Уголовная ответственность за халатность (стр. 1 )

АКАДЕМИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ ПРОКУРАТУРЫ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Институт повышения квалификации руководящих кадров

УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

ЗА ХАЛАТНОСТЬ

Лекция

Москва · 2011

УДК 343.35

ББК 67.408.142.8

Я62

Рецензент:

, доктор юридических наук, профессор.

В лекции дан анализ практики Президиума и Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ для установления подходов высшего судебного органа к решению вопросов соотношения категорий «обязанности должностного лица» с его полномочиями, определяющими служебный статус лица; соотношения категорий причинной связи и необходимого условия для наступления общественно опасных последствий; отличия причинения вреда по неосторожности и невиновного причинения вреда.

Кроме того, в числе рассмотренных проблем – понятие должностного лица, существенности нарушений прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, возможности вменения состава должностного преступления при совершении противоправного деяния во внерабочее время и др.

Для слушателей Института повышения квалификации руководящих кадров и студентов Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, а также практических работников.

УДК 343.35

ББК 67.408.142.8

© Академия Генеральной прокуратуры

Российской Федерации, 2011

Введение

Несмотря на почти не меняющуюся в течение десятилетий – ст. 172 УК РСФСР 1960 г., ст. 293 УК РФ – редакцию нормы об ответственности за халатность и ее востребованность практикой, в теории обсуждается и не находит удовлетворительного разрешения немало проблем квалификации по ст. 293 УК РФ.

В частности, упоминаемая многими комментаторами уголовного закона причинная связь между нарушениями по службе и общественно опасными последствиями чаще всего нельзя назвать именно причинной связью, поскольку указанные последствия порождают не действия (бездействие) должностного лица, а поведенческие акты других лиц либо иные обстоятельства,
например явления природы. В отличие от ряда иных неосторожных преступных деяний признаки халатности, названные в законе, не включают неосторожность, что противоречит смыслу
ст. 24 УК РФ.

Немало и иных вопросов затрудняет правоприменительную деятельность, в том числе вопросов, общих для всех либо значительного числа преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления – о понятии должностного лица, существенности нарушений прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, возможности вменения состава должностного преступления при совершении противоправного деяния во внерабочее время и др. Вместе с тем среди постановлений Пленума Верховного Суда РФ документа, посвященного соответствующей проблематике, нет.

Изучение публикуемой Верховным Судом РФ практики показывает, что категория «объект преступления» для квалификации практически не используется, во всяком случае в том значении данной категории, которое установлено в науке уголовного права. Как правило, под объектом преступления судом понимается предмет преступления или даже потерпевший[1]. Там, где, казалось бы, необходимо установить правильное содержание объекта преступления, предусмотренного главой 30 УК РФ, прежде всего для разграничения действия статьи этой главы с иными статьями уголовного закона правоприменитель исследует соотношение описания признаков объективной стороны, субъекта и субъективной стороны соответствующих преступлений.

Поэтому, следуя прагматическому подходу, в котором заинтересованы слушатели Института повышения квалификации руководящих кадров Академии Генеральной прокуратуры РФ, вопросы определения объекта рассматриваемого преступления рассматриваются в лекции как носящие достаточно академический характер и не имеющие прямого отношения к проблемам уголовно-правовой квалификации по ст. 293 УК РФ.

§ 1. Объективная сторона халатности

1. Основной состав халатности описан в ч. 1 ст. 293 УК РФ исключительно путем указания на признаки его объективной стороны: «Халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, если это повлекло причинение крупного ущерба или существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства…»

Таким образом, для привлечения к уголовной ответственности за халатность должно быть установлено: 1) какие конкретно обязанности были возложены в установленном порядке на данное должностное лицо; 2) что именно из этих обязанностей не выполнено или выполнено ненадлежаще; 3) повлекло ли это последствия, указанные в ч. 1 – 3 ст. 293 УК РФ; 4) имело ли должностное лицо реальную возможность (объективно и субъективно) для надлежащего исполнения служебных обязанностей и недопущения вследствие этого указанных последствий[2].

2. В действовавшем до 2009 г. постановлении Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» относительно вопросов квалификации халатности (т. е. необщим для названных должностных преступлений вопросам) указывалось: «В целях обеспечения высокого качества судебного разбирательства судам необходимо устанавливать круг и характер служебных прав и обязанностей должностного лица, нормативные акты, их регламентирующие, мотив, цель и фактические обстоятельства совершенного деяния, наличие причинной связи между нарушением (неисполнением) должностным лицом своих обязанностей и наступившими вредными последствиями. По делам о халатности следует также проверять, имел ли подсудимый реальную возможность выполнить эти обязанности».

Поверхностный подход к пониманию обязанностей, которыми наделяется должностное лицо, приводит к вынесению оправдательных приговоров.

Органами предварительного расследования Ш. обвинялся в халатности. Занимая должность заместителя прокурора района, он был наделен властными полномочиями, т. е. являлся должностным лицом. В соответствии с п. 3 ст. 45 Закона Российской Федерации «О прокуратуре Российской Федерации», предусматривающим право прокуроров и следователей постоянно носить и хранить предназначенное для личной защиты боевое ручное стрелковое оружие и применять его, последнему было выдано служебное оружие – ПМ. В связи с поступавшими угрозами Ш. с конца октября 2000 г. стал носить служебное оружие при себе, а при передвижении на личном автомобиле – в «бардачке» своего транспортного средства. При этом он действовал в нарушение ч. 4 ст. 22 Закона РФ «Об оружии», предусматривающей, что гражданское и служебное оружие должно храниться в условиях, обеспечивающих его сохранность, безопасность хранения и исключающих к нему доступ посторонних лиц, а также п. 5.1 Инструкции по организации учета, хранения и выдачи боевого ручного стрелкового оружия в органах прокуратуры Российской Федерации, утвержденной приказом и. о. Генерального прокурора РФ от 01.01.2001, предусматривающего обязательность нахождения оружия непосредственно при лице, которому оно было выдано, в личном сейфе, в условиях, исключающих возможность хищения, утраты, порчи. Зная, что служебное оружие находится в «бардачке», при расчете в кассе за бензин оставил дверь автомобиля со стороны водителя открытой, что повлекло хищение пистолета не установленными следствием лицами. Пропажу оружия обнаружил только при возвращении в гараж. Своими действиями он, по мнению следствия, причинил существенный вред интересам общества и государства, который выразился в дискредитации звания сотрудника прокуратуры и подрыве авторитета органов прокуратуры в целом, а также в незаконном выходе оружия в свободное обращение и создании предпосылок для его использования в преступных целях.

за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ, суд мотивировал свое решение тем, что обязанность по надлежащему хранению оружия в должностные обязанности оправданного не входила, в то время как для квалификации действий как халатности необходимо, чтобы должностное лицо не выполнило или ненадлежащим образом исполнило обязанность, возложенную на него определенным нормативным актом. В протесте со ссылкой на неполноту исследования материалов дела судом, на несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела поставлен вопрос об отмене судебных решений по делу с направлением дела на новое судебное рассмотрение. Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в протесте, Судебная коллегия не усматривает оснований для отмены судебных решений по делу.

Материалы дела исследованы судом полно, всесторонне и объективно. Из протокола судебного заседания следует, что судом исследованы все представленные следствием доказательства, которым дана оценка в приговоре в соответствии со ст. 314 УПК РСФСР. При этом судом установлено, что обязанности Ш. как должностного лица закреплены в приказе прокурора района . Требование о надлежащем хранении оружия данный приказ не содержит. Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по службе в вину Ш. не инкриминировалось.

Закон «Об оружии» и Инструкция по организации учета, хранения и выдачи боевого оружия в органах прокуратуры Российской Федерации не являются актами, определяющими круг служебных обязанностей Ш. по должности. С учетом изложенного суд обоснованно пришел к выводу об отсутствии в действиях Ш. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ. Ответственность за небрежное хранение огнестрельного оружия предусмотрена специальной нормой Уголовного кодекса РФ и только при наступлении определенных последствий, указанных в законе, что Ш. не вменялось и не установлено[3].

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4 5 6 7 8