Впрочем, он перекликается с высказыванием А. Эйнштейна о связи между наукой и теорией познания: “Замечательный характер имеет взаимосвязь, существующая между наукой и теорией познания. Они зависят друг от друга. Теория познания без соприкосновения с наукой вырождается в пустую схему. Наука без теории познания (насколько это вообще мыслимо) становится примитивной и путаной” ( Собр. научн. трудов. Т. 4. М., 1967. С. 310).

И. Лакатос особенно интересовался первой трактовкой; то, что противоречивые теории не отбрасываются, а исследовательские программы, включающие эти теории, продолжают использовать свой потенциал положительной эвристики, по его мнению свидетельствовало о принципиальной ограниченности такой теории научной рациональности, которая не желает считаться с фактами реальной научной истории и практики, догматически настаивая на безусловном выполнении требований логики — анафематствования противоречия. Теория рациональности не сводится к логике — в этом и состоит один из важнейших уроков, которые методологическая концепция должна усвоить из обращения к истории науки, да и ко всей реальности.

Научная методология, в отличие от методик проведения конкретных экспериментов, это - не система уравнений или строгих правил, в которые можно подставить данные и автоматически вынести суждение об их достоверности. Это - лишь описание поддающегося языковой интерпретации части жизненного опыта, искусство конкретного ученого, который может быть с разной эффективностью и понятностью описан, как и любой профессиональный опыт, но не может быть полностью строго формализован. Знания не поддаются строгому описанию (см. Теорема Гёделя о неполноте).

С самого своего возникновения новый организм начинает познание мира методами, проверенными эволюцией от простейших, динозановров и питекантропов, повторяя эти методы последовательно в своем развитии, но применительно к текущим условиям. Для существующих условий и существующего тела, у человека нет ничего лучше. Но для человека характерна способность не удовлетворяться существующим, а резко менять условия и даже возможности своего тела, дополняя его техническими дополнениями и усилениями функциональности на осознаваемом уровне использования. И при этом, в дополнении к природным неосознаваемым методам познания стали необходимы так же более быстрые осознаваемые методы познания, которые и воплощены в научной методологии. Соответственно, знания приобретаются как бессознательно, так и осознано в науке совершенствования личных возможностей.
И это совершенствование всегда следует необходимости, а не наоборот: заранее, впрок совершенствовать некие умения очень психологически трудно и неэффективно.
Во-первых, внимание следует простой и универсальной формуле: его сила пропорциональна произведению значимости на новизну и, соответственно, знания приобретаются только в существенном поле возможных значений этих составляющих, - достаточной заинтересованности.
Во-вторых, просто невозможно заранее заготовить все возможное навыки для всех возможных существующих условий (а навыки закрепляются всегда только для определенных условий: если вы уверенно научились держать себя дома, то в незнакомой обстановке это умение окажется бесполезным).
Поэтому можно много лет изучать иностранный язык в школе, потом в вузе, но в результате толком не выучить, а, приехав в чужую страну, в течение нескольких месяцев начать говорить на гораздо лучшем уровне. Вот почему после школы (школьного обучения, практиковавшегося при социализме и сейчас в большинстве школ), в которой довольно глубоко изучается много предметов, выходят, по сути, невежественные люди, и самое важное - науку как познавать эффективно и достоверно, там не осваивают.

На все ли случаи жизни годится научный метод познания? Что делать с чудесами, с удивительными историями, рассказанными очевидцами, в правдивости которых грех сомневаться? Да и почти у каждого бывают совершенно необыкновенные "совпадения" которые просто не могут быть просто совпадениями. Они случаются однажды и более никогда не повторяются.
Те, кто ремонтирует приборы или исправляют ошибки в программах знают, что бывают случаи, когда лишь изредка возникает глюк неясного происхождения и затем все опять идет нормально. Причину такого глюка просто нет никакой принципиальной возможности установить до тех пор, пока он не станет постоянным. Такова жизнь :) Если что-то больше никогда не проявляется, то тем самым оно исключается из нашей жизни и возможности говорить о нем определенно.

2.2 М. Ломоносов о методологии

В творчестве Ломоносова с огромной силой и выразительностью раскрылись характерные черты научного гения: широта взглядов, большой круг и исключительная значимость решаемых задач, необыкновенная реальность поставленных целей, смелость и простота в подходе к сложным научным проблемам и их осуществлению.
Ломоносов выступал за самобытность и оригинальность отечественной науки. В то время, когда в силу сложившихся исторических обстоятельств было ещё мало русских учёных, он неустанно доказывал, "что может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов Российская земля рождать".

Научные труды Ломоносова не только прокладывали пути современному знанию, но были устремлены в будущее. Его передовые идеи в течение многих десятилетий способствовали прогрессу науки. Он сделал смелую попытку дать материалистическую картину мира, основываясь на достижениях современного ему естествознания. Материалистическое понимание природы и ее закономерностей, глубокая уверенность, что любое явление, любой процесс, совершающиеся в природе, имеют свои материальные предпосылки, являлось исходным началом всего научного творчества ученого. Он был убежден в познаваемости природы и всех явлений, происходящих в ней. Первостепенное значение он придавал опыту, видя в нем надежное средство познания природы. Он указывал: "Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений, рожденных только воображением".

Во все процессы экспериментальных исследований Ломоносов стремился широко внедрить методы количественных определений: линейных измерений, взвешивания, определения плотности, температуры, яркости и других сопоставимых показателей. Девизом учёного было: "По возможности пытаться исследовать все, что может быть измерено, взвешено и определено при помощи практической математики".

Ломоносов выработал свою научную методологию. Он считал, что, прежде чем создать на основе эксперимента научную теорию, следует разработать гипотезу, то есть научное предположение, предварительное логическое объяснение опытных данных, фактов и наблюдений. Гипотезы, - писал ученый, -"дозволены в философских предметах и даже представляют единственный путь, которым величайшие люди дошли до открытия самых важных истин. Это нечто вроде прорыва, который делает их способными достигнуть знание, до каких никогда не доходят умы низменных и пресмыкающихся во прахе".

От опыта через гипотезу к установлению строгой научной теории - таков был творческий метод Ломоносова. Он указал: "Я не признаю никакого измышления и никакой гипотезы, какой бы вероятной она ни казалась, без точных доказательств"  
Конечной целью научного исследования Ломоносов видел в установлении законов природы. По его мнению: "Если нельзя создавать никаких теорий, то какова цель стольких опытов, стольких усилий и трудов великих людей".

Энциклопедизм Ломоносова обусловил еще одну особенность его научного метода. он настойчиво пропагандировал и широко использовал в практике своих научных исследований идею союза наук, их взаимного обогащения. Подчеркивая необходимость комплексных исследований, в которых сочетались бы в интересах достижения общей цели методы нескольких наук, ученый утверждал: "Мы не сомневаемся, что можно легче распознать скрытую природу тел, если мы соединим физические истины с химическими". Не случайно Ломоносов явился одним из создателей физической химии.

Особенно большое значение Ломоносов придавал математике, рекомендую широко применять математические методы в других науках. Математику, - писал ученый, - "почитаю за высшую степень человеческого познания, но только рассуждаю, что ее в своем месте после собранных наблюдений употреблять должно". Эти слова созвучны нашему веку, когда методы математики получили большое распространение как в естественных, так и в гуманитарных науках. Идеи контакта наук и их тесная взаимная связь стала законом науки XX в. Именно на стыках двух или нескольких наук были достигнуты выдающиеся открытия современного естествознания. Из тесного союза наук выросли новые отрасли знаний - биохимия, биофизика, геохимия и др.

Достоверность обобщений и предположений проверяется экспериментально как прогноз соответствия реальности. При этом всегда должна быть такая методика эксперимента, которая позволяла бы опровергнуть предположение в случае его ошибочности. Именно такие эксперименты и являются наиболее корректной проверкой. Если принципиально невозможно придумать такого опровергающего эксперимента, то предположение не может исследоваться в рамках научного метода познания.
Результатом использования научного метода должно стать поддающиеся описанию (формализации) утверждение или система утверждений, основанная на достоверных эмпирических данных (аксиомах), которая описывает взаимосвязь явлений с возможностью реальных прогнозов состояний этой взаимосвязи в строго определенных рамках условий.

Отсутствие любой составляющей такого описания делает его не научным. Так, если есть утверждение, но не определены условия его применения, то это - не научное утверждение и его невозможно корректно использовать на практике, хотя в определенных случаях оно может давать удовлетворительные результаты.

2.3 Альфред Нобель о методологии изобретательства

Альфред Бернхард Нобель родился 21 октября 1833 г. в Стокгольме и стал четвертым ребенком в семье. Он родился очень слабым, и все его детство было отмечено многочисленными болезнями. В юношеские годы у Альфреда сложились тесные и теплые отношения с матерью, которые оставались такими и в более поздние годы: он часто навещал мать и поддерживал оживленную переписку с ней.

После неудачных попыток организовать свое дело по производству эластичной ткани для отца Нобеля наступили тяжелые времена, и в 1837 г., оставив семью в Швеции, он уехал сначала в Финляндию, а оттуда в Санкт-Питербург, где довольно активно занялся производством заряжаемых порошковыми взрывчатыми составами мин, токарных станков и станочных принадлежностей. В октябре 1842 г., когда Альфреду было 9 лет, вся семья приехала к отцу в Россию, где возросшее благосостояние позволило нанять для мальчика частного репетитора. Он показал себя трудолюбивым учеником, способным и проявляющим тягу к знаниям, особенно увлекающимся химией и физикой.

В 1850 г., когда Альфред достиг 17-летнего возраста, он отправился в продолжительное путешествие по Европе, во время которого посетил Германию,
Францию, а затем Соединенные Штаты Америки. В Париже он продолжил изучение химии, а в США встретился с Джоном Эрикссоном, шведским изобретателем паровой машины, который позже разработал проект бронированного военного корабля, так называемый «монитор». (Монитор (от англ. monitor - управляющий) - это низкобортное бронированное плоскодонное судно прибрежного и речного плаванья, отличающееся малой осанкой, похожее на верхнюю часть подводной лодки. Название произошло от первого корабля такого класса построенного северянами во время Гражданской войны в США года. Последние корабли этого класса были построены во время Второй мировой войны).

Вернувшись в Санкт-Питербург через три года, Альфред Нобель начал работать в компании отца «Фондери э ателье меканик Нобель э Фий»
(«Фаундериз энд машин шопс оф Нобель энд санз»), находящейся на подъеме, которая специализировалась на производстве боеприпасов в ходе Крымской войны (). В конце войны компания была перепрофилирована на производство машин и деталей для пароходов, строящихся для плавания в бассейне Каспийского моря и реки Волги. Тем не менее заказов на продукцию мирного времени оказалось недостаточно, чтобы покрыть брешь в заказах военного ведомства, и к 1858 г. компания стала переживать финансовый кризис. Альфред с родителями вернулись в Стокгольм, тогда как Роберти Людвиг остались в России с целью ликвидации дела и спасения хотя бы части вложенных средств. Вернувшись в Швецию, Альфред посвятил все свое время механическим и химическим экспериментам, получив при этом три патента на изобретения. Эта работа поддержала его последующий интерес к экспериментам, осуществлявшимся в маленькой лаборатории, которую его отец оборудовал в своем имении в пригороде столицы.

В это время единственным взрывчатым веществом для мин (независимо от их назначения – в военных или мирных целях) был черный порох. Тем не менее уже тогда было известно, что нитроглицерин в твердом виде является чрезвычайно мощным взрывчатым веществом, применение которого сопряжено с исключительным риском из-за его испаримости. Никому еще в то время не удалось определить, как можно управлять его детонацией. После нескольких непродолжительных экспериментов с нитроглицерином Эммануэль Нобель отослал Альфреда в Париж для поиска источника финансирования исследований (1861); его миссия оказалась успешной, т. к. ему удалось получить заем в сумме 100тыс. франков. Несмотря на уговоры отца, Альфред отказался от участия в данном проекте. Но в 1863 г. ему удалось изобрести практичный детонатор, который предусматривал использование пороха для взрыва нитроглицерина.
Данное изобретение стало одним из краеугольных камней его репутации и благополучия.

Один из биографов Нобеля, Эрик Бергенгрен, описывает данное устройство следующим образом: «В первоначальном виде... [детонатор] был сконструирован таким образом, что инициирование взрыва жидкого нитроглицерина, который содержался в металлическом резервуаре сам по себе или был залит в канал сердечника, осуществлялось взрывом более малого заряда, вставляемого под основной заряд, причем меньший заряд состоял из пороха, заключенного в деревянный пенал с пробкой, в которую был помещен воспламенитель».

Чтобы усилить эффект, изобретатель неоднократно изменял отдельные детали конструкции, а в качестве окончательного усовершенствования в 1865г. заменил деревянный пенал металлическим капсюлем, начиненным детонирующей ртутью. Изобретением этого так называемого взрывающегося капсюля в технологию взрыва был заложен принцип первоначального воспламенения. Это явление стало фундаментальным для всех последующих работ в данной области.

Указанный принцип превратил в реальность эффективное использование нитроглицерина, а в последующем – и других испаряющихся взрывчатых веществ как независимых взрывчатых материалов. Кроме того, данный принцип позволил приступить к изучению свойств взрывчатых материалов.

В процессе совершенствования изобретения лаборатория Эммануэля Нобеля пострадала от взрыва, унесшего восемь жизней, среди погибших оказался и 21-летний сын Эммануэля, Эмиль. Спустя короткое время отца разбил паралич, и оставшиеся восемь лет жизни до смерти в 1872 г. он провел в постели, в неподвижном состоянии.

Несмотря на возникшую враждебность в обществе по отношению к производству и использованию нитроглицерина, Нобель в октябре 1864 г. убедил правление Шведской государственной железной дороги принять разработанное им взрывчатое вещество для прокладки туннелей. Чтобы производить это вещество, он добился финансовой поддержки со стороны шведских коммерсантов: была учреждена компания «Нитроглицерин, лтд.» и возведен завод. В течение первых лет существования компании Нобель был распорядительным директором, технологом, руководителем рекламного бюро, начальником канцелярии и казначеем. Он также устраивал частые выездные демонстрации своей продукции. Среди покупателей значилась Центральная тихоокеанская железная дорога (на американском Западе), которая использовала выпускаемый компанией Нобеля нитроглицерин для прокладки железнодорожного полотна через горы Сьерра-Невада. После получения патентана изобретение в других странах Нобель основал первую из своих иностранных компаний «Альфред Нобель энд К°» (Гамбург, 1865).

Хотя Нобелю удалось разрешить все основные проблемы безопасности производства, его покупатели иногда проявляли небрежность в обращении со взрывчатыми веществами. Это приводило к случайным взрывам и гибели людей, к некоторым запретам на импорт опасной продукции. Несмотря на это, Нобель продолжал расширять свое дело. В 1866 г. он получил патент в США и провел там три месяца, добывая средства для гамбургского предприятия и демонстрируя свое «взрывающееся масло». Нобель принял решение основать американскую компанию, которая после некоторых организационных мероприятий стала называться «Атлантик джайэнт роудер К°» (после смерти Нобеля она была приобретена фирмой «E. И. Дюпон де Немур энд К°»). Изобретатель ощутил холодный прием со стороны американского бизнесмена, который страстно желал разделить с ним прибыль от деятельности компаний, производящих жидкую взрывчатку. Позже он записал: «По зрелому размышлению жизнь в Америкепоказалась мне чем-то неприятной. Преувеличенное стремление выжать прибыль
– это педантизм, который в состоянии омрачить радость общения с людьми и нарушить ощущение уважения к ним за счет представления об истинных побудительных мотивах их деятельности».

Хотя нитроглицериновая взрывчатка при правильном употреблении была эффективным материалом для взрывных работ, она столь часто была повинной в несчастных случаях (включая и тот, который сровнял с землей завод в Гамбурге), что Нобель постоянно искал пути стабилизации нитроглицерина. Он неожиданно натолкнулся на мысль смешивать жидкий нитроглицерин с химически инертным пористым веществом. Его первыми практическими шагами в выбранном направлении стало использование кизельгура (так геологи называют пористую осадочную породу, состоящую из кремниевых скелетов морских водорослей -диатомей), абсорбирующего материала. Он назвал эту смесь динамитом (от греческого слова "дюнамис" - сила). Смешиваемые с нитроглицерином, подобные материалы могли быть сформованы в виде палочек и вставляться в высверливаемые отверстия. Запатентованный в 1867 г. новый взрывчатый материал назывался «динамит, или безопасный взрывчатый порошок Нобеля».

Новое взрывчатое вещество позволило осуществить такие захватывающие проекты, как прокладка Альпийского туннеля на Сен-Готардской железной дороге, удаление подводных скал в Хелл-Гейте, расположенных вИст-Ривер (Нью-Йорк), расчистка русла Дуная в районе Железных Ворот или прокладка Коринфского канала в Греции. Динамит стал также средством ведения буровых работ на бакинских нефтепромыслах, причем последнее предприятие знаменито тем, что два брата Нобеля, известные своей активностью и деловитостью, стали так богаты, что их именовали не иначе как «русские Рокфеллеры».

Альфред был крупнейшим индивидуальным вкладчиком в компаниях, организованных его братьями.

Хотя Альфред располагал патентными правами на динамит и другие материалы (полученные в результате его усовершенствования), зарегистрированными в основных странах в 70-х гг. XIX в., ему постоянно не давали покоя конкуренты, которые крали его технологические секреты. В эти годы он отказался от найма секретаря или юрисконсульта
, занятого на службе полный рабочий день, и поэтому вынужден был тратить много времени на судебные тяжбы по вопросам нарушения его патентных прав.

В 70-е и 80-е гг. XIX в. Нобель расширил сеть своих предприятий в основных европейских странах за счет одержанной победы над конкурентами и за счет формирования картелей с конкурентами в интересах контроля цен и рынков сбыта. Таким образом, он основал мировую цепь предприятий в рамках национальных корпораций с целью производства и торговли взрывчаткой, добавив к улучшенному динамиту новое взрывчатое вещество. Военное использование этих веществ началось с франко-прусской войны гг., но в продолжение жизни Нобеля исследование взрывчатых материалов в военных целях было убыточным предприятием. Ощутимую выгоду от своих рискованных проектов он получал как раз за счет использования динамита при сооружении туннелей, каналов, железных дорог и автомагистралей.

Описывая последствия факта изобретения динамита для самого Нобеля,
Бергенгрен пишет: «Не проходило дня, чтобы ему не приходилось столкнуться лицом к лицу с жизненно важными проблемами: финансирование и формирование компаний; привлечение добросовестных партнеров и помощников на управленческие посты, а подходящих мастеров и квалифицированных рабочих – для непосредственного производства, которое чрезвычайно чувствительно к соблюдению технологии и таит в себе массу опасностей; сооружение новых зданий на удаленных строительных площадках с соблюдением запутанных норм и правил безопасности в соответствии с особенностями законодательства каждой отдельной страны. Изобретатель со всем пылом души участвовал в планировании и введении в действие новых проектов, но редко обращался за помощью к своему персоналу в проработке деталей деятельности различных компаний».

Биограф характеризует десятилетний цикл жизни Нобеля, последовавший за изобретением динамита, как «беспокойный и выматывающий все нервы». После его переезда из Гамбурга в Париж в 1873 г. он иногда мог уединяться в своей личной лаборатории, занимавшей часть его дома. Для оказания помощи в этой работе он привлек Ференбаха, молодого французского химика, который проработал с ним 18 лет.

Если бы существовал выбор, Нобель, скорее всего, коммерческой деятельности предпочел бы свои лабораторные занятия, но его компании требовали приоритетного внимания, поскольку для удовлетворения возрастающего спроса на производство взрывчатых веществ приходилось строить новые предприятия. В 1896 г., году смерти Нобеля, существовало 93 предприятия, выпускающих около 66,5 тыс. тонн взрывчатки, включая все ее разновидности, такие, как боевые заряды снарядов и бездымный порох, которые Нобель запатентовал между 1887 и 1891 гг. Новое взрывчатое вещество могло быть заменителем черного пороха и было относительно недорогим в производстве.

При организации рынка сбыта бездымного пороха (баллистита) Нобель продал свой патент итальянским правительственным органам, что привело к конфликту с правительством Франции. Он был обвинен в краже взрывчатого вещества, лишении французского правительства монополии на него; в его лаборатории был произведен обыск, и она была закрыта; его предприятию также было запрещено производить баллистит. В этих условиях в 1891 г. Нобель решил покинуть Францию, основав свою новую резиденцию в Сан - Ремо, расположенном в итальянской Ривьере. Даже без учета скандала вокруг баллистита вряд ли можно было назвать парижские годы Нобеля безоблачными: его мать скончалась в 1889 г., через год после кончины его старшего брата Людвига. Более того, коммерческая деятельность парижского этапа жизни Нобеля омрачилась участием его парижской ассоциации в сомнительной спекуляции, связанной с безуспешной попыткой прокладки Панамского канала.

На своей вилле в Сан-Ремо, возвышающейся над Средиземным морем, утопающей в апельсиновых деревьях, Нобель построил маленькую химическую лабораторию, где работал, как только позволяло время. Среди прочего он экспериментировал в области получения синтетического каучука и искусственного шелка. Нобель любил Сан-Ремо за его удивительный климат, но хранил также и теплые воспоминания о земле предков. В 1894 г. он приобрел железоделательный завод в Вермланде, где одновременно выстроил поместье и обзавелся новой лабораторией. Два последних летних сезона своей жизни он провел в Вермланде. Летом 1896 г. скончался его брат Роберт. В это же время Нобеля начали мучить боли в сердце.

На консультации у специалистов в Париже он был предупрежден о развитии грудной жабы, связанной с недостаточным снабжением сердечной мышцы кислородом. Ему было рекомендовано отправиться на отдых. Нобель вновь переехал в Сан-Ремо. Он постарался завершить неоконченные дела и оставил собственноручную запись предсмертного пожелания. После полуночи 10 декабря 1896 г. от кровоизлияния в мозг он скончался. Кроме слуг-итальянцев, которые не понимали его, с Нобелем не оказалось никого из близких в момент ухода из жизни, и его последние слова остались неизвестными.

Истоки завещания Нобеля с формулировкой положения о присуждении наград за достижения в различных областях человеческой деятельности оставляют много неясностей. Документ в окончательном виде представляет собой одну из редакций прежних его завещаний. В своем знаменитом завещании, написанном в Париже 27 ноября 1895 г., он сформулировал:

“Я, ниже подписавшийся, Альфред Бернхард Нобель, обдумав и решив, настоящим объявляю мое завещание по поводу имущества, нажитого мною к моменту смерти.

Все мое оставшееся реализуемое состояние распределяется следующим образом. Весь капитал должен быть внесен моими душеприказчиками на надежное хранение под поручительство и должен образовать фонд; назначение его – ежегодное награждение денежными призами тех лиц, которые в течение предшествующего года сумели принести наибольшую пользу человечеству.

Призовой фонд должен делиться на пять равных частей, присуждаемых следующим образом: одна часть – лицу, которое совершит наиболее важное открытие или изобретение в области физики; вторая часть – лицу, которое добьется наиболее важного усовершенствования или совершит открытие в области химии; третья часть – лицу, которое совершит наиболее важное открытие в области физиологии или медицины; четвертая часть – лицу, которое в области литературы создаст выдающееся произведение идеалистической направленности; и наконец, пятая часть – лицу, которое внесет наибольший вклад в дело укрепления содружества наций, в ликвидацию или снижение напряженности противостояния вооруженных сил, а также в организацию или содействие проведению конгрессов миролюбивых сил.

Награды в области физики и химии должны присуждаться Шведской королевской академией наук; награды в области физиологии и медицины должны присуждаться Каролинским институтом в Стокгольме; награды в области литературы присуждаются (Шведской) академией в Стокгольме; наконец, премия мира присуждается комитетом из пяти членов, выбираемых норвежским стортингом (парламентом). Это мое волеизъявление, и присуждение наград недолжно увязываться с принадлежностью лауреата к той или иной нации, равно как сумма вознаграждения не должна определяться принадлежностью к тому или иному подданству.

Сие завещание является последним и окончательным, оно имеет законную силу и отменяет все мои предыдущие завещания, если таковые обнаружатся после моей смерти.

Наконец, последнее мое обязательное требование состоит в том, чтобы после моей кончины компетентный врач однозначно установил факт смерти, и лишь после этого мое тело следует предать сожжению.

Париж, 27 ноября 1895г. Альфред Бернхард Нобель ”.

Не так-то просто оказалось дать ход его завещанию, поскольку появилось множество юридических проблем, относившихся к различным обстоятельствам его жизни и деятельности. Только в январе 1899 г. был подготовлен проект Устава по Нобелевским премиям. Год спустя его утвердил шведский король.

Некоторые пожелания, содержавшиеся в завещании, получили более свободное толкование. Так, вместо награждения за "открытия, сделанные вп редыдущем году", в Уставе содержалось положение о присуждении премий за работы нескольких последних лет или за более ранние открытия, значимость которых стала очевидной сравнительно недавно. Тем самым узаконивалась возможность выбирать лауреатов из крупнейших ученых конца XIX в. С одной стороны, этому положению нельзя отказать в справедливости, но с другой -оно оказывалось "расплывчатым" и вносило немалый элемент неопределенности.

В 1900 г. Нобелевский фонд был создан, и его статус был выработан специальным комитетом на основе условий, оговоренных в завещании.

В 1968 г. Шведский банк по случаю своего 300-летнего юбилея внес предложение о выделении премии в области экономики. После некоторых колебаний Шведская королевская академия наук приняла на себя роль института, присваивающего премию по данному профилю, в соответствии с теми же принципами и правилами, которые применяются к исходным Нобелевским премиям. Указанная премия, которая была учреждена в память об Альфреде Нобеле, присуждается 10 декабря, вслед за презентацией других Нобелевских лауреатов. Официально именуемая как Премия по экономике памяти Альфреда Нобеля, впервые она была присвоена в 1969 г.

Математики, рыцари “царицы наук”, никогда не станут лауреатами наиболее престижных – Нобелевских – премий, присуждаемых ежегодно Шведской академией за выдающиеся научные достижения. Вероятнее всего математика была исключена из-за выдающегося шведского математика Миттаг-Леффлера, который настойчиво ухаживал за женой Нобеля. Вовремя составления нобелевского завещания Миттаг-Леффлер был безусловным лидером шведской математики. Нобель, зная это, как и то, что, учредив премию по математике, он тем самым создаст реальную предпосылку для присуждения ее Миттаг-Леффлеру.

2. 4 Основные направления и школы в экономической теории

Экономическая наука имеет длительную и богатую историю.

Первые известные попытки систематизации экономических знаний связаны с греческими мыслителями, в первую очередь Аристотелем (364-322 до н. э.) и Платоном (428-348 до н. э.), которые рассматрива-ли в своих исследованиях вопросы экономической жизни. Аристотель смог глубоко проникнуть в вопросы хозяйственной деятельности, имен-но он определил экономику как науку о богатстве и внес ценный вклад в теорию стоимости, цены и денег.

Сам термин «экономика» произошел от древнегреческого слова «экономия», которое, как считают ученые, изобрел греческий писатель и историк Ксенофонт (430-355 до н. э.). Слово «экономия» состоит из двух слов: «ойкос» (дом, домашнее хозяйство) и «номос» (знаю, закон). Так что в буквальном, первородном смысле «экономия» означает науку о домоводстве, об искусстве ведения домашнего хозяйства.

Однако времена менялись, а вместе с ними не только менялся смысл слов, но и появлялись новые термины. Развитие общественного разделения труда и обмена привели к преодолению натуральной замк-нутости и формированию экономики как единого целого в масштабе того или иного государства. Возникает потребность в знаниях о народном хозяйстве всей страны. В 1615 г. французский экономист Антуан де Монкретьен () публикует «Трактат политической экономии», в котором предлагает проводить экономическую политику всемерного поощрения торговли, доказывает, что последняя является главной це-лью производства. Монкретьена дала название нарождавшей-ся тогда науке, которая сохранилась и по сей день.

Слово «политическая» в названии науки также имеет древнегречес-кие корни. Оно происходит от термина «полис» (город, государство) и заключает в себе более широкий смысл - искусство управления госу-дарственным, общественным хозяйством. В XVII-XVIH вв. политическая экономия была эмпирическим искусством, набором предписаний для правительственного пользования. Экономисты размышляли над текущи-ми хозяйственными проблемами и предлагали решения, призванные увеличить доход государства и монарха.

В этот период основным направлением экономической мысли был меркантилизм - концепция, которая видела основу национального про-цветания в накоплении благородных металлов (золота и серебра), счи-тавшимися главными формами богатства. К числу виднейших предста-вителей этого направления можно отнести уже упоминавшегося выше А. Монкретьена, английского экономиста Томаса Мэна (), французского экономиста и политика Жана Батиста Кольбера (), российского экономиста и публициста Ивана Тихоновича Посошкова ().

Французские ученые Франсуа Кенэ () и Анн Тюрго

() явились основателями школы физиократов, представите-ли которой считали, что только земля продуктивна и что только труд сель-скохозяйственных работников способен создать чистый продукт, то есть до-ход, превышающий затраты. Все другие виды деятельности (промышлен-ность, торговля) являются «бесплодными», поскольку они лишь перера-батывают продукты, не увеличивая их количество. Свои доходы, по мне-нию физиократов, промышленники и купцы получают из «вторых рук». В формировании и развитии политической экономии как науки вы-дающуюся роль сыграли такие ученые, как уже названный нами Фран-суа Кенэ, английские экономисты Уильям Петти (), Адам Смит (), Давид Рикардо (), Джон Стюарт Миль (), французский экономист Жан-Батист Сэй (). Не-смотря на различия их взглядов, иногда существенные, все они относят-ся к классикам политической экономии.1 Классиков объединял ряд общих предпосылок, который, несмотря на расхождения по многим от-дельным вопросам, был присущ всем названным авторам. Прежде все-го, классики - сторонники экономического либерализма, суть которого нередко выражается словами «laissez faire» (буквально - «оставьте де-лать» - фр.). Принцип «laissez faire» - политическое требование, сфор-мулированное еще школой физиократов: полная экономическая свобо-да личности и свободная конкуренция, не ограниченная вмешатель-ством государства. Классическая школа рассматривает человека, преж-де всего, как «человека экономического». Его стремление к максимиза-ции своего богатства ведет и к приумножению богатства всего общества. «Невидимая рука», как назвал автоматический механизм самонастрой-ки экономики Адам Смит, направляет разрозненные действия отдельных производителей и потребителей таким образом, что вся система нахо-дится в состоянии долгосрочного экономического равновесия. Длитель-

ное существование в такой системе без-работицы, перепроизводства или недо-производства товаров оказывается не-возможным. Классики внесли огромный вклад в создание аппарата экономичес-кой науки, который в дальнейшем ис-пользовался и совершенствовался в тру-дах других представителей мировой эко-номической мысли.

А. Смит и его последователи разра-ботали экономическую теорию, в основе которой лежала концепция трудовой сто-имости. Они считали, что богатство со-здается не только земледелием, но и тру-Дом всех других классов, всей нации в

целом. Все классы, участвуя в процессе производства, сотрудничают, вступают в кооперацию, что исключает всякое различие между «бес-плодными» и производительными видами деятельности. Это сотрудни-чество наиболее эффективно, если оно осуществляется в форме рыноч-ного обмена.

На основе теории трудовой стоимости немецкий экономист и социо-лог Карл Маркс () создал учение об эксплуататорском харак-тере рыночного хозяйства (Маркс использовал термин «капитализм»). Только труд наемных рабочих создает богатство общества. Прибыль капиталистов представляет собой неоплаченный труд рабочего класса. Внутренние законы капитализма ведут к поляризации общества, отно-сительному и абсолютному обнищанию трудящихся, созреванию внутри самой капиталистической системы предпосылок для перехода к социа-листическому обществу в результате победоносной пролетарской рево-люции. Многие положения и прогнозы К. Маркса, носившие утопический характер, не подтвердились практикой развития общества.

Во второй половине XIX в. исследования концентрируются все в большей мере на рассмотрении конкретных отношений рыночных аген-тов, выработке соответствующих практических рекомендаций. Ученые все чаще стремятся к исследованию проблем оптимизации распределе-ния ограниченных ресурсов, широко применяя для этих целей аппарат предельных величин, математические методы. Вслед за этим меняется и название самой науки. Термин political economy («политическая экономия») вытесняется новым названием - economics («экономическая теория»).1

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10