Совхозы Кубани и Ставрополья в годы Великой Отечественной войны (1941 – 1945 гг.) (стр. 8 )

Так, от работницы винсовхоза Гиагинского района Адыгейской автономной области поступило заявление о возврате ей двухлетней телки, сданной в совхоз[297]. Серьезные претензии предъявил в своем письме к директору совхоза «Коммунар» Ставропольского края бывший бухгалтер совхоза «Штурм» лейтенант , настаивавший на возврате его матери коровы, которая попала в совхоз во время эвакуации[298]. Как правило, такие вопросы решались непросто и являлись предметом разбирательства специальных комиссий, созданных при исполкомах местных советов. Тем не менее, постепенно личные хозяйства вновь становились одним из важных дополнительных источников питания семей работников совхозов.

Большое значение в снабжении коллективов совхозов придавалось развитию подсобных хозяйств и огородничества. В соответствии с постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР «О выделении земель для подсобных хозяйств и под огороды рабочих и служащих», принятом в апреле 1942 г., местные органы были обязаны выявить все пустующие государственные земли и передать их предприятиям и учреждениям для развития подсобных хозяйств и огородов[299].

В период восстановления хозяйства для тех совхозов, которые развивали подсобные отрасли, правительство предоставляло ряд льгот: реализуемая продукция этих отраслей освобождалась от налога с оборота и бюджетной разницы; прибыль, получаемая от реализации данной продукции, за исключением сумм отчисляемых в страховой фонд, направлялась на укрепление хозяйства совхозов[300].

Несмотря на государственную поддержку подсобных хозяйств, во многих совхозах по-прежнему не уделялось большого внимания их развитию. В приказе наркомата зерновых и животноводческих совхозов СССР от 2 апреля 1943 г. отмечалось, что в результате недооценки этого важного дела в ряде совхозов оказались не в состоянии удовлетворить даже собственные нужды. Наряду с этим, директора совхозов не оказывали помощь рабочим и служащим, желающим иметь индивидуальные огороды в приобретении семян, по вспашке земли, отводили им под огороды неудобные земли, отдаленные от усадеб совхозов и отделений. В целях исправления этой ситуации директорам трестов и совхозов было предписано: максимально расширить посевы овощных культур и картофеля и не только выполнить план поставок государству, но и обеспечить совхозы семенами и удовлетворить потребности общественного питания; начать закладку на хорошо подготовленных землях садов, ягодников и виноградников; в совхозах имеющих естественные водоемы устраивать рыборазведение, а в совхозах имеющих пасеки, расширять пчеловодство; оказать помощь работникам в развитии индивидуального огородничества[301].

Вместе с тем, необходимость выполнения обязательных государственных поставок продукции подсобных хозяйств сводила до минимума возможности расширения собственной продовольственной базы совхозов. Руководящие органы установили жесткий контроль за расходованием, произведенной в подсобных хозяйствах продукции, сурово наказывая виновных в случае нарушения существующего порядка. Так, в соответствии с приказом наркома мясомолочной промышленности, изданном в ноябре 1943 г., директорам совхозов Ставропольского края было предписано установить повседневный контроль за расходованием овощей и картофеля из подсобных хозяйств, отпуская их работникам совхозов только по нарядам, подписанным директором и главным бухгалтером. Главной причиной таких жестких мер являлось стремление к своевременному выполнению плана сдачи овощей и картофеля государству[302].

В дальнейшем руководство Ставропольского объединенного треста совхозов Ставропольского края в ходе ревизии совхозов, среди распространенных нарушений, «граничащих в некоторых случаях с преступлениями» определяло: не соблюдение порядка учета и норм расходования продуктов питания, реализацию продуктов на сторону организациям и отдельным лицам, а также самоснабжение руководящих работников совхозов[303].

Оставшаяся после выполнения обязательных государственных поставок продукция подсобных хозяйств, как правило, использовалась для нужд общественного питания. Ограниченность продуктов и недостаточность финансовых средств отразились на снижении качества общественного питания. В совхозных столовых меню отличалось крайним однообразием, с преобладанием овощных блюд и практически полным отсутствием мяса. Во многих столовых не хватало инвентаря и посуды, происходили многочисленные нарушения санитарных норм приготовления пищи и обслуживания рабочих совхозов.

Тяжелая ситуация складывалась после окончания оккупации в отношении обеспечения работников совхозов и членов их семей одеждой, обувью и другими товарами широкого потребления. Приобретение новых предметов бытового назначения было недоступно для большинства работников совхозов. Например, в южных областях страны в 1944 г. один метр ситца стоил 250 руб., мужские галоши – 1200 руб., хромовые сапоги – 6 тыс. руб.[304]. Получается, что для покупки хромовых сапог даже высокооплачиваемый инженерно-технический работник совхоза должен был потратить почти всю свою годовую зарплату.

Действующее в стране централизованное снабжение рабочих и служащих товарами широкого потребления также не могло существенно улучшить данную ситуацию. Выделение одежды и обуви для сельской местности происходило по остаточному принципу и, в основном, касалось семей военнослужащих и инвалидов войны. О незначительности поступающих в совхозы промтоваров свидетельствуют данные об их распределении среди совхозов Краснодарского края Наркомпищепрома РСФСР в 1 квартале 1945 г. (в руб.)[305]:

Ввиду ограниченности выделяемых промтоваров семьи военнослужащих и инвалиды также не всегда могли воспользоваться предоставленными им льготами. Об этом свидетельствуют многочисленные обращения военнослужащих и членов их семей в местные органы и непосредственно к руководству совхозов. Например, в письме фронтовика к директору совхоза «Коммунар» , направленному в октябре 1943 г., отмечалось: «Маруся пишет, что она больше месяца проболела, квартира к зиме не подготовлена, топлива нет нисколько. Даже когда обращалась в мастерскую пошить себе и мальчику обувь, даже и эту ей не удовлетворили просьбу»[306].

Подобные проблемы были характерны для большинства семей работников совхозов. Основными путями их решения являлось использование старого военного амбудирования, сохранившейся еще с довоенных времен одежды и обуви, и самостоятельное их изготовление из всех подручных материалов. Это позволяло лишь в малой степени компенсировать острый дефицит предметов первой необходимости.

В результате значительных разрушений в ходе военных действий и оккупации в совхозах значительно обострилась жилищная проблема. Большинство семей работников совхозов в восстановительный период проживало в землянках и общежитиях барачного типа, не имеющих элементарных бытовых условий. Вместе с тем, восстановление жилищно-бытовых строений осуществлялось в совхозах по остаточному принципу, т. к. основные средств направлялись на развитие производственной сферы. Так, среди построенных и отремонтированных в 1943 г. в совхозах Кубани 182 различных строений, лишь 4 составляли строения, предназначенные для жилья и культурно-бытовых нужд. объекты животноводческого профиля[307].

Местные органы принимали определенные меры для решения данной проблемы путем выделения ограниченных по размерам кредитов на индивидуальное строительство. Так, по решению Ставропольского крайкома ВКП (б) и крайисполкома, принятого в сентябре 1943 г., было решено построить в сельской местности 630 домов, часть из которых планировалась в отношении работников совхозов. Кроме того, переселение из землянок происходило в порядке уплотнения, т. е. подселения нуждающихся в жилье работников в дома других членов совхозов[308]. Вместе с тем, принимаемых местными органами мер оказалось явно недостаточно для улучшения жилищных условий большинства семей работников совхозов, которые оставались тяжелыми в течении многих последующих лет.

Нерешенность многих проблем жизнеобеспечения работников совхозов, безусловно, отражалась на показателях производительности труда. С учетом этого обстоятельства можно отметить, что в процессе восстановления деятельности совхозов одним из главных факторов роста производства являлся сознательный труд большинства работников совхозов, основанный на чувствах патриотизма и самопожертвования во имя победы над врагом.

В результате восстановительных работ в конце 1943 г. возобновилась деятельность всех совхозов Кубани и Ставрополья. В структуре совхозов Краснодарского края из 131 хозяйства, 56 принадлежали к Наркомсовхозов СССР, 23 - к Наркомсовхозов РСФСР, 32 – к Наркомату пищевой промышленности СССР, 15 – к Наркомату мясо-молочной промышленности СССР, 4 – к Наркомату пищевой промышленности РСФСР, 1 – к Наркомату внутренней торговли СССР[309].

В Ставропольском крае в это время действовало 65 совхозов. Большинство из них с каждым месяцем наращивали свой производственный потенциал. Поголовье скота только в совхозах совхозтреста выросло на 14160 голов, в том числе крупного рогатого скота – на 2741, овец и коз – на 9055, свиней – на 2364 головы. Всего в совхозах совхозтреста содержалось 11336 голов крупного рогатого скота, 102286 овец и коз, 8187 свиней. Совхозы Ставрополья, вместе с колхозами, в чрезвычайно тяжелых условиях, сумели заготовить для государства и армии 18,5 млн. пуд. зерна, 595560 пудов мяса, 187170 пудов шерсти, 234000 центнеров молока, более 400000 штук кожсырья и много других сельскохозяйственных продуктов[310].

Вместе с тем, продолжающаяся война и объективные трудности восстановительного периода не позволили совхозам выйти на запланированные производственные показатели и добиться существенных результатов в расширении посевных площадей, возрождении животноводства и увеличении поставок государству продовольственной продукции. В частности, по итогам 1943 г. большинство совхозов Ставропольского края не выполнили государственный план хлебосдачи и выходного поголовья скота [311]. Совхозы Кубани также не сумели за этот период полностью восстановить свою производственную базу и приблизиться по результатам своей деятельности к довоенному уровню развития.

Такая ситуация была в целом типична для подорванного войной сельского хозяйства страны. По данным , в последнем довоенном году стоимость произведенной в СССР сельхозпродукции составляла 22 млрд. руб., в 1941 г. этот показатель равнялся 17 млрд. , в 1942 г. – 12 млрд., а в 1943 г. лишь 11 млрд. руб.[312]. Доля Северного Кавказа и Крыма в валовой продукции сельского хозяйства РСФСР за 1942 – 1945 гг. по сравнению с 1940 г. сократилась с 9,4 до 6,4%[313].

Таким образом, основным итогом восстановительного процесса в 1943 г. стало возобновление деятельности всех действующих до оккупации совхозов Кубани и Ставрополья. Благодаря самоотверженному труду коллективов совхозов, большой помощи, оказанной им со стороны государства и населения, совхозы региона сумели в короткий промежуток времени включиться в проведение сельскохозяйственных работ, обеспечив проведение сева и уборку урожая. Определенные успехи были достигнуты в деле возрождения животноводства. Вместе с тем, в это время были сделаны лишь первые шаги по восстановлению довоенного уровня совхозного производства.

2.3. Развитие зернового хозяйства совхозов

Восстановительные работы, проходившие в совхозах на протяжении 1943 г. заложили основы для их последующего развития. Главной задачей, поставленной перед руководством и коллективами совхозов партийно-государственными органами в 1944 г., являлось повышение уровня производства сельхозпродукции. Особое внимание уделялось обеспечению продуктивной деятельности совхозов аграрных районы страны, к которым принадлежали Кубань и Ставрополье.

В январе 1944 г. Краснодарский крайисполком принял решение об исполнении постановления СНК СССР от 01.01.01 г. «О дополнительных мероприятиях по восстановлению хозяйства Краснодарского края». В области сельского хозяйства основное внимание уделялось созданию благоприятных условий для повышения производительности труда и увеличения объема сельхозпродукции. Для этого предусматривалось принятие мер по укреплению материально-технической базы совхозов и колхозов. В частности, было решено восстановить к 1 мая 1944 г. 418 тракторов сверх установленного государством плана[314].

В преддверии посевной кампании большое значение придавалось производству чистосортных семян. В первом полугодии 1944 г. было намечено возобновить деятельность 7 районных семеноводческих хозяйств и произвести сортовые посевы яровых культур, из них зерновых – 11990 га, масленичных – 2789 га, конопли – 162 га, трав – 1965 га. Кроме того, директора совхозов должны были создать у себя в хозяйствах семенные участки сортовых семян. Укрепление производственной инфраструктуры совхозов Кубани в 1944 г. предусматривало восстановление 19 конюшен, 58 скотских дворов, 18 телятников, 39 свинарников и овчарниц, 27 птичников, 27 зернохранилищ, 26 ремонтных мастерских, а также строительство 2 артезианских скважин и 20 шахтных колодцев[315].

Комплексный характер носила программа восстановления ирригационной системы Краснодарского края. С одной стороны, предусматривалось вложение значительных государственных средств, с другой стороны, директора рисоводческих и овощеводческих совхозов были обязаны самостоятельно отремонтировать орошаемые участки. С начала 1944 г. в совхозах стали проводиться работы по восстановлению и новому строительству водно-мелиоративных объектов: рисовых и овощных орошаемых участков, прудов и каналов, осушению плавневых земель. Если в 1943 г. для обеспечения этого строительства в совхозах и колхозах края было затрачено 200 тыс. руб., то в 1944 г. – 595 тыс. руб., т. е. почти в три раза больше[316].

Большой объем восстановительных работ был намечен на 1944 г. в совхозах Ставропольского края. В начале января 1944 г. наркомат зерновых и животноводческих совхозов СССР в качестве основной задачи Ставропольского объединенного треста совхозов определил доведение посевной площади, поголовья скота, валовой и товарной продукции до довоенного уровня. Руководство треста и директоров совхозов должны были в кратчайший срок добиться резкого улучшения работы совхозов, обеспечив своевременную подготовку к весенним полевым работам, создание прочной базы для получения высокого урожая, а также успешного завершения зимовки скота, сохранения его поголовья и выполнения государственных планов сдачи продовольственной продукции.

Наряду с укреплением материально-технической базы совхозного производства большое внимание уделялось подготовке кадров массовых квалификаций. Для этого было решено провести в 1944 г. подготовку 920 трактористов, 420 комбайнеров, 54 шоферов, 90 бригадиров тракторных бригад, 61 ремонтного рабочего, 75 бригадиров по крупнорогатому скоту, 20 бригадиров по свиноводству, 25 старших чабанов, 30 старших конюхов, 75 техников-животноводов, 60 ветеринарных фельдшеров, 30 ветеринарных санитаров, 13 бригадиров-полеводов. Кроме того, планировалось переподготовить на двухмесячных курсах 36 трактористов и 58 комбайнеров, а также переподготовить без отрыва от производства не менее 25% рабочих[317].

О намерениях руководства страны создать соответствующие условия для дальнейшего развития сельского хозяйства свидетельствуют постановления посвященные восстановлению ведущих совхозов, занятых производством сортовых семян и племенного скота. Снабжая своей продукцией другие совхозы и колхозы, эти передовых хозяйства содействовали увеличению объемов сельхозпродукции и повышению ее качественного уровня. Так, в феврале 1944 г. наркомат зерновых и животноводческих совхозов СССР издал специальный приказ, посвященный восстановлению Ордена Ленина семеноводческого и племенного совхоза «Кубань» Краснодарского края». С помощью выделяемых государством средств было запланировано в 1945 г. довести здесь объем основного производства и выпуск семеноводческой и племенной продукции до довоенного уровня. В частности, предусматривалось полное восстановление семеноводства зерновых культур 1 и 2 репродукции, многолетних трав, кормовой свеклы и бахчевых культур, а также получение урожая на всей площади зерновых культур не менее 120 пудов[318].

По-прежнему острой в 1944 г. оставалась проблема обеспечения совхозов сельскохозяйственной техникой и инвентарем. В начале января 1944 г. совхозы Кубани имели 1593 трактора (почти в два раза меньше, чем до оккупации). Из них 59,7% требовали капитального и восстановительного ремонта. До оккупации каждый совхоз имел хорошо оборудованную ремонтную мастерскую. На день освобождения их оставалось только 35, а в осенне-зимнем ремонте 1943 г. участвовало 47 недостаточно оборудованных мастерских. Из 459 станков имевшихся в мастерских совхозов до оккупации к этому моменту действовало лишь 206[319].

На Ставрополье к началу 1944 г. парк сельхозмашин составлял 80% довоенного, причем 40% механизмов из этого количества не функционировали из-за поломок[320]. Незначительные объемы централизованного снабжения вызывали необходимость максимального использования, сохранившихся у совхозов машин и инвентаря. В связи с этим, перед началом сева большое значение придавалось организации ремонтных работ.

Качественному и своевременному выполнению ремонтных работ мешало отсутствие запчастей и квалифицированных кадров, а также недостатки в организации труда ремонтных рабочих. Например, в Темижбекском районе Ставропольского края в январе 1944 г. были отмечены низкие темпы ремонта машинно-тракторного парка, при которых план ремонта был выполнен лишь на 32%. Наряду с объективными причинами такие отрицательные результаты объяснялись плохой организацией труда, при которой не делалось разницы между передовыми рабочими и бракоделами, при этом к последним не применялось никаких мер воздействия[321].

В решение проблемы обеспечения совхозов средствами производства широко вовлекались сельские комсомольцы и молодежь. Так, перед началом весенне-полевой компании 1944 г. молодежь Ставропольского края отремонтировала 2460 тракторов, 13 тыс. плугов, борон, сеялок, собрала более чем на полмиллиона рублей запасных частей, инструментов и металла, а комсомольцы промышленных предприятий и артелей края изготовили 7200 штук инструментов и запасных частей для молодежных тракторных бригад[322].

Большое значение в укреплении производственной базы совхозов имела организация эффективной работы ремонтных рабочих. В тех совхозах, где руководство сумело справиться с этой задачей, были достигнуты заметные результаты в восстановлении тракторов и сельхозинвентаря. В Краснодарском крае высокий уровень организации ремонта тракторов был отмечен в Тихорецком зерносовхозе. План ремонта четвертого квартала 1943 г. был здесь выполнен на 283%, при этом отремонтированные трактора были приняты государственной комиссией с оценками «хорошо» и «отлично». В мастерской совхоза была хорошо налажена работа по реставрации и производству деталей, с полной нагрузкой использовалось оборудование. Итоги работы обсуждались ежедневно на коротком производственном совещании с обязательным участием директора. В целях экономии времени в самой мастерской для рабочих была организована столовая. Все это и позволило достичь высоких результатов в проведении ремонтных работ, за что совхозу было вручено переходящее Красное знамя ВЦСПС и Наркомсовхозов СССР. В целом по совхозам Кубани, несмотря на отсутствие материалов и запчастей, в четвертом квартале вместо установленных по плану 460 тракторов было отремонтировано 473[323].

Основной задачей, стоящей перед совхозами Кубани и Ставрополья в 1944 г. являлось обеспечение условий для получения высокого урожая. Важность этой задачи обуславливалась продолжением оккупации и военных действий на территории Украины, других аграрных районов страны, необходимостью преодоления последствий низкого урожая 1943 г. В связи с этим, большое значение придавалось качественному проведению весеннего сева. Центральные и местные органы требовали от руководителей и коллективов совхозов значительного повышения производительности труда. В том числе Краснодарский крайком ВКП (б) поставил перед совхозами объединенного треста задачу выработать на один условный трактор 450-500 га мягкой пахоты. Учитывая, что в 1943 г. в совхозах было выработано 362,5 га мягкой пахоты, этот показатель на порядок превышал достигнутую прежде производительность труда[324].

Одной из причин, отразившейся на проведении посевной кампании являлась нехватка и низкое качество посевного материала. В конце января 1944 г. проверка Краснодарского крайисполкома показала, что подготовка семян к весеннему севу проходила неудовлетворительно, особенно в таких районах как Гулькевический, Архангельский, Тихорецкий, Камышеватский и Белоглинский. Имели место факты гибели и хищения семян. Во многих районах не была организована очистка семян, доведение их до посевных кондиций и проверка в контрольно-семенных лабораториях[325].

Отмеченные выше объективные трудности, а также недостатки в работе многих совхозов оказали отрицательное влияние на ход посевной кампании. В конце марта 1944 г. наркомат зерновых и животноводческих совхозов СССР констатировал неорганизованный и медленный характер сева в южных совхозах страны. При этом в совхозах Краснодарского края сев был проведен на 13%, а в совхозах Ставропольского края на 21% от запланированной посевной площади. В числе основных причин такого отставания наркомат определил неполное включение в полевые работы тракторного парка и явную недооценку использования живого тягла. В качестве примера приводился Кубанский зерносовхоз, где из 103 волов и лошадей на полевых работах было занято всего 4 головы. Для преодоления отставания в проведении сева директорам совхозов было предписано обеспечить выполнение дневной нормы выработки каждым агрегатом и организовать в каждом совхозе повседневный контроль за их работой. Кроме того, директора совхозов были обязаны переключить не менее 50% живого тягла непосредственно на полевые работы[326].

На практике выполнение этих решений было сопряжено с преодолением проблем объективного характера, связанных с подорванным состоянием материально-технической базы и недостатком квалифицированных кадров. Тем не менее, центральные и местные органы основной причиной медленных темпов посевных работ считали недостатки в работе руководителей совхозов. Так, в апреле 1944 г. по результатам проверки работы тракторов в совхозах комиссия Краснодарского крайисполкома сделала вывод, что руководители таких зерновых совхозов как Вимовский, Ново-Покровский и Белоглинский не руководят организацией работы тракторов, не изучают причин отставания отдельных тракторных бригад и трактористов и не принимают мер по его устранению[327].

В свою очередь наркомат зерновых и животноводческих совхозов СССР в это же время подверг резкой критике ряд совхозов Кубани, издав по этому поводу отдельные постановления. В одном из них было отмечено неудовлетворительное проведении весеннего сева в уже упоминавшемся Белоглинском зерносовхозе. По мнению наркомата, директор совхоза и заведующий машинно-тракторного парка безответственно относились к организации весенне-полевых работ и допустили значительное отставание совхоза с выполнением плана весеннего сева. Вместо отведенных на сев 13 дней, совхоз за 24 календарных дня посеял только 850 га ранних зерновых культур или 29% по плану. Установленные для трактористов нормы выработки не выполнялись: среднесуточная выработка на 15-ти сильный трактор по совхозу составила всего 2,1 га вместо 10 га по рабочему плану. В совхозе не были организованы передвижные ремонтные мастерские, трактористы не были обеспечены необходимыми инструментами для проведения технического ухода. Живое тягло к участию в полевых работах в совхозе не привлекалось. Из имеющихся 167 рабочих лошадей и волов, только 6 волов использовалось на вспашке огородов[328].

Аналогичный характер имел приказ наркомата зерновых и животноводческих совхозов СССР «О грубых нарушениях агротехники и плохой организации работ в Тазырском зерносовхозе Краснодарского края». В нем также объяснение медленных темпов сева состояло в недостаточно интенсивном использовании имеющихся у совхоза резервов. Помимо типичных недостатков в использовании машинно-тракторного парка, наркомат указал на неполную загрузку трактористов. В частности отмечалось, что работа трактористов в поле начинается с большим опозданием в 7 часов утра и позже, кроме того, не организована двухсменная работа трактористов. В результате установленные нормы выработки большинством трактористов не выполнялись[329].

По отношению к руководителям совхозов, допустивших невыполнение плановых обязательств, как правило, применялись меры административного характера, вплоть до увольнения с занимаемой должности. В случае выявления фактов незаконного расходования совхозного имущества и других серьезных злоупотреблений служебным положением руководители совхозов привлекались к уголовной ответственности.

В то же время по отношению к отличившимся в ходе сева руководителям и отдельным работникам совхозов применялись меры поощрительного характера, предусмотренные условиями социалистического соревнования. С целью усиления состязательности между участниками соревнования его промежуточные итоги подводились каждые пять дней. Например, по итогам одной из пятидневок в апреле 1944 г. переходящее Красное знамя Ставропольского объединенного треста совхозов и премия в размере 5 тыс. руб. были вручены Темижбекскому зерносовхозу, осуществившему за это время сев на площади 1833 га[330].

В апреле 1944 г. бюро Ставропольского крайкома ВКП (б) поддержало инициативу коллектива Овечкинской МТС Либкнехтовского района о развертывании предмайского социалистического соревнования. Директорам совхозов было предписано обсудить этот призыв на совещаниях трактористов и комбайнеров и развернуть соревнование, взяв конкретные обязательства по своевременному и высококачественному проведению весеннего сева, а также ремонту комбайнов и простейших уборочных машин[331].

Некоторые из совхозов Кубани и Ставрополья в ходе соревнования добились заметных успехов, отмеченных на всесоюзном уровне. Так, при подведении итогов соревнования молодежных тракторных бригад совхозов в сентябре 1944 г. ЦК ВЛКСМ и наркомат зерновых и животноводческих совхозов СССР признали лучшими молодежные тракторные бригады Е. Маковецкого Староминского зерносовхоза и Т. Валько Тимашовского молмясосовхоза Краснодарского края. Валько, состоящая из 12 человек вместо установленных по плану 430 га, вспахала 697 га с экономией горючего, без простоев и аварий. Маковецкого выработала в среднем на каждый из 4 тракторов 253 га, с экономией горючего в объеме 3423 кг. План весенних тракторных работ в этой бригаде был выполнен на 161 % [332].

В соревновании молодежных звеньев в числе четырех победителей Всесоюзного соревнования переходящее Красное знамя ЦК ВЛКСМ и наркомата совхозов СССР было вручено звену М. Никитиной Староминского зерносовхоза Краснодарского края[333]. Как видно, молодежные бригады и звенья этого совхоза добились в 1944 г. наилучших производственных показателей, получив высокую оценку на самом высоком уровне.

Одним из факторов, способствующих успешному выполнению весеннего сева, являлась рациональная организация труда, в частности, умелое сочетание в использовании тракторного парка и живого тягла. Например, в Березанском зерносовхозе Краснодарского края из 31 трактора различных моделей были организованы 6 тракторных бригад, вошедшие, в свою очередь, в состав полеводческих бригад. Агрегаты были укомплектованы трактористами из расчета двухсменной работы. Применение интенсивных форм организации труда позволило тракторным бригадам вспахать в общей сложности 35817 га земельной площади. В то же время во время полевых работ были задействованы 148 лошадей и волов, с помощью которых было обработано 1066 га.[334]. Представленные данные показывают, что, несмотря на уменьшение количества используемых тракторов, они по-прежнему играли ведущую роль при проведении полевых работ.

В целом, благодаря самоотверженному труду коллективов совхозов, с одной стороны и применению мер административного воздействия, максимальному включению мобилизационных механизмов, с другой стороны, весенний сев был завершен с достаточно хорошими результатами. Положительную динамику этого вида деятельности совхозов подтверждают сравнительные данные с предыдущими годами военного времени. Так, на 6 апреля 1944 г. совхозы и колхозы Ставрополья посеяли 275 тыс. га ранних культур, против посеянных на это число 22 тыс. га в 1943 г. и 30 га в 1942 г.[335].

При этом Ставропольский трест совхозов закончил план сева ранних культур на 40 дней раньше, чем в 1943 г. Весь план весеннего сева был выполнен 15 мая. В целом по тресту план сева ранних культур был выполнен на 112%, общий план сева на 105,6%. Совхозы треста, несмотря на значительные трудности, сумели добиться положительных результатов в использовании машинно-тракторного парка. На 20 мая было выработано на каждый условный 15-сильный трактор по 127 га условной пахоты[336]. Успешно провели весенний сев труженики Кубани. Несмотря на крайне плохую погоду, проливные дожди, колхозы и совхо­зы Краснодарского края посеяли зерновых культур на 157 тыс. гекта­ров больше, чем в 1940 г.[337].

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12