Боровиков дело России (стр. 6 )

3) дать возможность обеспечивающим спуск контролировать дыхание водолаза по пузырям выдохнутого воздуха;

4) сократить объем подаваемого воздуха за счет того, что при использовании ранца отсутствует непрерывная вентиляция подшлемного пространства, а водолаз потребляет воздух только в количестве, необходимом для дыхания; при этом головной золот­никовый клапан заглушается;

5) производить одновременную подачу воздуха двум находя­щимся на разных глубинах водолазам;

6) наконец, получить возможность проведения спуска водола­за без скафандра, с одним лишь ранцем за спиной и дыхатель­ным шлангом во рту; но, естественно, с подачей воздуха с по­верхности в ранец по шлангу.

Ранец состоял из:

- емкости для приема с поверхности и хранения сжатого воз­духа среднего давления, выполненной в виде горизонтального цилиндра;

- камеры вдоха со штоком и перепускными клапанами (как бы мы назвали ее сейчас - легочного автомата), установленной на емкости со сжатым воздухом;

- шланга вдоха с клапанами вдоха и выдоха;

- ременной подвески.

Устройство работало следующим образом. Сжатый воздух с поверхности по шлангу подавался в воздушную емкость (бал­лон) под избыточным по отношению глубины, на которой нахо­дится водолаз, давлением, но не более 10 ати. При вдохе через шланг вдоха, проходящий сквозь стенку котелка с левой сторо­ны через ранцевый воздуховвод (рожок) и оканчивающийся за­губником, водолаз создавал в камере вдоха разряжение отно­сительно давления окружающей среды. Гибкая мембрана под действием внешнего давления проседала и через шток откры­вала перепускной клапан в стенке между баллоном со сжатым воздухом и камерой вдоха. Воздух из емкости по шлангу вдоха поступал в легкие водолаза. Когда водолаз прекращал вдох, давление в камере вдоха повышалось, мембрана выпрямля­лась, увлекала за собой шток и закрывала перепускной клапан.

Выдох водолаз производил по тому же шлангу, но выдохну­тый воздух через лепестковый клапан выходил в воду. Таким образом, водолазу для дыхания все время поступал воздух под давлением окружающей воды.

Знакомая схема, не правда ли? Основной сложностью при обучении водолазов работе с ран­цевой дыхательной системой была необходимость привить водолазу навык дыхания ртом. При практическом обучении посту­пали так: курсанту надевали на спину ранец с дыхательным шлангом, который он должен был правильно держать во рту, и, закрыв ему нос носовым зажимом, заставляли на воздухе, в классе, дышать ртом, получая воздух из ранца.

Однако, несмотря на несомненные положительные качества «ранцевой» системы дыхания, в том числе возможность легко и безопасно спускаться с ней на глубину до 20 метров, она имела и ряд недостатков.

Система была достаточно сложна и для безопасной эксплуа­тации требовала хороших практических навыков и тщательного технического обслуживания. Висящий на спине водолаза ранец создавал дополнительную угрозу зацепа в узких местах. При выполнении работ водолазу часто приходилось принимать го­ризонтальное положение, а ранец при этом создавал повышенное сопротивление дыханию.

Дыхание ртом через загубник для водолаза неестественно, утомительно и крайне неприятно тем, что слюна неизбежно по­падает в загубник и шланг вдоха. Все это по совокупности за-ставляет неопытных водолазов бросать шланг и дышать возду­хом из подшлемного пространства, что быстро приводит к от­равлению углекислым газом. И наконец, из-за низкого избыточного давления воздуха в ранце (не более 10 ати), запаса его при прекращении подачи с поверхности хватало лишь на немного большее время, чем при дыхании из подшлемного объема в обычном вентилируе­мом режиме.

Но одним из наиболее важных моментов было то, что курсанты - водолазы при использова­нии ранцевой системы дыхания часто болели, у них бывали случаи кровотечения из носа и да­же кашель кровью.

Все это, вместе взятое, заставило фирму Де-нейруза отказаться от использования под во­дой ранцевой системы дыхания. К концу XIX в. вообще в зарубежной практике, за исключени­ем Германии, Италии и Японии, ранцы нигде не употреблялись, хотя в заказных каталогах вы­пускаемого в Германии вентилируемого снаряжения Денеируза ранец присутствовал, а само снаряжение допускало работу как с применением ранца, так и без него, с прямой подачей воздуха с поверхности в подшлемное пространство. Российские водола­зы к этому времени также перестали использовать ранцевую си­стему дыхания, однако выпуск ранцев на Адмиралтейских Ижор-ских заводах в составе водолазного снаряжения Денеируза про­должался до конца XIX в. В целом неудачный опыт использования снаряжения «пята­чок» в России в конце 1860-х гг. заставил фирму Денеируза произвести его кардинальную переработку, и в 1872 г. новый вариант снаряжения был представлен в России. В стандартный комплект поставки снаряжения входили: шлем, водолазная ру­баха, ранец, дыхательный шланг, носовой зажим, сигнальный и спасательный лини, переговорная труба, грузы, в том числе бо­ты, подводный фонарь, нож с поясом, шланги, манометр, воз­душный насос.

На гравюре видно, что снаряжение уже практически полно­стью подобно современному, во всяком случае внешне, в его ос­новных элементах. Благодаря своей простоте, надежности и удобству в работе оно быстро завоевало популярность в России.

Более того, российские заводы освоили производство этого снаряжения, а в записках преподавателей Кронштадтской во­долазной школы, в отличие от не менее распространенного в России снаряжения Зибе-Гормана, снаряжение Денеируза на­зывали «нашим». Преподаватель Кронштадтской водолазной школы, а затем и ее начальник дает следующее описание снаряжения Денеируза. «...Шлем Денеируза объемом больше других... и скрепляется с фланцем ма­нишки тремя болтами. Шлем имеет три глухих иллюминатора и один передний - отвинчивающийся. Иллюми­наторы толщиной 12,5 мм зажаты между двумя прокладками, причем прокладка между стек­лом и нажимной гайкой кожаная, так как рези­на при завинчивании выдавливается.

В передней части шлема, под иллюминато­ром, видны 2 обушка с кольцами, сделанными для того, чтобы к ним прихватить шланг и сиг­нал, а также чтобы привешивать лампу во вре­мя работы; слева припаян кран для выпуска воздуха из-под шлема и рубахи по желанию рукой. На французских шлемах имеется слева, под боковым иллюминатором, рожок, который смо­трит назад; он служит для привертывания к нему короткого дыхательного шланга от ран­ца. Когда водолаз идет без ранца, на этот ро­жок навинчивается глухая гайка, а воздухопро­водный шланг привертывают к заднему рожку, против которого, внутри шлема, впаяна чашка с воздушными ходами, чтобы направить струю воздуха вдоль по шлему. Прежде в теменной части шлема приделы­вался невысокий навинтованный рожок для пе­реговорного шланга; когда же шлангом этим не пользовались и не привертывали его, то на переговорный рожок навертывалась глухая гайка.

В настоящее время в теменной части шлема делается отверстие для пропуска телефонных проводов внутрь шлема, в этом месте коробка штепселя закупо­ривается или резиновой пробкой с гайкою, или глухой крышкой. Сзади к шлему привернут и припаян воздухопроводный ро­жок с предохранительным клапаном внутри, закрытым направ­ляющей воздух чашкой на винтиках. К рожку привертываются шланги. Для излишнего и отработанного воздуха вверху справа сде­лан головной клапан с пружиной. Если не нажимать на него го­ловой, то воздух все-таки сам будет травиться, пересиливая давление спиральной пружинки и давление соответствующего водяного столба, ибо помпою воздух накачивается в избытке. Если нажать головой вправо на пуговку головного золотника, то по желанию можно выпустить очень много воздуху, почти весь.

Медная манишка, составляющая нижнюю часть шлема, име­ет вверху три болта, на которые одета кольцевая резиновая прокладка, а затем и фланец воротника рубахи, который зажи­мается между манишкой и шлемом с помощью 3 гаек; таким об­разом достигается полная укупорка и герметичность соедине­ния рубахи со шлемом.

По образцу шлема Денеируза на Адмиралтейских Ижорских заводах выделываются наши (российские. - П. Б.) шлема, кото­рые, без заметного изменения внешнего вида, имеют сущест­венные усовершенствования внутри...»

Про рубаху снаряжения Денеируза Кононов ничего специфи­ческого не пишет, указав лишь, что технология вклейки ворот­ника (фланца) трехболтовой рубахи Денеируза отличается от технологии вклейки воротника двенадцатиболтовой рубахи Зи-бе-Гормана.

Опыт эксплуатации снаряжения Денеируза позволил офице­рам Водолазной школы сформулировать ряд замечаний к нему. Соединение котелка шлема с манишкой с помощью трех шпилек, хотя и весьма надежно, но по ряду причин неудобно. Велико время одевания и снимания котелка, при наклоне быва­ли затруднения при снятии шлема со шпилек. При работе гаеч­ным ключом с гайками крепления ключи стучали по котелку, раздражая водолаза, а при невнимательной работе была воз­можна деформация корпуса котелка внешним краем гаечного ключа вплоть до отрыва металла котелка от фланца. И наконец, было очень легко утопить гайку, выронив ее из руки при навин­чивании или отвинчивании.

Пропускная способность нажимного золотникового клапана и крана ручного сброса воздуха была недостаточна, что не поз­воляло предотвратить аварийный выброс водолаза на поверх­ность, даже если водолаз своевременно принимал меры по сбросу излишков воздуха и полностью открывал оба клапана.

Воздухоприемный ввод (рожок), имея очень малую поверх­ность спайки с котелком, был укреплен ненадежно, что при на­грузках на шланг приводило к отрыву ввода от шлема; невоз­вратный клапан был размещен на внешнем конце ввода, и при отрыве ввода отрывался и клапан, давая воде свободный вход в подшлемное пространство. Предусмотренные в конструкции котелка узлы для использо­вания переговорного шланга (штуцер снаружи котелка для под­соединения шланга и разделительная мембрана внутри котел­ка) и дыхательного ранца оказались ненужными после отказа от использования переговорного шланга и ранца.

И наконец, манишка шлема была слишком велика в плечах, не давая водолазу поднять руки, и в то же время тесна в груди, и при наклоне водолаза край манишки упирался ему в грудь, препятствуя наклону.

Водолазная рубаха снаряжения Денейруза, хотя и оценива­лась водолазами выше рубахи Зибе-Гормана, также не избе­жала замечаний. К резиновому фланцу водолазы предъявляли противоречивые требования: жесткий фланец был более наде­жен, но трудно растягивался, и надеть рубаху человеку большо­го роста и в зимней одежде было крайне сложно, а мягкий фла­нец облегчал одевание, но легко изнашивался и рвался. Кроме того, процедура замены фланца в случае его повреждения бы­ла весьма замысловатой и трудновыполнимой в условиях водо­лазной станции.

И наконец, было рекомендовано изготавливать рубаху хотя бы двух размеров.

У водолазов-практиков оказались замечания и по комплекта­ции снаряжения Денейруза. Стандартная поставка Адмирал­тейских Ижорских заводов вплоть до начала XX в. предусматри­вала изготовление шлемов с учетом применения и переговор­ного шланга, и дыхательного ранца, хотя на самом деле эти при­способления не применялись уже не менее десятка лет, однако изменить конструкцию шлема и комплектность поставки было весьма сложно. Кроме того, состав инструмента, входящего в комплектацию снаряжения Денейруза, был также неудовлетвори­телен - не хватало гаечных ключей, отверток и пр. Не было так­же укладочного ящика для ЗИП (или, как ее называли водолазы в то время, рабочей шкатулки).

Мы уже отмечали, что российские водолазные офицеры вооб­ще и преподаватели Кронштадтской водолазной школы в частно­сти вовсе не ощущали священного трепета перед импортным во­долазным снаряжением и при необходимости дорабатывали его конструкцию. Не избежало этой участи и снаряжение Денейруза. Специалисты Водолазной школы внесли ряд изменений в сна­ряжение Денейруза. В частности, ими было сделано:

- невозвратный клапан на патрубке («рожке» - как его называ­ли) подачи воздуха в шлем был перенесен с наружной части пат­рубка в его корневую часть, в шлем, с тем чтобы при обрыве рож­ка, что иногда случалось, не повреждался сам клапан;

- диаметр фланца рубахи и соответственно сопрягаемых с ним деталей шлема и манишки был увеличен на 5 см. Это было вызвано, в частности, и тем, что при зимних работах теплоодетому водолазу было трудно натягивать фланец рубахи;

- произведена доработка воздуховодов внутри шлема с целью снижения шума в подшлемном пространстве;

- изменена конструкция и место расположения автоматиче­ских травящих клапанов;

- и многое другое, о чем пойдет речь дальше.

Снаряжение Денейруза с незначительными доработками про­существовало вплоть до 1930-х гг. как базовое для работ на боль­ших глубинах. До начала 30-х гг. в технической специальной ли­тературе и учебных пособиях оно фигурировало как «снаряжение Денейруза» , а в конце 30-х гг. оно обезличилось, превратившись в «трехболтовое» снаряжение.

С появлением шлемов LU-3 разработки и производства ЭП-РОНа снаряжение Денейруза было окончательно снято с произ­водства, хотя отдельные основные его принципы - способ со­единения шлема с манишкой и способ герметичного соедине­ния шлема с водолазной рубахой - сохранились и по сей день. «Трехболтовое» снаряжение до сих пор находится в эксплуата­ции, рубахи серийно производятся, а шлемы выпускаются в единичных экземплярах.

Август Шредер прибыл в Нью-Йорк в 1840 г. из Гамбурга, Германия. Он был механиком, изготовителем фотоаппаратов - дагеротипов. В 1846 г. Шредер заинтересовался водолазным делом, однако уровень используемого для работ под водой обо­рудования его совершенно не удовлетворил. Он был уверен, что сможет разработать и изготовить водолазное снаряжение лучшего качества.

И действительно, к 1849 г. Шредер разработал и изготовил два шлема вентилируемого водолазного снаряжения нового ти­па, а к январю 1850 г. - воздушную помпу. Снаряжение Шреде­ра «пришлось ко двору», и у него появились заказчики. В 1856 г. улучшенная конструкция воздушной помпы получила диплом Промышленной ярмарки в Нью-Йорке. В дипломе было написа­но: «Воздушная помпа, соединенная с водолазным снаряжени­ем, мощная и хорошо изготовленная».

Снаряжение Шредера пришло в Россию с крейсерами амери­канской постройки, и один комплект его поступил в Кронштадт­скую водолазную школу.

дает следующее описание снаряжения Шредера: «.. .Шлем медный, с двумя глухими боковыми иллюминатора­ми, защищенными медной решеткой и одним отвертывающим­ся передним иллюминатором с кожаной прокладкой; под перед­ним иллюминатором приделаны сбоку два ушка для привешивания лампы или же прикрепления к ним шланга и сигнала по­средством бензеля. Головной золотник, пружинный, автомати­ческий (самодействующий), имеет решетчатую крышку, кото­рая нажимает спиральную коническую пружинку; а пружинка надавливается на конический золотниковый клапан; внутри шлема сделана сеточка. Воздухопроводный рожок для привер­тывания шланга - как у Зибе.

Манишка с 4 ушками, где укрепляются на шарнире 4 отдель­ных закидных болта с барашками. На манишке два обушка на груди для навешивания грузов. Нажимные планки (4) и 12 бол­тов с барашками служат для скрепления рубахи с манишкою. Рубаха и принадлежности весьма сходны с принадлежностя­ми аппарата Зибе. Шланги такие же, как у Зибе; но навертываются прямо к рож­ку воздушнаго канала...»

В целом снаряжение Шредера являлось одним из вариан­тов снаряжения Зибе-Гормана, причем вариантом не самым удачным.

оценивает снаряжение Шредера весьма сдер­жанно. Шлем снаряжения Шредера был, по его мнению, тяжел и тесен. Три небольших иллюминатора, к тому же частично за­крытых решетками, не обеспечивали водолазу достаточного обзора. Воздухоприемный рожок был не только не достаточно основательно закреплен на шлеме, но и не имел невозвратного клапана. Автоматический золотниковый клапан не давал водо лазу возможности регулировать количество воздуха в скафан­дре в необходимых пределах, а ручного клапана для сброса из­лишков воздуха в шлеме предусмотрено не было. Снаряжение Шредера не прижилось на флоте, и о нем, в от­личие от снаряжений Денейруза и Зибе-Гормана, больше ниче­го слышно не было. Тем не менее в США снаряжение Шредера пользовалось ус­пехом, и фирма Schrader Company просуществовала в США до 1950-х гг.

Эволюция российского вентилируемого водолазного снаряжения.

Что такое шлем, из чего он состоял и как изменялись составные элементы шле­мов? Шлем - это воздухонепроницаемый котелок, одетый на голову водолаза и опирающийся на его плечи с помощью манишки. Шлем должен обеспечить водолазу возможность:

- дышать;

- смотреть вокруг себя;

- переговариваться с поверхностью;

- защищать голову от механических воздействий (ударов и пр.).
Все водолазные шлема вентилируемого снаряжения, начиная со шлема Гаузена (1830) и за исключением, пожалуй, лишь сна­ряжения Денейруза образца 1865 г. «пятачок», с той, или иной степенью совершенства выполняли указанные функции. Для это­го шлем оборудовали:

- воздушным вводом с невозвратным клапаном для подключе­ния воздушного шланга;

- головным золотниковым клапаном для выпуска отработан­ного воздуха;

- ручным пробковым краном аварийного сброса излишков воздуха;

- иллюминаторами;

- устройством ввода и вывода акустических сигналов (голо­са);

- манишкой для переложения нагрузки от шлема на плечи во­долаза;

- узлом стыковки манишки с водолазной рубахой;

- узлом стыковки котелка шлема с манишкой.

Первым типом шлемов, принятых в эксплуатацию в России, были шлема российского снаряжения Гаузена и английского снаряжения Дина, закупленные для нужд Черноморского флота в 1838 г. Эти шлема так называемого открытого типа обеспечи­вали водолазу возможность дышать, смотреть и говорить, т. е., несмотря на примитивность конструкции, функционально это были уже вполне полноценные водолазные шлема.

Следующими шлемами, появившимися в России в 1860-х гг., были шлема снаряжения Гейнке и позднее Зибе-Гормана. Они были настолько похожи, что, по одной из версий, разработчи­ком шлемов этого типа был Гейнке, а производство их органи­зовал Зибе. Шлема Гейнке-Зибе уже имели полный комплект всех уст­ройств, обеспечивающих их эффективную и безопасную работу. Эти шлема имели раздельные котелок и манишку, герметичное соединение с водолазной рубахой, а также указанные выше ил­люминаторы, вводы и клапана.

К 1870-м гг. в России появилось снаряжение Денейруза об­разца 1872 г. Шлема этого снаряжения также отвечали всем приведенным выше требованиям: имели раздельные котелок и манишку, герметичное соединение с водолазной рубахой, иллю­минаторы, воздушные вводы и клапана.

В обеих системах нагнетаемый воздух шел из помпы по воз­духопроводному шлангу в шлем; из шлема воздух выходил че­рез особый клапан, устроенный с правой стороны и открываю­щийся при нажимании на него головой, так называемый голо­вной золотниковый клапан; таким образом воздух поступал к водолазу под давлением, соответствующим глубине погруже­ния, а в костюме поддерживалась постоянная вентиляция. С те­чением времени к этим шлемам были присоединены подводные телефоны, английские - Зибе-Гормана, шведские - Эриксона и русские - Колбасьева и М. фон Шульца.

В конце 1890-х гг. в России на Ораниенбаумском и Ижорском заводах было освоено производство водолазных шлемов, про­тотипом которых были шлема Денейруза и Зибе-Гормана дора­ботанной специалистами Кронштадтской водолазной школы конструкции. В конце 1870-х гг. в России появились шлема американца Шредера, но они в российской водолазной практике не прижи­лись в силу указанных ранее причин. Однако некоторые элемен­ты их конструкции специалистами Кронштадтской водолазной школы были признаны интересными и перспективными.

До конца 40-х гг. уже XX в. в России по-прежнему использо­валось вентилируемое снаряжение Денейруза (оно официаль­но стало называться трехболтовым снаряжением) и Зибе-Гор­мана (называющееся двенадцатиболтовым снаряжением) в практически не измененном по отношению к началу XX в. виде. Строго говоря, утверждение, что шлема Зибе-Гормана - толь­ко лишь двенадцатиболтовые, а шлема Денейруза - трехболтовые не совсем корректно. И та, и другая фирма выпускали как трехболтовые, так и двенадцатиболтовые шлема, оставляя в них характерный для данной фирмы котелок. Более того, в конце 1890-х гг. производился комбинированный шлем, у которого на двенадцатиболтовой манишке был установлен трехболтовый фланец крепления котелка. Этот шлем, являясь, по сути, «трех­болтовым», позволял использовать рубахи обоих типов, что в оп­ределенной мере облегчало эксплуатацию снаряжения.

Очередной всплеск модификаций вентилируемого снаряже­ния пришелся на конец 40-х-50-е гг., и к середине XX в. в России в эксплуатации находилось несколько вариантов шлемов класси­ческого вентилируемого водолазного снаряжения: трехболтовые шлема Ш-3 и унифицированные шлема УВС-50, УВС-50м, котел­ки которых поставлялись в варианте как трехболтового, так и двенадцатиболтового снаряжения.

Для полноты картины следует отметить, что за первую половину XX в., и особенно по окончании Великой Отечественной войны, в России побывало, правда в немногих экземплярах, американское, полученное по ленд-лизу во время войны, а также трофейное немецкое и японское вентилируемое снаряжение, которое эксплуатировалось в течение многих лет и по окончании войны.

Котелок является основной составляющей частью шлема и выполняет его основные функции: обеспечивает защиту головы водолаза от окружающей воды и от механических воздействий, подачу воздуха и отведение отработанного воздуха, позволяет водолазу видеть вокруг себя и поддерживать связь с поверхнос­тью. В ранних образцах котелков были предусмотрены также крючья для навески грузов.

В котелки первых образцов были вмонтированы:

- иллюминаторы,

- воздуховвод с резиноотворотным невозвратным клапаном (снаряжение Денейруза образца 1872 г.) или без него (снаряже­ние Зибе-Гормана и Шредера),

- автоматический травящий клапан, совмещенный с нажим­ным золотниковым клапаном,

- ручной пробковый кран,

- узел ввода переговорного шланга с разделительной мемб­раной,

- крючья для навески грузов,

- узел стыковки с манишкой.

В процессе эксплуатации форма и размеры котелка изменялись незначительно, а все доработки его конструкции касались отдель­ных узлов, которые видоизменялись, исчезали, появлялись новые. В последнем образце котелка - котелке шлема УВС-50 - были смонтированы:

- иллюминаторы,

- воздуховвод с невозвратным клапаном,

- нажимной золотниковый клапан,

- кабельный ввод,

- узел стыковки с манишкой.

Рассмотрим эволюцию этих узлов более подробно. Котелки шлемов всех без исключения типов изготовлены из ли­стовой меди толщиной около миллиметра, и до начала 1940-х гг. - методом ручной выколотки. Внутренняя поверхность котелка пролужена оловом. На первых образцах котелков все детали - узлы стыковки с манишкой, обоймы иллюминаторов, воздушные и ка­бельные вводы - припаивались к его стенке. На более поздних мо­делях эти детали сначала механически закреплялись на котелке, например с помощью клепки, а их стыки с котелком пропаивались.

Форма и размеры котелков выбирались, исходя из общих сооб­ражений изготовителя. Самые большие по объему котелки были на снаряжении Денейруза, самые маленькие - на снаряжении Шредера. Основным требованием к размеру котелка был свобод­ный поворот головы водолаза без помех со стороны внутренних устройств в котелке. В принципе разработчики стремились умень­шить размеры котелков, стараясь тем самым снизить водоизме-щающий объем снаряжения, за счет чего уменьшить плавучесть снаряжения и соответственно вес носимых водолазом грузов. Раз­работчики Кронштадтской школы гордились своим шлемом уменьшенного объема настолько, что направили созданный ими шлем на Парижскую выставку.

Однако с появлением в водолазной практике телефонной связи размер котелков пришлось вновь увеличить, так как громоздкая в те времена водолазная гарнитура (диаметром до 10 см) и кнопка вызывного звонка занимали значительную часть внутреннего объ­ема шлема.

Необходимость размещения в шлеме сравнительно громозд­кой гарнитуры привела к тому, что в котелке шлема снаряжения УВС-50 пришлось сделать специальный карман для телефонно-микрофонного капсюля. Иллюминаторы шлемов вентилируемого снаряжения изна­чально разделялись по конструкции на два типа: основной и вспомогательные. Основной (передний) иллюминатор - круглой формы распола­гался перед лицом водолаза и был съемным на резьбе у шлема Денейруза и несъемным (или съемным в зависимости от модели) на котелке шлема Зибе-Гормана.

Вспомогательные иллюминаторы (боковые и верхний) были круглыми (на шлемах Денейруза) или овальными (на ранних шлемах Зибе-Гормана) и несъемными (их можно было демонти­ровать только для замены). На шлемах Зибе-Гормана ранней конструкции стекла в боковых иллюминаторах были выпуклыми, что в сочетании с овальной формой делали иллюминаторное стекло достаточно сложным изделием. В ранних образцах шле­мов стекла иллюминаторов защищались специальными решет­ками однако они сильно мешали водолазам смотреть, и от ре­шеток в конце концов отказались. В шлемах более поздних модификаций отсутствует верхний иллюминатор и решетки на бо­ковых иллюминаторах.

В конечном счете конструкция переднего иллюминатора ко­телков водолазных шлемов не изменилась - они представляют собой ввертную латунную обойму с закрепленным в ней стеклом толщиной 12 мм и диаметром 130 мм. Боковые иллюминаторы современных котелков - несъемные, круглые, толщиной 12 мм и диаметром 118 мм, закрепленные в стационарной обойме с помощью стопорной гайки.

Несмотря на простоту, узел ввода воздушного шланга («воз­душный рожок») в шлем также претерпел определенные измене­ния. В России к этому процессу приложили руки специалисты Кронштадтской водолазной школы. Первые рожки представляли собой литое изделие, припаянное к оболочке котелка. Пайка изначально была слабым местом, и при сильном рывке за воздушный шланг рожок попросту отрывался от шлема. Эта сама по себе неприятная ситуация резко осложнялась тем, что у шлемов Денейруза невозвратный клапан находился на внешнем конце рожка и отлетал вместе с рожком, а в первых шле­мах Зибе-Гормана невозвратных клапанов вовсе не было.

Специалисты Кронштадтской водолазной школы доработали узел ввода воздушного шланга в шлем (до середины 1930-х гг. этот узел назывался «воздушный рожок», современное его на­звание - воздухопроводный ввод); и в варианте Кронштадтской водолазной школы невозвратный клапан помещен внутри шле­ма, под чашкой, направляющей воздух кверху, которую можно отвинтить для осмотра клапана. приводит эскиз од­ного из вариантов невозвратного клапана. Конструкция Кононо­ва интересна тем, что

- рожок, помимо пайки, крепится к оболочке котелка внутрен­ней гайкой;

- клапан расположен внутри шлема и защищен при обрыве рожка;

- клапан является тарель­чатым клапаном и прижат к седлу плоской пружиной.

Конструкция Кононова не прижилась, по-видимо­му, по чисто технологиче­ским причинам. Для нор­мальной работы клапана его было необходимо тща­тельно притирать к седлу для обеспечения герметич­ности, однако это было, во-первых, сложно и требова­ло определенных слесар­ных навыков, которыми во­долазы, как правило, не владели, и, во-вторых, из-за неизбежной коррозии и износа самого клапана и его седла герметичность со временем нарушалась.

К идее тарельчатого клапана вернулись только через полвека, когда на шлемах УВС появились пружинно-тарельчатые невоз­вратные клапана. До того времени во всех конструкциях россий­ских шлемов воздушные рожки, помимо пайки, крепились на за­клепках, и с внутренней стороны рожка устанавливались невозвратные клапана резиноотворотного типа. Проведенная в 1930-х гг. при создании шлема Ш-3 модификация рожка сделала его более компактным, но не поменяла его суть. В таком виде воздухопро­водный ввод, объединенный с резиноотворотным невозвратным клапаном дожил до 1950-х гг. В 1950-х гг. воздухопроводный ввод объединили с кабельным телефонным вводом и заменили резиноотворотный невозврат ный клапан на пружинно-тарельчатый. Этот комбинированный узел использовался во всех модификациях отечественных шле­мов вентилируемого снаряжения. В ранних образцах шлемов вентилируемого снаряжения по­мимо золотникового клапана для сброса излишков воздуха из подшлемного и подрубашечного объемов использовался руч­ной пробковый кран (или, как его называли в то время, «кран-тик»). При чрезмерной подаче воздуха или при всплытии водо­лаз мог в достаточно широких пределах регулировать скорость сброса воздуха, управляя тем самым своей плавучестью или скоростью всплытия. Однако уже в начале 1900-х гг. эти «кран-тики» из употребления вышли, и на новых шлемах их переста­ли ставить, а на старых вырезали и на образовавшееся отвер­стие напаивали заплату.

Головной золотниковый клапан предназначен для принуди­тельной вентиляции подшлемного пространства воздухом, пода­ваемым с поверхности по шлангу. Открытие клапана и соответ­ственно выпуск отработанного воздуха в воду происходят, когда водолаз нажимает головой на шток клапана. Изначально эти клапана были пружинно-тарельчатого клапана, причем их конст­рукция обеспечивала выполнение сразу двух функций - регули­руемого автоматического травящего клапана и нажимного зо­лотникового. Функция автоматического срабатывания клапана при повыше­нии давления воздуха в подшлемном объеме и под рубахой обес­печивалась поджатием клапана конической пружиной с перемен­ным усилием, создаваемым положением наружной гайки клапа­на. При заворачивании гайки поджатие пружины увеличивалось, и клапан срабатывал при более высоком давлении воздуха, т. е. при большем заполнении рубахи воздухом, а при отворачивании ее пружина ослабевала, и воздух выходил в воду при меньшем заполнении рубахи. Таким образом, водолаз сам мог подобрать положение гайки и тем самым обеспечить необходимую ему от­рицательную плавучесть на грунте. При необходимости откорректировать свою плавучесть водолаз мог принудительно открыть клапан, нажав головой на шток клапана. Клапана описанной конструкции, являясь неотъемлемой час­тью котелка, находились в эксплуатации до тех пор, пока эксплу­атировался котелок, и вполне устраивали водолазов. Однако все время предпринимались отдельные попытки доработать конст­рукцию клапана, и предлагаемые идеи были не лишены опреде­ленного смысла.

В 1917 г. российский водолазный специалист Зилов предло­жил головной золотниковый клапан принципиально новой кон­струкции. Новизна заключалась в следующих особенностях конструкции:

- притертая коническая тарелка клапана заменена на резино­вую прокладку, не требующую притирания;

- клапан снабжен тягой, с помощью которой страхующий во­долаз мог при необходимости принудительно открыть золотнико­вый клапан и тем самым сбросить лишний воздух из скафандра аварийного водолаза.

Головной золотниковый клапан российского вентилируемого снаряжения до 50-х гг. практически не отличался от клапана сна­ряжения Зибе-Гормана, хотя эта конструкция имела принципи­альные недостатки. Во-первых, головной клапан этой конструк­ции в отдельных случаях работы под водой при вытравливании воздуха из шлема пропускал во­ду в скафандр. Это бывало тогда, когда водолаз работал лежа, например во время промывки туннелей под корпусом затонувшего судна. Мел­кие частицы ила, находящиеся во взмученной воде, попадали на рабочую поверхность клапа­на и нарушали его герметичность.

Во-вторых, разность внутренней и наружной площадей тарелки клапана приводила к тому, что при увеличении глубины погружения сила прижима тарелки клапана наружным давлением воды (действую­щим на большую площадь) превышала силу, создаваемую внут­ренним давлением воздуха (действующую на меньшую площадь тарелки клапана). Таким образом, если клапан был отрегулирован на открытие при превышении внутреннего давления воздуха над наружным давлением воды на 600 мм вод. ст., то при увеличении глубины погружения перепад давления, необходимый для откры­тия клапана, увеличивается. Это, в свою очередь, вызывало уве­личение объема воздуха внутри скафандра и соответствующее увеличение плавучести водолаза, что не только осложняло его ра­боту, но и могло вызвать выбрасывание его на поверхность. Тем не менее в шлемах Ш-3, разработанных специалистами ЭПРОНа в конце 1930-х гг., от тарельчатого невозвратного клапана не от­казались, хотя его конструкция была несколько изменена. В 1951 г. специалисты водолазного дела Швец и Орлов пред­ложили более совершенную конструкцию головного клапана, которая была применена сначала в снаряжении УВС-50, а за­тем в шлемах снаряжения ВКС-57 и глубоководного снаряжения ГКС-Зм (имеющих в своей основе вентилируемое 3-болто-вое снаряжение). Новый головной клапан был уже сдвоенным - тарельчатый рабочий (аналогичный классическому) и резиноотворотный для предотвращения попадания в шлем воды при от­казе пружинно-тарельчатого золотникового клапана. В первых разработках водолазного снаряжения для переговоров водолаза с поверхностью использовалась переговорная труба, один из концов которой подстыковывался к специальному патрубку, впа­янному в котелок шлема, а другой конец находился на поверхности в руках у обеспечивающего. С внутренней стороны шлема патрубок герметично закрывался металлической мембраной с тем, чтобы в случае разрыва переговорной трубы вода не залилась в шлем. При отсутствии переговорного шланга патрубок герметично закрывался специальной гайкой-заглушкой. Когда в практику водолазных работ начала внедряться теле­фонная связь, патрубки переговорной трубы были модернизиро­ваны для использования в качестве гермоввода проводов теле­фонной связи.

В настоящее время в России не осталось ни одного шлема с сохранившимся в первоначальном виде патрубком для перего­ворной трубы Мы уже отмечали, что внимание командования военного фло­та к водолазным проблемам проявилось лишь после того, как на вооружение стало поступать дорогостоящее минно-торпедное вооружение. Существенным элементом этого оружия были под­водные электрические кабели и герметичные вводы кабелей в корпуса. Таким образом, к моменту появления в водолазной практике телефонной связи определенная элементная база и конструкторский опыт по решению проблем герметизации элект­рических цепей в России уже имелся.

указывает, что в шлеме фирмы Зибе-Горман в начале 1900-х гг. для ввода телефонного кабеля в шлем уже ис­пользовался герморазъем: «...нижний конец (кабеля. - П. Б.) с двумя пинцетами (контактными штырями. - П. Б.), которые вкла­дываются в оба гнезда, имеющиеся в телефонном рожке на верху шлема, плотно дожимается до места ключом с помощью соединительной гайки, которая представляет собой контакт жи­лы, идущей от плюса батареи...»

Подобный принцип - ввод кабеля в шлем с помощью гермо-разъема - использовался и в шлемах Денейруза российского производства. В комплект водолазной телефонной станции разработки лейтенанта Е. Колбасьева входил четырехштырьковый гермоввод. Однако по мере накопления опыта эксплуата­ции гермовводов телефонных кабелей в водолазные шлема вентилируемого снаряжения вы­явилась нецелесообразность этого техническо­го решения по следующей причине. В общепринятой водолазной практике, сло­жившейся в 1930-е гг., шлем снаряжения пере­стали отстыковывать от воздушного шланга и телефонного кабеля, и герморазъем в этой мо­дели использования снаряжения потерял смысл, оставшись потенциально ненадежным элементом конструкции.

Как следствие этого, в водолазных шлемах исчез патрубок пе­реговорной трубы, доработанный под герморазъем, и появился специальный узел герметичного ввода телефонного кабеля в шлем. Этот узел впервые появился в конструкции шлема Ш-3 разработки ЭПРОНа и практически не изменился до нашего вре­мени. Единственное отличие кабельного ввода шлема Ш-3 от по­явившегося в 1950-е гг. котелка шлема УВС-50 заключается в том, что в шлеме УВС-50 кабельный ввод объединен в одном уз­ле с воздушным вводом, но принципиально конструкция гермо­ввода кабеля в шлем не изменилась. Манишка, как составная часть водолазного шлема, несет двойную функцию. Во-первых, она перекладывает вес снаряже­ния на плечи водолаза и, во-вторых, обеспечивает герметичное соединение шлема с водолазной рубахой.

Первые шлема «открытого» типа - Дина и Гаузена, насколько можно судить из описаний и рисунков, - были цельными и не имели манишки как таковой. Манишка как самостоятельная кон­структивная часть шлема появилась одновременно с созданием водонепроницаемой водолазной рубахи, герметично соединен­ной со шлемом.

Манишки изготавливались и по сей день изготавливаются ме­тодом холодной выколотки из отожженного медного листа. Внут­ренняя поверхность манишки лудилась оловом. Все ее детали ме­ханически закреплялись, и стыки их с манишкой пропаивались.

Первые же образцы манишек, появившиеся в 1840-х гг., име­ли ряд конструктивных элементов, два из которых вне зависимо­сти от типа снаряжения сохранились до наших дней. Это:

- узел герметичной стыковки котелка шлема с манишкой;

- узел герметичной стыковки фланца водолазной рубахи с ма­нишкой.

Кроме того, на манишках периодически и в разных видах появ­лялись различные обушки и крючья для подвески нагрудных и заспинных грузов, фонарей, удержания грузовых брасов на положен­ном месте, автоматические клапана для сброса излишков воздуха. Форма манишки в процессе ее эволюции претерпевала опре­деленные изменения. Уже многократно цитированный доктор Кронштадтской водолазной школы Н. Есипов писал в 1898 г.: «...необходимо заказать для испытания... новую манишку к шле­му Денейруза, сделав ее шире на 2 вершка и поместив на ней же прорезь для автоматического клапана. Это облегчит дыхатель­ные движения водолаза, теперь же край манишки упирается при нагибании водолаза ему в грудь, сжимает ее и вызывает боль...»

Характер изменений формы манишки можно оценить, сравнив внешний вид манишки шлема Зибе-Гормана выпуска 1875 г. и манишки шлема УВС-50м в двенадцатиболтовом варианте. На первых манишках фирм Гейнке и Зибе-Горман в их нагруд­ной части были установлены автоматические травящие клапана, предназначенные для сброса излишков воздуха из внутреннего объема скафандра.

Однако от установки автоматического травящего воздушного клапаны на манишке отказались довольно быстро, так как, во-первых, при горизонтальном положении водолаза эти клапана переставали выполнять свою функцию: из-за перепада давлений на грудь и на спину водолаза вода могла проникать в рубаху и, во-вторых, выходящие перед лицом водолаза пузыри воздуха из клапана мешали водолазу смотреть и работать. Основной задачей этого узла является прочное и герметичное соединение шлема с водолазной рубахой. В зависимости от типа снаряжения специальный элемент рубахи - ее фланец - зажима­ется между металлическими частями манишки в двенадцатибол­товом снаряжении или между манишкой и шлемом в трехболто-вом снаряжении. И если двенадцатиболтовое соединение ма­нишки с рубахой в своем развитии прошло долгий путь, то трех-болтовое появилось сразу в конструктивно законченном виде.

Первый узел стыковки манишки с рубахой появился в снаря­жении братьев Дин в начале 1830-х гг. Манишка Динов имела краевую перфорацию, к отверстиям которой, предположительно водонепроницаемо, провязывался ворот куртки. Позднее, уже в начале 1840-х гг., неоднократно упоминавший­ся Гейнке создал конструкцию двенадцатиболтового узла соеди­нения рубахи с манишкой на основе съемных планок, которые прижимали фланец рубахи к телу манишки. Необходимый при­жим осуществлялся барашковыми гайками на стационарных, впаянных в тело манишки шпильках.

Отметим, что производство и шлемов Динов, и шлемов Гейн­ке было налажено в механических мастерских Зибе. Таким обра­зом, Зибе без особых хлопот получил отработанный принцип герметичного соединения рубахи и шлема, который он и использовал в дальнейшем в своем снаряжении.

Хотя в принципе количество шпилек на манишке разных производителей менялось от шести до двенадцати, в России в конце концов прижился вариант с двенадцатью шпильками. Расположение шпилек на манишке практически не изменилось с момента поступления в Россию первых образцов снаряжения в 1860-х гг. и до сегодняшнего дня. Достоинство подобного типа соединения шлема с рубахой - большой проем для одевания ру­бахи. Недостаток - малая прочность фланца рубахи, из-за чего легко прорывались отверстия для шпилек. Второй недостаток - неудобство крепления внутреннего воротника рубахи вокруг шеи водолаза.

Офицеры Кронштадтской водолазной школы попытались вне­сти изменения в конструкцию этого узла. Они предложили изго­тавливать фланец рубахи не плоским из листовой резины, а профилированным и прижимать его к телу манишки соответст­венно профилированными прижимными планками. Однако, на­сколько известно, дальше предложения эта идея не пошла. По существу, изменений в этом узле манишки за более чем сто лет его существования не было, и конструкция узла стыковки двенадцатиболтовой рубахи выпуска 2003 г. практически не отличается от узла крепления рубахи к манишке снаряжения Гейнке выпуска 1860-х гг.

Трехболтовое соединение манишки с рубахой, в отличие от двенадцатиболтового, появилось сразу и в определенной мере «против течения» обще­принятой конструкторской мысли. Гейнке и Зибе в Англии, Кабироль во Франции, Морзе в США и многие другие использовали принцип Гейнке - принцип соединения и герметизации рубахи с манишкой с помощью прижимных планок и отдельно от узла стыковки котелка с маниш­кой. Денейруз, создав «трехболтовую» манишку, объединил узел со­единения рубахи с манишкой и узел стыковки котелка с манишкой. Он сделал толстый фланец на рубахе и зажал его между манишкой и котелком. И все. Получилось простое и практически абсолютно на­дежное соединение. Правда, не слишком удобное для одевания и раздевания водолаза, но зато не создающее никаких проблем, тем более при аварийном выбросе водолаза с раздувшейся и соответст­венно имеющей повышенное внутреннее давление воздуха рубахой Этот узел в снаряжении Денейруза не изменился практически за все десятилетия, если не сказать - за более чем сто лет. Единствен­ное изменение, которое внесли в конструкцию трехболтового со­единения в России, - увеличение диаметра фланца рубахи и сопря­женных с ним деталей шлема на 50 мм с целью облегчить одевание водолаза в зимних условиях.

Трехболтовый узел соединения рубахи со шлемом в варианте Денейруза выпускается до сих пор. Об узле стыковки котелка с манишкой двенадцатиболтового снаряжения можно сказать то же самое, что и про узел стыковки с рубахой. Вариант соединения котелка и манишки с помощью секторной резьбы был предложен армейским офицером Пасле-ем в 1840-х гг. на основе опыта использования водолазного сна­ряжения при аварийных работах на затонувшем «Royal George», но освоен в производстве этот вариант был в мастерских Зибе. Таким образом, точно сказать, кто же был создателем этого со­единения, сегодня крайне сложно. Можно утверждать лишь, что сам принцип соединения – сектор ная резьба, прокладка между котелком и манишкой, стопорный винт - при всех его недостатках остался неизменным и по сей день. Узел стыковки котелка с манишкой в трехболтовом снаряже­нии предельно прост: толстый фланец со шпильками на маниш-ке, толстый фланец с отверстиями на котелке и три гайки, затя­гиваемые гаечным ключом. В процессе эксплуатации снаряже­ния верные российской страсти к улучшению офицеры Водолаз­ной школы внесли свои предложения по доработке и этого узла снаряжения: они предложили ввести использованные ранее в снаряжении Шредера откидные шпильки и несъемные гайки-ба­рашки, мотивируя это тем, что бывает трудно попасть отверсти­ями фланца котелка на шпильки манишки и часто теряются съемные гайки крепления котелка к манишке. Однако эти пред­ложения, так же как и профилированные прижимные планки и край манишки двенадцатиболтового снаряжения, упомянутые выше, не прижились, и до сегодняшнего дня конструкция узла стыковки трехболтового снаряжения не изменилась.

Описанные ранее трех - и двенадцатиболтовые варианты шле­мов в современной водолазной практике являются преобладаю­щими. Однако иногда встречается вентилируемое водолазное снаряжение комбинированного типа, в котором объединены трех-и двенадцатиболтовые конструктивные решения. Впервые подобный комбинированный вариант появился в Рос­сии в виде уже описанного раньше американского снаряжения Шредера. Напомним, что рубаха в этом снаряжении стыковалась с манишкой по двенадцатиболтовому варианту, а шлем подсоеди­нялся к манишке с помощью четырех откидных болтов с гайками-барашками. Снаряжение Шредера в силу изложенных ранее при­чин в российской водолазной практике не прижилось, однако принцип построения шлема Шредера произвел на специалистов Кронштадтской школы впечатление настолько сильное, что имен­но этот принцип А. Кононов применил в своем проекте шлема.

Кононова состоял из трехболтового котелка, соединя­ющегося с соответствующим фланцем манишки с помощью трех откидных болтов с гайками-барашками. Рубаха же соединялась с манишкой по двенадцатиболтовому варианту, т. е. по краю маниш­ки с помощью прижимных планок и гаек-барашков. Подобная конструкция, по мнению А. Кононова, обеспечивала большее удобство эксплуатации, поскольку, во-первых, широкий ворот двенадцатиболтовой рубахи облегчал ее одевание, а трех-болтовое крепление котелка к манишке вместо секторной резьбы обеспечивало их надежное соединение.

Данных о том, сумел ли А. Кононов изготовить подобный шлем и тем более каков он оказался на практике, нет, однако известно, что близкие по идее варианты конструкции шлемов изготав­ливались в России. В Центральном военно-морском музее хранится шлем комби­нированного типа производства «Кронштадтской опытной меха­нической и водолазной мастерской братьев Е. В. и -евых», изготовленный в 1893 г. под заводским № 7. Шлем, как это видно из рисунка, имеет котелок от снаряжения Денейруза, а манишку комбинированного типа - периферийная часть, для крепления рубахи - двенадцатиболтовая, верхняя для крепления котелка - трехболтовая. В этом шлеме идея А. Коно­нова воплощена за тем лишь исключением, что шпильки крепле­ния котелка к манишке сделаны традиционно фиксированными, а не откидными. По-видимому, это связано с желанием исполь­зовать стандартный котелок Денейруза без каких-либо дорабо­ток. Следует отметить, что в это время телефонная связь с водо­лазом уже считалась обязательным элементом в организации водолазных работ, и внутри шлема уже стационарно размещены кронштейны для крепления головного телефона и микрофона.

Подобные комбинированные шлема изготавливались в не­больших количествах на российских предприятиях вплоть до 1970-х гг. В послевоенных комбинированных шлемах использо­вался котелок от шлема УВС-50м. Строго говоря, первые рубахи для работы человека в воде по­явились задолго до создания водолазного снаряжения как тако­вого. Их использовали в водолазных колоколах при неизбежных, особенно при работе на затонувших судах, кратковременных вы­ходах в воду на задержке дыхания. Первые водолазные рубахи для вентилируемого снаряжения появились, по-видимому, в начале XIX в. (около 1830 г.). На на­чальном этапе это были куртки с воротником, герметично состы­кованным со шлемом, и открытым низом, как это было сделано в снаряжениях Дина и Гаузена. Позднее куртку заменила водоне­проницаемая рубаха, ворот которой был герметично соединен со шлемом. Впервые подобная рубаха появилась, по-видимому, с разницей в несколько лет в снаряжении Динов в начале 1830-х гг. и по предложению инженера Эдвардса в снаряжении производ­ства Зибе-Гормана в 1839 г. Идея водолазного скафандра, со­стоящего из металлического объемного шлема и соединенной с ним герметично водонепроницаемой рубахи была гениально простой и вплоть до наших дней, за прошедшие более чем пол­тора века, она по сути своей не изменилась, оставаясь в основе практически любого профессионального водолазного снаряже­ния во всем мире.

Многократно упоминавшийся А. Кононов в учебнике для водо­лазов писал: «...резиновая водолазная рубаха предназначается для защиты водолаза от смачивания водою; укупоривая в соеди­нении со шлемом герметически водолаза, она облегчает давле­ние на него воды, благодаря воздушному слою, представляюще­му из себя род эластичной прокладки между водолазом и ею; ок­ружающий водолаза воздушный слой в то же время служит пре­дохранителем от потери водолазом его теплоты во внешнюю среду, т. е. воздушный слой как бы греет водолаза; вот почему является возможность производить зимой спуски водолазов без вреда для их здоровья под лед, даже при сильном морозе...»

При всей своей корявости и некоторых неточностях (с позиций современной манеры выражения мысли) определение дано ис­черпывающе, и добавить к нему нечего.

Достоверно можно утверждать, что в России водолазные ру­бахи появились в 1830-х гг. Сначала в виде курток (снаряжения Гаузена и Динов), затем, в 1850-х гг., - в составе закупаемого во­долазного снаряжения Гейнке (и позднее Зибе-Гормана) и в 1860-х гг. - в снаряжениях Денейруза.

В конце 1860-х гг. производство водолазных рубах было нала­жено и в России, а к 1880-м гг. водолазные рубахи изготавлива­лись серийно на русских резиновых фабриках: С.-Петербургской Русско-Американской резиновой мануфактуре и рижской фабри­ке «Проводник» и штучно - в качестве производственной практи­ки курсантов - в мастерских Кронштадтской водолазной школы. Надо отметить, что качество рубах российского производства было по крайней мере не хуже импортных.

А. Кононов писал: «...все, что касается резиновых частей во­долазных аппаратов, то предъявляемые к ним требования общи, независимо от систем, и надо сказать, что, несмотря на многие спорные пункты, теперь уже достигнуты результаты вполне утешительные. Так, например, последний тип водолазной рубахи сделан из лучшего тифтика, одинаково с обеих сторон, с двой­ным швом, тягучим прокладочным слоем тонкой резины, благо­даря чему рубаха получилась замечательно мягкою, прочною и при накачивании в нее воздуха легко выдержала давление в 5-51/2 фунт (имеется в виду - на кв. дюйм, т. е. 0,35-0,39 ати. - П. Б.), тогда как прежния рубахи редко не лопались при 2 или 274 фунтах (0,14 - 0,16 ати. - П. Б.) по манометру.

Это может считаться значительным шагом вперед...» К сожалению, водолазная рубаха имеет ограниченный срок не только эксплуатации, но и хранения, и поэтому в отличие от шлемов водолазного снаряжения водолазные рубахи конца XIX — начала XX в. до нас не дошли. Тем не менее в специальных пе­чатных изданиях того времени рубахам уделялось достаточное внимание, и кое-что про эти рубахи известно.

Три основных аспекта водолазной рубахи определяют ее со­вершенство и безопасность: материал рубахи, ее крой и травяще-предохранительные клапана. Первые рубахи - конец XVIII - начало XIX в. делались из про­саленной кожи и не были герметичными.

Из за большого объема эта статья размещена на нескольких страницах: 1 2 3 4 5 6 7 8 9