Как справедливо отмечается в литературе, данные предложения не выглядят обоснованными и полезными. Отсутствие насильственного грабежа в отдельном от разбоя составе приведет к большому разрыву между ненасильственным хищением и разбоем. Выделение насильственного грабежа в отдельный состав позволит дифференцировать ответственность по квалифицирующим признакам, таким же как и при других формах хищений – краже, разбое и вымогательстве.

Сформулированная законодателем объективная сторона грабежа позволяет определять его как материальный состав преступления.

Признание разбоя оконченным преступлением с момента нападения, конечно, отвечает задаче приоритететной защиты жизни и здоровья человека, но сведение этих деяний, отлтичающихся характеристиками применяемого насилия либо угрозы насилием, в один состав влечет конструирование и состава насильственного грабежа, как состава усеченного, и разбоя как состава материального. Представляется, что отсутствие опасности для жизни или здоровья примененного при грабеже насилия позволяет конструировать состав как материальный, это не противоречит взгляду на приоритет ценностей в уголовно-правовой охране – насилие бывает очень разное по потенциальной опасности, интенсивности и восприятию потерпевшего. Различные мнения о том, что изменение конструкции составов грабежа и разбоя ликвидирует все трудности в квалификации, вряд ли обоснованны.

б) Законодательство об ответственности за разбой

Разбой – наиболее опасная насильственная форма хищения. Это преступление посягает на два объекта: собственность и личность (жизнь и здоровье потерпевшего). Наличие строгих санкций за это преступление определяется первостепенной задачей защиты личности. Даже разбой без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 179 УК) относится к тяжким преступлениям. В законе разбой определяется как «нападение с целью хищения чужого имущества, соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья лица, подвергшегося нападению, или с угрозой непосредственного применения такого насилия» (ч. 1 ст. 179 УК).

Нападение при разбое – внезапное применение насилия к потерпевшему. Термин «нападение» связан с внезапностью, неожиданностью психического воздействия на потерпевшего в результате действий виновного. Внезапность парализует в какой-либо мере способность потерпевшего к отражению нападения либо лишает его возможности прибегнуть к помощи власти или третьих лиц, поскольку внезапное вторжение в сферу поведения потерпевшего выражается немедленной реализацией насилия [16].

Тем не менее, внезапность и неожиданность действия, не могут считаться основными признаками объективной стороны разбоя. Они имеют производный, подчиненный характер. Главным при разбое является опасность насилия для жизни или здоровья. Об этом свидетельствует, например, признание разбоем случаев приведения потерпевшего в беспомощное состояние путем применения сильнодействующих или ядовитых веществ.

Насилие при разбойном нападении может быть применено к собственнику или к лицу, в обладании или под охраной которого находится имущество, а также к любому другому лицу, которое, по мнению преступника, может помешать его преступным действиям. Насилие при разбое представляет столь высокую опасность, что это преступление признается оконченным с момента применения насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, или с момента явно выраженной угрозы непосредственного применения такого насилия, когда они предшествует изъятию имущества. Это непосредственно вытекает из формулировки закона «нападение с целью хищения». Во всем остальном данное преступление соответствует общим признакам хищения. Признание разбоя оконченным преступлением с момента нападения («усеченный» состав) и отвечает задаче приоритетной защиты жизни и здоровья. Следует также квалифицировать как разбой деяние, начавшееся с открытого изъятия имущества, когда насилие или угроза его применения были применены уже в процессе изъятия или даже непосредственно после него, в целях удержания похищенного и получения возможности распорядиться им по своему усмотрению.

Состав разбоя отсутствует, если виновный применяет опасное для жизни и здоровья насилие не для изъятия имущества, а с целью избежать задержания. В этом случае налицо совокупность преступлений: хищение и насильственное преступление (против личности или порядка управления).

Разбой от насильственного грабежа отличается тем, что применяемое при разбое насилие является опасным для жизни и здоровья. Опасность насилия определяется, прежде всего, по его последствиям, исходя из реального вреда, причиненного здоровью потерпевшего.

Кроме опасности по последствиям, насилие может быть опасным для жизни и здоровья в момент применения насилия. Под насилием, опасным для жизни и здоровья, говорится в Нормативном постановлении от 01.01.2001 года, следует понимать причинение вреда здоровью с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, приспособленных для причинения вреда здоровью, а также иное насилие, повлекшее причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшему [17]. Именно применение указанных средств может свидетельствовать об опасности насилия, характеризующего разбой в момент применения такого насилия. И в этих случаях, несмотря на последствия даже в виде легкого вреда, действия виновного следует квалифицировать как разбойное нападение.

В судебной практике насилием, опасным для жизни и здоровья, признаются (даже при отсутствии серьезных последствий) такие действия, как нанесение лежащему человеку ударов ногами, целенаправленное нанесение ударов в жизненно важные органы, перекрывание дыхательных путей, выталкивание на ходу из транспорта, применение предметов, предназначенных для причинения ранений, и т. п. Во всех этих случаях учитывается опасность насилия для жизни и здоровья в момент применения такого насилия.

Статья 179 УК состоит из трех частей. В ч. 1 ст. 179 раскрываются признаки простого разбоя, т. е. без квалифицирующих признаков. Часть 2 ст. 179 характеризует квалифицированный вид этого преступления, т. е. разбой, совершенный: а) группой лиц по предварительному сговору; б) неоднократно; в) с незаконным проникновением в жилое, служебное, производственное помещение либо хранилище; г) с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия; д) с причинением тяжкого вреда здоровью.

Большинство квалифицирующих признаков разбоя по содержанию аналогичны соответствующим признакам грабежа, но есть и специфические признаки: совершение разбоя с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия; с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

 Под оружием следует понимать устройства и предметы, предназначенные для поражения живой или иной цели, отнесенные к оружию в соответствии с Законом Республики Казахстан от 01.01.2001 года «О государственном контроле за оборотом отдельных видов оружия» и признанные оружием экспертным заключением [18].

Используемыми в качестве оружия, признаются предметы, которыми может быть причинен вред здоровью, опасный для жизни или здоровья (ножи бытового назначения, бритва, топор, отвертка, приспособленные предметы: дубинки и т. п.).

Под применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, следует понимать фактическое их применение с целью причинения вреда жизни или здоровью потерпевшему (производство выстрела, нанесение колюще-режущих ударов и т. п.), то есть использование способности оружия или предмета поражать живую цель [19].

«Если виновный угрожал заведомо непригодным или незаряженным оружием либо предметом, имитирующим оружие (макет пистолета, игрушечный кинжал и др.), то действия виновного при отсутствии квалифицирующих признаков следует квалифицировать по части первой статьи 178 УК» - указано в п.21 Нормативного постановления от 01.01.2001 года.

Если виновный непосредственно не применил, а лишь угрожал применить реальное оружие или предмет, используемый в качестве оружия, то его действия следует квалифицировать по части первой статьи 179 УК, поскольку фактического применения оружия и предметов не имело места в пункте г) части второй ст. 179 УК, предусматривающем этот квалифицирующий признак, говорится именно об их применении.

Использование при нападении собак или других животных, представляющих опасность для жизни или здоровья человека, либо угрозу их использования необходимо квалифицировать по ч. 2 ст. 179 УК как разбой с применением предметов, используемых в качестве оружия. При этом следует оценивать способность собак и иных животных в конкретной ситуации причинить вред, опасный для жизни и здоровья потерпевшего (необходимо принимать во внимание породу собаки, её физические размеры, натренированность и т. д.) [20].

Разбой, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью человека, является одним из наиболее опасных видов этого преступления. Признаки тяжкого вреда здоровью приведены в части первой ст. 103 УК. Более полно признаки тяжкого вреда здоровью изложены в Правилах организации и производства судебно-медицинской экспертизы утвержденных приказом Министра здравоохранения Республики Казахстан от 01.01.2001 года № 000/1. В главе 6 этого документа критериями тяжкого вреда здоровью являются:

1) опасность вреда здоровью для жизни человека;

2) не опасные для жизни повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью по последствию после каких-либо воздействий:

- потеря зрения, речи, слуха или какого-либо органа, либо утрата органом его функций;

- неизгладимое обезображивание лица;

- расстройство здоровья, соединенное со значительной стойкой утратой

- общей трудоспособности не менее чем на одну треть (33% и выше);

- полная утрата профессиональной трудоспособности;

- прерывание беременности;

- психическое расстройство (психическое заболевание);

- заболевание наркоманией или токсикоманией.

Опасным для жизни вредом здоровью следует считать как телесные повреждения, так и патологические состояния, возникшие в результате воздействия различных внешних факторов, которые могут угрожать жизни потерпевшего.

Предотвращение смертельного исхода, обусловленного оказанием медицинской помощи, самопомощи или взаимопомощи, а также стечением случайных обстоятельств, не должно приниматься во внимание при оценке опасности причиненного вреда для жизни.

В этом же нормативно-правовом акте дан перечень видов опасного для жизни вреда здоровью.

Причинение при разбойном нападении тяжкого вреда здоровью либо тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, охватывается соответственно ч.2 или ч.3 ст.179 УК РК, поэтому дополнительной квалификации деяния по ст.103 УК РК не требуется.

Если при применении насилия в ходе разбойного нападения виновный умышленно причинил смерть человеку, то содеянное следует квалифицировать как совокупность преступлений – по соответствующим частям ст.179 УК РК и п. «з» ч.2 ст.96 УК РК [21].

Если насилие, опасное для жизни и здоровья, было причинено потерпевшему не в целях завладения имуществом, а из хулиганских побуждений, то последующее тайное или открытое завладение чужим имуществом избитого образует реальную совокупность хулиганства (ст.257 УК) и кражи либо грабежа (ст. 178 или 179 УК). Такие действия не могут рассматриваться как разбой. Участники избиения, не завладевшие имуществом, несут ответственность только за хулиганство [22].

Мнение о том, что разбой является одной из форм хищения, для подавляющего большинства ученых давно является аксиомой [23]. Так же это деяние оценивается действующим законодательством. Между тем, разбой, как отмечается в литературе, существенно отличается от других форм хищения [24].

Исходя из повышенной опасности разбоя, вытекающей из его насильственного характера, законодатель сконструировал его по типу преступлений с формальными составами. Как уже отмечалось, такое преступление считается оконченным после совершения общественно опасного деяния независимо от наступления общественно опасных последствий (как известно, в теории такие составы именуются также усеченными)[25].

Согласно же примечанию 1 к ст. 175 УК РК под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездные изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Данное определение рассчитано на материальный состав преступления, когда для признания деяния оконченным, необходимо наступление определенных последствий. Разбой же является усеченным составом и его признаки не охватываются общим понятием хищения. Данная ситуация повлекла возникновение у некоторых ученых мнения о том, что разбой будто не является формой хищения [26]. Рассматриваемый вопрос осложняется еще и тем, что в п. д) ч. 2 ст. 179 УК РК предусмотрена ответственность за совершение разбоя с «причинением тяжкого вреда здоровью», а в п. б) ч. 3 этой же статьи - «с причинением тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего». Для этих составов разбоя, необходимо наступление указанных последствий. В юридической литературе отмечается, что это совершенно другие составы разбоя [27].

Все эти обстоятельства действительно вызывают проблемы при квалификации хищений. В целях исправления ситуации предлагается изложить диспозицию разбоя следующим образом: «Разбой, то есть хищение чужого имущества путем нападения, совершенного с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия». Такая формулировка может быть базовой для определения понятий всех квалифицированных видов разбоя [28].

Одним из сложных вопросов в уголовном праве является разграничение разбоя, совершенного организованной преступной группой, от бандитизма (ст. 237 УК РК). При разграничении этих деяний выделяют два подхода: негативный и позитивный[29]. Представители первого подхода с трудом дифференцируют различия этих составов преступлений, указывают на сложность их разграничения и негативно оценивают действующее законодательство [30].

Представители позитивного подхода развивают теорию уголовного права, ищут и находят признаки, которые дают возможность разграничивать эти составы[31]. В частности, проф. указывает на следующие критерии разграничения рассматриваемых деяний. Во-первых, при разбое, совершенном организованной группой лиц, устанавливается наличие оружия или предметов, используемых в качестве оружия. При бандитизме должно быть только оружие. Во-вторых, оружие при разбое должно использоваться по назначению. А для бандитизма необходимо лишь наличие оружия. В-третьих, имеется отличие по моменту окончания посягательств. По п. г) ч. 2 ст. 179 УК РК деяние квалифицируется как разбойное нападение в тех случаях, когда оружие применено в ходе нападения. Нападение вооруженной банды считается состоявшимся и тогда, когда имевшееся у членов банды оружие не применялось. Более того, уже само создание банды образует оконченный состав преступления.

Таким образом, можно сделать вывод, что вооруженный разбой, совершенный организованной преступной группой – это нападение с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

Признаки бандитизма иные: создание устойчивой вооруженной группы в целях нападения на граждан или организации, а также руководство ею или участие в такой группе.

Кроме того, при вооруженном разбое, совершенном организованной преступной группой, всегда устанавливается корыстная направленность – цель хищения чужого имущества. Для бандитизма нападение на граждан или организации могут совершаться с иными целями. Само такое нападение более опасно, так как представляет угрозу не только для собственности граждан, но и для их личной безопасности, нормального функционирования государства, коммерческих или иных организаций.

При разбое, совершенном организованной группой, считает , есть группа, но всегда нет банды как более опасного формирования. Вооруженная организованная группа, совершившая разбой, и банда – вовсе не совпадающие понятия. Банда относится не к организованной преступной группе, а именно к разновидности преступного сообщества [32].

2. Анализ судебной практики

по вопросам квалификации грабежей и проблемы применения законодательства

2.1. Проблемы квалификации в судах

простого состава грабежа (ч. 1 ст. 78 УК РК)

Характеризуя в целом грабежи и разбои как разновидности хищения чужого имущества, нами отмечалось, что эти общественно опасные действия направлены на открытое хищение чужого имущества. Открытый способ хищения характеризуют два критерия: объективный и субъективный. Объективный критерий предполагает такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или посторонних лиц, на виду у них, и они сознают преступный характер действий виновного, осуждают его за такое поведение. Субъективный критерий означает, что виновный сознает тот факт, что оно действует, открыто, игнорируя присутствие собственника или иных лиц. Но как быть, когда преступник ошибочно полагал, что он действует открыто, т. е. в присутствии собственника или иных лиц, но на самом же деле присутствующие лица не осознавали противоправного характера действий виновного? Существует мнение, что в таких случаях содеянное следует квалифицировать по направленности умысла как грабеж [33]. Но такая точка зрения небезупречна, поскольку фактически преступление было совершено при условии неочевидности его для окружающих, которые либо не видели действий, совершенных виновным, либо не понимали их противоправный характер. Поэтому все сомнения в применении уголовного закона, как того требует ст. 19 УПК, необходимо истолковывать в пользу обвиняемого.

В судебной практике наиболее часто возникают вопросы при оценке «открытости» хищения, ошибки приводят к неправильной квалификации грабежа как кража и, наоборот, – кражи иногда ошибочно квалифицируются как грабеж.

Например, Кокшетауский городской суд в приговоре от 01.01.2001 года не согласился с квалификацией органов предварительного следствия действий М. как грабеж и усмотрел в его действиях наличие состава кражи. Обстоятельства совершения данного деяния следующие. М. и Ш., будучи в нетрезвом состоянии, незаконно проникли на территорию ТОО «Стерх» и путем перекидывания через забор похитили запасные части и технические агрегаты на сумму 195 000 тенге. На месте преступления они были замечены их знакомым по фамилии Д., к которому они обратились с просьбой никому не говорить о происходящем. Д. молча покинул их и рассказал о происходящем С., который направился к месту происшествия. М. и Ш., услышав оклик С., скрылись с места происшествия, не доведя преступный умысел до конца. Органы предварительного расследования квалифицировали действия виновных как покушение на грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору с проникновением в хранилище, по ч. 3 ст. 24, пунктам в), г) ч. 2 ст. 178 УК РК. Суд не согласился с такой квалификацией и оценил действия виновных как покушение на совершение кражи, совершенное группой лиц по предварительному сговору с незаконным проникновением в хранилище. При этом суд основывал свой вывод на показаниях подсудимого М., который заявлял, что они с Ш., решив совершить кражу, полагали, что Д. никому не скажет о краже. Суд в приговоре указал, что данное утверждение подсудимого не опровергнуто стороной обвинения, более того оно подтверждается показаниями свидетеля Д. о том, что он, видя, что М. и Ш. намерены совершить кражу, попросили его никому не говорить о совершаемых действиях, и он молча ушел, не возразив на их просьбу.

Суд также сослался на п. 4 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан от 01.01.2001 года «О судебной практике по делам о хищениях», в котором указано: «Если хищение совершалось в присутствии лиц, с которыми виновный находится в родственных, дружественных и иных взаимоотношениях личного характера, в связи с чем, он рассчитывал, что они не будут доносить и пресекать его действия, деяние в таких случаях также следует квалифицировать как кража. Если вышеуказанные лица пресекли действия, направленные на хищение чужого имущества, то виновный должен нести ответственность за покушение на кражу» [34]

Для сравнения следует отметить, что и в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01.01.2001 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» по рассматриваемому вопросу изложено аналогичное разъяснение, но при этом указано, что совершение хищения только в присутствии близких родственников может быть квалифицировано как кража. По этой позиции Верховного Суда РФ в юридической литературе отмечается, что круг лиц, на молчание которых может рассчитывать виновный при совершении хищения в их присутствии, должен быть расширен. Отмечается, что к данным лицам следует относить не только близких родственников, но и иных лиц, в силу сложившихся личных отношений с которыми у виновного возникает уверенность, что в ходе изъятия чужого имущества он не встретит противодействия с их стороны и что они не донесут на него. Такими лицами могут быть друзья, знакомые, лица, с которыми они ранее отбывали наказание, употребляют спиртное или наркотики и т. п.[35] В приведенном выше нормативном постановлении Верховного Суда Республики Казахстан как раз и закреплена такая позиция. Таким образом, в рассматриваемом вопросе более предпочтительной признается позиция Верховного Суда Казахстана.

Аналогичную картину, связанную с квалификацией кражи можно проследить и по другому делу, рассмотренному Кокшетауским городским судом 20.05.2009[36]. Согласно приговору, Ш. и лицо не установленное следствием, подъехали на такси к строящемуся объекту, где ранее работал Ш. Последний, взял в вагончике ключи от гаража и, вместе с неустановленным следствием лицом, похитили принадлежавшие А-ой стройматериалы и инструмент на сумму 29 200 тенге. Свидетелем всего происходящего был сторож, которого Ш. знал. Сторож, увидев, что Ш. завладел ключом и намеревается проникнуть в гараж, позвонил хозяйке объекта. После он обратился к похитителям и сказал им: «Мужики, не стоит этого делать, сейчас хозяйка приедет, она уже была». В ответ те заявили: «Да ладно, все нормально, успокойся». После такой реакции пришельцев сторож снова позвонил хозяйке и попросил срочно приехать. И когда он опять попросил прекратить преступные действия, похитители ответили: «Ладно, завязывай!». После того, как такси, груженное похищенным, отъехало, прибыла хозяйка. Сторож указал направление, в котором скрылись виновные. Через некоторое время все они вернулись с хозяйкой и затем были задержаны. Органы предварительного следствия квалифицировали действия Ш. по пунктам в), г) ч. 2 ст. 178 УК как грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору с проникновением в хранилище. Суд переквалифицировал его действия на ч. 3 ст. 24, пункты в), г) чУК РК, признав, что имело место покушение на совершение кражи, совершенное группой лиц по предварительному сговору с незаконным проникновением в хранилище. При этом суд мотивировал тем, что водитель такси был введен преступниками в заблуждение и не знал, что совершается хищение, а в отношении сторожа подсудимый рассчитывал на его молчание, полагая, что тот не сообщит о преступлении, т. к. сам в это время отбывал наказание в колонии-поселении. На основании этого суд счел важным обстоятельством и то, что даже и по мнению водителя такси сторож и похитители являлись друзьями.

Коллегия по уголовным делам Акмолинского областного суда по протесту прокурора данный приговор суда первой инстанции изменила. В постановлении коллегии было указано, что по обстоятельствам дела, установленным самим же судом, имел место грабеж, поскольку деяние было совершено в присутствии постороннего лица. При этом как виновное лицо, так и свидетель Я., осознавали характер совершаемого преступления. Кроме того, коллегия указала, что при указанных обстоятельствах преступление следует считать оконченным, так как осужденный с похищенным покинул место преступления и был задержан только лишь в пути следования, когда уже имел возможность распорядиться похищенным имуществом по своему усмотрению. Окончательно действия Ш. были квалифицированы по пунктам в), г) ч. 2 ст. 178 УК РК [37].

Как видно из приведенного примера, для правильной оценки обстоятельств по делу и квалификации преступления важно правильно оценить, в каких взаимоотношениях были сторож и подсудимый. Несмотря на то, что подсудимый ранее работал на данном объекте и хорошо знал сторожа, по делу не установлено доказательств, которые бы указывали на то, что у подсудимого были реальные основания рассчитывать на его молчание, следовательно, отрицать факта наличия открытости хищения, характерного для грабежа, оснований не имелось.

Ошибка суда при принятии решения о незавершенности хищения была связана с тем, что он ошибочно полагал, что задержание подсудимого с похищенным имуществом неподалеку от места преступления, указывает на то, что он не имел реальной возможности распорядиться украденными ценностями.

Такое суждение трудно признать правильным. Ведь для решения вопроса об окончание преступления не имеет значения, распорядился ли подсудимый похищенным имуществом, а принимаются во внимание обстоятельства, которые указывают на то, что он мог или не мог это сделать. Судя по описанным в приговоре обстоятельствам, подсудимый уже стал распоряжаться похищенным имуществом, он его вывез на такси, и только благодаря оперативности полиции, подсудимый с похищенным имуществом был задержан, при этом он уже находился на определенном удалении от объекта, откуда были похищены стройматериалы и инструмент. А это означает, что подсудимый уже имел возможность распорядиться похищенным по своему усмотрению и совершенное преступление, как правильно определила коллегия областного суда, следует считать оконченным.

В судебной практике определенные трудности могут возникнуть при квалификация хищения чужого имущества, совершенного в присутствии малолетних либо лиц, которые в силу психического расстройства не в полной мере способны воспринимать окружающую действительность.

Например, представляется правильной позиция суда, признавшего. что Б. совершил открытое хищение. Как установлено в судебном заседании, Б., будучи пьяным, зашел в квартиру Т., где находился только шестилетний сына хозяина, и в его присутствии он похитил деньги и вещи. Малолетний свидетель показал, что хотя Б. и заставлял его закрыть глаза и не смотреть, что он делает, но он стоял рядом и видел, как Б брал деньги и вещи, принадлежащие его родителям, и он понимал, что тот берет их без разрешения. подтвердил, что при указанных обстоятельствах он не исключал факта понимания мальчиком противоправного характера его действий, но он этим пренебрег и похитил чужое имущество в его присутствии [38].

Процесс изъятия имущества при грабеже чаще всего от начала до конца носит открытый характер.

Но открытым является также и хищение (грабеж), которое преступник вначале намеревался совершить тайно, но, будучи застигнутым, продолжил его на глазах у потерпевших или других лиц. Такое «перерастание» кражи в грабеж возможно до полного завладения имуществом. Если же лицо пыталось совершить хищение тайно, но было застигнуто на месте преступления и, спасаясь от преследования, бросило похищенное. Его действия не могут квалифицироваться как грабеж [39].

В судебной практике часто возникают проблемы, связанные с отграничением грабежа и мошенничества.

Например, правильной ли является квалификация действий осужденного Я. по п. б) ч. 2 ст. 178 УК РК, который завладел сотовыми телефонами потерпевших при следующих обстоятельствах? Он на улице г. Петропавловска, с целью присвоить сотовый телефон попросил его у потерпевшего М. под предлогом необходимости позвонить. не подозревая об истинных намерениях Я., передал ему свой сотовый телефон. После совершения звонка Я. попросил М. оставить у него телефон, ссылаясь на то, что ему, якобы, должны перезвонить и что он пойдет с потерпевшим вместе к центру города. По пути следования зазвонил телефон у второго потерпевшего И-ва, изначально находившегося вместе с ними.

преследуя корыстные цели, попросил телефон у И-ва под предлогом послушать музыку. В дальнейшем Я., обманув обоих потерпевших, отошел во двор дома, якобы, «по нужде» и скрылся. Спустя некоторое время, точно также он поступил в отношении третьего потерпевшего Б. Как было указано выше, суд квалифицировал действия Я. как неоднократное совершение грабежа[40]. Сомнения в правильности такой квалификации вызываются тем, что в момент завладения чужим имуществом наличествовал обман. Под обманом следует понимать умышленное искажение или сокрытие истины с целью ввести в заблуждение лицо, которому принадлежит имущество, и таким образом добиться от него добровольной передачи имущества, а также сообщение с этой целью заведомо ложных сведений [41].

В рассматриваемом нами случае потерпевшие, поддавшись, обману, добровольно передали свои сотовые телефоны виновному, который, завладев ими, скрылся, и это позволяет сделать вывод о том, что суд, квалифицируя действия Я., исходил лишь из того, что мошенничество переросло в грабеж. С такой позицией суда трудно согласиться. Виновный путем обмана уже завладел похищенным. Когда он удалялся с чужим имуществом, факт завладения уже был окончен, а он был совершен путем обмана, что, является признаком объективной стороны мошенничества.

Вызывает сомнения квалификация судом действий Н. как грабеж по ч. 1 ст. 178 УК РК. Органы предварительного следствия квалифицировали его действия по п. а) ч. 2 ст. 178 УК РК. Суд не согласился с выводами органов следствия о том, что к потерпевшему было применено насилие, опасное для его жизни и здоровья по следующим основаниям, приведенным в приговоре. с несовершеннолетними К., А., и С., прогуливаясь по улице, увидели потерпевшего Ж. с друзьями. который не достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, с целью хищения сотового телефона направился к потерпевшему Ж., захватив с собой подсудимого А. Последнему, как следует из приговора, он не сообщил о своих преступных намерениях. Подойдя к потерпевшему, К. под предлогом просмотра функций сотового телефона, попросил его у потерпевшего Ж.. Понимая, что похитить телефон путем обмана потерпевшего не получится, К. продолжал удерживать его у себя. В это время ему на сотовый телефон позвонил Н, у которого, как написано в приговоре, возник умысел на преступное завладение чужим имуществом. С этой целью, он пошел во двор, где находились потерпевший и К. и, делая вид, что не знаком с последним, имитируя конфликт, нанес К. несколько ударов рукой по телу и выхватил из его рук сотовый телефон. Как указано в приговоре, суд установил, что подсудимым Н. при совершении грабежа в отношении потерпевшего Ж. никакого насилия не применялось. В отношении К., говорится далее в приговоре, в ведении которого в это время находился сотовый телефон, имитировалось насилие, т. к. Н. и К. знали друг друга, и К. догадывался о намерениях Н. похитить телефон Ж., своими действиями способствовал ему.

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27