По проекту Комиссии по восстановлению Москвы Неглинную к тому време­ни убрали в трубу. Благодаря этому Манежная площадь стала больше, чем во времена Казакова. Чтобы восстановленное здание университета соответствовало размерам новой площади, Жилярди поднял среднюю часть здания почти на 6 метров, укрупнив оконные проемы и переделав фасады и купол.

В 1812 —1825 гг. на площади, в память о победе над Наполеоном, возвели Манеж. Декоративное оформление этого здания принадлежит . Он отказался от пышных украшений и не стал устанавливать на фронтонах скульптуры, на кото­рых настаивал губернатор. считал, что главным на Манежной площади должно стать здание университета. Так архитекто­ры, работавшие в Комиссии, дополняя друг друга, создали замечательный архитектурный ансамбль площади.

МОСКВА – ЦЕНТР ПРИТЯЖЕНИЯ РУССКИХ ЗЕМЕЛЬ

(Или МОСКВА В XIII—НАЧАЛЕ XVII ВВ. - ?)

История предков всегда любопытна для того, кто достоин иметь отечество.

ПЕРВЫЕ КНЯЗЬЯ НА МОСКОВСКОМ СТОЛЕ

Князь Даниил (1263—1303)

Явился ecu в стране нашей яко звезда пресветлая, святый благоверный княже Данииле, лучами света озаряя град твой.

Из молитвы о князе Данииле Московском

До середины XIII в. Москва, по словам древнего сказа, имела вид "малаго дрвянаго города" и управляли ею наместники великого владимиро-суздальского князя. Затем в Москве стал княжить Михаил Ярославич (брат Александра Невского), погибший в 1248 г. в сражении с литовцами.

"Много потрудившись за землю Русскую, за Новгород и за Псков, за все великое княжение отдавая живот свой, за правоверную веру", Алек­сандр Невский завещал свои земли четырем сыновьям, из которых млад­ший — Даниил получил в управление городок Москву. Сначала за малолет­него князя правил его дядя — Ярослав Ярославич, затем брат — великий князь Дмитрий. Но как только Даниил подрос, то стал сам (1276) управлять Москвой, и "от сего времени начат быти княжение Московское". Князь Даниил был первым московским князем, родоначальником династии мос­ковских князей. При нем Москва была маленьким городком, каких было много на Руси.

В XI в. на Руси было в 3,56 раза больше городов, чем в IX—X вв. В XII в. их насчитывалось на 135 больше, чем в XI в. В середине XIII в. — на 47 больше, чем в XII в. Сколько городов имелось на Руси в середине XIII в., если известно, что их в то время было на 246 больше, чем в IX —X вв.?

Примечание. За дату возникновения города принят год первого упоминания его в летописи.

Москва не выделялась среди русских городов ни древностью, как Киев, Новгород или Смоленск, ни величиной, как Владимир или Чернигов. Ни­что не предвещало, что она "превзыде же вся грады в Русской земле за честию многою".

Из построек, возведенных во времена князя Даниила, сохранился основанный им в 6 км от Кремля мо­настырь, который теперь называется Свято-Даниловым и является резиденцией патриарха Московского и всея Руси. На территории монастыря в 1282 г. была поставлена церковь Дании­ла Столпника — первый в городе каменный храм. От нее сохранились бе­локаменные подвалы, являющиеся частью ныне существующего храма. В этом монастыре князь Даниил похоронен.

В 1292 г. был основан еще один монастырь — Богоявленский. Перестроенные здания монастыря существуют поныне в Богоявленском переулке, напро­тив входа на станцию метро "Площадь Революции". В летописи сказано, что монастырь находился "близ града" — это значит, что его поставили за чертой Москвы. Вот какой маленькой была Москва в XIII в. В нее входили Кремль и часть нынешнего Китай-города вдоль современной Красной площади до Мос­квы-реки. От того времени сохранилось Крутицкое подворье, основанное в 1292 г. как монастырь. Невелико было во времена князя Даниила и все Московское княжество.

Площадь Московского княжества при Данииле равнялась 27,9 тыс. км2. Площадь Московской области на 0,65 больше этой величины. Вычис лите площадь Московской области с точностью до 1 тыс. км2.

(1303—1325)* и Иван I Калита (1325—1340)

* Здесь и далее в скобках указаны годы правления.

После смерти князя Даниила (1303) его стол занял старший сын Юрий. В 1304 г. скончался брат Даниила — великий князь владимирский Андрей Алек­сандрович. За освободившийся великокняжеский стол между князьями Северо-восточной Руси разгорелась борьба. Ярлык на великое княжение получали в Орде. Чтобы его получить, русские князья ездили в ханскую ставку с богатыми поминками (подарками) для задабривания не только самого хана, но и его многочисленных жен и приближенных — мурз. Тот, чьи подношения были пышнее, и получал вожделенный ярлык, который был не просто атрибутом власти, а позволял обладателю его собирать дань в пользу Орды с остальных русских земель. Оброк князь ежегодно отвозил в Орду, не забывая оставить часть себе. Подчинив Русь, татары 35 лет ор­дынский выход (дань) собирали сами. Затем для Орды ее стали собирать великие князья каждого княжества со своих удельных князей. И только впоследствии — великий князь владимирский со всех княжеств. Вот поче­му столь привлекателен для соискателей был владимирский стол. Интриги и взятки при ханском дворе решали его судьбу. Великокняжеский стол попеременно доставался суздальскому, тверскому и московскому князьям.

Прожив в Орде два года и женившись там на сестре хана Узбека, мос­ковский князь Юрий Данилович в 1317 г. добился ярлыка на великокня­жеский стол. Князь не переехал во Владимир на Клязьме, где была рези­денция великих князей, и даже не жил в Москве, а обосновался в Новгоро­де, где во главе новгородского войска сражался со шведами и литовцами. Одним из оставшихся в истории деяний князя было основание им крепос­ти Орешек, служившей цитаделью для защиты подступов к Новгороду.

В его отсутствие в Москве правил брат — Иван Данилович. К нему и перешел в 1325 г. московский княжеский стол после смерти князя Юрия.

Ярлык на великое княжение владимирское в руках у князя Юрия Дани­ловича был недолго. Соперничество тверского и московского князей за обладание ярлыком привело их к военному столкновению, в результате которого князь Юрий потерпел поражение. Ярлык на великокняжеский владимирский стол перешел к победителю — тверскому князю Михаилу. Пути князей-противников вновь скрестились в Орде. Там их помирила смерть: сначала князь Юрий оказался повинен в смерти тверича, а затем сын Михаила отомстил за смерть отца. Тело Юрия привезли в Москву, и митрополит Петр 8 февраля 1326 г. похоронил его в недостроенном Успен­ском соборе.

Второй сын Даниила — Иван Данилович — оказался правителем энер­гичным и в то же время осмотрительным и осторожным. Понимая, что с Ордой не поспоришь (слишком она сильна), князь строил свою политику, лавируя между указаниями хана и интересами Руси, не забывая, естествен­но, о своих... При нем территория Московского княжества правдами и неправдами значительно выросла — недаром князь заслужил прозвище Калита (что значит "кошель"). Он часто возил в Орду "многое злато и серебро", стараясь действовать "смиренной мудростью" — деньгами и угод­ничеством. В результате, когда в 1327 г. тверской князь Александр (сын убитого в Орде князя Михаила), не выдержав своеволия ханского посла Щелкана, убил и его, и его свиту, именно московскому князю Ивану вве­рил хан 50-тысячное татарское войско, чтобы разгромить Тверь. В 1328 г. это войско "всю землю Русскую положи пусту".

Князь Александр бежал в Новгород, но там его не приняли. Князя при­ютил Псков. После разгрома Тверского княжества московский князь Иван Данилович, тверской — Константин Михайлович и новгородский посол отправились в Орду, где хан Узбек обнародовал свое решение: отдать ярлык на великое княжение московскому князю, тверской стол — Константину и повелел доставить к нему из Пскова князя Александра.

Не выполнить распоряжение означало бы опять наводнить Русь татар­скими войсками. Пришлось новгородским, суздальским и московским пол­кам двинуться на Псков. Но кровопролития не произошло. С войсками отправился митрополит Феогност, который сумел уговорить князя Алек­сандра уйти в Литву, а псковичей — заключить мир с великим князем. В благодарение Господу за мирный исход ситуации, которая могла стоить многих русских жизней, Иван Калита в 1329 г. возвел на Боровицком хол­ме собор в честь своего ангела — святого Ивана Лествичника, которого считал своим покровителем1. Храм после неоднократных перестроек стал знакомым нам столпом "Иваном Великим".

Кроме церкви Ивана Лествичника и возведенного совместно с митропо­литом Петром Успенского собора, в 1329 г. князь Иван взамен обветшав­шего построил в Кремле новый храм Спаса на Бору, а в 1333 г. на месте древней деревянной церкви, поставленной еще братом Александра Невско­го Михаилом Хоробритом в честь его ангела, заложил церковь Михаила Архангела.

Новые храмы возводили каменными. Московские князья не были столь бо­гаты, как в домонгольской Руси киевские или владимирские. Поэтому по­стройки были небольшими, одноглавыми, похожими на сохранившийся от того времени собор в Звенигороде. Вокруг своих палат и новых соборов Иван Калита поставил дубовые стены с башнями, остатки которых в 1838— 1839 гг. нашли при реконструкции Большого Кремлевского дворца. прежний детинец стали называть не крепостью, а Кремлем.

Получив в 1328 г. ханский ярлык на великокняжеский (владимирский) стол, московские князья с ним никогда больше не расставались. Иван Ка­лита остался жить в Москве, что фактически являлось перенесением в нее столицы. Это событие было столь важно, что получило отражение в лето­писи: "Приде с пожаловаем с великою честью на великое княжение Володимерское и седе на великое княжение на Москве; а стол Володимер и иные многие княжения царь Азбек (Узбек) даде ему к Москве". стал платить хану дани больше, чем тот получал ранее, и этим закрепил за собой право на ярлык. Одновременно он уменьшил вели­чину дани с княжеств, чем привлек на свою сторону народ. Увеличив ор­дынский выход и уменьшив сбор дани, он, присваивая разницу между сум­мами, все равно богател. При нем существенным способом расширения территории княжества стала покупка новых земель.

1 Младенца на Руси нарекали (называли) по имени святого, день которого прихо­дился на день рождения ребёнка. Святого считали покровителем и защитником человека.

В княжение Ивана Даниловича прекратились междоусобные войны за владимирский великокняжеский стол, ордынские баскаки (сборщики дани) перестали ездить по русской земле. " на великом княжении всея Руси, — сообщает Никоновская летопись,— и бысть тиши­на велика на 40 лет и престаше поганые (язычники) воевати Русскую зем­лю и заколати христиан; и отдохнуша и упочинуша христиане от великия истомы и многия тягости и от насилия татарского".

За 40 лет, с 1328 по 1368 г., когда на Москву напал литовский князь Ольгерд, на московской земле не было военных действий. Поэтому потя­нулись туда крестьяне, купцы, ремесленники. Именитые бояре бросали своих князей и со своими дружинами, приближенными, челядью переходили под руку московского князя. Они получали земли с обязанностью — служить Москве. Так из Киева приехал боярин Родион Нестерович и привел с со­бой 1800 человек.

Пополнялось население московской земли и за счет пленных, которых Иван Калита выкупал в Орде и селил слободами. Одна из таких слобод размещалась за Москворецким мостом вдоль дороги, ведущей в Орду. На ее месте сейчас размещаются улицы Большая и Малая Ордынки.

Но основной прирост населения Московского княжества происходил за счет роста его территории. Когда Даниил вступал во княжение, Москов­ское княжество имело два города: Москву и Звенигород. По словам исто­рика : "В самом начале XIV в. на севере Руси, может быть, не было удела незначительнее московского".

В 1301 г. князь Даниил отвоевал у Рязанского княжества город Колом­ну, в 1302 г. унаследовал от племянника богатый Переяславль (так как по закону город должен был достаться не ему, а старшему дяде умершего, пришлось защищать доставшееся наследство силой). Его сын князь Юрий отвоевал у смоленского княжества город Можайск с уездами, в результате чего Москва-река от истоков до устья стала течь по земле Московского княжества.

Дело предшественников продолжил князь Иван Данилович. Он купил удельные города Углич, Галич и Белозерск с округой. Князья их стали "под­ручными" — оказались на службе у московского князя. Он также купил земли вокруг Костромы, Владимира, Ростова Великого. За годы правления князь завладел и землями Серпухова, Рузы и Радонежа. Трудами князя Даниила и его сыновей Юрия и Ивана площадь Московского княжества выросла в 30 раз.

Одновременно с территориальным ростом Московского княжества росла его роль и как центра средоточия Руси. Этому немало способствовал пере­езд из Владимира в Москву митрополита Петра — главы православной церкви на Руси. Москва стала не только военно-политическим и торговым, но и религиозным центром страны.

Иван Данилович Калита умер 31 марта 1341 г. и был погребен в постро­енном им Архангельском соборе.

Продолжительность княжения князя Юрия составила 0,55 продолжительности правления его отца, князя Даниила. Иван Калита княжил на 7 лет меньше брата. Сколько лет правил каждый князь, если известно, что суммарный срок княжения Даниила и Ивана Калиты составлял 55 лет?

Умирая, князь Иван завещал наследникам — пятерым сыновьям и вдо­ве с двумя дочерьми — около 100 городов и больших сел.

Старшему сыну завещал больше всех населен­ных пунктов, из которых главными были города Можайск, Коломна, Вла­димир с Переяславлем; второму сыну достались села и города, главным из ко­торых был Звенигород; третьему — Серпухов и другие города. Жене с ма­лыми детьми тоже был отведен надел.

Москва же была разделена на части, в каждой из которых вершил суд и расправу один из наследников.

Но не только землями и городами измерялось княжеское богатство. Имел князь и богатую казну, и редкие украшения, и драгоценности, и не­обыкновенной красоты оружие. Мы можем судить об этом по сохранив­шимся завещаниям князей.

Составлялись они в критические моменты. Насколько не уверен был князь Иван в поворотах судьбы, можно судить по тому, что, едучи в 1327 г. в Орду, предусмотрительно "никем не нужен [не понуждаем], целым сво­им умом, в своем здоровьи" составил завещание.

Число завещанных Иваном Калитой золотых поясов составляло 75% от числа золотых цепей. "Шапок золотных" наследникам доставалось на 8 меньше, чем поясов. Сколько предметов каждого наименования упомянуто в завещании, если известно, что цепей и шапок вместе было 13?

"Шапка золотна", названная в задаче так, как упомянул ее в завещании князь, есть ничто иное, как венец, символ княжеской власти. Возможно, это было первым упоминанием об исторической реликвии — Шапке Мономаха.

Для умножения богатств казны в княжеских мастерских постоянно из­готавливали золотую и серебряную посуду, украшения, одежду, оружие, которые берегли и передавали из поколение в поколение. Так, постепенно за сотни лет собирались богатства московского княжеского дома, небольшую часть которых сегодня можно увидеть в Оружейной палате.

Наши предки знали цену и вещам, и труду. Каждая ценная вещь, заве­щанная князем Иваном, была в документе исчерпывающе описана. На­пример, ни с чем невозможно перепутать "блюдо великое с жемчюгом с каменьями".

Верхняя одежда, достойная, по мнению князя, упоминания в завеща­нии, была нескольких видов: кожухи, шубы и епанчи. Кожухи были червленые (красные) с желтою обидью (каймой), вышитые крупным жемчугом. Шубы — из соболей с наплечьями, шитыми "великим жемчугом и драго­ценным каменьем". Епанчи (парадные плащи) — с великими бармами — воротниками, шитыми драгоценными камнями и жемчугом.

составил две духовные грамоты, обе в 1328 г. На каждой сохранились серебряные вислые печати. До Петра I считалось, что достоинство государя не позволяет ему собственноручно подписывать до­кументы. Вместо них, удостоверяя подлинность документа, подвешивали золотую, серебряную, свинцовую или восковую печать.

была восьмиугольной формы. На одной ее стороне изображен Христос Спаситель, а на другой —.святой князя — Иоанн Предтеча. Снизу ко княжеской печати привешена еще и свинцовая, по-видимому, татарская.

Князья Симеон Гордый (1341—1353) и Иван II Кроткий (1353 — 1359)

, которого иогда называют Иваном I, унаследовал его старший сын Симеон, без труда получивший в Орде ярлык на великое княжение. О нем сохранились записи летописца: "Великий князь Симеон был... прозван Гордым, потому что не любил неправды и крамолы, пил мед и вино, но не напивался допьяна и терпеть не мог пьяных, не любил войны, но войско держал наготове".

Сохранилось обращение князя Симеона к младшим братьям с призывом жить дружно, чтобы род московских князей не перевелся: "А пишу вам се слово, чтобы не перестала память родителей наших и наша и свеча бы не погасла". в 1350 г. заключили между собой договор о соблюдении воли отца и нерушимости Руси. (Интересно, что этот договор был древнейшим из дошедших до нас документов, написанных на бумаге. До этого все грамоты писались на бересте или пергаменте.) На протяжении четырех поколений — от детей князя Даниила до времен Василия I (правнука Ивана Калиты) — Московское княжество было единственным в Северной Руси, которое не страдало от усобиц собственных князей.

Князь Симеон и его сыновья погибли от моровой язвы (чумы), и пре­стол, как и ярлык на великое княжение, получил Иван Иванович Кроткий, которого называют также Иваном II. Он недолго прокняжил, и княжество унаследовал его старший сын Дмитрий, которому в то время, когда он стал князем, не исполнилось еще и 10 лет. Воспитывал его, помогая править, митрополит Алексей. Он пользо­вался авторитетом как в русской земле, так и в ханской ставке, где "боля­щую царицу исцели" (жену хана Чанибека (?) Тайдулу от болезни глаз).

ДМИТРИЙ ДОНСКОЙ (1359—1389)

И тогда великая наша Русская земля освободися от ярма и покорения бусурманского, и нача обновлятися як от зимы и на тихую весну прелагатися.

Казанский летописец о Куликовской битве

В связи с малолетством московского князя ярлык на великое княжество Владимирское в Орде отдали суздальско-нижегородскому князю Дмитрию Константиновичу. Но в 1362 г., по совету бояр и наставника-митрополита, московский князь Дмитрий поехал к хану, и бояре сумели получить для него этот ярлык.

На долю Дмитрия Ивановича выпало бурное княжение, заполненное войнами с Рязанским, Тверским, Суздальским княжествами, а также с ли­товским князем Ольгердом. Самыми же главными деяниями князя, обес­печившими ему народную память в веках, были строительство в камне Московско­го Кремля и победа над войсками Мамая на Куликовом поле.

Возраст, в котором Дмитрий сел на княжеский стол, составляет 0,3 возраста, в котором им была одержана победа на Куликовом поле. Умер он через 9 лет после Куликовской битвы. Сколько лет было ма­ленькому Дмитрию, когда он вступил во княжение, если известно, что правил он 30 лет?

"Заложи Москву камен"

В XIV в. Русь копила силы для свержения татаро-монгольского ига. Организатором и вдохновителем этой борьбы было Московское великое княжество, в то время самое сильное из русских княжеств. Но прежде чем начать активные военные действия против ордынцев, необходимо было укрепить Москву. В то время город имел, напомним, единственную кре­пость на Боровицком холме — Кремль, стены и башни которого были деревянными. Он был возведен Иваном Калитой и сильно пострадал от пожара 1365 г. Это был страшный пожар. "Такова же пожара перед того не бывало". Все так сильно горело, что "людие не возмогоша угасити" и за "час или два весь город без остатка погоре": "и посад, и Кремль, и загородье, и заречье".

Обгоревший Кремль нуждался в восстановлении, но было не до того — в городе свирепствовал "великий мор" (чума). Только в начале зимы 1366 г., когда "черная смерть" отступила, появилась возможность заняться восстановлением крепости. Тогда "князь великий Дмитрей Иванович, по­гадав [посоветовавшись] с братом своим с князем Володимером и со всеми бояры старейшими и сдумаша ставить город камен Москву, да еже умыслиша, то и сътвориша. Toe же зимы повезоша камение к городу".

К весне 1367 г. запасы камня были достаточны, чтобы начать стро­ительство, и москвичи "заложи Москву камен и начаша делати беспрестани", т. е. строить без остановки. В результате непрерывной работы к 1368 г., т. е. всего за полтора года, был построен огромный Кремль, протяженность стен и башен которого соста­вила 1979 м. Возведение столь грандиозного сооружения за такой короткий срок говорит, с одной стороны, о том, что в строительстве Кремля участво­вали жители всего Московского княжества, а с другой — что Москва имела достаточное количество квалифицированных каменщиков.

На Руси издавна ставили каменные крепости. В то время, когда стро­или белокаменный Кремль в Москве, жители Пскова и Новгорода, Изборска, Порхова, Ладоги уже возвели вокруг своих городов каменные стены. Однако строились эти первые крепости и Кремль Москвы по-разному. Стены и башни древних крепостей сооружали из валунов с прослойками извест­няка для выравнивания поверхности. Такие стены надежно защищали обо­ронявшихся, так как стрелы, камни и ядра нападающих отскакивали от сверхпрочных валунов. Да и стенобитные машины разбить гранитные ва­луны не могли. Однако с появлением в XIV в. мощных камнеметов эти же валуны стали самой уязвимой частью стен. Крупные камни, брошенные машинами с огромной силой, выбивали валуны из крепостных стен, и те завали­вались.

Строителям Московского Кремля нужно было найти новый способ со­оружения стен, без валунов. С этой задачей блестяще справились талант­ливые "горододельцы" — военные инженеры и "каменных дел мастера", собравшиеся со всей Русской земли. Их имена, к сожалению, неиз­вестны. Они применяли при строительстве Кремля веками накопленные приемы возведения храмов Владимира и Суздаля, Пскова и Новгорода. Вырытую под фундамент стен и башен траншею забили бутовым камнем1 и залили ее известью. Известь с камнем, застыв, образовала монолит. На этом фундаменте таким же способом возвели стены, которые еще и обли­цевали с двух сторон обтесанным белым камнем.

1 Крупные обломки горных пород.

Стены Кремля состояли из трех слоев — двух облицовочных и забутовки между ними. Толщина забутовки была на 1,1 м больше одного облицовочного слоя. Определите толщину забутовки и обли­цовочного слоя, если известно, что стена Кремля имела толщину 2 м.

На сооружение стен и башен Кремля, возводимого по указу князя Дмитрия Ивановича, было израсходовано огромное количество камня. Этот камень шел, во-первых, на забутовку (фундаментов, стен и башен), во-вторых, на облицовку и, в-третьих, на изготовление извести, которую получали выжиганием извест­няка.

Представить, сколько камня нужно было доставить на Боровицкий холм для строительства первого каменного Кремля, поможет следующая задача.

На облицовку стен и башен Кремля взяли 0,35 той массы камня, кото­рый пошел на забутовку. На изготовление извести израсходовали на 12 тыс. м3 известняка меньше, чем камня на облицовку. Всего на забу­товку и на изготовление извести пошло 42 тыс. м3 камня и известняка. Сколько камня и известняка использовали при строительстве белока­менного Кремля?

Данные, приведенные в задаче, получены на основании выпол­ненных учеными расчетов, дающих представление об огромной работе, которую проделали москвичи всего за 1,5 года. Они наломали 56 тыс. м3 камня, обтесали из них 14 тыс. м3 камня, из 2 тыс. м3 его выжгли известь, затем все эти материалы на санях привезли в Москву, вероятнее всего, из Мячковских каменоло­мен, расположенных в 50 км от города, и вручную сложили стены и башни крепос­ти. Москвичи не пожалели труда на строительство своего Кремля, который полу­чился величественной, грозной и неприступной для неприятеля цитаделью.

Враги неоднократно пытались овладеть Кремлем, но безуспешно. В 1368 г. великий князь литовский Ольгерд с тверским князем Михаилом, имея огромное войско, попробовали покорить Москву, однако мужество защитников Москвы и укрепления Кремля оказались непреодолимой пре­градой для них. Враги "простояв 3 дня и 3 нощи и отыде прочь не успев граду ничтоже".

Через два года, в 1370 г., князь Ольгерд "собрав вой многы в силе тяжце" вновь подошел к Москве. На этот раз он без успеха простоял под стенами Кремля восемь дней и запросил мира. Много раз враги пытались овладеть Кремлем и не сумели. Татарский хан Едигей в 1408 г. и царевич Мазовша в 1451 г., подойдя к Москве, не осмелились штурмовать Кремль "построения ради грозного и стреляния со града". Они сожгли посады Моск­вы и ушли восвояси, грабя и уничтожая на своем пути русские города и села.

Белокаменный Кремль, возведенный при Дмитрии Донском, имел ог­ромное значение для обороны Москвы. Автор "Повести о жизни и пре­ставлении великого князя Дмитрия Ивановича" среди главных его сверше­ний указывает, что он "славный град свой Москву стенами чюдными огра­ди и во всем мире славен бысть".

На поле Куликовом

В 1361 г. Золотая Орда распалась на ряд ханств, самым сильным из которых было западноволжское — Мамаева орда. Разрозненные ханства уже не имели прежней силы: "Помале, — сообщает летопись, — оскудеваше Орда от великиа силы своея". Русские же рати, накапливая опыт битв с ордынцами и теряя страх перед ними, все успешней сражались с завоевате­лями.

В 1365 г. рязанский князь Олег, соединив свои полки с полками пронского (?) и козельского князей, разбил полчища мурзы Тугая, вторгшиеся на русскую землю. Отряд татар "едва в мале дружине убеже". В 1367 г. князь нижегородский Дмитрий вместе с суздальцами "избиша" отряд Булат-Темира.

Русь набирала силу. С 1374 г. она перестала платить дань Орде.

Собираясь в поход на Москву, Мамай собрал огромную армию. Готовилась и Русь. Разрозненные княжества, отбросив распри, призна­вали вождем объединенных русских войск великого князя московского Дмит­рия Ивановича. О том, что ханские войска "перевезеся" (переправившись через) Волгу, "стали со всеми силами" у устья реки Воронеж, сторожа немедленно сообщила в Москву. 23 июля 1380 г. к великому князю прискакал второй гонец "сторож крепкий Андрей Попов, сын Семенов" с известием: "Идет на тебя, госу­дарь, царь Мамай со всеми силами ордынскими, а ныне он на реке на Воронеже".

Мамай двигался к Москве медленно. 27 августа после торжественного молебна в Успенском соборе русские войска через Никольские, Спасские и Константино-Еленинские ворота вышли из Кремля и тремя дорогами двинулись в Коломну. Воинов было так мно­го, "яко не вместитися им единою дорогою". 29 августа рать собралась в Коломне, где воинов принялись разбивать на полки. Укомплектованная армия двинулась навстречу полчищам Мамая. "В Москве кони ржут, трубы трубят на Коломне, бубны бьют в Серпу­хове, гремит оружие по всей земле Русской, идут полки к Дону великому".

От сторож стало известно, что 1 сентября войско литовского князя Ягайло должно соединиться с Мамаем. Но князь Дмитрий, опередив неприятеля, первым переправился через Оку и ринулся к Дону, чтобы сразиться с кочевниками до того, как подойдут литовцы. Маневр блестяще удался. Литовцы находи­лись всего в одном переходе от Куликова поля, когда там шел разгром их союзника. Узнав о поражении Мамая, Ягайло "побежал назад с великою скоростью, никим не гоним".

6 сентября русская армия подошла к Дону в том месте, где в него впа­дает река Непрядва.

Вышедшая из Москвы русская армия, сделав остановку в Коломне, пришла в конечную точку 300-километрового похода—на берег Дона—через 18 суток. Считая, что армия пребывала в движении 2/3 затраченного времени, вычислите, с какой средней скоростью она двигалась.

Сражение Мамаю решили дать 8 сентября в день Рождества Пресвятой Богородицы, которую почитали заступницею Русской земли. В ночь с 7 на 8 по бродам и наведенным мостам русские полки "преидоша вси за Дон и выидоша в поле чисто...". Расстановкой войск руководил сам великий князь Дмитрий Иванович и опытный воевода Дмитрий Боброк. Московская рать пришла под красным стягом с образом Нерукотворного Спаса.

На рассвете противники стали сближаться. В "Сказании о Мамаевом побои­ще" сказано, что по древнему обычаю Куликовская битва началась поедин­ком между двумя воинами — русским богатырем Александром Пересветом и татарским — Челубеем. Оба сражались героически, а потом "спадоша оба на землю мертви и ту конец приаша оба". После единоборства богатырей началась битва и "бысть сеча велика, брань крепка".

Объединив "железоносцев" — закованную в броню конницу, князь Дмитрий отбил кавалерийскую атаку кочевников, засыпавших его воинов кучей стрел. Приближенные великого князя уговаривали его не рисковать, но тот не стал "лицо свое крыти или хоронитися назади", ибо "сам хотя полки управляти и где потреба, явится помосчь подавати".

Обычная тактика ханских полков заключалась в том, что их легкая по­движная конница стремительно обрушивалась на противника не только с фронта, но одновременно и с флангов, и с тыла. Окруженный противник под градом стрел быстро терял способность к сопротивлению... Но здесь русские полководцы навязали им свою тактику. Дороги к флангам русских полков преграждали овраг и речка, поэтому противнику пришлось атако­вать только с фронта, преодолевая доблестное сопротивление сначала сто­рожевого, а потом передового полков.

Прорвав оборону, татары обрушились на большой полк.

Возглавляемый князем Дмитрием, полк мужественно отбивался от врагов, но хотя и помогали ему бойцы из полка правой руки, к полудню "начаша татарове одолевати и уже много от... князей, бояр и воевод аки древеса склонихуся на землю...". Русские воины падали "аки сено посечено лежаху". "Ордынцы всюду одоляюще" решили, что русские сломлены и бросили на них около 3 часов пополудни свой последний резерв — тяжелую конницу. Она, было, смя­ла полк левой руки, но в эту минуту, наконец, ринулся в бой русский засадный полк, который князь Дмитрий спрятал в дубраве у оврага.

Укомплектованный "оружниками" — всадниками, у которых "от глаз до ног все железно", полк под командованием серпуховского князя Влади­мира Андреевича и воеводы Дмитрия Боброка переломил ход боя. Не вы­держав напора свежих русских войск, да и всей русской армии, которая, воспряв духом, бросилась на ордынцев, кочевники побежали "неуготован­ными дорогами". Русские гнали их до Мечи (верст 30), а затем возврати­лись на поле битвы, чтобы помочь раненым и воздать должное погибшим.

В памяти народной осталось благоговейное отношение к полководцам Куликов­ского сражения. Великого московского князя Дмитрия Ивановича стали называть Дмитрием Дон­ским, а его двоюродного брата князя серпуховского Владимира Андреевича — Владимиром Хоробрым. По­беда досталась Руси тяжело. Русские полки потеряли много воинов.

Сооружения Москвы, хранящие память о Куликовской битве

От эпохи Дмитрия Донского в Москве сохранилось несколько сооружений, связанных с Куликовской битвой или возведенных в память о ней.

На берегу реки Яузы стоит древний Спасо-Андроников монастырь. У его стен москвичи встречали воинов, возвращавшихся с Куликова поля, где "Русь великая одолела рать татарскую". В церкви Спаса Нерукотворного этого монастыря отслужили мо­лебен в честь одержанной победы, а в его ограде захоронили погибших на берегах Дона. В 1420 г. церковь разобрали и на ее месте возвели каменный Спасский собор, который является древнейшим и одним из краси­вейших храмов столицы. Помогал "создастса в обители своей церковь камену зело красну и подписанием чюдным своима рукама украсиша в память отец своих" Андрей Рублев, вы­дающийся древнерусский живописец, монах Спасо-Андрониковой обители.

Двух героев Куликовской бит­вы — монахов Троице-Сергиева мо­настыря Пересвета и Ослябю — захо­ронили у церкви Рождества Богоро­дицы Симонова монастыря. В 1509 г. на месте де­ревянной церкви Рождества возвели каменную. При этом могилы героев не потревожили, они только оказались внутри собора.

По велению Дмитрия Донского в 1380 г. в память всех уби­енных в Куликовской битве срубили деревянную цер­ковь Всех Святых на Кулишках. Рядом с ней захоронили погибших воинов. Церковь поставили далеко за городом, на том месте, где со­бирались полки, отправлявшиеся на Дон. Тот, кто сейчас придет к этой церкви, находящейся в самом центре столицы, на Славянской площади, легко представит себе, каким маленьким городком была Москва во време­на Дмитрия Донского. Район нынешней площади тогда был низок, топок и в половодье заливался Москвой-рекой. Среди воды оставались сухими лишь небольшие возвышения, которые (как полагают) называли кулишками. На одном из них и была поставлена церковь. Реставраторы, изучавшие ны­нешнее кирпичное здание церкви, нашли под ее полом погребения в дубо­вых колодах и остатки деревянного храма Дмитрия Донского.

Памятником битвы на Дону, о которой летописец недаром записал, что "от начала миру сеча не была такова", можно считать также основанный на берегу Москвы-реки Ново-Угреш­ский монастырь.

Еще при жизни Дмитрия Ивановича в субботу перед днем Димитрия Солунского (26 октября) во всех цер­квях стали поминать павших на Куликовом поле. За прошедшие века обряд несколько изменился — в Дмитриевскую субботу служат панихиду по всем воинам, сложившим свои голо­вы за свободу нашего Отечества.

Разорение Москвы ханом Тохтамышем

В 1382 году, через два года после Куликовской битвы, татарский хан Тохтамыш пред­принял поход на Москву. Разгромив на реке Калке остатки ар­мии Мамая, он захватил власть и захотел восстановить зависимость русских княжеств от Орды. Однако после поражения на Куликовом поле татары не смели в открытую идти на Русь, боялись сражения с русской ратью. Поэто­му они "идяше безвестно, внезапу, с умением" напали на Москву неожи­данно.

Узнав о приближении орд Тохтамыша, Дмитрий Донской хотел выйти ему навстречу с войском, но не смог быстро собрать армию: после Кули­ковской битвы "оскуде бо отнюд вся земля Русская воеводами и слугами, и всеми воинствы". Не было сил, необходимых для защиты Москвы. Дмит­рий Донской уехал в Кострому собирать полки. Его жена, митрополит и бояре тоже покинули город.

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13