 50 Конституции РФ и ч. 2 ст. 5. ГПК. При этом необходимо иметь в виду постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.01.01г. № 8. «О некоторых вопроса применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»[93], п. 16 которого гласит, что при отправления правосудия не допускается использование доказательств, приобретенных с нарушением федерального закона.

В ГПК РФ понятие доказательств определяется через «сведения по фактах», что явилось результатом продолжительной дискуссии в науке гражданского процессуального права относительного того, как еле дует интерпретировать доказательства. Ряд авторов полагал, что доказательства есть не что иное, как факты, полученные из предусмотрен иных законом источников и установленным законом способом, которые находятся с искомыми обстоятельствами в строго определенной связи[94].

По мнению других правоведов, доказательства в гражданском процессе — средства получения судом истинного знания о фактах, имеющих значение для дела[95].

Отождествлять доказательства и факты вряд ли возможно, поскольку последние, как правило, имеют место в иной временной пери­од, не сопоставимый с судебным разбирательством. Следовательно, со­брать и представить суду факты участвующие в деле лица не могут по вполне понятным причинам. Кроме того, как справедливо пишет : «Нельзя отождествлять «факт» как явление или событие реальной действительности и «знание» об этом факте. Поскольку дос­товерное и точное знание о предметах и явлениях объективной дейст­вительности всегда адекватно, т. е. соответствует реальным предметам и явлениям, но иногда происходит подмена понятий, в результате ко­торой, оперируя достоверными знаниями о фактах объективного мира, нам кажется, что мы оперируем самими фактами этой действительно­сти»[96]. В связи с изложенным аргументированные нарекания вызывала ст. 49 ГПК РСФСР, содержавшая тезис о доказательствах как любых фактических данных, что ставило знак равенства между доказательст­вами и фактами.

Анализ доказательств только с помощью средств доказывания зна­чительно обедняет их понятие: внимание концентрируется лишь на их форме. Кроме того, суд может воспринимать факты лично и непосред­ственно, если они существуют на момент рассмотрения дела, например путем осмотра на месте.

Наиболее обоснованной представляется точка зрения, согласно ко­торой доказательства представляют собой сложную юридическую кон­струкцию, указывающую на единство и взаимосвязь содержания и формы судебных доказательств. Доказательства — сведения о фактах, но не сами факты, ведь суд использует не обстоятельства, а информа­цию о них. Одновременно источником получения информации, ее но­сителем служат конкретные средства доказывания: объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, письменные и вещественные до­казательства, аудио - и видеозаписи, а также заключения экспертов. Именно поэтому в последнее время в процессуальной теории при опре­делении понятия судебных доказательств широко употребляют равно-порядковые термины «сведения» и «информация», со ссылками на Федеральный закон от 01.01.01г. «Об информации, информатизации и защите информации»[97], который раскрывает ин­формацию через сведения о лицах, предметах, фактах и явлениях[98].

Классификация судебных доказательств осуществляется по раз­личным основаниям. По характеру связи с искомыми обстоятельствами доказательства подразделяются на прямые и косвенные. Прямые доказательства непосредственно взаимосвязаны с фактами граждан­ского дела, опровергая или подтверждая их. Например, в порядке под­готовки к судебному разбирательству дела о признании гражданина недееспособным суд назначает судебно-психиатрическую экспертизу. В этом случае прямым доказательством наличия у лица психического расстройства является соответствующее заключение эксперта. Кос­венные доказательства, напротив, прямо не указывают на тот или иной факт, но их присутствие позволяет суду выстроить цепь логических выводов по поводу искомого обстоятельства. Данные выводы во мно­гом вероятны, поэтому судебному органу необходима совокупность косвенных доказательств, не противоречащих друг другу, а решение, основанное только на косвенном доказательственном материале, может быть отменено по мотивам необоснованности.

По способу формирования средства доказывания делятся на первоначальные и производные, причем первые из них иногда именуют те же первоисточниками. Это объясняется тем, что они появляются вследствие воздействия искомого факта на материальный носите информации, например оригинал документа. Производные доказательства менее достоверны, коль скоро механизм их образования пре, полагает вторичность; так, свидетель вправе дать показания со слов не посредственного очевидца событий.

Источник формирования обусловливает существование личных и предметных (вещественных) доказательств. Личные доказательства сопряжены с объяснениями сторон, третьих лиц, а также с показанными свидетелей, т. е. исходят от конкретной личности. При этом следует иметь в виду субъективный фактор, касающийся психических особенностей человеческого функционирования: насколько лицо погружен в переживание при воспроизведении события, какова специфика мыш­ления.

Предметным доказательствам субъективный фактор не сопутству­ет — носителями информации здесь выступают овеществленные пред­меты материального мира.

Некоторые авторы дополнительно выделяют смешанные доказа­тельства. указывает, что смешанные доказательства из­влекаются судом из двух источников формирования: личного и вещественного. Если последние образуются целиком или в основной части до суда и вне процессуальной формы, то смешанные формируются в суде и в зависимости от его воли. В связи с этим анализировалось заключение эксперта, которое, с одной стороны, содержит ответы экспер­та о фактах, а с другой, — источником этих фактов служат предметы, исследуемые экспертом[99].

Помимо вышеперечисленных классификационных групп, изоли­рованно выделяют необходимые доказательства. Дело в том, что по каждой правовой коллизии имеются такие доказательства, без кото­рых не представляется возможным вынести судебный правопримени­тельный акт. Деятельность суда настолько детерминирована этими до­казательствами, что орган правосудия в любом случае обязан их полу­чить от участников гражданского судопроизводства. Необходимые до­казательства в каждом случае определяются судом, опираясь на нормы материального права. Так, в ходе рассмотрения спора о признании не­действительным договора купли-продажи автомобиля суду, по мень­шей мере, необходимы: документы, подтверждающие заключение до­говора купли-продажи автомобиля, копия технического паспорта, ко­пия свидетельства о регистрации транспортного средства, документа­ция о стоимости вещи, если ее нельзя вернуть в натуре[100].

Иногда необходимые доказательства очерчиваются в процессуаль­ных нормативно-правовых предписаниях, в частности, ст. 271 ГПК подчеркивает, что к заявлению об усыновлении должны быть приложены: копия свидетельства о рождении усыновителя (при усы­новлении ребенка лицом, не состоящим в браке), копия свидетельства о браке усыновителей (при усыновлении ребенка лицами, состоящими в браке), медицинское заключение о состоянии здоровья усыновите­лей, справка с места работы о занимаемой должности и заработной пла­те либо копия декларации о доходах и другие документы.

§ 3. Предмет доказывания

Предмет — то, на что направлена та или иная деятельность. Не яв­ляется в этом смысле исключением и судебная деятельность, связан­ная с установлением фактов правового конфликта. В процессуальном законе не используется такая терминология, как «предмет доказыва­ния», однако с учетом ч. 2 ст. 56 ГПК можно сказать, что предмет дока­зывания (thema probandum) составляют обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела по существу, определяе­мые судом исходя из требований и возражений участвующих в деле лиц, руководствуясь отдельными правовыми нормами.

В процессуальной литературе вопрос о фактах, входящих в предмет доказывания, решается неоднозначно. Между тем существует ряд классификаций, не вызывающих особых возражений, видимо, потому, что они основаны на делении фактов, которое имеется в общей теории права. Так, юридические факты по признаку воли подразделяют на со­бытия и действия, по соответствию их правопорядку — на правомер­ные и неправомерные.

Другие классификации по принципу деления фактов на правообразующие, правоизменяющие, правопрекращающие, правопрепятствующие (в зависимости от их влияния на права и обязанности сторон), а равно на искомые и доказательственные (в зависимости от роли в дока­зательственном процессе) относятся к спорным. С последней конст­рукцией был не согласен , указывавший, что доказатель­ственные факты в предмет доказывания не входят, так как не могут по­рождать, изменять или прекращать правоотношение. Они носят вспо­могательное значение и служат лишь доказательством наличия или отсутствия искомых фактов[101].

считал удачной классификацию фактов на положи­тельные и отрицательные, где положительный факт — существующее в объективной действительности явление или состояние, а отрицатель­ный — отсутствие в определенном месте и в определенное время явле­ния либо состояния, которые потенциально могут наличествовать в объективной реальности[102].

По мнению , предмет доказывания являет сум­му обстоятельств материально-правового и процессуального характе­ра, подлежащих установлению для правильного разрешения граждан­ского дела. Все факты группирует на основные материально-правовые, вспомогательные (доказательственные факты, факты, установление которых необходимо для вынесения частного оп­ределения), процессуальные и проверочные[103].

Некоторые авторы предлагают включить в предмет доказывания искомые факты (юридические факты материально-правового характера), факты, имеющие процессуальное значение, доказательственные факты, факты, установление которых позволит суду выполнить воспи­тательные и предупредительные задачи правосудия[104].

По мнению , объектом познания суда, безуслов­но, могут быть юридические факты, доказательственные факты, факты исключительно процессуального значения и факты, определение кото­рых нужно суду для выполнения воспитательных и предупредитель­ных задач. проводит грань между объектом позна­ния и предметом доказывания, в связи с чем делает вывод: поскольку предмет доказывания содержит два источника формирования — осно­вание иска и возражение против иска, а также гипотезу и диспозицию нормы материального права, подлежащую применению, то thema probandum охватывает все факты, имеющие именно материально-пра­вовое значение, даже если истец и ответчик на них не ссылались[105].

Изучение ст. 55 ГПК, в которой сказано, что суд устанавливает на­личие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела, естественным образом ведет к тому, что предмет доказывания вбирает в себя все важные для дела факты, определяемые посредством доказательств. Вместе с тем доказательства не есть только средства достижения истины судом, а средства убеждения органа правосудия участвующими в деле лицами в истинности заявленного. Следовательно, в предмет доказывания нель­зя включать широкий спектр фактов (юридические факты материально-правового значения, факты процессуального значения, доказательственные факты и др.).

Совершенно правы авторы, обращающие внимание на то, что при толковании вопроса о предмете доказывания ошибочно использовать только ст. 55 ГПК, так как законодатель, несмотря на название гл. 6 ГПК, в самом тексте нигде не употребляет термин «доказывание», ско­рее, речь в ней идет о судебном познании. Для характеристики же сово­купности всех имеющих значение для дела обстоятельств, подлежа­щих установлению, в теории доказательственного права давно приме­няется понятие «пределы судебного исследования», выработанное еще в середине 50-х гг. прошлого века. Подобное понимание предмета дока­зывания еще раз подтверждает мысль о том, что судебное доказывание и судебное познание — далеко не идентичные явления. Более того, «уз­кое» толкование предмета доказывания как особого процессуального института, включающего в себя лишь факты материально-правового значения, позволяет проследить связь с распределением обязанностей по доказыванию и освобождением от доказывания, что важно в услови­ях принятия нового процессуального законодательства.

§ 4. Основания освобождения от доказывания

Традиционно наряду с фактами, требующими доказывания посред­ством представления доказательств, выделяют также обстоятельства, не нуждающиеся в сложной доказательственной процедуре. Анализ действующего процессуального законодательства свидетельствует о наличии трех основных групп факторов, ведущих к освобождению от бремени доказывания: общеизвестные, преюдициальные и признан­ные обстоятельства.

С общеизвестными обстоятельствами были знакомы еще римские юристы, именовавшие их как facta notoria. «Общеизвестные факты, — писал , — это такие, которые должны быть известны в данной местности каждому разумному и обладающему житейским опытом человеку, в том числе тяжущемуся и судьям»[106].

Природа общеизвестности относительна и зависит от времени, ис­текшего после события до его обсуждения в суде, от территориальной распространенности знания о событии, а также от круга лиц, обладаю­щих этими знаниями. Указать на факт как общеизвестный, таким обра­зом, можно при наличии двух признаков: объективного (информиро­ванность широкого круга лиц) и субъективного (известность обстоя­тельства членам суда). Только в этом случае суд может воспользовать­ся предоставленным ему правом признать факт общеизвестным и освободить лицо от доказывания (ч. 1 ст. 61 ГПК). Субъективный при­знак основывается на сведениях, получаемых из прессы, официальных и иных источников. Достоверность общеизвестности обстоятельства при этом не должна ставиться под сомнение. Иначе судебный орган вправе обязать сторону доказать факт, на который она ссылается.

Под преюдициальностью обстоятельства понимают обязатель­ность установленных вступившим в законную силу постановлением суда выводов о фактах для всех других судебных и внесудебных орга­нов при познании этих фактов[107].

Вторичное познание обстоятельств, если они уже были ранее по­знаны иным судом, противоречит принципам процессуальной эконо­мии и судебной истины. Условия осуществления правосудия одинако­вы для всей судебной системы. Вследствие этого, нет никаких основа­ний полагать, что суд, первоначально установивший факты, ошибся в их истинности, а значит, оспаривать их нельзя.

Следует отметить, что законодатель вводит взаимную обязатель­ность не только для решений судов общей юрисдикции и арбитражных судов, вступивших в законную силу, но и для приговоров. Однако в гражданском судопроизводстве границы преюдициальности касаются всех значимых фактов. Они в силу ч. 2 ст. 61 ГПК не доказываются вновь при разбирательстве других гражданско-правовых конфликтов, в которых участвуют те же лица. И напротив, пределы предрешенности приговора для суда, рассматривающего дело о гражданско-право­вых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен акт о привлечении к уголовной ответственности, значительно уже и ограни­чиваются следующими вопросами: имело ли место деяние и совершено ли оно данным лицом.

Одновременно возникает вопрос о преюдициальной роли актов различных административных учреждений. Согласно ст. 61 ГПК по­становления административных органов и их должностных лиц пре­юдициального значения не имеют. Необходимо также помнить поло­жения Пленума Верховного Суда РФ от 01.01.01г. № 2 «О неко­торых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в дейст­вие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации»2, где подчеркивается — ГПК не определяет порядок производства по де­лам об административных правонарушениях, поскольку он зафикси­рован КоАП. В свою очередь, в ходе подготовки к рассмотрению дела об административном правонарушении суд, руководствуясь ст. 29.4 КоАП, должен, несмотря на документы, представленные должностны­ми лицами административных органов, вторично установить ряд об­стоятельств. В частности, производство по административному делу подлежит прекращению, если будет отсутствовать событие или состав административного правонарушения.

в связи с проблемой преюдициальности актов административных органов подчеркивает: «Постановления административных органов не имеют преюдициального значения, и установлены ими факты подлежат доказыванию при рассмотрении гражданской дела. В соответствии с конституционным правом на судебную защит (ст. 46 Конституции РФ) любое решение административного орган может быть оспорено в судебном порядке»[108].

Признанные обстоятельства возникают вследствие признание стороной сведений, на которых другая сторона основывает собственные требования и возражения, что освобождает последнюю от бремени доказывания. Например, рассматривая дело о возмещении вреда, при­чиненного повреждением имущества, суд, приняв признание ответчи­ком факта размера ущерба, освобождает от доказывания истца относи­тельно обоснования утверждений о размере ущерба.

Нельзя сказать, что признание по своему характеру безусловно и обязательно для органа правосудия, а также всегда ведет к возникновению описанных юридических последствий. Если у суда имеются основания полагать, что признание совершено в целях сокрытия реальны обстоятельств правовой коллизии либо под влиянием обмана, насилие, угрозы, добросовестного заблуждения, суд не принимает акт признания, а обстоятельства подлежат доказыванию по общим правилам следовательно, по усмотрению суда признание обстоятельств может сопровождаться соответствующими проверочными действиями.

§ 5. Распределение обязанностей по доказыванию. Доказательственные презумпции

Проблематика распределения обязанностей по доказыванию особо актуальна именно для гражданского судопроизводства, поскольку и уголовном судопроизводстве подозреваемый или обвиняемый не дол жен доказывать свою невиновность, соответствующее бремя лежит на стороне обвинения (ч. 2 ст. 14 УПК).

В римском гражданском процессе была выработана универсальная формула, согласно которой каждая сторона должна доказать обстоятельства, на которые она ссылается[109].

В дореволюционной России Устав гражданского судопроизводства 1864 г. в ст. 81,366 гласил: «истец должен доказать свой иск. Ответчик, возражающий против требований истца, обязан со своей стороны дока­зать свои возражения». Другими словами, на стороны возлагалось ос­новное бремя доказывания, при этом первым к выполнению этого бремени должен был приступить тот, кто обращался за судебной за­щитой (semper necessitas probandi incumbit illi, qui agit). Если этого не происходило, истцу отказывалось в удовлетворении иска (actore поп probante reus absolvitur). Подобное правило закреплялось в ст. 118 ГПК РСФСР 1923 г. и ст. 50 ГПК РСФСР 1964г., что означало прида­ние ему сущности правовой аксиомы (-Сороцкий).

В действующем процессуальном законодательстве установлено, что доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле (ч. 1 ст. 57 ГПК). Вместе с тем основное бремя доказывания (onus probandi) возложено на истца и ответчика, кото­рые в соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК должны доказать те обстоятель­ства, на которые они ссылаются как на основания своих требований и возражений. Данное долженствование следует отличать от бремени утверждения (onus probandi) — оно заключается в необходимости для стороны, заявляющей требование либо возражение, сослаться на об­стоятельства, подтверждающие таковые. Практика показывает, что зачастую оба вида бремени совпадают, но не всегда, коль скоро нали­чествуют общеизвестные, преюдициальные и признанные факты.

В отличие от ст. 50 ГПК РСФСР соответствующая ей ст. 56 ГПК РФ содержит еще одно немаловажное указание на то, что общий механизм распределения обязанностей по доказыванию используется неизменно, если иное не предусмотрено федеральным законом. Так, ст. 249 ГПК, говорящая о бремени доказывания по делам, возникаю­щим из публичных правоотношений, определяет иной порядок: обя­занности по доказыванию обстоятельств, послуживших основанием Для принятия нормативного правового акта, его законности, а также за­конности оспариваемых решений, действий (бездействий) органов го­сударственной власти, органов местного самоуправления, должност­ных лиц, государственных и муниципальных служащих возлагаются на орган, принявший нормативный правовой акт, органы и лиц, которые приняли оспариваемые решения или совершили оспариваемые Действия (бездействия). Кроме того, суд в целях правильного разреше­ния дела может по своей инициативе истребовать любые доказательственные материалы. По сути, речь идет о процессуальной презумпции вины, которую опровергают субъекты, перечисленные в приведенной статье, вследствие чего целесообразно более подробно затронуть во­прос о влиянии презумпций на бремя доказывания.

В переводе с латинского презумпция (praesumtio) означает предполо­жение. В течение длительного исторического развития было сформули­ровано множество различных презумпций, основывающихся на предпо­ложении того, что факт скорее существует, чем нет. Их появление было обусловлено практическими трудностями, которые вытекали из состяза­тельного характера судопроизводства, где часто возникали сомнения в том, какая сторона должна убеждать суд в истинности фактических дан­ных. Выход был найден в казуистической системе перераспределения бремени доказывания. Отсюда и возникли правила-предположения, ка­сающиеся представления доказательств. Они представляли собой умо­заключения, выведенные посредством наблюдения за конкретными си­туациями. Презумпция — выражение того, что происходит чаще всего, ут­верждали римские юристы (praesumptio sumitur ex eo quod plemmque fit).

Предположения, зафиксированные в праве, получили название за­конных презумпций (praesumptio juris), которые подразделяются на процессуальные и материальные. Пример первых уже приводился, они в отличие от материальных малочисленны, но, тем не менее, значи­мы. Предположения материального права, наоборот, составляют боль­шинство: презумпция вины причинителя вреда; презумпция вины лица, не исполнившего обязательство или исполнившего его ненадле­жащим образом; презумпция нахождения долгового документа у долж­ника; презумпция отцовства и др.

В целом презумпции как технико-юридический прием облегчают работу судебного органа и дают исходные данные, принимаемые за ис­тинные. Знания в подобных случаях отнюдь не ложны. В них присутст­вует потенциальная возможность существования фактов, хотя не ис­ключается и иное. В этом плане презумпции придают процедуре дока­зывания гибкость перелагая обязанность доказывания утверждаемого на противную сторону, изменяя общее правило ст. 56 ГПК. Если же обязанность не выполнена, то предполагаемый факт считается уста­новленным и соотносимым с истиной. Оказывать помощь в ее дости­жении может и освобожденное от представления доказательств лицо как отмечается в процессуальной литературе, доказывание — право и обязанность субъектов доказывания, следовательно, презумпции осво­бождают лицо от доказывания, но не лишают его права приводить доказательства и обосновывать факты[110].

§ 6. О непосредственности в исследовании доказательств

Суд первой инстанции при рассмотрении дела обязан непосредст­венно исследовать доказательства, приводимые в обоснование тех или иных обстоятельств: заслушать объяснения сторон и третьих лиц, по­казания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными материалами и осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи.

Между тем ГПК устанавливает несколько исключений из принци­па непосредственности, касающихся обеспечения доказательств и су­дебного поручения.

Потребность в обеспечении доказательств возникает у лиц, уча­ствующих в деле, вследствие опасений, что представление необходи­мых для них доказательств окажется невозможным либо затрудни­тельным. Практика знает два способа обеспечения доказательств — внесудебный и судебный. Первый способ реализуется посредством нотариального функционирования. Основы законодательства Рос­сийской Федерации о нотариате позволяют всем заинтересованным субъектам обращаться с заявлением об обеспечении доказательств к нотариусу (ст. 102 Основ), в районе деятельности которого должен быть совершен акт по обеспечению доказательств (п. 175 Инструкции о нотариальных действиях). Подобное обеспечение предполагает до­прос нотариусом свидетелей, осмотр письменных и вещественных до­казательств, назначение экспертизы (ст. 103 Основ). Однако на эти действия налагается запрет, если дело в момент обращения заинтере­сованных лиц к нотариусу находится в производстве суда или адми­нистративного органа.

В целях реализации судебного способа заявление подается в суд, возбудивший производство по делу или в районе деятельности которо­го будут совершены обеспечительные мероприятия. Заявление долж­но отвечать определенным формальным требованиям. В нем указыва­ются: существо гражданского дела; информация о сторонах и их месте проживания (нахождения); доказательства, подлежащие обеспечению; обстоятельства, для подтверждения которых нужны эти доказательст­ва; причины, побудившие заявителя обратиться с просьбой.

Заявление об обеспечении доказательств рассматривается в судеб-Ном заседании с извещением всех участвующих в деле лиц, с целью всестороннего выяснения мнения этих субъектов по поводу целесообраз­ности обеспечения. Все данные, полученные в ходе обеспечительных мероприятий, заносятся в протокол, но вопрос об их достоверности и достаточности здесь не затрагивается, поскольку позднее они все равно подвергаются тщательному изучению органом правосудия.

Судебное поручение имеет место, если суд не может получить до­казательства по объективным причинам, так как они находятся в дру­гом городе или районе. В этом случае выносится определение, в кото­ром кратко излагаются содержание рассматриваемого правового кон­фликта; сведения о сторонах и месте их проживания (нахождения); об­стоятельства, подлежащие выяснению; доказательства, нуждающиеся в сборе. Определение направляется в суд по месту совершения поруче­ния и должно быть выполнено в течение месяца со дня его получения, при этом производство по гражданскому делу может быть приостанов­лено (ст. 216 ГПК).

Суд, принявший поручение к исполнению, не вправе переадресовы­вать его техническим работникам, а осуществляет его самостоятельно в судебном заседании по общим правилам. Протоколы и все собранные при выполнении поручения доказательства немедленно пересылаются в суд, разрешающий спор по существу. Одновременно следует иметь в виду указания постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 01.01.01г. № 2 «О подготовке гражданских дел к судебному раз­бирательству»[111] с последующими изменениями, действующее в части, не противоречащей ГПК. Данным постановлением предписывается не собирать посредством судебного поручения письменные или вещест­венные доказательства, которые потенциально могут быть представле­ны сторонами или по их просьбе истребованы судом, рассматриваю­щим дело, а равно не давать поручения об истребовании от истца дан­ных, подтверждающих обоснованность исковых требований и иных сведений, которые должны быть указаны в исковом заявлении.

Глава 16

СРЕДСТВА СУДЕБНОГО ДОКАЗЫВАНИЯ

Вопросы к теме

1. Объяснения сторон и третьих лиц.

2. Показания свидетелей.

3. Письменные доказательства.

4. Вещественные доказательства.

5. Заключение эксперта.

6. Аудио - и видеозапись как средство доказывания.

7. Иные средства доказывания.

§ 1. Объяснения сторон и третьих лиц

В рассмотрении гражданских дел активно участвуют истец, ответ­чик, а порой, и третьи лица. В подаваемых в суд заявлениях они излага­ют свое видение подлежащего разрешению спора о праве. В судебном заседании стороны и третьи лица выступают с объяснениями возник­шей ситуации и обоснованием собственных требований и возражений. Сведения, сообщаемые об обстоятельствах дела, закон признает само­стоятельным средством доказывания (ст. 68 ГПК). Вместе с тем содер­жащееся в выступлениях сторон и третьих лиц толкование соответст­вующих правовых норм, юридическая квалификация сложившихся отношений, рассуждения эмоционального характера не являются средством доказывания[112].

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27