ВГ: Какие крупные события, помимо учебы в Китае и преподавания, повлияли на Вашу карьеру китаеведа?
ЗЛ: Во-первых, я была знакома со всеми крупными китаеведами из Отдела Китая Института Востоковедения (ИВ АН СССР) – , , и другими коллегами. И была среди них как своя. А потом, когда работала в университете, по-прежнему поддерживала с ними тесные связи.
ВГ: Потому что также работали вместе с ними…
ЗЛ: Да. Кроме преподавания в университете, для меня большим событием было участие в ежегодных конференциях «Общество и государство в Китае», которые уже более сорока лет проводятся в Институте востоковедения. Эти конференции расширяли кругозор и были очень полезными. Во-вторых, очень большое впечатление на меня оказал Николай Иосифович Конрад. В частности, я слушала его лекции, которые проходили при переполненных аудиториях. Как я понимала, одной из центральных тем его творчества была тема «китайского ренессанса» Хань Юя. Николай Иосифович доказывал, что понятие «жэнь» близко к европейскому термину «гуманизму». Говорил он очень ярко, и аудитория была в восторге. И сам его облик настоящего русского интеллигента был внушающим доверие. Он как бы поднимал человека и вдохновлял его своей яркой личностью! Душа жаждала чему-нибудь у такого человека поучиться! Мне даже посчастливилось видеться с ним лично: когда я защищала кандидатскую диссертацию, он был в составе Ученого совета. Он тогда приболел, и я поехала к нему домой, чтобы он проголосовал, как член Совета. Не так давно бывший стажер нашей лаборатории (лаборатория была ведущей организацией при защите) написал кандидатскую диссертацию о Конраде. Я с удовольствием читала эту работу и обращалась в то прошлое, вспоминала эту яркую личность. Хотя в одном вопросе я была с ним не согласна.
ВГ: С чем вы не были согласны? С попытками Конрада провести слишком прямую параллель между Западом и Востоком?
ЗЛ: Да. Я понимаю, почему он проводил такую параллель. В 1957 году по его инициативе была издана Всемирная история, где проводилась очень важная мысль о том, что изучение истории Востока, как и Запада, является органической частью всемирной истории. И в этом была большая заслуга .
ВГ: То есть, Конрад пытался как бы «реабилитировать» Восток, используя европейские реалии для разрушения европоцентризма в тогдашней всемирной истории?
ЗЛ: Именно так. Но, ведь, что касается понятия «жэнь», то оно гармонично бытовало в сознании китайцев всегда. И каждое поколение жителей Поднебесной заново осмысливало для себя учение Конфуция. Тут все время шел некий процесс забвения и «ренессанса», «малого ренессанса». Я считаю, что древняя культурная традиция в Китае никогда не пресекалась. Конечно, на Западе среди гуманистов было много ярких личностей. Но, с экологической точки зрения, они были бунтарями, ставя человека выше Бога и выше природных сил. Поэтому я не разделяю общего восторга по поводу «гуманизма» на Западе. Что касается понятия «жэнь» в Китае, то оно намного глубже. Я долгое время не могла понять, почему понятие «бу жэнь» переводится как «паралич» на физическом плане. И вот, в одном из толковых словарей я нашла потрясающее объяснение: «На Небе – юань (первопричина, первоисток), а на Земле – жэнь». То есть, «жэнь» – это земная проекция «юань», как источника энергии. Это и «любовь». Это, как переводит , и «совесть». Это базисное понятие. К тому же, я с удивлением обнаружила, что все три иероглифа «тянь» (天), «юань» (元) и «жэнь» (仁) состоят из одних и тех же элементов – две «палочки» (Небо и Земля) и «человек». Только «человек» в каждом из трех иероглифах занимает разные позиции. Кстати, одно из направлений моих нынешних исследований – это постижение сути иероглифов, связь между ними. Есть люди, которые говорят, что иероглифы нужно «зубрить», так как они бессистемны. Но я считаю, что это тупиковый путь. Иероглифы, которые звучат одинаково в пекинском диалекте, — все имеют между собою тесную связь, уловить которую сейчас нелегко.
Кстати, о преподавании на китайском языке. Сегодня я понимаю, что в прошлом я была уж слишком добросовестной школьницей и студенткой. Но что такое – изучать восточный и, в частности, китайский язык. Это, как у нас шутили – прощай, молодость! Поскольку все было построено на зубрежке, а также в силу моего психологического склада, я все время тревожилась («Завтра это будут спрашивать!») и училась в ущерб своему здоровью. В то время как Конфуций говорил, что учение должно быть в радость. Однажды, произошел такой парадоксальный случай. Одна наша коллега, не бывала в Китае, но, будучи творческим человеком, так изучила китайский язык, что все китайцы стремились, чтобы именно она была у них гидом-переводчиком. Так случилось, что одна моя студентка имела очень хорошие отметки по истории и «двойку» по китайскому языку. Тогда я попросила свою подругу позаниматься с этой студенткой. Через какое-то время эта студентка призналась, что открыла для себя совсем другой китайский язык и теперь с радостью учила его. Она очень быстро подравнялась, преуспела и стала учиться на «четыре» и на «пять». Потому что моя подруга применяла игровую методику.
Очень часто студентов заставляют механически заучивать сочетания иероглифов в одном слове, не осмысливая составляющие его иероглифы. Я полагаю, что язык нужно изучать, все время обращаясь к словарю. Как писал : «Нет, не словарь лежит передо мной, а древняя рассыпанная повесть». Если изучать иероглифы в их отдельном значении и в сочетании с другими, то можно достичь прорыва в обучении. Это будет удивительное обогащение! Потому что таким образом выявляется культурная семантика и целостность языка. Конечно, сегодня методика преподавания китайского языка в России значительно улучшилась. Но все еще до сих пор далека от идеала…
ВГ: Кто еще из коллег-китаеведов заметно повлиял на Вас?
ЗЛ: Кто еще на меня повлиял? В какой-то степени на меня повлиял Владимир Николаевич Никифоров. Это было начало моего пути в науке. Я тогда писала свою первую статью о реформах Фань Чжун-яня. Писала с большим трудом, а потом узнала, что у тех, кто занимается китайским языком, как-то невольно «засоряется» русская речь. Так, вот, в нужный момент предупредил меня, что опыт писать научные тексты постепенно придет со временем. Он меня очень ободрил. Я в это поверила. Мне теперь действительно легко писать. Тем более что я много редактировала чужие труды. Кстати, большой школой для меня была работа с редактором моих главных книг, Беатой Леонидовной Модель. Она была кандидатом исторических наук и правила мою рукопись. Я видела, как она все это делала, и просто все это в себя «впитывала». Такое общение было очень важно для того, чтобы обрести свой стиль, чтобы русский язык был на высоте. Ведь логика китайского и русского языка совершенно разная! Например, в китайском языке – нормально, если одно и то же слово употребляется на одной странице по двадцать раз и больше. По-русски же непременно нужны синонимы. А частое повторение одного и того же слова уже выглядит как убогость речи. В то же время, китайский язык – язык образный. На него работает правое полушарие (мозга). Мне лично постигать китайский язык помогло знакомство с «Живой этикой» Рерихов, которая во многом основана на восточной мудрости, в том числе на китайской мудрости. И я со временем стала лучше чувствовать глубину традиционного текста.
ВГ: Действительно, смысл китайских текстов бывает необычайно глубок и неоднозначен!
ЗЛ: Смысл китайского текста многослоен, и каждый понимает его на своем уровне, в меру своей готовности. Вначале я этого не осознавала. Но потом стала вчитываться, и у меня раскрылись возможности глубже постигать этот «переливающийся» смысл текстов. Эти тексты построены по принципу Живой логики, в корне отличающейся от современной формальной логики и цивилизации Запада. Приведу один пример. Я изучала трактат Ли Гоу (1009-1059 гг.), и там есть триада: «План обогащения страны» (фу го цэ), «План усиления армии» (цян бин цэ) и «План успокоения народа» (ань минь цэ). Все эти планы пересекаются. Здесь воплощен экологичный образ дерева, гармоничное соотношение его частей, ствола и ветвей «бэнь мо» (本末), что может быть примером в творчестве. Все это выглядит как переплетающиеся корни или ветви одного древа. В эзотерическом глубинном китайском тексте есть повторы. Если что-то непонятно, то в конце будет дано пояснение, и идет многократное наращивание смысла того или иного понятия. И это очень увлекательно. Как я уже говорила, мой учитель Чжоу Сунь-юань заложил мне любовь к расшифровке текстов. Это сродни шахматной игре, где ты высчитываешь комбинации, варианты, связи. Это очень хорошая гимнастика для ума, которая развивает интуицию и воображение.
ВГ: Предлагаю вернуться к более общим темам. Например, как изменялись Ваши научные интересы в ходе всей Вашей китаеведческой судьбы?
ЗЛ: Изучение Китая дает хорошую базу для познания всей мировой культуры вообще. Моя докторская диссертация (тогда еще можно было защититься по книге) – «Учение об управлении государством в средневековом Китае» (1985 г.). Фактически, я взяла за основу один источник. Но, на самом деле, я писала не о Ли Гоу, а о (краеугольном) понятии «цзин ши цзи минь» – «упорядочивание – гармонизация мира ради вспомоществования народу». Данный термин подводит нас к фундаментальному понятию китайской социально-политической мысли, которое получило наиболее яркое выражение в экзаменационном сочинении Ли Гоу (1009-1059 гг.). В основе этого мировоззрения лежал тезис о высоком предназначении человека, в данном случае монарха, призванного творить жизнь в сотрудничестве с Небом и Землей.
В современном китайском языке бином цзин цзи имеет значение "экономика". Это западное понятие (economy) уже в традиционной одежде пришло в Китай из Японии, где оно прижилось уже после реставрации Мэйцзи (1867-68 гг.). Перевод прежде неизвестного западного термина традиционным понятием цзин цзи (рождавшим у конфуцианских образованных ученых ассоциации, связанные со старым значением слова) был вызван отсутствием в целостной китайской культуре специального экономического предметного знания. В отличие от английского "economy" (который прежде чем стал обозначением "экономической науки" был неотделим от осмысления собственно экономической жизни), бином цзин цзи обнимал комплекс единого целостного знания, включая экономический аспект лишь в качестве его составляющего.
|
Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 |
