В это же время в соответствии с постановлением Военного Совета Черноморской группы, крайкома ВКП (б) и крайисполкома от 01.01.01 г. в причерноморских районах проходила заготовка мяса в счёт плана 1943 г. План сдачи скота в мясе был определён в количестве 273 т, из которых было заготовлено уже к 10 декабря 1942 г,2 т и передано Упродснабу - 220,8 т. Этим постановлением предусматривалось по Геленджикскому и Туапсинскому районам произвести сдачу всего скота, за исключением лошадей, рабочих волов и телят рождения 1942 г., а по Адлерскому и Шапсугскому районам сдать весь гулевой скот[154].

Быстрое возобновление деятельности эвакуированных совхозов является одним из примеров эффективности мобилизационной модели экономики в годы войны. Прибывавшие на новое место совхозы, зачастую потеряв значительную часть материально-технических ресурсов, сразу же включались местными органами в действующую систему хозяйства, получая необходимую помощь в обустройстве и организации производственной деятельности.

Таким образом, в условиях Великой Отечественной войны совхозы играли важную роль в сельскохозяйственном производстве. Накопленный ими в довоенный период потенциал позволял решать большие задачи в области зерноводства, животноводства и других отраслей сельского хозяйства. Устойчивые позиции совхозов объяснялись всемерной поддержкой их развития со стороны правящей большевистской партии. В совхозах партийно-государственное руководство страны видело наилучшую модель организации сельского производителя, позволяющую обеспечить непосредственное внедрение принципов промышленной организации труда и перевоспитание крестьянства в духе марксистско-ленинского мировоззрения.

В условиях войны перестройка в деятельности совхозов была, прежде всего, направлена на обеспечение максимально возможного производства сельхозпродукции при резком сокращении материально-технических и кадровых ресурсов. С этой целью был усилен административный контроль, предусматривающий восстановление в совхозах политических отделов как чрезвычайных органов, наделенных большими полномочиями.

Решение проблемы сокращения состава постоянных работников совхозов происходило путем сочетания административных мер, предусматривающих мобилизацию неработающего населения и добровольного желания женщин и молодежи заменить ушедших на фронт мужчин. Подготовка квалифицированных кадров проходила в условиях войны в ускоренном режиме, в основном путем организации курсов непосредственно в совхозах. Ограниченность оставшихся в совхозах технических средств в определенной степени компенсировалась их более интенсивной эксплуатацией, а также расширением использования живого тягла и ручного труда.

Одним из основных средств повышения производительности труда в условиях войны являлась организация социалистического соревнования. Использование материальных и моральных стимулов способствовало активизации трудовой деятельности работников совхозов. Основным стимулом являлось сознательное стремление тружеников сельского хозяйства внести посильный вклад в достижение победы над врагом.

В первые месяцы войны совхозы сумели достаточно быстро перестроить свою деятельность, что не позволило допустить спада производства сельскохозяйственной продукции. Несмотря на значительное ухудшение условий работы, совхозы смогли завершить уборочную кампанию и выполнить государственные задания поставок зерновой и других видов продукции. С ноября 1941 г., в связи с тяжелыми поражениями Красной Армии, оккупацией большой части европейской территории страны и непосредственной угрозой Северному Кавказу, происходит непрерывное ухудшение условий производственной деятельности совхозов. Во время быстрого наступления немецко-фашистских войск летом 1942 г. предпринятая эвакуация техники, скота и работников совхозов в целом закончилась неудачно. Совхозы потеряли преобладающую часть своего производственного потенциала, восстановление которого требовало значительных материальных средств и усилий трудовых коллективов.

ГЛАВА 2. ВОССТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ СОВХОЗОВ КУБАНИ И СТАВРОПОЛЬЯ В ПОСЛЕОККУПАЦИОННЫЙ ПЕРИОД (ФЕВРАЛЬ 1943 Г. - МАЙ 1945 Г.)

2.1. Условия и факторы восстановления деятельности совхозов

В период наступления немецко-фашистских войск и последующей затем оккупации сельскому хозяйству региона был нанесен громадный урон. В Ставропольском крае (бывший Орджоникидзевский край, переименованный в начале 1943 г. – Д. П.) было уничтожено 4508 тракторов (30% к общему числу), 1561 комбайн, 9312 лобогреек, молотилок и сенокосилок, 8139 плугов, 3617 лущильников и культиваторов, 3075 сеялок, 1147 автомашин, более 40000 крестьянских ходов. Оставшиеся тракторы, сельскохозяйственные машины и транспорт были разобраны или изуродованы. По всем видам продуктивного скота урон в результате оккупации составил около 3 млн. голов скота[155].

По данным краевой комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников общий размер ущерба, нанесенного совхозам Ставрополья, составил 1 млрд. 398 млн. 281 тыс. 321 руб.[156]. Оккупанты уничтожили в совхозах 1211 строений на сумму 53 руб. В совхозах «Терский», «Борец», «Терек» почти полностью отсутствовали производственные помещения, фермы и центральные усадьбы. Такие хозяйства как «Моздокский», «Наурский» вынуждены были на время полностью прекратить свою деятельность, т. к. в них отсутствовали не только сооружения, но и все средства производства[157].

В аграрном секторе экономики Краснодарского края было разбито и уничтожено 1750 комбайнов, 6550 тракторов, свыше 5 тысяч автомашин. Фашисты угнали в Германию 175 тыс. лошадей, 294 тыс. голов крупного рогатого скота, около 600 тыс. овец и коз, свыше 285 тыс. свиней[158]. В совхозах Краснодарского объединенного треста из 1551 тракторов, имеющихся до оккупации, сохранилось 924, при этом 236 требовали полного восстановления, а 698 капитального и среднего ремонта. Из 1088 комбайнов сохранилось 813, из них требовали восстановления – 533, капремонта - 280. Из 143 лобогреек в наличии было 107, все они требовали ремонта. Культиваторов сохранилось 928 из 1365, сеялок – 1072 из 1628, бороны 10618 из 12487[159]. Из бывших до оккупации 83286 голов крупного рогатого скота в совхозах края оставалось только 9195, из 63148 голов свиней – 6330[160].

Конкретизация данных понесенного от оккупации ущерба по отдельным совхозам показывает, что практически все из них находились в крайне тяжелом состоянии. Так, в совхозе №15 Тахтамукайского района Адыгейской автономной области ущерб по уничтоженным зданиям производственного назначения составил 5948 руб., жилым домам – 437978 руб., культурно-бытовым сооружениям – 27601 руб., оборудованию и транспорту – 140000 руб., рабочему и продуктивному скоту – 1758388 руб., сырью и сельхозпродуктам – 735000 руб., посевному и незавершенному производству – 1126086 руб. Таким образом, общая сумма ущерба только по одному из совхозов Адыгеи составила 4 млн. 231 тыс. руб. (подсчитано нами – Д. П.)[161].

В совхозе «Балтийский рабочий» Моздокского района из имеющихся до оккупации 40 тракторов сохранилось только 15, из 42 комбайнов осталось 28. Из 1947 голов крупнорогатого скота сохранилось 45 голов, в том числе 27 коров. Общий ущерб совхоза от оккупации составил 6602500 руб.[162].

Наиболее существенный ущерб понесли животноводческие совхозы. Так, в свиноводческом совхозе «Терек» Моздокского района из 4789 голов свиней осталось лишь 45 (т. е. менее 1%), из 786 голов крупнорогатого скота - 17, из 286 голов овец не осталось ни одной [163]. В свиноводческом совхозе «Штурм» Молотовского района был уничтожен весь скот в количестве 2444 головы свиней и 212 голов крупнорогатого скота. Из 174 голов овец сохранилось только 9. Следовательно, поголовье большинства животноводческих совхозов было уничтожено практически полностью[164]. Во всех совхозах Кубани и Ставрополья была уничтожена энергетическая и ремонтная база, значительные площади полей пришли в запустение. В целом по стране немецко-фашистские захватчики разграбили и разорили 1876 совхозов – 45% от их общей численности накануне войны[165].

Тяжелое положение сельского хозяйства в целом и совхозного производства в частности, потребовало от местных органов принятия срочных мер по восстановлению хозяйства. Уже в начале наступления советских войск и за неделю до освобождения краевого центра Ставропольский крайком ВКП (б) 13 января 1943 г. разослал на места памятку о задачах, требующих неотложного разрешения в освобожденных районах. В том числе, было указано на необходимость подобрать и быстро расставить кадры в совхозах, обеспечить возвращение принадлежавшего им имущества, немедленно развернуть подготовку к весеннему севу[166].

Аналогичные меры были приняты местными органами Краснодарского края. Так, в постановлении от 01.01.01 г. Адыгейский облком ВКП (б) и облисполком потребовали от организаций и граждан области возвратить совхозам, принадлежавшие им ранее имущество и скот[167].

Кроме того, местным органам и руководству совхозами потребовалось немало усилий по передаче совхозам принадлежавших им до оккупации средств производства, находившихся в распоряжении дислоцированных на территории региона воинских частей. Так, несмотря на неоднократные обращения Краснодарского крайисполкома к заместителю председателя СНК СССР и главному маршалу артиллерии долгое время не решался вопрос о возвращении пригородному совхозу №2 расположенного в Горяче-Ключевском районе фруктового сада площадью 20 га, незаконно захваченного командованием Саратовского артиллерийского полигона[168].

Большое внимание уделялось сбору, тщательному учету и рациональному использованию сохранившейся техники и производственного оборудования. В этих целях бюро Ставропольского крайкома ВЛКСМ 15 февраля 1943 г. одобрило инициативу комсомольских организаций Курского района Ставропольского края, организовавших специальные бригады и звенья по сбору запасных частей, сельскохозяйственного инвентаря и ремонту тракторов. К этому моменту они собрали и сдали машинно-тракторным станциям района запасных частей и цветного металла на общую сумму 200 тыс. руб. С учетом накопленного опыта было решено провести в крае с 15 февраля по 26 марта 1943 г. месячник по ремонту тракторов, сельскохозяйственного инвентаря, сбору запасных частей, цветного металла, бочко-тары, трофейного и другого имущества, разбросанного на усадьбах совхозов, в поле, а также находящегося у населения [169]. Кроме того, юноши и девушки извлекали сохранившиеся узлы и детали из подбитых танков и автомашин, которые затем использовались для ремонта тракторов и других сельхозмашин. Было также создано в колхозах, совхозах и МТС Ставропольского края 1500 бри­гад по сбору и реставрации запасных частей для тракторов, ком­байнов и автомашин. Согласно данным, кстати, далеко непол­ным, различных деталей и инструментов было собрано более чем на миллион рублей [170].

В результате этих усилий в совхозах стала сосредотачиваться различная сельскохозяйственная техника. Например, уже к концу февраля 1943 г. в совхозы и МТС Ново-Алексеевского района Ставропольского края были свезены 289 тракторов, большинство из которых (243) нуждались в ремонте. Осуществление ремонтных работ проходило медленно по причине отсутствия запчастей и мастеров. Так, в Темижбекском зерносовхозе к этому моменту было отремонтировано 18 тракторов из 32[171].

Аналогичная ситуация складывалась в совхозах Краснодарского края. Например, в совхозе №23 Гиагинского района Адыгейской автономной области из двух тракторов ЧТЗ и четырех универсальных тракторов все находились в неисправном состоянии, из 12 тракторов СТЗ были исправлены 7, из двух комбайнов «Сталинец» и 10 «Коммунар» все были неисправны. Из имеющихся в совхозе сельхозорудий были в рабочем состоянии все 151 бороны, в то же время из 18 тракторных плугов исправны были только 6, а из 17 культиваторов – 3[172].

Освобождение большей части территории Кубани и Ставрополья способствовало созданию более хороших условий для возрождения совхозного производства. В передовой статье газеты «Большевик» по этому поводу отмечалось: «Мы обязаны в предельно короткий срок восстановить колхозы, совхозы, машинно-тракторные станции, пустить на полный ход сельское хозяйство Кубани. Наш край всегда славился как богатейшая житница Советского Союза. Мы должны быстро вернуть родному краю его славу»[173].

В постановлении X пленума Ставропольского крайкома ВКП (б) «О задачах партийных организаций в деле ликвидации последствий немецко-фашистской оккупации» от 01.01.01 г. среди мер по подъему сельского хозяйства было признано необходимым полное восстановление деятельности всех совхозов, укомплектование их руководящими кадрами, сбор и приведение в порядок совхозного имущества, установление крепкой трудовой дисциплины. В целях подготовки к весеннему севу были поставлены задачи по засыпке семенного фонда, ремонту тракторов и сельскохозяйственного инвентаря, завозу горючего, подготовке рабочего тягла, подбору кадров трактористов, бригадиров и звеньевых и организации между ними социалистического соревнования.

Сложной и ответственной была признана задача восстановления животноводства. Для этого было решено широко развернуть контрактацию молодняка всех видов скота, принять меры к ускорению сбора общественного скота, осевшего у населения в период оккупации, сохранить весь молодняк, ликвидировать заболевание скота, возвратить в край без потерь эвакуированный скот, укомплектовать совхозные фермы проверенными кадрами[174].

Основные задачи и мероприятия по восстановлению деятельности совхозов были сформулированы 20 марта 1943 г. в приказе наркомата зерновых и животноводческих совхозов СССР «О возобновлении производственной деятельности совхозов в районах, освобожденных от немецкой оккупации». Следует отметить оперативную подготовку данного приказа, в котором были конкретизированы положения постановления СНК и ЦК ВКП (б) от 01.01.01 г., посвященного восстановлению хозяйства в освобожденных районах.

Приказ предписывал директорам трестов и совхозов освобожденных районов, в том числе Краснодарского и Ставропольского краев, обеспечить восстановление и возобновление производственной деятельности в тех совхозах, где имеются необходимые условия (наличие рабочей силы, построек, сельхозмашин и др.). В этих целях было решено организовать сбор и доставку на усадьбы совхозов тракторов, сельхозинвентаря, ремонтного оборудования, запасных частей и других материалов, а также семян и скота, принадлежащих совхозам. Во всех восстанавливаемых совхозах необходимо было обеспечить ремонт тракторов, сельхозинвентаря, подготовку семян и обучение кадров массовых квалификаций[175]. Характерно, что при проведении восстановительно-ремонтных работ директорам совхозов предлагалось изыскивать собственные возможности, для чего уже к июню они должны были закончить восстановление, имеющихся в совхозах предприятий по производству строительных материалов[176].

Из централизованных фондов на восстановление совхозов Краснодарского и Ставропольского краев, а также Сталинградского края, Ростовской области и Калмыцкой АССР со стороны СНК СССР было выделено 60 млн. руб.[177]. В том числе Краснодарскому объединенному тресту совхозов было отпущено в 1943 г. 2700 тыс. руб., птицетресту – 1190 тыс. руб.[178].

В дальнейшем свою помощь совхозам и МТС в восстановлении и ремонте тракторов, комбайнов и других сельхозмашин стали оказывать вступавшие в строй промышленные предприятия. С октября 1943 г. по май 1944 г. в Ставропольском крае только Пятигорским мотороремонтным заводом, Черкесским заводом «Молот» и заводом «Красный металлист» было изготовлено и реставрировано 71 тыс. деталей к тракторам на сумму 394 тыс. руб. Большую помощь хозяйствам в изготовлении сельхозинвентаря оказали также предприятия местной промышленности и артели промысловой кооперации. В целом только предприятия Ставрополя, Пятигорска, Черкесска и Либкнехтовского района выпустили для сельского хозяйства продукции в отпускных ценах почти на 10 млн. руб.[179].

С целью обеспечения весенней посевной кампании артелями промкооперации Ставропольского края был организован выпуск 52 наименований изделий: вил, лопат, мотыг, хомутов, кнутов и т. д. Предприятиями кооперации была оказана помощь в реставрации и изготовлении несложных деталей на местах. Одной из первых производство запчастей для сельхозмашин организовала артель «Металлокомбинат» Ставрополя. В кратчайшие сроки артели «Стандарт» и им. Ильича крайразнопромсоюза организовали выпуск для комбайнов дефицитных полотен. Расширение производства напрямую зависело от количества пряжи, которая доставлялась из-за пределов края. Преодолевая трудности, связанные с нехваткой металла, артели приступили к выпуску этого важного вида продукции. За несколько месяцев 1943 г. только предприятиями крайразнопромсоюза было изготовлено 22659 штук сельскохозяйственных деталей на сумму 52210 руб.[180]. Вместе с тем, принятых мер оказалось недостаточно для обеспечения эксплуатации всех имеющихся у совхозов сложных машин, часть из которых по-прежнему простаивала из-за поломок.

Определенную роль в увеличении машинного парка совхозов сыграли захваченные у врага автомашины. Так, в соответствии с распоряжением наркомата обороны от 01.01.01 г. и Наркомата совхозов СССР от 01.01.01 г. Ставропольский крайсовет депутатов трудящихся своим решением от 01.01.01 г. закрепил за трестом совхозов трофейные машины в количестве 67 штук, в том числе легковых – 12, грузовых – 55. Машины распределялись по 35 совхозам треста[181]. Больше всего трофейных машин получил Петровский совхоз. Его автомобильный парк пополнился одной легковой, двумя полуторатонными и двумя трехтонными грузовыми машинами. В июне 1943 г. было принято аналогичное решение о распределении среди совхозов Ставропольской края очередной партии трофейных машин[182].

Несмотря на принятые меры, количество имеющихся в совхозах в исправном состоянии тракторов и машин не могло обеспечить в полном объеме проведение полевых работ. Из 811 тракторов 48 совхозов Краснодарского объединенного треста совхозов, в том числе 152 гусеничных, не прошли ремонта и требовали восстановительного ремонта - 190, капитального ремонта – 361, остальные 254 трактора требовали текущего ремонта. Ремонт тракторного парка проводился в процессе весеннего сева при недостатке дефицитных деталей и материалов, в условиях отсутствия транспорта и связи, при почти полном отсутствии ремонтной базы и недостаточного количества квалифицированной рабочей силы[183].

Об этом свидетельствуют данные по абсолютному большинству совхозов региона. Например, по состоянию на начало июля 1943 г. в свиносовхозе «Красноармеец» Ленинградского района Краснодарского края находилось 20 тракторов, из которых большинство (18) были колесными. В исправном состоянии были только 8 тракторов. В совхозе №21 Новокубанского района из 13 тракторов (11 из которых были колесными) в рабочем состоянии было 5 тракторов[184]. В других совхозах Кубани и Ставрополья количество работающих тракторов в это время также не превышало половины из имеющихся.

Такая ситуация была типичной для всех регионов страны. К концу 1943 г. общая численность тракторов в совхозах страны сократилась по сравнению с довоенным временем почти наполовину (с 74,3 тыс. до 37,9 тыс.), а комбайнов — на 1/3 (с 27,4 тыс. до 18,8 тыс.), причем 16,5% тракторов и 28% комбайнов не работали из-за отсутствия запас­ных частей2. В приведенных цифрах отразились и большие потери техники вследствие оккупации врагом значительной части территории страны[185].

В связи с этим, была продолжена уже апробированная практика объединения техники и живого тягла. В приказе наркомата зерновых и животноводческих совхозов СССР от 01.01.01 г. указывалось на необходимость в целях лучшего использования тракторов организовать при каждом отделении и ферме постоянные полеводческие бригады, закрепив за ними на весь период сельхозработ земельную площадь, трактора, живое тягло и сельхозинвентарь. Директорам совхозов в зависимости от конкретных условий предлагалось организовать тракторные бригады с количеством 3-5 тракторов, включив в их состав наиболее опытных трактористов с освобожденным бригадиром[186].

Большое внимание в условиях острого дефицита горюче-смазочных материалов уделялось экономии выделяемых совхозам фондов, особенно в период посевных и уборочных кампаний. Так, в приказе наркомата зерновых и животноводческих совхозов СССР от 9 апреля указывалось на необходимость экономии горючего в совхозах при проведении полевых работ[187].

После окончания оккупации в совхозах Кубани и Ставрополья обострилась кадровая проблема. Причина такой ситуации была связана с процессами дальнейшей мобилизации работников-мужчин, последствиями эвакуации населения, а также репрессиями немецко-фашистских оккупантов. Многие работники совхозов не сразу и не полном составе вернулись в свои совхозы, чтобы было связано с организационными трудностями и различными житейскими обстоятельствами.

О неясной судьбе многих работников совхозов после окончания оккупации, в частности, свидетельствуют письма воинов, направленные в адрес директора совхоза «Коммунар» Молотовского района Ставропольского края . Один из бывших рабочих совхоза ничего не знал о своей семье, оказавшейся в оккупации, другой фронтовик спрашивал о местонахождении жены, третий с момента оккупации ничего не слышал о родителях, работавших до этого в совхозе[188]. Такие примеры свидетельствуют о существенном сокращении работников совхозов не только вследствие призыва в армию, но и других обстоятельств военного времени.

Кроме того, партийные, советские и хозяйственные органы, а также органы НКВД проводили работу по выявлению замеченных во время оккупации в сотрудничестве с врагом граждан. В отношении последних принимались соответствующие их вине меры уголовного и административного наказания. В том числе проверочные мероприятия коснулись многих работников совхозов, которые в силу объективных причин не успели эвакуироваться до захвата места их проживания противником. Например, в соответствии с приказом Ставропольского треста «Госглавптицепром» в августе 1943 г. всем руководителям птицесовхозов было предписано заняться проверкой кадров рабочих и служащих, «отметая всех неработоспособных, чуждым нашим задачам и тормозящим нашу работу». Замену предлагалось проводить из числа инвалидов Отечественной войны, а также из состава проверенных на деле работников[189]. В результате выявления фактов сотрудничества с оккупантами некоторые работники совхозов были уволены и привлечены к уголовной ответственности.

В то же время местные органы принимали соответствующие меры по трудоустройству инвалидов войны, часть из которых была направлена на работу в совхозы, в основном на различные должности служащих. Например, в мае 1943 г. Гиагинский райисполком обязал начальника отдела связи совхоза «Труд» станицы Дондуковской Адыгейской автономной области трудоустроить инвалида войны старшего лейтенанта [190].

Некоторые инвалиды войны были выдвинуты на руководящие должности в различных совхозах региона. Так, в Ставропольском крае директорами совхозов к маю 1944 г. стали 12 инвалидов[191]. Учитывая, что в это время в Ставрополье действовало 65 совхозов, получается, что инвалиды возглавляли почти пятую часть совхозов края. Наилучших результатов из них добился директор Горьковского зерносовхоза Куксов, под руководством которого совхоз стал одним из лучших в крае[192]. Вместе с тем, общее количество прибывших на работу в совхозы инвалидов было невелико, а состояние их здоровья не позволяло осуществить полноценную замену трудоспособным работникам.

В составе тружеников сельского хозяйства в послеоккупационный период увеличилось количество женщин. Местные органы уделяли большое внимание вовлечению всех неработающих женщин в сельскохозяйственное производство, видя в этом один из основных резервов пополнения рабочих кадров. Так, в феврале 1943 г. бюро Ставропольского крайкома ВЛКСМ признало необходимым провести учет трактористов, комбайнеров, шоферов, кузнецов, слесарей, обратив особое внимание на выявление и привлечение к работе женских кадров. Райкомы ВЛКСМ должны были приступить к организации комсомольско-молодежных и женских тракторных бригад[193].

По сравнению с довоенным периодом в 1943 г. доля женщин среди работников совхозов Северного Кавказа увеличилась с 44,8 до 63,2%. К началу 1944 г. женщины составляли 60,2% всех работающих в совхозах и подсобных сельхозпредприятиях Ставропольского края и 66,4% Краснодарского края. Больше всего женщин было в составе постоянных и сезонных рабочих (на Ставрополье соответственно 55 и 73,4%, на Кубани – 62,4 и 74,7%), меньше в составе агрономов, зоотехников и инженеров, где преобладали мужчины[194].

Вовлечение в совхозное производство большого количества женщин-домохозяек потребовало создания соответствующих условий для обеспечения их трудовой деятельности. В частности, местные органы и руководство совхозов принимали меры к расширению сети дошкольных учреждений, организации питания и воспитания детей, работающих женщин. Например, надлежащие условия были созданы в Тахтамукайском совхозе №15 Адыгейской автономной области. В конце 1943 г. в совхозе работало 133 постоянных работника. Между тем, в детском саде совхоза содержалось 60 детей, которые воспитывались в 12-часовых группах. 24-часовых групп создано не было, что свидетельствовало о нормальном распорядке дня работниц совхоза[195].

Несмотря на принятые меры по вовлечению в совхозы дополнительной рабочей силы, острый дефицит кадров продолжал сохраняться. Так, в овощеводческих совхозах Краснодарского края в течение 1943 г. постоянных рабочих насчитывалось 2004 человека вместо 2555 по плану. В еще большей степени проявлялась нехватка инженерно-технических работников, которые составляли в совхозах 110 человек вместо 173 по плану и служащих (соответственно 155 и 205 человек)[196]. В отдельных совхозах дефицит кадров составлял около половины штатного расписания. Так, в совхозе «Агроном» постоянных рабочих было 161 человек вместо 301 по плану, ИТР 21 вместо 30 по плану. Всего работников было 297 человек, а требовалось 541, т. е. дефицит кадров составлял 45% (подсчитано нами – Д. П.)[197].

В определенной степени проблема нехватки постоянных кадров в совхозах решалась за счет сезонных и временных рабочих. В овощеводческих совхозах Краснодарского края количество таких рабочих составляло 1109 человек[198]. Во время уборочной кампании к проведению сельхозработ, как и прежде, широко привлекалось не занятое в совхозном производстве население. В соответствии с приказом наркомата зерновых и животноводческих совхозов СССР от 01.01.01 г. директорам совхозов предоставлялось право привлекать к сельхозработам в обязательном порядке все трудоспособное население и подростков с 14-летнего возраста, проживающих на территории совхоза[199].

Большое значение придавалось активному участию в сельхозработах школьников и студентов. В приказе наркомата зерновых и животноводческих совхозов СССР от 01.01.01 г. были определены меры по организации труда и отдыха, привлекаемых для проведения сельхозработ учащиеся 6 – 10 классов сельских и городских школ. Директора и начальники политотделов совхозов должны были разработать распоряжения для отдельных школьных звеньев с точным указанием начала и конца работы, времени перерыва на обед и отдых; провести со всеми школьниками инструктивные совещания, ознакомив их с характером работы, порядком оплаты труда, правилами внутреннего распорядка и техникой безопасности, привести места проживания школьников в общежитиях и полевых вагончиках в надлежащий порядок; обеспечить соответствующие условия для приготовления пищи и оказания медицинской помощи[200].

В общем количестве привлеченных на работу в совхозы школьники составляли более половины. Как правило, школьники были задействованы в прополке овощных культур, а также помогали работникам совхозов вручную убирать урожай. С учетом массового труда школьников можно отметить их определенный вклад в выполнение совхозами сезонных работ. Вместе с тем, отсутствие должной физической и профессиональной подготовки школьников ограничивали эффективность их использования в совхозном производстве.

Преувеличивать значение труда временных работников в совхозах не следует и потому, что зачастую местные органы в своих официальных отчетах давали неверную информацию о количестве мобилизованных для работы в совхозы. Так, летом 1943 г. Тбилисский райисполком сообщал о 300 мобилизованных в совхоз, но фактически работало 30 человек, Лабинский райисполком заявлял о 500 мобилизованных, которых в действительности было 40 человек. В связи с этим, в большинстве совхозов уборка урожая и другие работы проводились в основном силами своих рабочих[201].

Вместе с тем, в составе постоянных работников совхозов сохранялся дефицит квалифицированных кадров. Например, в Газырском зерносовхозе Краснодарского края в апреле 1943 г. требовалось 30 трактористов, а фактически работало 18, из них 2 женщины. Комбайнеров требовалось 25 человек, а работало 20, из них 9 женщин[202].

В условиях острой нехватки рабочих рук и специалистов принимались меры по подготовке квалифицированных работников. В январе 1943 г. ЦК ВКП (б) и СНК СССР издали постановление «О подготовке трактористов, комбайнеров, механиков и бригадиров тракторных бригад для МТС и совхозов», которое предоставляло местным партийным и советским органам право призыва молодежи на курсы и школы механизации[203].

По определению и , «в ситуации резкого изменения половозрастной структуры работников всех отраслей народного хозяйства как в условиях ведения боевых действий, так и после окончания войны, - даже после нескольких волн демобилизации, - особую роль играла мобилизация молодежи на решение экономических задач, поскольку именно она оказывалась основной рабочей силой, значение использования ее потенциала в восстановлении экономики трудно переоценить»[204].

Во время обучения в соответствии с распоряжением СНК СССР от 01.01.01 г. учащимся школ и курсов была установлена стипендия в следующих размерах: обучающимся профессии механика – 200 руб. в месяц, комбайнера – 140 руб., бригадира тракторных бригад – 140 руб., тракториста – 125 руб., шофера – 90 руб., помощника комбайнера – 90 руб., ремонтного рабочего – 129 руб., десятника-строителя – 150 руб., бригадира животноводческих и полеводческих бригад – 120 руб., ветсанитара – 120 руб.[205].

Были также организованы курсы для бригадиров, овощеводов, звеньевых, са­дов и пчеловодов. Так, за первое полугодие 1943 г. в Краснодарском крае из числа работников совхозов и колхозников прослушали курсы пчеловодов 1225 человек, 160 бригадиров-овощеводов, 580 звеньевых, 165 бригадиров-овощеводов и 379 звеньевых садоводческих бригад. На курсах массовой агрозооветучебы было обучено 20186 человек[206].

Кроме того, необходимость оперативного решения кадровой проблемы способствовала распространению практики подготовки квалифицированных работников непосредственно в совхозах. Так, в соответствии с постановлением СНК СССР от 3 апреля 1943 г. наркомат зерновых и животноводческих совхозов СССР в своем приказе от 7 апреля разрешил директорам совхозов проводить подготовку шоферов в возрасте не моложе 17 лет в индивидуальном порядке непосредственно в автохозяйствах. Обучение осуществлялось в период не более трех месяцев, в течение которых обучающимся выплачивалось 150-200 руб.[207].

В дальнейшем эта работа приобрела систематический характер. Помимо расширения деятельности краткосрочных курсов, все большую роль, начиная с 1944 г., стали играть школы механизации, где проводилась более основательная профессиональная подготовка. Например, в станице Лабинской Краснодарского края в первом полугодии 1944 г. была организована школа ФЗО механизации сельского хозяйства на 150 учащихся. Повысился уровень подготовки и по другим сельскохозяйственным профессиям. Так, Майкопский пункт пчеловодства реорганизовывался в Краснодарскую краевую пчеловодную опытную станцию с созданием при ней пчеловодческой школы на 100 человек по подготовке руководителей крупных пчеловодных пасек. На краткосрочных курсах пчеловодства были подготовлены около 400 пчеловодов. Были открыты две годичные школы по подготовке овощеводов, восстановлена работа Славянского, Анапского и Краснодарского техникумов, а в Новороссийске коммунально-строительного техникума[208]. Во время практики в совхозах и колхозах студенты выполняли обязанности различных специалистов сельского хозяйства и, тем самым, способствовали ослаблению кадровой проблемы.

Следует отметить, что наряду с напряженными усилиями местных органов и тружеников Кубани и Ставрополья большую роль в восстановлении сельского хозяйства и, в частности, совхозного производства, сыграла помощь оказанная со стороны государства и союзных республик. Так, наркомзем Азербайджана прислал в Ставропольский край сельско­хозяйственных машин на 271 тыс. рублей и на 100 тыс. рублей запасных частей к ним. Колхозники республики выделили из лич­ных хозяйств 4,2 тыс. голов крупного рогатого скота. Всего краем к началу сева было получено 5,8 тыс. тракторов, комбайнов, автомобилей. В хозяйства прибыли 4385 трактористов, комбайнеров из других регионов страны. Было получено более 2 млн. пудов се­мян и свыше 50 тыс. голов реэвакуированного скота. Постановле­нием Совнаркома СССР от 01.01.01 г. на нужды края выде­лялось 270 млн. руб. Подобная помощь была оказана Краснодарскому краю[209].

Организация производственного процесса в совхозах строилась на основе сочетания административных мер и патриотических починов тружеников села. Наряду с директорами совхозов, большую роль в организации производства играли начальники политотделов, принимавшие непосредственное участие в мобилизации рабочих и всего трудоспособного населения совхозов, а также контролировавших реализацию совхозами государственных планов. Начальники политотделов совхозов периодически докладывали о состоянии дел и отчитывались о своей работе перед начальниками политсекторов краевых трестов совхозов.

Так, уже в апреле 1943 г. начальник политотдела совхоза №32 докладывал руководству объединенного треста совхозов Краснодарского края о проведении большого количества организационных и агитационно-массовых мероприятий, среди которых отмечались проведение собраний с рабочими, посвященных обсуждению важнейших постановлений партии и правительства, заключение договоров соцсоревнования между всеми фермами и тракторными бригадами, выпуск «Боевых листков» и других[210].

Начальником политотдела Газирского зерносовхоза Гражданского района после окончания оккупации было прочитано 7 докладов с охватом 732 рабочих, посвященных 25-й годовщине РККА, Дню 8 марта, Дню Парижской коммуны. Под руководством политотдела на всех отделениях и в центральной усадьбе совхоза были созданы агитколлективы из 5-7 человек. Агитаторы регулярно проводили читки газет, беседы, выпускали стенгазеты [211].

Политотделы совхозов Кубани и Ставрополья после освобождения региона действовали недолго. Как уже отмечалось, в мае 1943 г. они в соответствии с решением ЦК ВКП (б) были упразднены. Общее руководство и контроль за выполнением государственных планов в совхозах стали осуществлять партийные организации. Так, в совхозах Краснодарского края действовало 108 парторганизаций, в которых состояло 922 члена и кандидатов в члены ВКП (б). 68 секретарей парторганизаций работали на освобожденной основе[212].

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12