В те годы в стране, господствовало пренебрежительное отношение к охране памятников. Сотрудник Министерства культуры Барановский, работавший в сфере охраны памятников с 1918 года, отмечал, что в начале 1960-х годов было «катастрофическое положение»[619] в этой сфере. Государственные ассигнования на охрану и реставрацию памятников тогда были резко сокращены. Только по Москве они были уменьшены на 50 % в 1962 году. В связи с этим предполагалось лишь «завершить начатую в предыдущие годы реставрацию наиболее ценных 15 памятников»[620].
Местные органы управления пытались «снять с себя ответственность за сохранение памятников путем сокращения списков памятников»[621]. Отношение региональных властей к делу сохранения памятников было в большинстве безответственным, частыми были случаи, когда они умышленно содействовали разрушению. Так, в 1954 году заместитель начальника Инспекции охраны памятников Федоров приводил конкретный пример: «председатель Бронницкого районного совета т. Рассказов развил активную деятельность по заготовке кирпича путем разборки памятника архитектуры XVI века»[622].
В особенно тяжелом положении в середине 1950-х – начале 1960-х годов оказались культовые памятники. И. Глазунов говорил о том, что «такое впечатление, что только что прошел хан Батый»[623]. Это было связано с новой волной атеистической пропаганды. Нередко только вмешательство Министерства культуры в последний момент предотвращало разрушение того или иного памятника. Например в 1963 году в Севастополе местные власти пытались снести Владимирский собор. Сотрудники Министерства отмечали, что «собор собору рознь»[624]. В данном случае это был не только культовый памятник, а еще «памятник героизма, проявленного народом в двух оборонах Севастополя», где покоился прах адмиралов Нахимова, Истомина, Ушакова, Лазарева. лично «обратилась... в Крымский обком с просьбой навести порядок в этом деле»[625]. Однако вмешательство Министерства происходило в ряде единичных случаев. Разрушение памятников продолжалось. Глазунов в декабре 1962 года говорил об уничтожении целого ряда соборов в Москве, Ленинграде, уничтожении могил Минина и Пожарского: «До сих пор могила Пожарского представляет мусорную яму. Останки Осляби и Пересвета выкинуты на помойку, на саркофагах находится компрессорный завод «Динамо»[626]. В Витебске, несмотря на массовые протесты деятелей искусств был взорван памятник XII века – современник «Слова о полку Игореве». И. Глазунов говорил: «И если мы предъявляем немцам на Нюрнбергском процессе обвинение в том, что уничтожали памятники XVII и XVIII века, то что делать с секретарем исполкома Сабельниковым, который здравствует до сих пор”[627]. Солоухин, руководивший в московской писательской организации комиссией по охране памятников в письме на имя предлагал отдать Сабельникова под суд[628].
Не в лучшем положении находились музеи страны. Они всегда были убыточными и требовали постоянной дотации. В 1953 году, по данным только 10 % от суммы, необходимой на содержание музеев составляла выручка от продажи билетов. Сотрудники музеев являлись одними из самых низкооплачиваемых работников.
Перед созданным в 1953 году Министерством культуры, в сфере музеев главной проблемой была перераспределение экспонатов среди них, с тем чтобы с ними могло ознакомиться больше посетителей. Эта работа обосновывалась тем, что «в трех крупнейших музеях (Третьяковская галерея, Эрмитаж, Русский музей) имелось более 3 миллионов произведений искусства, а экспонируется всего 42 тысячи, или 1 %, следовательно, 98, 6 % сокровищ недоступны обозрению, скрыты от народа в подвалах. В то же время многие музеи даже столиц союзных республик и крупных городов поражают своей бедностью»[629]. В течение 1953 – 56 годов Министерство культуры СССР проводило большие работы по перераспределению экспонатов из центральных в региональные музеи.
В течение исследуемого периода Министерством проводилась работа по восстановлению музеев. Так, было восстановлена экспозиция музея изобразительных искусств имени (здесь с 1949 года находилась выставка подарков . В 1962 году были закончены мероприятия по восстановлению комплекса панорамы «Бородинская битва»[630].
В 1961 году Министерство занималось организацией музея подарков СССР от советских граждан, зарубежных делегаций, официальных лиц и туристов. Открытие данного музея намечалось провести 15 августа 1961 года, в Кремле, на экспозицию должно было быть выставлено около 2.500 предметов[631]. Однако Отдел культуры ЦК посчитал, что экспозиция музея подобрана неудачно и вынес резолюцию не открывать[632]. В связи с этим в 1963 году в Министерстве говорили: «что за два года мы могли 200 тысяч советских граждан познакомить с экспонатами этого музея»[633].
В 1963 году 86 % всех музеев находилось в ведении Министерства культуры[634]. В целом по стране можно отметить тенденцию к некоторому росту количества музеев по сравнению с 1953 годом[635]:
год
1940
1953
1958
1961
1962
количество музеев
991
909
870
938
937
Более внушительным (почти в два раза) был рост посещаемости:
год
1953
1958
1962
количество посетителей (тыс. чел.)
29.808
39.873
55.736
Министерство руководило делом пополнения экспонатов центральных музеев страны – выделяло средства на закупку произведений искусства: Государственной Третьяковской галереи, Музея имени Пушкина, Эрмитажа, Русского музея, музея Восточных культур[636]. Закупка экспонатов производилась по спискам, представляемым музеями. Причем ленинградские музеи находились в более выгодном положении, они пользовались в этом смысле определенной автономией – часть средств предоставлялась им на расходы по собственному усмотрению[637].
Расходы на содержание музеев и выставок за период 1953-62 годов выросли с 14,7 миллионов рублей до 23,5 миллионов[638].
Министерство контролировало состояние работы, экспозиции центральных музеев. В 1956 году внес в партийные органы предложение о строительстве нового здания Третьяковской галереи[639]. В 1958 году Министерство обращалось в ЦК с просьбой о предоставлении дополнительной площади Эрмитажу.
***
Рассматривая вопросы культурного сотрудничества в СССР можно условно выделить два уровня: культурный обмен внутри страны и международное сотрудничество.
Основной формой внутреннего культурного обмена в рассматриваемый период являлись декады литературы и искусства и фестивали. Декады предоставляли зрителям возможность ознакомиться с лучшими достижениями национального театра, оперы, балета, самодеятельности, а деятелям культуры союзных республик давали возможность широкой популяризации своего искусства. Однако, наряду с этими положительными моментами в практике проведения декад имелись недостатки: парадность, убытки от декад, нарушение нормальной работы театров во время их проведения и во время длительной (4-х – 5-и месячной) подготовки к декадам, кроме того, на них происходило периодическое пополнение состава участников за счет московских артистов. В 1958 году Михайлов, в связи с приведенными доводами, обратился в ЦК КПСС с вопросом о целесообразности дальнейшего проведения декад. Конкретных предложений об изменении практики культурного обмена Министерство не предлагало, лишь отмечалось, что можно было бы продумать систему мероприятий, которые могли бы «содействовать дальнейшему развитию искусства республик и широкой его пропаганде в не меньшей степени, чем декады литературы и искусства»[640]. Отдел культуры не поддержал предложения Министерства.
Международное сотрудничество в данный период развивалось по нескольким направлениям: обмен художественными коллективами и исполнителями и оказание помощи главным образом, развивающимся странам.
По сравнению с предыдущим произошел серьезный прорыв в плане культурного обмена. До 1953 года факты выезда советских артистов и демонстрации выставок за рубежом были единичными (и то, как правило, в социалистические и развивающиеся страны). Характерны примеры с проведением выставок изобразительного искусства: в 1951 году было проведено всего три выставки за рубежом (ГДР, Польша, Индия), в 1955 году 5 (Чехословакия, Финляндия, Китай, два раза в Польше), в 1958 году - 16[641]. Культурный обмен становился систематическим – во второй половине 1950-х годов был подписан целый ряд договоров между СССР и зарубежными государствами. Резко увеличилось количество человек, выезжавших из Советского Союза по планам культурного обмена. Если в 1955 году из СССР было командировано около 2.500 деятелей культуры в 44 страны[642], то в 1963 году – 17.680 человек. СССР посетило в 1955 году 2.200 деятелей культуры из 30 стран, а в 1963 году 19.630[643]. Только в 1957 году Министерством культуры отмечалось, что «за последнее время наши артисты побывали в таких странах, где еще представители советского искусства не были известны: в Турции, Эфиопии, Ливии, Судане, Таиланде, Чили, Эквадоре, Кубе, Коста-Рике и др.»[644]. Резкое увеличение количества выезжавших за рубеж на гастроли побудило Министерство выступить с предложением о том, чтобы ему было разрешено самостоятельно (минуя комиссию ЦК по выездам за границу) направлять советских артистов в социалистические страны, увеличивать их срок пребывания, если будут такие пожелания со стороны хозяев[645]. Кроме того, Министерство просило разрешения самостоятельного приглашения деятелей культуры из стран «народной демократии». Однако Отдел культуры ЦК отверг даже такое частичное покушение на исключительные прерогативы и контрольные функции партийных органов со стороны государственных. Резолюция гласила, что предложение Министерства является «неприемлемым»: «Многочисленные факты показывают, что работники Министерства допускают несерьезное отношение к организации поездок советских артистов за границу и к приглашению зарубежных коллективов в СССР. К тому же осуществление предлагаемых т. Михайловым мероприятий привело бы к снижению контроля ЦК КПСС за организацией культурного обмена с зарубежными странами»[646]. Однако, контроль со стороны партийных органов все же не исключал скандальных ситуаций, связанных с пребыванием советских артистов за границей. Самый известный пример в течение рассматриваемого периода связан с Р. Нуреевым, во время гастролей в Париже, отказавшимся вернуться на Родину.
Гастроли советских артистов за рубежом приносили большие доходы в государственный бюджет. Министерство культуры сообщало, что только за гастрольную поездку, например С. Рихтера в Италию и Францию в 1963 году государству будет сдано 50 тысяч долларов прибыли[647]. Тем не менее, несмотря на такие прибыли, партийные органы и КГБ с крайней подозрительностью относились к выездам на гастроли в капиталистические страны. Например, в 1956 году Министерство культуры ходатайствовало о разрешении выезда С. Рихтера. КГБ выступил против, Отдел культуры согласился, с тем, однако условием, чтобы его сопровождал специальный чиновник из Министерства[648]. При рассмотрении просьб Министерства о посылке на зарубежные гастроли Отдел культуры руководствовался также количеством выездов за границу того или иного деятеля культуры. В сентябре 1956 года он не разрешил выезд в США Д. Ойстраха, так как в том году знаменитый скрипач уже был там в январе и, кроме того, выступил в 13 странах[649].
С гастролями крупных коллективов в финансовом плане дело обстояло неоднозначно. В тех случаях, когда были проведены подготовительные мероприятия (реклама, анонсирование и т. п.) гастроли приносили прибыль, и наоборот при плохой их организации они приносили убытки. В этом смысле весьма показателен пример гастролей советского цирка. Без предварительного анализа и расчета и при плохой организации в близкой от Советского Союза Скандинавии они прошли с убытками, а в далекой Бразилии (при составе коллектива 50 человек), только расчеты показали, «что с нашей стороны не потребуется инвалютных затрат, и что в итоге гастролей в доход союзного бюджета будет сдано не менее 426.000 инвалютных рублей»[650].
С расширением культурного сотрудничества партийно-государственные органы пытались способствовать продвижению отечественных фильмов на мировом экране. В 1956 году ведущие кинодержавы на внешний рынок представляли: США - до 250 кинофильмов, Франция до 100, Италия - до 85, СССР – до 30[651]. При этом констатировалось, что например в странах Азии и Африки «совсем не знают советских артистов, зато знают наперечет всех американских и прочих «кинозвезд», чьи портреты вывешены в фойе кинотеатров»[652]. Приобретение иностранных фильмов в СССР было поставлено в зависимости от экспорта в ту или иную страну[653]. В качестве первоочередных мер для улучшения проката за рубежом ставилась задача улучшения рекламы советского кино. Директор института Востоковедения АН СССР Б. Гафуров, составивший записку о состоянии проката отечественных фильмов в развивающихся странах писал: «Если мы вообще против системы рекламы «кинозвезд» в Советском Союзе, то не в наших силах перевоспитать заграничную публику. Для того, чтобы социалистическая идеология пробила себе дорогу, нужно научиться хорошо рекламировать наши фильмы, являющиеся носителями этой идеологии»[654].
При этом прокат «наших фильмов за границей не давал ощутимых коммерческих результатов»[655]. Министерство культуры предлагало увеличить ассигнования на рекламу и брать в аренду кинотеатры за рубежом для показа советских фильмов[656].
Министерство принимало участие в разработке ставок гонорара советским артистам за выступления за границей. Так, в 1961 году Фурцева предложила отрегулировать нормы ставок. Дело в том, что к тому времени артисты получали за выступления на Родине и в капиталистических странах больше, чем в социалистических. Ввиду этого гастроли знаменитых артистов в социалистических странах были непривлекательны с коммерческой точки зрения. Кроме того, в странах «народной демократии» советские артисты вынуждены были выступать с так называемыми «шефскими концертами», которые им не оплачивались[657]. Министерство внесло предложение установить ставку за выступление в социалистических странах равной ставке за выступление в СССР. Отдел культуры выступил против, мотивировав это тем, что существовавшая система оплаты была и так достаточно высока, а повышение ставок привело бы к уменьшению поступлений инвалюты в Госбюджет[658].
Поскольку среди артистов наибольшей популярностью пользовались поездки в капиталистические страны, наименьшей гастроли в отдаленные районы СССР - на целину, в Сибирь и т. п., Министерство культуры разрабатывало ряд мероприятий, при которых гастроли за рубеж ставились в зависимость от числа поездок по СССР. Тем не менее, ряд известных артистов под всяческими предлогами пытались отказаться от части гастролей внутри страны. В качестве положительного примера в этом смысле один из сотрудников Министерства приводил М. Ростроповича: он «ездил в Заполярный круг, и на целину, и в Якутию, и в Сибирь. – Вот товарищ. И когда идет разговор о поездке его за границу, он никогда не ставит вопрос: сколько будут платить?»[659].
При участии сотрудников Министерства составлялся репертуар артистов и коллективов, выезжающих за рубеж на гастроли. Однако исполнители, находясь за границей, иногда меняли ранее утвержденную программу. Фурцева говорила: «Бывает и так, что представив здесь на утверждение программу, включающую советские произведения, исполнители, оказавшись за рубежом, фактически выступают с другой программой»[660]. Для усиления контроля за репертуаром гастролеров и их персональным составом в 1963 году была создана специальная комиссия при министре с участием творческих отделов. Тогда же в отделе музыкальных учреждений говорили, что «мы добились того, что ни один исполнитель и ни один коллектив не выезжает, не имея в своем репертуаре произведений советских композиторов»[661].
Вторая половина 1950-х годов отмечена резким увеличением количества проведенных фестивалей, выставок, посещения Советского Союза иностранными деятелями искусства. В этой связи нельзя не отметить о практике Министерства, которая могла быть возможна только в рамках противостояния двух идеологий – контрпропаганде. Поскольку проведение гастролей советских артистов и художественных выставок за рубежом партийно-государственным аппаратом рассматривалось прежде всего, как пропаганда советских достижений и преимуществ социалистического строя, то соответственно к гастролям и выставкам из буржуазных стран относились как к пропаганде капиталистического строя. Поэтому Министерством культуры вырабатывались специальные меры контрпропаганды, то есть отвлечения внимания потенциальных зрителей от просмотра зарубежных достижений. Таким образом, решались две задачи – с одной стороны факт проведения выставки имел место, с другой она проходила на фоне других культурных событий, и потому не с таким эффектом, с которым могла бы пройти. Показательный пример привел один из сотрудников Министерства культуры: в 1960 году, «во время выставки США в Москве огромный отряд проделал большую работу по контрпропаганде, чтобы отвлечь внимание любителей выставок от американской выставки. Была выставка чешского стекла, был первый Международный фестиваль кинофильмов в Москве и ряд других мероприятий. И, как вы знаете, американская выставка не имела никакого успеха кроме чистого любопытства»[662].
Советский Союз всегда оказывал определенную поддержку странам социалистического блока, а также развивающимся странам. Эта помощь распространялась и на сферу культуры, которая рассматривалась как продвижение социалистической идеологии. В рассматриваемый период проблемы оказания помощи странам «третьего мира» были особенно актуальны, в связи с развернувшимся антиколониальным движением и провозглашением независимости в странах Азии и Африки. Некоторые инициативы выдвигало в этой связи Министерство культуры. В этой сфере особенно ярко проявился приоритет идеологической составляющей над финансовой прибылью. Так, в 1957 году обратился в ЦК с предложением об оказании помощи Египту в деле развития кино. Показательно, что само руководство Египта не обращалось в СССР с просьбой о подобной помощи ( Насер в беседе с советским послом лишь высказывал намерение обратиться к Советскому Союзу за помощью)[663]. За счет советской стороны министр предлагал построить широкоэкранный кинотеатр в Каире (вспомним, что в самом СССР на тот момент таких кинотеатров катастрофически не хватало – из-за этого съемочные группы вынуждены были снимать два варианта одной и той же картины – обычный и широкоэкранный), лабораторию, помочь специалистами, принять на обучение египтян, сделать постановку 2-3 совместных фильмов. Выгоды советской стороны при осуществлении этого предложения состояли бы только в том, что появилась бы возможность для пропаганды отечественного кино (дубляж на арабский язык 25 фильмов). Однако при том неудовлетворительном состоянии, в котором находился прокат наших фильмов за рубежом и они были сомнительны. Отдел культуры (Рюриков) отклонил просьбу Министерства, посчитав, что ему следовало бы обратиться с конкретными предложениями «на основании просьбы соответствующих египетских организаций, после того, как она поступит»[664]. С подобным предложением, которое также не было принято, Михайлов обращался и в отношении Вьетнама.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Образование Министерства культуры СССР в марте 1953 года произошло в контексте «министерской реформы». В первый год своего существования Министерство культуры являлось многофункциональным ведомством, равному которому по сфере деятельности и кругу полномочий не было ни до, ни после в отечественной истории. Оно занималось всеми отраслями культуры за исключением литературы. Однако, вскоре выяснилось, что новое государственное учреждение слишком громоздко. В результате разукрупнения Министерства и выделения из его состава новых ведомств по отраслям культуры к 1964 году в подчинении у Министерства остались только те сферы искусства, которыми до 1953 года руководил Комитет по делам искусств. Но в отличие от последнего Министерство культуры было главным среди всех государственных учреждений, руководивших искусством.
На протяжении исследуемого периода по инициативе Министерства происходило перераспределение полномочий между учреждениями, руководившими культурой. В 1953-57 годах расширились права местных органов власти, была дана большая самостоятельность учреждениям культуры (например, в определении репертуарной политики, подбора состава труппы театров и т. п.). С 1963 года намечается противоположная тенденция к централизации управления культурой, в непосредственное ведение Министерства передавались некоторые учреждения культуры, ранее находившиеся в республиканском подчинении.
В системе партийно-государственных органов управления художественной культурой Министерство занимало подчиненное положение перед соответствующими органами ЦК КПСС. Культурная политика разрабатывалась на уровне самого высшего партийного руководства – Первого секретаря ЦК, Секретариата и соответствующего Отдела ЦК. Они выносили окончательные вердикты по всем принципиальным вопросам развития художественной культуры. Партийные и советские лидеры давали частые конкретные указания, оценки относительно того или иного произведения в беседах с руководителями Министерства культуры, которые в большинстве случаев нигде не фиксировались, но, тем не менее, имели важное, иногда определяющее влияние на судьбу того или иного кинофильма, спектакля, программы гастролей, выставки, и т. п. Министерство занималось претворением решений партийных органов в жизнь. Отделы ЦК осуществляли также контрольные функции и следили за деятельностью Министерства.
Большое значение имел такой косвенный рычаг управления как внедрение в жизнь новых технических достижений. Поворот в технической политике наметился в 1954-55 годах. Его последствия стали ощутимы уже в конце 1950-х годов. С одной стороны – создание в короткие сроки новых видов кинематографа (что свидетельствовало об огромном потенциале отечественной науки), с другой стороны внедрение новых технологий положительно сказалось на расширении сети кинопроката и соответственно на возможности большего числа жителей страны приобщения к самому популярному из всех искусств.
При рассмотрении взаимоотношений Министерства с вышестоящими структурами нельзя не отметить характерную особенность. Значительное число новых, принципиальных предложений разрабатывалось Министерством культуры по поручению вышестоящих структур (например, изменение цен на билеты в кино и театры, увеличение выпуска художественных фильмов в середине 1950-х годов). Предложения, с которыми Министерство обращалось в ЦК и Совет министров, получали поддержку только в тех случаях, если они шли в русле инициатив высшего партийного руководства. Характерен пример с передачей здания Манежа под выставочный зал (после того, как Совет министров СССР своим постановлением перенес оттуда гараж). Однако другие подобные просьбы о передаче зданий под выставки остались без ответа.
Проводившаяся Министерством культуры линия на увеличение производства кинофильмов благотворно сказалась на привлечение в кино новых режиссеров, которые определили творческое своеобразие советского кино на протяжении х годов и продолжают оказывать огромное влияние на современное киноискусство. В первый период своей деятельности Министерство само побуждало деятелей кино к расширению круга тем творчества. Некоторые работники Министерства беспощадно критиковали практику «малокартинья» объективно способствуя развитию кино. Деятели кино освобождались от мелочной опеки и регламентации творческого процесса. Но, если возникали претензии к содержанию или к творческому решению, уже готовый фильм либо отправлялся на доработку, либо запрещался к выходу в прокат. Однако критика не лишала авторов права на дальнейший поиск в том же направлении (в отличие от предыдущего периода, когда раскритикованный режиссер вынужден, был или покинуть профессию, или заниматься съемкой фильмов в несвойственном ему стиле по заказу партийного руководства). В период 1953-63 годов также имелись попытки, и в частности со стороны Министерства навязывания тем творчества, но они не были столь категоричными. Многие фильмы, созданные в течение рассматриваемого периода, составляют золотой фонд отечественного кино. Некоторые технические решения в плане съемки и демонстрации кинофильмов и в настоящее время остаются недосягаемыми.
Значительно изменилась практика управления театрами. Им была дана возможность выбора репертуара (хотя, контроль оставался в руках партийно-государственных структур), заключения договоров с авторами на написание новых пьес. В течение исследуемого периода в плане финансовой поддержки театров можно выделить два этапа: до конца 1950-х годов – увеличение государственной дотации и с конца 1950-х годов перевод на самоокупаемость большего количества театров. Уменьшение дотации на содержание театров положительно сказалось на состоянии государственного бюджета, однако положение самих театров ухудшилось. Несколько уменьшилось количество театров, более глубокие изменения произошли в организации работы театров, перешедших на самоокупаемость. В ряде театров произошла коренная перестройка работы, отрицательно повлиявшая на качество спектаклей. Некоторым театрам для обеспечения нормальных финансовых поступлений приходилось проводить на гастролях круглый год, разделившись при этом на две группы.
1963 год был отмечен некоторым усилением контроля со стороны Министерства за состоянием репертуара театров и принятия пьес на госзаказ. Однако, это не означало возвращения к практике тотального контроля в данной сфере.
На начальном этапе своей деятельности Министерство приложило немало усилий для улучшения организации труда художников, обеспечения их нормальной деятельности, предоставления большему числу художников возможности выставлять свои произведения. Позиция Министерства повлияла на концепцию развития изобразительного искусства, после того как критике были подвергнуты монументальные произведения, созданные в период культа личности. Министерство ориентировало художников на создание разноплановых произведений. Увеличилось количество художественных выставок, число работ участвовавших в них, а также количество посетителей. Благодаря изменению государственной политики в области изобразительного искусства оживилось творчество художников нереалистического направления. Они получили возможность выставлять свои работы вплоть до 1963 года. После посещения Манежа художники-нереалисты не могли выставлять свои произведения. Разгромная критика наряду с административными методами сочетала в себе элементы убеждения и перевоспитания. Художники, названные формалистами и авангардистами, не причислялись автоматически к антинародному, вражескому направлению, а скорее рассматривались как «заблудшие овцы».
Министерство культуры занималось рассмотрением проектов и установки памятников общегосударственного значения. В течение исследуемого периода было установлено несколько знаковых памятников и монументов. На создание новых памятников отрицательно сказалось уменьшение государственного финансирования на эти цели, произведенное в начале 1960-х годов. Этим в большой степени объясняется наличие целого ряда нереализованных проектов.
Охрана памятников всегда находилась на периферии внимания органов управления. Министерство в 1950-х годах пыталось переложить ответственность на местные органы, а последние в свою очередь пренебрежительно относились к охране памятников. Положение в этой области изменилось с приходом в Министерство , которая обозначила проблему и пыталась наметить пути ее решения. Однако, несмотря на усилия Министерства, положение с охраной памятников в целом оставалось удручающим, и в начале 1960-х гг. даже ухудшилось. Его вмешательство лишь в единичных случаях спасало тот или иной памятник от разрушения.
Исследуемый период отмечен резким увеличением объема культурных связей, в особенности с зарубежными странами. Министерство пыталось способствовать росту культурного обмена. В частности было внесено предложение о предоставлении Министерству прав самостоятельно посылать в социалистические страны на гастроли артистов.
По сравнению с предыдущим (послевоенным) периодом в развитии советской художественной культуры в 1953 – 63 гг. произошел настоящий прорыв и в качественном, и в количественном отношении. Определенный вклад в этот подъем внесло Министерство культуры СССР.
Список источников:
Опубликованные источники:
1.
XX съезд КПСС. Стенографический отчет, ттМ., 1957.
2.
XXII съезд КПСС. Стенографический отчет. М., 1962
3.
Александров в области языкознания и вопросы исторического материализма. М., 1952
4.
Газета "Правда" 1годы
5.
Газета "Советское искусство" 1952 – 1953 годы
6.
Ежегодник БСЭ - 1959. М., 1959
7.
Ежегодник БСЭ - 1960. М., 1960
8.
Ежегодник БСЭ - 1964. М., 1964
9.
Ежегодник БСЭ - 1966. М., 1966
10.
Ежегодник БСЭ - 1971. М., 1971
11.
И примкнувший к ним Шепилов. М., 1997
12.
Идеологические комиссии ЦК КПСС 1Документы. М., 1998
13.
Ильичев принадлежит народу. М., 1963
14.
Информационный бюллетень Министерства культуры СССР. М., 1959.
15.
Кинематограф оттепели. М., 1996
16.
Кинематограф оттепели. М., 1998
17.
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК КПСС, тт. 8-9, М.,1985 – 1986.
18.
КПСС. ЦК. Пленум. 1963 г. Июнь. Стенографический отчет. М., 1964.
19.
О чем вспоминал //Отечественная история, 1998, №5
20.
Народное хозяйство СССР в 1964 году. М., 1965
21.
Программа КПСС. М., 1968
22.
Таранов дама Москвы //Кентавр, 1992, №11-12
23.
Фурцева культуры в СССР. М., 1973
24.
Хрущев призвание литературы и искусства. М., 1963
25.
За тесную связь литературы и искусства с жизнью народа. М., 1957
26.
О т. Маленкове (Речь на январском (1955 г.) Пленуме ЦК КПСС)// Журналист, 1992, №2-3
Архивные материалы:
1.
Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ), Ф. 2329,
Оп. 2 (Канцелярия Министерства культуры СССР), оп. 13 (Управление кинофикации и кинопроката), оп. 34 (Главное управление цирков), оп. 16 (Планово - финансовый отдел);
Ф. 2456, оп. 1 (Министерство кинематографии СССР)
2.
Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ), Ф. 5,
Оп. 17 (Отдел науки и культуры ЦК КПСС), оп. 29 (Отдел ЦК КПСС по подбору и
распределению кадров), оп. 30 (Общий отдел ЦК КПСС), оп. 36 (Отдел культуры ЦК КПСС), оп. 55 (Идеологический отдел ЦК КПСС)
Ф. 2, оп. 1, (Материалы Пленумов ЦК КПСС)
3.
Центральный архив общественных движений г. Москвы (ЦАОДМ), Ф. 957, оп. 1 (Протоколы и стенограммы партийных собраний партийной организации Министерства культуры СССР)
4.
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), Ф.17, оп. 133 (Отдел художественной литературы и искусства ЦК ВКП(б) – КПСС);
Ф.586, оп. 1 (Материалы по разработке III Программы КПСС)
Литература:
1.
XX съезд КПСС и его исторические реальности. М., 1991
2.
Музыка и власть (постсталинский период). М., 1995
3.
Ермаков проблемы современной историографии советской культуры.
/Вопросы истории и историографии социалистической культуры. М., 1987/.
4.
Зезина художественная интеллигенция и власть в е годы. М., 1999
5.
Зубкова и реформы. 1945-64. М., 1993.
6.
История КПСС, издание седьмое. М., 1984
7.
Козлов в области социально-культурного строительства. М., 1963
8.
Коржихина государство и его учреждения. М., 1995.
9.
Луковцева путей обновления общества и советская литература в 50-60-х гг. //Вопросы истории КПСС, 1989, №1
10.
, Ермаков кардинал. . Политический портрет. М., 1992
11.
Пыжиков модернизации советского общества в годах:
Общественно-политический аспект. М., 1998
12.
Пыжиков преобразования в СССР (50-60-е годы). М., 1999
13.
Рюриков , культура, искусство. М., 1964
14.
Застава Ильича. Судьба фильма. М., 1990
15.
Политика и культура при Хрущеве и Брежневе. М., 1999
Содержание
Введение……………………………………………………………..2
Глава 1. Министерство культуры как орган государственного
управления культурой……………………………………………13
§ 1. Основные тенденции партийно-государственной политики в
области художественной культуры…………………………….13
§ 2. Структура и сфера деятельности Министерства культуры…..24
§ 3. Кадровый состав Министерства……………………………….34
Глава 2. Деятельность Министерства в области руководства художественной культурой………………………………………..52
§ 1. Основные направления работы коллегии Министерства…….52
§ 2. Кино…………………………………………….………………..57
§ 3. Театры……………………………………………………………87
§ 4. Изобразительное искусство…………………………………....102
§ 5. Другие сферы деятельности Министерства культуры……….118
Заключение…………………………………………………………134
Список источников и литературы ...............................................138
[1] Ленин собрание сочинений, т. 41, С. 336
[2] там же, С. 337
[3] Сталин , т. 16, М., 1997,С. 115
[4] Хрущев призвание литературы и искусства. М., 1963, С. 170
[5] ЦАОДМ, Ф. 957, ОП. 1, Д. 129, Л. 80
[6] В распоряжении Министерства культуры СССР также имелись административные ресурсы, однако, никогда оно не являлось истинным автором или разработчиком того или иного указания.
[7] Козлов в области социально-культурного строительства. М., 1963
[8] Рюриков , культура, искусство. М., 1964
[9] там же, С. 15
[10] Фурцева культуры в СССР. М., 1973
[11] Луковцева путей обновления общества и советская литература в 50-60-х гг. //Вопросы истории КПСС, 1989, №1
[12] Застава Ильича. Судьба фильма. М., 1990
[13] , Ермаков кардинал. . Политический портрет. М., 1992
[14] Пыжиков модернизации советского общества в годах: Общественно-политический аспект. М., 1998
Пыжиков преобразования в СССР (50-60-е годы). М., 1999
[15] Зубкова и реформы. 1945-64. М., 1993.
|
Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 |
