Работа в колхозах позволяла молоканам продолжать заниматься сельским хозяйством - тем видом деятельности, которым занимались их предки. Это способствовало сохранению общины внутри колхозов. Община защищала своих членов от различного рода несправедливостей, которых было много в те годы. Они оставались законопослушными гражданами и со стороны государства они больше не вызывали недовольства.

Во время Великой Отечественной войны молокане вместе со всеми советскими людьми участвовали в освобождении Родины. Старики до сих пор с ужасом вспоминают страшные годы оккупации. Многие семьи потеряли мужчин: мужей, отцов, сыновей. В послевоенные годы молокане участвовали в восстановлении хозяйства. В эти годы на Ставрополье переселяется несколько семей из Ростовской области (Сальского района), а в 50-х гг. XX в. в край переселяются несколько семей молокан (около 40 человек) из Азербайджанской ССР (с. Ново-Саратовка) и из Чечено-Ингушской АССР, откуда их выслали, освободив дома для вернувшихся из депортации. Они образовали в Предгорном районе с. Орбельяновка.

Необходимо отметить, что в это время постепенно молодое поколение начинает отступать от молоканства. Это связано, прежде всего, с антирелигиозной политикой, которая проводилась по всей стране. Быть молоканом стало стыдно. Они скрывали свое вероисповедание. В 50–80 гг. XX в. религиозные собрания стали посещать только люди пенсионного возраста, хотя, как отмечается в различных отчетах, в большие религиозные праздники (в основном на Пасху), община продолжала собираться почти в полном составе. Официально гонений на молокан в советское время не было, но запрет посещения молитвенных собрания молодежью ослабил влияние общины.

В послевоенные годы молокане активно включаются в процесс урбанизации, особенно этот процесс, активно проходил в Азербайджанской ССР. По мнению советских ученых, усиленный отток русского населения из азербайджанских деревень вызван не столько притяжением городов, сколько обострением негативных тенденций в экономической и социальной жизни переселенческих сел Азербайджана в послевоенное время.

Другой причиной этнографы называют этно-культурную «ущемленность», которую стало ощущать русское население с 50-х г. XX в., связанную с объединением азербайджанских и русских селений в рамках единых сельсоветов, колхозов, совхозов. При поддержке районного начальства азербайджанцы стали занимать важнейшие административные и хозяйственные посты, что ограничивало возможность социального продвижения русских. Пренебрежение со стороны местных администраций демократическим методам руководства, а порой и явные нарушения советского законодательства воспринимались русскими как национальное ущемление, от которого находили спасение лишь в переселении.

Постепенно, за несколько десятков лет, молоканские традиции во многих общинах Азербайджанской ССР, Краснодарского и Ставропольского краях и Ростовской области были утеряны. Свои традиции на территории Советского государства сохранили лишь общины, проживающие на территории Армянской республики. По данным советского исследователя , численность молокан к 70–м гг. XX в. сократилось в 15 раз по сравнению с дореволюционными показателями. Молоканские общины были представлены только представителями старшего поколения, которое составляло 77% всех посещающих молоканские молитвенные собрания. Правда, этот показатель относится только к Закавказскому региону.

Молокане, как и требовал закон, старались зарегистрировать свои общины. Они собирались на дому или покупали здание для собраний. При этом они обязаны были информировать власть о месте проведения собраний, количестве людей и социальном положении их посещающих. Как правило, это были пенсионеры, все с начальным образованием. Пресвитеры отчитывались перед властью о членах, посещающих собрания, расходах и доходах, количестве проведенных культовых мероприятий, то есть находились под контролем государства. Даже для того, чтобы избрать пресвитера, молокане вынуждены были спрашивать разрешение у власти. Но сразу отметим, что только представители течения «постоянных» молокан согласились регистрировать общины. До настоящего времени ни одно собрание «прыгунов» не приняло регистрацию.

В конце 1961 г. на территорию Советского Союза возвращаются представители молоканских общин, проживающих на территории Турции. Переселенцев поселяют в Ставропольском крае и Астраханской области. На территорию Ставропольского края тогда прибыло 297 семей или 1539 человек. Все переселенцы были расселены по нескольким районам края: Благодарненский район (26 семей или 124чел.),Арзгирский район (105 семей или 548 чел.), Левокумский район (97 семей или 540 чел.), Михайловский район (48 семей или 233 чел.), Александровский район (21 семья или 80 чел.).

При приезде все семьи получили разовые пособия в размере 300 руб. на главу семьи и по 60 руб. на каждого члена дополнительно. Их также обеспечили имуществом, одеждой, выдали обувь, посуду, матрацы, даже дешевую мебель, обеспечили жилой площадью. Власти помогли обзавестись личным подсобным хозяйством, переселенцам выделили скот, птицу. Для переселенцев стали строить дома. Желающим предоставили 35% ссуду на 10 лет. Но для многих семей этого было недостаточно. Все семьи были многодетные (всреднем по 8-13 детей) при одном трудоспособном отце, поэтому большинство семей находилось в тяжелом материальном положении. Нехватало самого главного: теплой одежды, обуви, посуды, хозяйственного инвентаря.

По причине малограмотности и изоляции в прежних местах проживания, молокане не знали, что собой представляло советское государство. Они не читали газет, не слушали радио. Особенно отсталым в культурно-политическом отношении былиженщины, которые полностью находились под влиянием мужей, которые не разрешали посещать им общественные места.

На Ставрополье в первую очередь молокан стали обучать грамоте. Все приезжие хорошо говорили по-русски, довольно свободно читали, но писать практически никто не умел. Дети были определены в школы, и учителям приходилось дополнительно заниматься с детьми, чтобы они могли учиться по школьной программе. Те, кто был постарше, посещали вечерние школы. Малышей определили в детские сады и ясли. Была организована специальная медицинская служба.

Трудоспособное население было сразу определено на работу (кроме многодетных матерей). Учитывая особенность хозяйственной деятельности молокан в Турции, они все были утроены на работу в животноводческих фермах. Многие вышли на работу уже на второй-третий день после переезда. Мужчины были отправлены на курсы трактористов и шоферов.

В целом переселенцы высказывали благодарность местным властям. Они получали, пособия на детей, могли работать, но главное, они получили советские паспорта и свидетельства о рождении детей.

Необходимо отметить, что по причине малограмотности молокан и некомпетентности местных отделов кадров возникало множество ошибок. Например, в Турции называли девочку не Галина, а Агафья, поэтому при оформлении различных документов, могли писать по-разному, что доставляло в будущем женщине множество проблем.

Другой распространенной ошибкой было неправильная запись фамилий. Кроме того, в Турции, где они проживали раньше, существовала путаница в документации на детей. Поэтому при оформлении свидетельства о рождении ребенка и паспортов писали приблизительную дату. Ошибка могла составлять несколько лет, в связи с чем возникали проблемы при уходе на пенсию.

В отдельных случаях переселенцы проживали в не приспособленных для этого местах. Так несколько семей в с. Каменная Балка Благодарненского района, в которых было много маленьких детей, долгое время оставались жить в здании практически не отапливаемой конторы совхоза, где не было подсобных помещений для хозяйственных нужд. В одной комнате ютилось сразу несколько семей. В комнатах, предоставленных переселенцам в с/з «Левокумском» отсутствовали плиты для приготовления пищи, в с/з «Красный Маныч» часть семей не обеспечили столами, стульями, кроватями, поэтому люди вынуждены были спать на земляном полу при большой скученности.

Небыло организовано достаточное питание. На семью из 8-10 человек выделялось 20 кг картофеля в месяц, отсутствовала регулярная продажа молочных, мясных продуктов и муки. Во многие магазины не было завезено достаточного количества продуктов, которого поэтому переселенцам не хватало. Были случаи, когда переселенцам выдавались продукты, не пригодные к употреблению: в с/з «Красный Маныч» им выдали муку, зараженную шашелем, или выдавали картофель, побитый морозом.

Большим неудобством для переселенцев было то, что их расселяли в разных населенных пунктах. Они часто обращались к властям с просьбой выделить им отдельную территорию для проживания, чтобы они могли воссоединиться со своими семьями и близкими родственниками. Но получали отказ, хотя по заявлению , и , при переезде Советское посольство это гарантировало. Большим неудобством стал запрет со стороны партийных организаций на строительство или выделение им здания для проведений молитвенных собраний.

Новое место проживания многим не понравилось, поэтому часть молокан стали просить разрешить им вернуться обратно в Турцию. Так, просил вернуть его обратно в Турцию, где он владел мельницей и большим хозяйством, с помощью которых он мог содержать семью, в которой было 13 детей (старшему было 17 лет), здесь же на 60–70 руб. зарплаты это было невозможно. Но материально хорошо в Турции жили немогие, поэтому основной причиной желания вернуться назад было религиозное притеснение молокан и атеистическое воспитание молодежи. Молокане продолжали собираться по воскресеньям на молитвенные собрания, но молодежь посещать собрания стала меньше.

Кроме того, они прибыли из другой страны, со своей идеологией, со своим сознанием, обычаями, над которыми здесь смеялись. Люди в результате переезда были психологически надломлены. В основном переезд тяжело переживали те, кто в Турции жил материально обеспеченно. У них была налаженная жизнь, хозяйство, они были уважаемыми людьми. После переезда они оказались никем. Нужно было снова очень много работать, чтобы обеспечить себе и своим детям в будущем достойную жизнь.

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9