Я еще раз прошу вас срочно дать указание вернуть телефонный аппарат на номер . Этот номер был объявлен для приема жалоб граждан на милицию. Считаю недопустимым, когда граждане лишаются канала для подачи жалоб ради корыстных интересов чиновника.
Обращение к от 03.08.05[106]
!
К нам обратились и , содержащиеся в СИЗО №1 г. Екатеринбурга, а также проживающая по адресу г. Екатеринбург … и , проживающий по адресу г. Екатеринбург … . Они утверждают, что в ИК-2 существуют «пресс-камеры», куда незаконно, по их мнению, переводятся подследственные из СИЗО №1. Там, по словам заявителей, подследственных вынуждают дать нужные показания путем угроз, изнасилований, побоев и пыток. Насколько можно понять из заявления Акулова и Калугина, по их возвращении из ИК-2 следы побоев были документально зафиксированы в медсанчасти СИЗО №1.
Считаю, что эти сообщения следует тщательно расследовать.
Не могли бы вы запросить от администрации СИЗО №1 следующие сведения:
1. С какой целью и на каком основании подследственные , , переводились в ИК-2?
2. Какие именно телесные повреждения были зафиксированы у них при возвращении из ИК-2?
Попова от 04.08.05
Обращение к от 05.08.05
!
Я до сих пор не получил ответа на мои заявления от 22.06.05, 23.06.05 и др. Во избежание недоразумений с почтой, прошу ответы на них по почте не посылать, а выдать мне их на руки.
Ответ от 08.08.05 № 05-13/1660[107]
Ваше обращение об оказании содействия в проверке информации о работе осужденного Аверина в органах внутренних дел принято к производству и по нему проводится проверка.
О результатах проверки будет сообщено дополнительно.
Ответ от 08.08.05 № 05-13/1679[108]
Ваше обращение об оказании содействия в проверке законности помещения содержащихся под стражей в СИЗО № 1 г. Екатеринбурга обвиняемых в ФГУ УЩ-349/2 принято к производству и по нему проводится проверка. О результатах проверки будет сообщено дополнительно.
Объяснительная записка
Уполномоченному по правам человека
Объяснительная записка по поводу обращений и заявлений
1.Оргтехника (компьютер, принтер), установленная на моем рабочем столе, приобреталась Союзом правозащитных организаций Свердловской области на средства Фонда «Общественный вердикт» по договорам от 01.11.04г. и 01.04.05г., срок действия которых истек, соответственно, 31.12.04г. и 30.06.05г.
По российскому законодательству и условиям договора это оборудование является собственностью Союза, за которую несет ответственность перед объединением и государственными контролирующими органами правление Союза и персонально председатель правления. Относительно прав собственности[109] на данное, и в целом на все оборудование, приобретенное на средства этого фонда по указанным выше договорам, было дано исчерпывающее разъяснение директором Фонда «Общественный вердикт» Н. Таубиной (Письмо прилагается).
В случае повторных претензий, рекомендую попросить подтвердить его права на оргтехнику какими-либо документами[110].
2. Относительно использования оборудования в дальнейшем. По уставу Союза решение может принять только правление[111]. Все иные решения будут незаконны и могут быть оспорены. Выданная мной, как председателем правления Ливчаку расписка отражает мою личную позицию, которую я представлю правлению, если в этом возникнет необходимость[112].
Однако, все это не имеет никакого отношения к моим служебным обязанностям как сотрудника аппарата Уполномоченного по правам человека Свердловской области.
3. Относительно того, что «сотрудник вашего аппарата парализовал работу по гранту, с «Общественным вердиктом», самочинно распоряжаясь средствами гранта. Теперь уже ясно, что работа по гранту сорвана».
Сотрудник аппарата или даже Уполномоченный по правам человека, ни вместе, ни порознь, не имеют никаких возможностей как-то влиять на действия какой-либо общественной организации или ее руководителя[113].
По сути дела, господин Ливчак недоволен моими действиями как руководителя Союза правозащитных организаций[114]. Но обращается не по адресу. Он не требует ни созыва Правления, членом которого, по моей рекомендации избран на последней конференции, ни внеочередной конференции[115], не обращается в суд, наконец. Господин Ливчак предпочитает действовать в стиле кляузников советского времени - пишет доносы[116] начальству[117]. Так писали на соседей по квартире, по садовому участку и т. п. К сожалению, такая форма борьбы с теми, кто не нравится, нашим согражданам очень свойственна. Что бы уж совсем все было похоже, посоветовал бы господину Ливчаку, писать еще в партийные органы СПС, да я уже вышел из этой партии[118].
Самое забавное, что г-н Ливчак до июня был доволен моими действиями и как руководителя Союза и как сотрудника аппарата Уполномоченного, писал благодарности[119]. (Последняя, от 7 июня 2005 г). Это говорит о его «принципиальности». Принципа у него простые - все, что мне лично полезно и выгодно то законно, справедливо и правильно и наоборот.
По существу вменяемого мне «преступления» относительно выплаты зарплаты К. Прокопчику. Во-первых, сумма указанная завышена примерно вдвое. Реально , при этом, получил еще меньше, поскольку, я изъял, своим решением, часть средств из зарплаты, (4 тыс. рублей) в качестве наказания в связи с претензиями руководителя проекта. До этого, я проинформировал господина Ливчака, что считаю неконструктивным и бесполезным, в июне, требовать чего-то от сотрудника, уже не работающего по проекту два месяца. При этом, очень легко выигрывал по суду свою зарплату, о чем он (Прокопчик) меня честно предупредил. В итоге, пострадала бы репутация Союза и моя, как руководителя, а господин Ливчак остался в стороне, поскольку он даже не оформлен в качестве сотрудника проекта - нет российского паспорта. «Сэкономленные» таким образом деньги пошли на оплату квартиры, в которой сейчас проживает г-н Ливчак и которую он объявил «офисом[120]». Как могла выплаченная в ИЮНЕ зарплата повлиять на результаты работы, законченной в АПРЕЛЕ, я не понимаю. Считаю, что выяснить все отношения с обязан был руководитель проекта , после того, как принял от него заявление о выходе из проекта. Нужно было просто объяснить , что проект еще не стартовал, а вся работа в январе, феврале и марте не имела отношения к проекту и носила волонтерский характер. Во всяком случае, для [121]. Свою зарплату за эти месяцы господин Ливчак получил в полном объеме и не отказался ни от одного рубля. Хотя претензий к нему как к руководителю проекта было достаточно много[122].
4. Относительно создания «бутафорских общественных организаций при чиновниках». Тут я соглашусь с . Такая опасность действительно есть. Однако, по отношению к Союзу правозащитных организаций Свердловской области это злонамеренная клевета, оскорбляющая многих достойных людей, бескорыстно работающих в Союзе. Союз начал создаваться с моим личным участием в 1996 году. Я входил в Координационный совет Союза еще до появления в Свердловской области самого института Уполномоченного по правам человека. Кстати, Союз активно поддерживал идею создания этой государственной правозащитной структуры. Именно после консультаций с коллегами по Координационному совету Союза, (, , и др.) я пошел работать в аппарат Уполномоченного по правам человека для организации сотрудничества с правозащитным движением. Принимая такое решение, я учитывал позицию и точку зрения Уполномоченного на характер отношений с правозащитным сообществом - равноправное сотрудничество и взаимная поддержка.
За все время моей работы в аппарате Уполномоченного я не получал ни каких указаний, замечаний, рекомендаций относительно того, как мне действовать на должности сначала члена Координационного совета, а потом и председателя Правления Союза.
Состоять и работать в общественных организациях, в том числе правозащитных, это мое право и я его реализую, так как считаю нужным.
Учитывая ту степень свободы, которую предоставляет мне, сотруднику аппарата, Уполномоченный, можно говорить скорее об использовании правозащитниками ресурсов Уполномоченного с моей помощью, даже с некоторым злоупотреблением его доверием.
Но опасность для правозащитного движения засилья «бутафорских организаций», есть и с другой стороны, со стороны некоторых очень шустрых «деятелей-общественников». Отдельные деятели для того, чтобы тешить свое неудовлетворенное больное самолюбие и амбиции, либо иметь возможность подавать заявки на гранты, создают при своей особе персональные организации. Дело в том, что, как правило, гранты дают организациям, а не отдельным людям. Вот и создаются многочисленные «центры», «архивы», «общества», и т. п. объединения, у которых часто даже есть все юридически безупречные документы[123], но весь актив - из одного руководителя, либо руководитель в этой «организации» царь, бог и воинский начальник в одном лице. Такого рода «организацией» из одного человека и является т. н. «Архив «Отписка». За все время контактов с я не видел ни одного второго члена этой организации, всегда только господина Ливчака[124]. Союзу же правозащитных организаций как во времена до моего председательства, так и сейчас все же удавалось собирать несколько десятков участников. Горжусь тем, что конференции Союза всегда были самыми представительными по числу участников из всех собраний правозащитников области[125]. С удовольствием окажусь не прав, пусть господин Ливчак пригласит меня на собрание «Архива «Отписка». Как некоторые известные деятели, которых господин Ливчак лихо и справедливо критикует, он, очевидно, мечтает соорудить «контору» точно такую же - на частной квартире со своим личным оборудованием, грантовыми денежками в личном распоряжении, с т. н. «членами организации» на зарплате и в полной зависимости, стать этаким полновластным хозяйчиком[126]. Жаль, что я поздно это понял. Все надеялся, что работая в Ливчак будет укреплять авторитет реальной организации, а не только «бутафорского» архива «Отписка» [127].
4. Ни один сотрудник аппарата не может быть конкурентом общественной организации в конкурсах на гранты. Это не возможно по определению. В своем большинстве конкурсы проводятся именно среди общественных организаций и госслужащие не могут в них участвовать[128]. Какие-либо формальные и неформальные каналы влияния в серьезных фондах пресекаются, особенно со стороны государства и бюрократии[129]. Что касается рекомендаций в поддержку проектов, то я, как сотрудник аппарата, могу их только готовить, дает их Уполномоченный и мы практически всем, кто обращался за поддержкой, ее оказывали[130].
Как председатель правления Союза, я рекомендации и письма поддержки давал неоднократно. Но это к Уполномоченному и ее сотрудникам не имеет отношения.
5. Правление Союза правозащитных организаций рассматривало ситуацию с выполнением проектов по договору с фондом «Общественный вердикт» и направило решение в адрес правления фонда. (Копия прилагается)
, гл. специалист аппарата уполномоченного по правам человека Свердловской области
Ответ руководителя аппарата Уполномоченного по правам человека Свердловской области от 09.08.05[131]
!
Внимательно ознакомившись с Вашими обращениями и жалобами на действия главного специалиста и его объяснительной запиской, могу сообщить следующее.
Вы не согласны с деятельностью как руководителя много лет работающей общественной правозащитной организации[132]. Законом государственным служащим не запрещено состоять членами и даже руководить общественными организациями. По моим личным наблюдениям конференции Союза правозащитных организаций всегда были достаточно представительными форумами, которые действительно собирают наиболее активных и независимых правозащитников. При этом, эти собрания всегда готовились без какой-либо помощи и поддержки власти. В руководящие органы Союза всегда входили весьма независимые[133] люди , , и др. В том числе и по этой причине продолжаю сотрудничать с этим объединением правозащитников. Поэтому, не могу согласиться с тем, что Союз правозащитных организаций это «бутафорская» организация. Вы и сами неоднократно отмечали, что Союз и Вам оказывал существенную помощь и поддержку[134].
Поскольку все вопросы использования оборудования и денежных средств общественной организации это дело ее членов, ее руководства и грантодателя, какое - либо вмешательство Уполномоченного по правам человека незаконно и потому недопустимо. Это будет как раз та ситуация, о которой Вы пишете, когда чиновник использует свое служебное положения для манипулирования общественной организацией.[135]
Считаю, что превысил свои полномочия, разместив в своем кабинете оборудование общественной организации. Это будет исправлено и впредь допускаться не будет, на этот счет даны указания[136].
Что касается использования телефона и других средств связи. Считаю, что и здесь несколько вышел за пределы своих прав как сотрудник аппарата. Предоставлять служебный телефон для сторонних организаций государственный служащий не имеет права. Мы даем возможность общественникам пользоваться нашей связью, в том числе и междугородной, но всегда в тех случаях, когда участвуем в разрешении конкретного дела, когда сотрудник Уполномоченного работает вместе с общественником. Мы - бюджетная организация и по другому работать не можем. По этой причине использование служебного телефона сотрудника без его разрешения, тем более в его отсутствие, недопустимо, иначе мне сложно спрашивать с него за расходование нормативных бюджетных средств. Однако, все обращения граждан, которые поступают на все телефоны, включая и указанный Вами, не остаются без внимания. Сотрудники аппарата всегда дают консультации, куда люди могут обратиться со своей проблемой, в том числе и адреса и контактные телефоны общественных организаций. По понятным причинам (отпуск, командировки) телефон может какое-то время и не работать. На Ваших брошюрах указан и мобильный телефон. Это сегодня достаточно доступная форма связи. Впредь Вы можете указывать телефон общественной приемной Уполномоченного по правам человека Свердловской области, разумеется, с соответствующей ссылкой (3[137].
Относительно работы по проекту «Защита граждан от неправомерных действий милиции».
Уполномоченный по правам человека Свердловской области всегда уделял самое серьезное внимание проблеме защиты прав граждан от произвола правоохранительных органов. Лично участвую и контролирую[138] работу своих сотрудников в этом направлении. Общественным организациям, занимающимся данной проблемой, оказывалось и будет оказываться впредь, содействие и поддержка всеми доступными Уполномоченному средствами. При этом, конкретные проекты и работа по ним, это все же дело общественных организаций. Непосредственно в осуществлении проектов в качестве соисполнителя уполномоченный участвовать не может.
Уполномоченный не может также предоставлять, самым уважаемым организациям и людям, свои офисные помещения и оборудование для осуществления даже самых важных проектов.
Относительно пропуска в здание. Постоянные списки на проход в офис были вынужденной мерой, поскольку у нас не было отдельного входа. Сегодня в них необходимость отпала. Считаю, офис вполне доступным для людей[139]. В тоже время, не могу не учитывать требования охраны, поскольку резиденция губернатора особо охраняемое здание[140].
Считаю, что всем нам нужно быть терпимее, учитывать интересы партнеров по работе и не предъявлять требований, выходящих за пределы их возможностей и законных прав.
Руководитель аппарата Уполномоченного по правам человека Свердловской области В. Е Гоголев
Обращение к от 10.08.05[141]
!
.
Хочу напомнить вам о своем предложении по подготовке законопроекта, запрещающего расследовать милицейские преступления прокуратуре того же района. Насколько я понимаю, для этого нужно внести изменение в УПК. Мне, конечно, не по силам разрабатывать законопроект. Для этого, насколько я понимаю, нужны квалифицированные юристы. Поэтому я и обращаюсь к вам.
Необходимость такого запрета очевидно. Ведь прокуратура и милиция тесно связаны, особенно в маленьких городах. Связаны они не только по работе, но и в быту. Например, в Кушве, насколько я знаю, муж - начальник милиции, а жена - зам. прокурора. Думаю, что это - не исключение. Стоит ли удивляться, что в такой ситуации прокуратура крайне неохотно расследует преступления «своей» милиции.
Поэтому я считаю, что должен быть принят закон, обязывающий передавать дела о милицейских преступлениях в соседний район, либо в вышестоящую прокуратуру. Второй вариант я считаю предпочтительным.
Я говорил об идее такого законопроекта с депутатом ГД РФ Е. Ройзманом. Он обещал поддержку.
Ответ от 10.08.05[142]
!
На Ваше обращение по поводу отсутствия видеонаблюдения в ИВС УВД г. Екатеринбурга сообщаю следующее.
Отделом ООРСУМиК МОБ ГУВД, Свердловской области, руководством УВД г. Екатеринбурга ужесточен контроль за работой ИВС, особенно в ночное время. Установлено видеонаблюдение[143] за несением службы постовыми ИВС, проводятся ежечасные проверки дежурного наряда. Вывоз следственно-арестованных из следственного изолятора № 1 г. Екатеринбурга в ИВС УВД г. Екатеринбурга прекращен.
С личным составом ИВС проведены дополнительные занятия с привлечением Медицинского работника по изучению клинических признаков различных заболеваний, оказанию первой доврачебной помощи лицам, содержащимся в изоляторе.
Для приведения условий содержания в изоляторе временного содержания УВД г. Екатеринбурга в соответствие с требованиями Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» из федерального бюджета выделено 470000 рублей.
Обращение к от 12.08.05
!
Мы с Вами затеяли большую и важную работу, про которую было многократно заявлено, что в ней участвуют и Уполномоченный, и Архив «Отписка». Да, мы активно пользовались ресурсами Уполномоченного, и от этого был толк. И Вы, и сотрудники вашего аппарата неоднократно подчеркивали, что и Архив «Отписка» , и я лично играл в этом деле далеко не последнюю роль. За все время никто из вас никогда не сказал о нашей работе ни одного худого слова. То, что мы пользовались ресурсами Уполномоченного, воспринималось как естественное и необходимое условие работы, диктуемое масштабами проблемы.
Теперь, как я понял, меня фактически лишают доступа к ресурсам Уполномоченного. Меня уже и в резиденцию пускают с большим скрипом, того и гляди, вообще перестанут пускать.
Все это произошло непосредственно после того, как я возмутился тем, что ваш сотрудник , вопреки воле руководителя проекта, то есть меня, стал распоряжаться грантовскими деньгами и техникой. Полагаю, что именно это и послужило причиной гонений на меня. Иных причин я не вижу. До этого никаких претензий ко мне не было. И Вы, и Попов только хвалили меня.
Что же получается? Мне позволяют пользоваться ресурсами Уполномоченного только при условии, что я чего-то отстегиваю от грантовских средств вашему сотруднику Попову? Но ведь это – коррупция в чистом виде. Чиновник использует ресурс Уполномоченного, чтобы обналичить его через гранты!
Вопрос кажется мне достаточно серьезным, и я прошу Вас лично разобраться в нем.
Обращение к от 01.01.2001 о видеозаписи[144]
!
В Вашем письме № 05-13/145 от 10.08.05 говорится о том, что в ИВС УВД г. Екатеринбурга установлена система видеонаблюдения. На самом деле видеонаблюдение у них есть давно. А я писал вам 11.05.05 об отсутствии системы видеозаписи в ИВС и ИК-2.
Такое положение позволяет администрации мест содержания под стражей скрывать нарушения, совершаемые сотрудниками. Именно так было в деле Орлова. Хотя Киселев видел по монитору, как Сентпетери бил Орлова, но он (видимо, под давлением администрации) первоначально это отрицал. А видеозаписи, либо других вещественных доказательств, не было. Это чрезвычайно затруднило следствие.
Конечно, видеозапись – не панацея. Но я считаю, что она будет хотя бы в какой-то мере дисциплинировать сотрудников. Поэтому нужно добиться, чтобы хотя бы в тех местах, где есть видеонаблюдение, велась и видеозапись. Ведь видемагнитофон – это не такая уж дорогая вещь, а потому видеонаблюдение без видеозаписи вызывает недоумение.
Считаю, что нам совместными усилиями нужно добиваться, чтобы видеозапись была внедрена хотя бы в ИВС и ИК-2, где, как мы знаем, людей забивают до смерти. Системы видеонаблюдения в обоих местах имеются.
Обращение к от 19.08.05
!
Я готовлю публикацию документов по поводу коррупции в Вашем аппарате. Я неоднократно, начиная с 22.06.05, писал Вам об этом, но никакого ответа, кроме письма от 09.08.05 и объяснительной (без даты) не получил. Ваша личная позиция в таком важном вопросе остается неясной. Это может вызвать недоумение читателей.
Прошу вас, во избежание недоразумений, ответить лично на мои письма.
Обращение к от 01.01.2001[145]
!
Я считаю, что в делах о пытках и других милицейских преступлениях необходимо не только добиться наказания непосредственных исполнителей, но и ликвидировать всю инфраструктуру, питающую их[146]. К сожалению, обычно предметом рассмотрения является только вершина айсберга милицейской преступности. Показательным является дело А. Язовских. Там были наказаны только те сотрудники, которые пытали его и производили незаконный обыск. Ну, а те, кто способствовал им, пытался скрыть милицейское преступление, остались безнаказанными.
В связи с этим хочу напомнить, что 13.06.2005 я обратился к вам с просьбой добиваться привлечения к уголовной ответственности сотрудников милиции, виновных в незаконном задержании А. Язовских, дававших ложные показания по делу Аверина и др, а также фальсифицировавших материалы служебной проверки.
Никакого ответа я до сих пор не получил. Прошу сообщить результаты рассмотрение моего заявления от 01.01.2001.
Обращение к от 01.01.2001[147]
!
К нам обратился , проживающий по …. , с жалобой на действия сотрудников ППСМ РУВД Октябрьского района г. Екатеринбурга , и По его словам, 22 апреля 2005 года он был избит, ограблен и незаконно задержан ими. В результате полученных телесных повреждений вынужден был лечь в больницу.
обращался в прокуратуру Октябрьского района г. Екатеринбурга, однако в возбуждении уголовного дела ему было отказано. Об этом он узнал только в середине июля.
Хочу обратить ваше внимание на то, что постановление об отказе в возбуждении уголовного дела основывается исключительно на показаниях подозреваемых. Показания свидетеля, видевшего как милиционеры били , во внимание не принимаются, никакой оценки им не дается. Несмотря на то, что по выходе из милиции попал в больницу и долго лежал в стационаре, никаких сведений о телесных повреждениях, никаких ссылок на медицинские документы в постановлении нет.
Я считаю, что необходимо не только добиться отмены явно незаконного постановления прокуратуры, но и наказания тех работников, которые вынесли и утвердили это постановление.
06 июля 2005 г. был вновь избит, как он считает, работниками милиции, требовавшими, чтобы он забрал из прокуратуры заявление, которое, по их словам, "создаёт ненужные проблемы нужным людям".
По этому поводу он 06.07.05 вновь обратился в прокуратуру Октябрьского района г. Екатеринбурга, однако никакого ответа до сих пор не получил, хотя установленный законом срок давно прошел.
Считаю, что необходимо добиться возбуждения уголовного дела и по второму эпизоду, а также наказания сотрудников прокуратуры за волокиту.
Приложение: на 1 л.
Ответ от 26.08.05
Уважаемый[148] Александр Борисович!
Сожалею, что Ваш конфликт с одним из моих сотрудников принял острую форму. Я внимательно рассматривала все Ваши письма. Моя позиция Вам хорошо известна, поскольку мы неоднократно с Вами встречались, в том числе и для того, чтобы обсудить все Ваши претензии. Вам также была дан официальный ответ в письме за подписью должностного лица - руководителя аппарата Уполномоченного. Однако все предпринятые мною усилия по урегулированию ситуации оказались безуспешными. Мне искренне жаль, что Вы продолжаете настаивать на подготовке Вам официального ответа за моей подписью, переводя тем самым наши отношения на формальный уровень[149].
Я действительно положительно оценивала и оцениваю Вашу деятельность по выявлению правонарушений в органах внутренних дел, считаю, что у нас с Вами есть определенные достижения, что работа должна быть продолжена. Я оказала Вам поддержку, предоставив возможность пользоваться служебным помещением, оргтехникой, телефоном и ресурсами Интернет. Это было оправдано, пока у Вас не было собственного помещения и оргтехники. Так же я по мере сил и возможностей помогаю и другим общественным организациям, находящимся в сложной ситуации, стараясь при этом никому не оказывать особого предпочтения.
В настоящее время у Вас имеется возможность беспрепятственного пользования другим хорошо оборудованным офисным помещением[150], Ваши претензии на пользование еще и ресурсами Уполномоченного по правам человека мне не понятны.
Вы отмечаете, что испытываете затруднения при входе в мой офис, просите включить Вас в постоянный список посетителей. Такие списки действительно существовали, пока у нас не было своего отдельного входа в помещение[151]. Сегодня необходимость в них отпала. Представители всех общественных организаций и население могут свободно попасть в мой офис и встретиться с сотрудниками. Единственное условие, которое вызвано не нашей прихотью, а загруженностью, это заранее договориться о встрече. Вы всегда можете придти к любому из моих сотрудников, у Вас нет препятствий для встречи со мной, если в этом возникает необходимость. Это принцип моей работы со всеми правозащитными организациями.
Сегодня устно и письменно Вы обвиняете меня и моих сотрудников в коррупции[152]. Я не думала, что, работая с Вами, дала Вам повод в чем-либо меня подозревать. Своим сотрудникам я безгранично доверяю, у меня не возникало сомнений в их чистоплотности. Тем не менее, я готова разбираться по каждому из случаев злоупотребления служебным положением. Однако ни фактов, ни документальных подтверждений в Ваших письмах нет[153].
Вы упрекали моего сотрудника В. Вахрушева в том, что один из компьютеров, приобретенных на средства гранта, находится в его квартире. Проверку данного факта я провела и о ее результатах Вас устно информировала. Вам известно, что обратился к сыну Алексею[154] с просьбой установить на один из системных блоков программное обеспечение, что Алексей, хорошо, разбирающейся в компьютерной технике, неоднократно совершенно бескорыстно оказывал помощь как правозащитникам, так и моим сотрудникам. После установки программного обеспечения компьютер был передан Союзу правозащитных организаций, в личных целях В. Вахрушева техника не использовалась, в семье имеется свой компьютер[155]. Также я попросила вывезти из моего офиса всю технику, принадлежащую Союзу правозащитных организаций. Мне жаль, что, зная об этом, Вы продолжаете выдвигать обвинения[156].
Я никогда не участвовала в распределении и реализации грантовых средств[157]. Мои возможности и возможности сотрудников аппарата Вы преувеличиваете[158]. Единственное, в чем я действительно заинтересована, это в том, чтобы как можно больше достойных, реально работающих общественных организаций области грантовую поддержку получили. И Вам, и другим общественным организациям я оказывала и буду оказывать поддержку, давать рекомендации, ходатайства, помогать готовить заявки. Но я никогда не контролировала расходование грантовых средств, не вмешивалась в конфликты, возникающие внутри общественных организаций. И на этот раз, надеюсь, конфликт, возникший внутри Союза правозащитных организаций, будет разрешен без моего участия.[159]
И последнее - для дела, для нормального человека, нуждающегося в защите, вся эта суета не нужна. Нужно работать. И тот участок, который избрали Вы, пока, к сожалению, очень важен для жителей области. Когда к нам перестанут поступать жалобы на действия или бездействия правоохранительных органов, тогда можно будет тратить время на какие-то придирки по спискам, не там стоящим компьютерам и т. п. Но боюсь, что это время наступит не скоро. А пока давайте работать, не тратя время на "мелочи".
Я не нашел у себя ответов на большинство своих заявлений. Возможно, что какие-то ответы Уполномоченного я потерял. На всякий случай я запросил их копии.
Обращение к от 31.08.05[160]
!
Я считаю, что в ходе работы по контролю за соблюдением прав задержанных у нас был накоплен уникальный опыт взаимодействия общественной организации и аппарата Уполномоченного. Там имеются и положительные и отрицательные моменты, изучение которых могло бы принести большую пользу. В связи с этим я хотел бы опубликовать нашу переписку с небольшими комментариями. К сожалению, я не нашел у себя копии моего письма к Вам от 12.03.02, а также Ваших ответов на мои письма от 03.03.03, 23.05.03, 07.08.03, 09.08.03, 30.08.03, 01.09.03, 02.09.03, 16.09.03, 22.09.03, 29.09.03, 27.10.03, 09.11.03, 10.11.03, 26.11.03, 07.12.03, 08.12.03, 11.12.03, 12.12.03, 17.12.03, 23.03.04, 20.08.04, 26.10.04, 14.12.04, 14.02.05, 24.02.05, 09.03.05, 15.03.05, 21.03.05, 11.05.05, 23.05.05, 28.05.05, 01.06.05, 03.06.05, 13.06.05, 15.06.05, 30.06.05, 01.08.05.
Прошу Вас выдать мне копии указанных документов.
Ответ от 01.09.05[161]
В дополнение к нашему № 05-13/1660 от 01.01.2001 г. сообщаю, что , проходивший службу в должности начальника отделения по борьбе с преступлениями против личности отдела уголовного розыска управления внутренних дел Верх-Исетского района г. Екатеринбурга, уволен из органов внутренних дел по п. «а» ст. 19 Закона Российской Федерации «О милиции» с 03 июня 2004 г. (приказ ГУВД Свердловской области № 000 л/с от 01.01.01 г.)
Обращение к от 01.01.2001
!
Я получил письмо № 05-13/1407(11) от 26.08.05 без Вашей подписи. Прошу выдать мне подписанное Вами письмо.
Во избежание недоразумений прошу письма мне по почте не посылать. Я буду заходить за ними в резиденцию лично.
Обращение к от 13.09.05 и ответ руководителя аппарата Уполномоченного по правам человека Свердловской области от 14.09.05
(В связи с нахождением Уполномоченного по правам человека Свердловской области в служебной командировке отвечаю .
Ранее вам были даны ответы на все Ваши, в т. ч. повторяющиеся неоднократно вопросы. Далее переписку считаю нецелесообразной.
Руководитель аппарата Уполномоченного по правам человека Свердловской области В. Гоголев.
14.09.05)
Признаться, меня удивило, что ответ опять подписал Гоголев, а не Мерзлякова. Подозреваю, что дело тут не в командировке. Ведь командировки Уполномоченного по правам человека Свердловской области обычно бывают однодневными. Может быть все дело в том, что Мерзлякова по каким-то иным причинам не хочет лично отвечать мне?
Я так и не понял, на какие это мои вопросы были даны «исчерпывающие ответы». По-моему, все они так и остались без ответов. Я так и не узнал, считает ли Мерзлякова нормальным, когда сотрудник ее аппарата, использует свое служебное положение, чтобы прибирать к рукам чужие гранты
Обращение к от 28.09.05
!
29.06.05 я обратился к Вам с предложением публично, с привлечением широких кругов правозащитников, обсудить вопросы взаимодействия аппарата Уполномоченного с правозащитными организациями. До сих пор я не получил никакого ответа, хотя установленный законом срок давно прошел. Прошу ускорить рассмотрение моего заявления от 29.06.05.
Ответ от 28.09.05[162]
Ваше обращение в интересах об оказании содействия в восстановлении его нарушенных прав получено и по нему проводится проверка
Обращение к от 01.01.2001
!
Как Вам, вероятно, известно, недавно Ваш сотрудник отказался исполнять достигнутое между нами соглашение, мотивируя это тем, что оно не имеет соответствующих реквизитов. Учитывая это, я вынужден просить Вас в переписке со мной придерживаться существующих правил.
Вчера я получил письмо от 14.09.05. В отличие от предыдущих ответов на мои обращения, оно написано не на бланке, не имеет исходящего номера. В связи с этим я прошу выдать мне ответ на мое обращение от 13.09.05, оформленный надлежащим образом, со всеми реквизитами.
|
Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 |
