Производительность и факторы долгосрочного развития российской экономики (стр. 4 )

В этой версии курс на инновационную экономику скорее всего не оправдает ожиданий.

Нет сомнения в том, что уже сейчас есть проекты, которые следует финансировать, ожидая от них отдачи в обозримой перспективе, в том числе не­взирая на кризис.

Но надо правильно оценить масштаб задачи: инновационные продукты должны давать не менее 10–15% ВВП, это должны быть истинные инновации для рынка, который тем самым признает российские компании и научные цент­ры лидерами в определенных областях. Заимствование зарубежных технологий, т. е. инновации «для себя» – это постоянно необходимая часть инновационного процесса, в ближайшей перспективе, по крайней мере, до 2020 г. она будет абсолютно преобладать. Но со временем пропорции должны меняться в пользу отечественных инноваций для рынка, последние должны все больше дополнять самые современные технологии.

Чтобы добиться таких результатов, недостаточно тратить много денег на НИОКР. Инновационный продукт – коммерческое завершение длительного про­цесса, берущего начало от образования и науки, протекающего на всех этапах в определенных условиях, которые должны благоприятствовать свободе творчества, неортодоксальности мышления и жестким требованиям качества и но­визны. Мы не можем сказать, что сейчас эти условия у нас созданы, во всяком случае, на уровне и в масштабах, обеспечивающих поток инноваций необходимой интенсивности. На создание таких условий, хотя бы на некоторых направлениях, требуется длительное время, не менее 15–20 лет. Причем это не условия, которые можно искусственно создать в небольшом числе изолированных центров. Речь идет об экономических, социальных и политических институтах, в конечном счете охватывающих всю страну, об определенной трансформации культурных ценностей, притягивающих способных людей к знаниям, науке, изобретательству, повышающих престиж ученых и новаторов.

Чтобы дать представление о том, как у нас обстоят сегодня дела с инновациями, приведем данные о доле новой продукции для себя и для рынка в ряде стран (табл. 6).

Источник: [Городникова и др., 2008, с. 354].

Источник: [Российский статистический ежегодник, 2008, с. 620–622].

Напомним, надо иметь инновационных продуктов для рынка до 10–15% ВВП. Сегодня мы имеем в лучшем случае 0,5%. В перечисленных странах Европы показатели намного лучше.

В табл. 7 приведены данные, позволяющие примерно оценить соотношение созданных у нас и заимствованных технологий. В 2000 г. за три года внед­рено более 23 тыс. передовых технологий, а создано – 688, т. е. 3% от внедренных, в 2007 г. внедрено 30 тыс. передовых технологий, а за три года – 84,1 тыс. Создано 780 передовых технологий, т. е. 2,6% от числа внедренных за последний год и 0,9% от числа внедренных за последние три года. Преобладает заимствование: на данном этапе это, видимо, выгоднее. В числе создаваемых технологий преобладают новые для страны, т. е. для себя; новые для рынка или принципиально новые составляют примерно 9–10% от общего числа созданных.

Не будем переоценивать качество и представительность приведенных данных, но все же они свидетельствуют о том, что мы находимся в начале пути к инновационной экономике и надо трезво оценивать те усилия, которые пред­стоит предпринять, в том числе для создания условий, позволяющих пройти этот путь.

Новый доклад McKinsey, к сожалению, не дает возможности сопоставить уровни производительности труда в России и США по всем отраслям, обследованным в 1999 г. И наша статистика сегодня не позволяет заполнить пробелы. Тем не менее мы приведем сопоставления по кругу отраслей, которые для нас оказались доступны (табл. 8).

Источник: данные Росстата и Bureau of Labor Statistics, USA. Расчеты выполнены А. Салминой.

Эти данные позволяют сделать, по крайней мере, качественный вывод: за последние годы существенного сближения уровней производительности труда в США и России не произошло.

5. Как используется
трудовой потенциал

Теперь обратимся к обсуждению вопроса о том, какими резервами труда обладает российская экономика. Выше мы уже ссылались на демографические прогнозы, которые говорят о том, что сокращение населения в возрасте экономической активности практически предопределено. Это обстоятельство при­дает проблеме повышения производительности особую остроту. Согласно достаточно консервативным оценкам, к 2020 г. численность рабочей силы (эконо­мически активного населения) может снизиться на 8–10% от ее нынешнего уровня. Поскольку российская экономика не имеет опыта функционирования в условиях сокращающегося предложения труда, то приспособление к этой прин­ципиально новой ситуации может оказаться весьма болезненным.

В то же время стремление к обеспечению высоких темпов экономического роста, необходимость более полного вовлечения в экономику ресурсов малоосвоенных территорий, диверсификация экономики за счет развития новых видов экономической деятельности будут стимулировать спрос на труд. Устойчивое сочетание этих разнонаправленных трендов – сокращение предложения труда и возрастание спроса на труд – неизбежно скажется на удорожании рабочей силы с негативными последствиями для конкурентоспособности отечественной экономики. Труд в нашей экономике никогда не был дорогим и дефицитным ресурсом. До сих пор она развивалась в условиях либо крайне дешевой (период кризиса), либо сравнительно недорогой (период подъема) рабочей силы. Тем важнее максимально эффективно использовать тот трудовой потенциал, который у нас есть.

Чем определяется эффективность использования трудового потенциала? В конечном счете совокупной производительностью, т. е. величиной произведенного ВВП в расчете на одного работника. Чтобы ВВП был выше, занятость должна быть выше, а непроизводительные потери труда – ниже. Для самой грубой оценки того, как используется труд, можно применить несколько простых индикаторов. Во-первых, это уровень занятости в экономике, т. е. доля работа­ющих граждан в населении страны; во-вторых, это годовая продолжительность рабочего времени работающих; и наконец, в-третьих, это распределение занятых по секторам экономики, различающимся производительностью. Есть ли здесь резервы, которые лежат на поверхности?

В 2007 г. уровень занятости в России составлял 63% для населения в возрасте 15–72 лет и 72% для трудоспособного возраста[18]. Эти показатели примерно соответствуют тем, что наблюдаются в среднем в странах ОЭСР, хотя они заметно ниже значений, характерных для Скандинавских стран. Есть ли здесь скрытые резервы труда? Имеющиеся резервы весьма ограничены и связаны лишь с крайними (младшими и старшими) возрастными группами.

Во многих странах резервы занятости связываются с резкой активизацией участия в общественном труде женщин, но для России такие надежды достаточно иллюзорны. Показатели экономической активности и занятости у российских женщин в основном рабочем возрасте (25–50 лет) являются одними из самых высоких в мире. Они превышают соответствующие американские показатели примерно на 10 п. п. Более того, попытки стимулировать рождаемость в рамках более активной демографической политики могут отрицательно влиять на экономическую активность женщин и привести к уходу определенной их части с рынка труда.

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4 5 6 7 8