Клеменс Франц Мария фон Беннингхаузен «О ценности характерных симптомов при выборе подобного препарата» «Гомеопатическая медицина» Смоленск 2000

Клеменс Франц Мария фон Беннингхаузен «О ценности характерных симптомов при выборе подобного препарата» «Гомеопатическая медицина» Смоленск 2000

Прошло уже более трех лет со времени проведения Всемирного Гомеопатического Конгресса в Брюсселе. На заключительном заседании этого конгресса после зачтения нескольких предложений была принята моя резолюция и был задан конкурсный вопрос, для поисков ответа на кото­рый отводилось два года. Задачей конкурса, о чем извести­ли также и гомеопатические журналы, было создание «Трактата о степени ценности симптомов, появляющихся при заболевании», трактата, который послужил бы крите­рием или основой при выборе лечебного средства. Отве­тить на данный вопрос предлагалось не только гомеопатам Бельгии и Франции, но стать участниками конкурса могли представители медицинского гомеопатического сообщест­ва во всем мире, так как данная тема была единогласно признана темой огромного значения. Тем не менее, эта проблема, несмотря на появление все новых и новых книг по гомеопатической медицине, до сих пор остается нераз­решенной. Время, отведенное для ее решения, на которое явно поскупились, давно истекло, и молчание, по всей ви­димости, подтверждает предположение, что при разреше­нии этой проблемы возникли значительные трудности, хотя каждому гомеопату постоянно приходится задавать себе данный вопрос и отвечать на него. Возможно, мне, автору данного предложения, не совсем удобно участвовать в этом конкурсе, но как врачу с большим практическим опытом, думаю, мне простят то, что я хочу внести хоть какой-то вклад в разрешение поставленного вопроса и таким обра­зом снова привлечь к нему внимание.

«Органон» С. Ганемана в связи с данной проблемой содержит рациональное зерно, позволяющее ответить на наши вопросы, и заслуживает стать первой отправной точ­кой. В § ое издание) мы читаем следующее: «При выборе гомеопатического лекарства путем сравнения со­вокупности признаков естественной болезни с припадка­ми различных искусственных, вызываемых лекарствами, должно особенно и почти исключительно обращать внимание на припадки, наиболее замечательные, са­мостоятельные, резкие и характеристические, ибо им-то особенно должны соответствовать сходные припадки в ряду явлений, происходящих от лекарства, если по­следнее должно быть самым целесообразным средством для лечения. Напротив того, общие и неопределенные припадки, как то: недостаток аппетита, головная боль, сла­бость, беспокойный сон, недомогание и пр. играют в этом случае второстепенную роль, если они не охарактеризова­ны ближе; ибо почти все болезни и лекарства производят подобные симптомы».

Однако мы видим, что в данном случае врачу самому предоставляется право судить, что является наиболее за­мечательными, самостоятельными, резкими и харак­терными симптомами. Возможно, и в самом деле, до­вольно трудно дать справку по данному вопросу, с одной стороны, не слишком многословную, но доступную для понимания и, с другой стороны, достаточно исчерпываю­щую, чтобы охватить все случаи заболеваний. Следует ли отсюда, что мы не способны представить подобного рода комментарии в нашей литературе? Даже текст, приведен­ный Ганеманом в § 86 (и в последующих параграфах), со­держит лишь несколько разрозненных примеров, представ­ленных без какой-либо системы, что является требованием огромной важности во всех подобных случаях.

После просмотра множества медицинских трудов, как аллопатических, так и гомеопатических, в поисках помощи я вспомнил, что в средние века существовало обыкновение 8

облекать все подобного рода вопросы в форму стихов, что­бы таким образом способствовать лучшему запоминанию информации. Современному научному миру известна, к примеру, диета салернской медицинской школы, датируе­мая началом XII века, представленная в форме леонинского стиха, написанного, как предполагается, неким Иоаном из Милана, и некоторые строки из данного стиха цитируются и поныне. И хотя я не увидел в этом стихе ничего подхо­дящего для нашего случая, я все же нашел кое-что, что, по моему мнению, может оказаться пригодным для решения поставленной проблемы. А именно: гекзаметр, относящий­ся к этому же периоду времени, но взятый у теологических схоластов. Это на самом деле несколько шаткая конструк­ция, но, тем не менее, она заключает в себе в сжатом, но завершенном виде различные моменты, в соответствии с которыми следует оценивать любое имеющее психическую основу заболевание по степени его характерности и остро­ты: «Quis? Quid? Ubi? Quibus auxiliis? Cur? Quomodo? Quando?»*.

Семь рубрик, представленных в данной сентенции, по­хоже, содержат все основные моменты, требуемые для по­строения всесторонней картины заболевания. Поэтому по­звольте мне предложить свои комментарии к данной схеме таким образом, чтобы этот гекзаметр, который в былые времена использовали лишь теологи, смог бы теперь запе­чатлеться в памяти гомеопатов и использоваться ими.

1. Quis? (Кто?) Само собой разумеется, что индивиду­альность пациента должна быть представлена в первую очередь в картине заболевания, поскольку она является ос­новой природной предрасположенности к определенным патологическим состояниям. Сюда относятся, во-первых, пол и возраст, затем - тип телосложения и темперамент. Последнее, по возможности, необходимо оценивать в срав­нении с днями заболевания и днями хорошего самочувствия, т. е. отмечать факт появления любых заметных изме­нений внешнего вида и темперамента. Что касается данных особенностей, то все то, что мало отличается или не отли­чается вовсе от обычного состояния, не заслуживает, боль­шого внимания; но всему тому, что отличается поразитель­ным и необычным образом, следует уделять соответст­вующее внимание. Наиболее сильные и наиболее важные изменения в подобном случае обнаруживаются преимуще­ственно со стороны умственной деятельности и состояния души, и эти особенности следует исследовать еще более детально, когда они бывают не только резко выражены, но, кроме того, являются необычными и редко встречающими­ся и поэтому соответствующими всего лишь нескольким лекарственным средствам. Во всех подобных случаях мы имеем еще более вескую причину изучить данные состоя­ния во всех деталях, со всей возможной точностью, по­скольку при них физические симптомы отходят на задний план, и именно по этой причине для анализа имеется лишь несколько симптомов. Следовательно, мы имеем возмож­ность сделать точный выбор среди нескольких конкури­рующих между собой препаратов.

В § 104 «Органона» говорится об обязанности каждого гомеопата тщательно описывать клиническую картину за­болевания, и тот, кто научился это делать, без труда нау­чится выполнять вышеуказанное требование, постепенно приобретая в этом определенные специализацию и прони­цательность, польза от которых будет постоянно возрас­тать. И так как каждый человек представляет собой инди­видуальность, отличную от других, и каждое лекарствен­ное средство должно точно соответствовать данной инди­видуальности и покрывать все имеющиеся симптомы, то первым пунктом нашего анализа является вопрос Quis? Огромное число препаратов не принимается во внима­ние лишь потому, что они не соответствуют личности пациента.

Психические и характерные общие симптомы па­циента являются наиболее важными, едва ли не един­ственными решающими симптомами для выбора ле­карственного средства, но только в том случае, когда рассматриваемое заболевание является психическим или эмоциональным, и, как правило, эти два нарушения являются настолько взаимосвязанными, что симптомы од­ного приобретают завершенный и четкий характер только через симптомы другого. С. Ганеман признавал огромное значение этих двух моментов с самого начала, но необхо­димость их оценки во взаимосвязи он полностью признал лишь позже. Тогда он поместил симптомы, соответствую­щие этим двум видам болезненных состояний, которые в первых патогенезах были разделены - психические сим­птомы в начале, а характерные общие в конце описания, - в «Хронических болезнях» непосредственно друг за другом. Это является той схемой описания патогенезов, которую мы обнаруживаем в лучших работах по Materia Medica бо­лее поздних времен.

Множество других моментов, относящихся к данной рубрике, но касающихся физических характеристик чело­века, представляющих основные черты в портрете пациен­та, содержатся в этих книгах в рубрике «общие симптомы». Желательно, и это в значительной мере упростило бы ис­пользование гомеопатической Materia Medica, чтобы все, что сюда не относится, было бы исключено и первые из двух названных групп симптомов (психические) были бы размещены в специальной рубрике, именуемой «индивиду­альные симптомы», так, чтобы физические проявления представляли бы собой отдельную картину, как это было сделано в случае психических симптомов.

2. Quid? (Что?) Конечно же, данный вопрос относится к самому заболеванию, а именно, к сущности и особенно­стям протекания болезни.

Можно принять за аксиому утверждение, что прежде всего мы должны иметь четкое представление о заболевании для того, чтобы назначить действенное лекарственное средство против него. То, что временное облегчение может быть достигнуто немедленно без выяснения первопричины заболевания, мало опровергает данную аксиому, как и тот факт, что неожиданное обострение, часто наблюдаемое на практике, не всегда может быть просчитано врачом, и оно может означать либо благо, либо вред, но ни само измене­ние состояния больного, ни назначение врача ни в коей ме­ре не могут повлиять на него.

Но данная аксиома влечет за собой другую, которая является не менее верной и важной, а именно: мы должны обладать знанием патогенезов лекарственных средств и самими этими средствами, способными преодолеть за­болевание, когда оно распознано. Без этого знание сущ­ности заболевания не представляет для врача никакой пользы.

Со времен Гиппократа, т. е. за период более двух ты­сяч лет, очень многое было сделано в отношении первого момента, и мы являемся свидетелями огромного прогресса и просвещения, особенно за сравнительно короткий период от прошлого столетия до настоящего времени. Метод чис­того наблюдения и опыта, который на некоторое время был почти совершенно забыт и на основе которого этот древний Отец Искусства Врачевания накопил свой бесценный опыт, снова получил распространение. В то же время, наши со­временники обладают и пользуются огромным преимуще­ством, потому что они опираются на опыт своих предшест­венников и их круг видения значительно шире, тем более, что этот поразительный прогресс затронул все вспомога­тельные для гомеопатии науки, особенно химию и анато­мию. Кроме того, у современных врачей есть еще одно преимущество, заключающееся в том, что им доступны различные физические приборы и устройства, которыми они, надо признать, научились пользоваться умело и при­лежно. 12

По этим причинам современная школа физиологии и диагностика заболеваний достигли совершенства, которого не наблюдалось в прежние времена.

Единственное, что не устраивает в этом вопросе вра­чей-гомеопатов, это то, что в учении о диагностике заболе­вания очень много обобщений и, как правило, различные по своей сущности и требующие различных лечебных средств заболевания описываются и классифицируются под одним и тем же названием.

Непосредственным результатом данного упущения яв­ляется то, что гомеопатия может лишь ограниченно поль­зоваться достижениями наиболее влиятельной школы ди­агностики, поскольку их метод обобщения исключает вся­кую специализацию, необходимую для нахождения инди­видуального средства лечения.

И поскольку современное аллопатическое лекарство­ведение, так же как и предшествовавшее ей, придерживает­ся этого самого обобщающего метода, то неизбежно даже высокопрофессиональный врач-аллопат зачастую находит­ся в нерешительности перед выбором лекарственного сред­ства. Поэтому разные врачи нередко назначают разные препараты при одном и том же заболевании, и обычно ал­лопат вынужден сочетать множество лекарственных пре­паратов, чтобы охватить различные симптомы пациента.

Более подробно этот вопрос будет рассматриваться в следующих разделах данного краткого трактата, где будут обсуждаться также и другие вопросы. А здесь я ограничусь лишь следующим:

а) наиболее аккуратный и наиболее точный диагноз в том виде, как его предлагают наилучшие руководства по аллопатической медицине, очень редко, если вообще когда-либо, годен для гомеопатии и не способен помочь правильному выбору лекарственного средства;

б) подобный аллопатический диагноз в лучшем случае, и то не всегда, может помочь исключить все те лекарственные средства из списка конкурирующих препаратов, которые не соответствуют природе заболе­вания и действуют преимущественно на иные органы и части тела.

3. Ubi? (Где?) Локализация заболевания фактически является подвопросом предыдущего вопроса, но, тем не менее, заслуживает быть выделенной особо, поскольку часто представляет собой характерный симптом, так как почти каждое лекарственное средство обладает свойством более выраженного воздействия на те или иные конкрет­ные органы и части тела человека.

Эти различия учитываются не только при определен­ных так называемых местных заболеваниях, но и при бо­лезнях, носящих более общий характер, поражающих весь организм в целом, например, при подагре и ревматизме. Практически никогда или же очень редко мы сталкиваемся со случаями, когда все органы человека поражаются в оди­наковой степени; взять для примера хотя бы случаи пре­имущественного поражения правой половины тела или на­оборот, левой. Но исследование локальных поражений как части более обширного общего заболевания, которое вра­чи-аллопаты описывают общим термином, является непре­менным требованием для гомеопатов. Такие общие поня­тия, как головная боль, глазная боль, зубная боль, колика и т. п., ни в коей мере не способствуют рациональному выбо­ру средства, пусть даже в термине указан характер боли.

Само собой разумеется, точная характеристика лока­лизации патологического процесса является непременней­шим требованием при лечении локальных заболеваний. Каждый гомеопат знает по опыту, как важно, к примеру, при раздирающей зубной боли подобрать именно то сред­ство, которое в соответствии с патогенетическими испыта­ниями проявило свойство воздействия именно на тот зуб, который требуется вылечить. В числе самых поразитель­ных и убедительных фактов в этой связи необходимо упо­мянуть нарывы на тыльной поверхности суставов пальцев рук и ног, которые при аллопатическом лечении часто оказываются абсолютно не поддающимися излечению, неред­ко становятся злокачественными, ведущими к ампутации, и, как мне довелось быть свидетелем в двух случаях, могут даже привести к летальному исходу. Каждый гомеопат зна­ет эффективность Sepia при данных изъязвлениях суставов, которые не имеют других отличительных признаков, кроме локализации. Без всякого наружного лечения доза Sepia, принятая внутрь, излечивает их. Препараты, соответст­вующие подобным язвам, но локализующимся на других частях тела, в таких случаях оказываются совершенно бес­полезными.

Если бы методика аускультации и перкуссии, а также применения стетоскопа, плессиметра и др. была бы так же хорошо известна Ганеману и его ученикам, как нашим мо­лодым врачам, они, без сомнения, с большей пользой при­меняли бы данные инструменты и смогли бы получить бо­лее точное представление о характере и границах распро­странения внутренних заболеваний. Они смогли бы обна­руживать при легочных заболеваниях, к примеру, опреде­ленные четкие локальные симптомы, указывающие на не­обходимость применения тех или иных конкретных лекар­ственных средств, смогли бы диагностировать заболевание более точно и не ограничивались бы такими определения­ми, как «левосторонний», «правосторонний», «в области верхушки», «в области основания». Доведение уже имею­щихся патогенетических данных до уровня современных требований и составление более точных патогенезов, воз­можно, является одной из главных обязанностей тех, кто в настоящее время занят проведением дополнительных пато­генетических испытаний препаратов, и может послужить очень важному и необходимому делу обогащения и попол­нения нашей Materia Medica в большей степени, нежели все эксперименты, направленные на подтверждение старых симптомов или обнаружение новых, которые в большинст­ве случаев не являются индивидуальными.

В то же время, еще одним упущением со стороны ал­лопатической медицины является то, что данная школа не знакома с особенностями различных препаратов, поэтому более точное определение границ распространения в пора­женном органе заболевания, даже когда это имеет большое значение для вопроса постановки окончательного диагноза, не представляет пользы для аллопатической терапии. Ал­лопатическое лекарствоведение не содержит информацию о преимущественном действии того или иного лекарствен­ного средства, к примеру, на переднюю или заднюю долю печени, на верхнюю или нижнюю часть легкого, на правую или левую сторону и т. п., в соответствии с чем произво­дится выбор лекарства. И пусть в гомеопатии такого рода информация известна пока еще не для всех препаратов, но она уже известна для многих из них, а в случае отсутствия таковой мы ищем другие симптомы, которые не противо­речат сущности препарата.

Таким образом, мы видим, что данные новые методы обследования, значение которых я ни в коей мере не соби­раюсь принижать, имеют гораздо меньшую ценность для терапии, чем для диагностики заболевания, где они выяв­ляют границы распространения патологического процесса и сущность заболевания.

В завершение хочу сказать, что при рассмотрении дан­ного вопроса мы должны учесть, что ни внутренние изме­нения, которые могут быть выявлены с помощью при­боров, ни органические внешние изменения, которые напрямую доступны для нашего обзора, никогда не бы­вают причиной функционального заболевания, а явля­ются лишь его следствием и развиваются лишь по мере развития болезни. Поэтому когда причина болезни устра­няется соответствующим подобным лечебным средством, то патологические изменения не получают импульса для развития, и ожидание, когда эти нарушения разовьются в полную силу и станут очевидными и распознаваемыми с помощью инструментальных и лабораторных методов об-16

следования, является недопустимым делом. Это необходи­мо отметить, чтобы показать пути и методы гомеопатии и самым решительным образом опровергнуть заявление, зву­чащее иногда в наш адрес, что гомеопатия является чисто выжидательным методом и позволяет болезни беспрепят­ственно развиваться до такого состояния, когда помочь бы­вает уже трудно. Напротив, гомеопатия имеет в своем ар­сенале профилактические средства против инфекционных заболеваний и широко использует их. Эти средства всегда способны пресечь болезнь в самом корне и никогда не под­водят при их использовании в качестве профилактических средств защиты людей, вынужденных общаться с инфек­ционными больными.

4. Quibus auxiliis? (Что еще?) Если бы гекзаметр, ко­торому мы следуем, был бы изначально написан для нашей доктрины, в этом случае, вероятно, была бы использована более подходящая формулировка, например: quibus sociis? или quibus comitibus? Так или иначе, формулировка не име­ет большого значения, и всем понятно, что она касается со­путствующих симптомов.

Поскольку главная цель гомеопатии состоит в опреде­лении лекарственного средства, патогенез которого наибо­лее полно соответствует комплексу симптомов пациента, то очевидно, что данный вопрос является вопросом огромной значимости и заслуживает самого внимательного рассмот­рения.

Каждое заболевание представляет в своем видимом феномене более или менее многочисленную группу сим­птомов, и только рассматриваемые в единстве и взаимосвя­зи эти симптомы дают полную и завершенную картину бо­лезни. Эту картину можно сравнить с портретом, который только тогда является реалистичным, когда все черты ори­гинала в нем отображены правдиво. Недостаточно, если рот, нос, глаза, уши и т. д. будут представлены в такой ма­нере, которая характеризует человека и отличает его од; обезьяны или любого другого животного. Облик каждого конкретного человека имеет свои особенности, отличаю­щие его от лиц других людей, и в данном случае в большей или меньшей степени выраженные нарушения должны со всей возможной точностью и правдивостью быть представ­лены и выделены в картине болезни. Таким образом, если, следуя избранному нами сравнению, нос на портрете дол­жен иметь совершенно особенные, свойственные только ему форму, размер и цвет, то будет недостаточным пред­ставить только эти характеристики, хотя сходство будет очевидным и дописать все остальное можно сообразно сво­ей фантазии, но необходимо также правдиво представить все другие, второстепенные черты, которые формируют общий фон и создают завершенный образ, такой, какой существует в реальности, — только так можно добиться полного сходства.

Именно по этим соображениям необходимо учитывать сопутствующие симптомы при выборе препарата в соот­ветствии с принципом Similia simillibm. Отсюда вытекает, что значимость сопутствующих симптомов для выбора ле­карственного средства в значительной мере варьируется. Но если я стану приводить и пояснять все многочисленные категории ценности симптомов, то я отклонюсь от цели данного трактата. Поэтому я ограничусь тем, что перечис­лю несколько наиболее важных моментов, касающихся рассматриваемого нами вопроса.

Во-первых, те симптомы, которые обнаруживаются почти при каждом заболевании, можно обойти внима­нием, если только они не проявляются поразительным и необычным образом. То же самое касается симптомов, которые обычно появляются как постоянные сопутствую­щие или, по крайней мере, как привычные, ожидаемые при рассматриваемом заболевании, если только они не характе­ризуются каким-либо редким свойством и поэтому пред­ставляют что-либо особенное и характерное.

С другой стороны, следует внимательно отнестись ко всем тем сопутствующим симптомам, которые:

а) редко проявляются в связи с основным заболе­ванием и поэтому редко обнаруживаются и в патогенезах препаратов;

б) принадлежат к иной сфере заболевания, нежели к сфере основного нарушения;

в) более или менее четко отражают характерные особенности одного из препаратов даже в том случае, ес­ли эти симптомы прежде не отмечались при сопоставлении симптомов и патогенеза препарата.

Затем, если, кроме прочего, в числе вышеуказанных сопутствующих симптомов обнаружится тот или иной сим­птом, в котором ясно и четко представлен образ одного из препаратов так, что мы будем иметь четкое указание на этот препарат, этот самый симптом приобретает такую зна­чимость, что перевешивает значимость симптомов основ­ного нарушения, и многие из других симптомов сразу же покажутся наиболее подобными. Подобный симптом сле­дует отнести к разряду тех, которые Ганеман называет «по­разительными, необычными, редкими симптомами» и ко­торые «единственно следует учитывать, потому что пре­имущественно только они придают всему заболеванию ин­дивидуальный характер».

Одно обстоятельство следует подчеркнуть здесь особо, поскольку оно особенным образом демонстрирует важ­ность и значение сопутствующих симптомов, а именно то, что некоторые очень эффективные и в какой-то мере спе­цифичные средства при определенных заболеваниях были обнаружены почти исключительно через сопутствующие симптомы. Другие симптомы, связанные с основным забо­леванием, не дали правильного направления, да, впрочем, и не могли этого дать, поскольку видимые непосредственные признаки не могут должным образом показать истинные особенности заболевания. Эта система сопутствующих симптомов, кроме того, придает гомеопатии гораздо боль­шую надежность при лечении заболеваний в сравнении с аллопатией, которая сначала ставит диагноз, часто оказывающийся ошибочным и, по большому счету, указываю­щим лишь на характер заболевания, а где дело касается важных сопутствующих симптомов, помогает себе тем, что добавляет к основному лекарству, соответствующему при­роде заболевания, еще несколько, чтобы таким образом ох­ватить сопутствующие симптомы.

5. Cur? (Почему?) Причинам заболевания отводится значительное место в учебниках по патологии, и это спра­ведливо. Но большая часть объяснений причин заболева­ний сводится лишь к догадкам и попыткам объяснения, имеющим преимущественно лишь второстепенное значе­ние или же не имеющим вовсе никакого значения для гра­мотного лечения болезни и слишком абстрактным для на­шего имеющего чисто практическое направление учения.

Причины заболевания, как правило, и справедливо, подразделяются на внешние и внутренние.

Внутренние причины относятся собственно к об­щей наследственной предрасположенности, которая в некоторых случаях достигает уровня особой сверхчувст­вительности (идиосинкразии).

Внешние причины или случайные факторы подра­зумевают то, что, если существует наследственная предрасположенность, она может продуцировать бо­лезнь.

Фактор общей наследственной предрасположенности, которая также называется непосредственной причиной, фактически относится к первому вопросу (Quis?), касаю­щемуся индивидуальности пациента. Данный фактор за­служивает быть упомянутым здесь лишь тогда, когда по­следствия перенесенного заболевания каким-либо образом видоизменяют врожденную причину предрасположенно­сти.

Предметом обсуждения данного вопроса является слу­чайный фактор, который заслуживает быть рассмотренным более подробно. Что касается наследственной предраспо­ложенности, проявляющей себя посредством перенесенных заболеваний, то она зависит либо от миазматического характера этих заболеваний, не искорененных преды­дущим лечением, среди которых в соответствии с учением Ганемана многие гомеопаты и по сей день выделяют Psora, Syphilis и Sycosis, либо является производным остаточ­ных явлений и последствий острых заболеваний, кото­рые, если они не относятся к вышеуказанным факторам (миазмам), как чаще всего и бывает, составляют многочис­ленный класс медикаментозных заболеваний и отравлений. Однако нередко мы сталкиваемся со случаями, когда оба этих фактора объединяются, подрывая природные силы и здоровье и таким образом продуцируя заболевание, кото­рое является еще более глубоко укоренившимся и еще бо­лее трудноизлечимым.

Что касается распознавания и лечения первой из двух названных групп заболеваний - миазматических, а также их осложнений, сам Ганеман в своей замечательной работе «Хронические болезни» оставил нам наиболее полные ука­зания, составленные на основе многих лет практики. Ши­роко дискутируемый вопрос о разделении лекарственных препаратов на антипсорические и неантипсорические нет необходимости рассматривать в данной статье. Достаточно понять, что первая из двух названных групп препаратов намного превосходит по своей эффективности последнюю при лечении хронических заболеваний и что автор, устано­вивший эти две категории препаратов, нигде не указал на необходимость исключения их из пользования при острых заболеваниях. Более поздний опыт научил нас также, что к этой категории следует причислить дополнительные сред­ства из нашего арсенала лекарств; все эти средства были рассмотрены в «Хронических болезнях». Приходится сожа­леть, что Ганеман не смог выполнить обещания, данного мне письменно, что он рассмотрит так же подробно и об­стоятельно картины миазмов Syphilis и Sycosis, употребив все свое мастерство, как он это сделал в вышеуказанной работе в отношении скрытой и вновь пробудившейся Psora. Верим ли мы в теорию, иронично называемую многими Ганемановой Psora-теорией, или нет, но каждому добросо­вестному врачу часто приходится сталкиваться со случая­ми, когда правильно подобранное средство при некоторых острых заболеваниях не действует надлежащим образом до тех пор, пока не будет использован один из сильно крити­куемых так называемых антипсорических средств, чаще всего Sulphur, когда хроническим миазмом является Psora, или антисифилитических либо антисикотических средств, когда налицо картина неискорененного Syphilis или Sycosis. Однако следует признать, что задача подбора наи­более подобного средства среди антипсорических препара­тов является одной из наиболее трудных задач для врача, поскольку большинство из данных лекарственных средств обладают почти идентичными симптомами и очень немно­гие имеют действительно характерные симптомы. Поэтому каждому гомеопату, тем более, необходимо изучать с не­изменным прилежанием патогенезы антимиазматических препаратов, сравнивая их друг с другом, чтобы быть спо­собным отобрать для себя редкие крупицы золота.

Отравление и лекарственные болезни находятся в од­ном ряду, и не имеет значения, чьей рукой человек был лишен здоровья посредством веществ, являющихся губи­тельными для его организма, - к числу данных веществ принадлежат как лекарства, так и яды.

Конечно же, в каждом случае всегда очень важно знать эти лекарства или яды, чтобы быть способным подобрать соответствующие антидоты. Простые яды можно достаточ­но легко распознать по эффекту их воздействия! Врачу-гомеопату понадобится лишь однажды увидеть один из случаев отравления мышьяком, чтобы распознать результа­ты воздействия этого яда, остававшегося неизвестным для всех врачей-аллопатов до тех пор, пока не были собраны все факты в случае всех тридцати предумышленных убийств, совершенных в Бремене. При лекарственной бо­лезни это сделать гораздо труднее, поскольку редко, прак-

тически никогда, не назначается одно лекарственное сред­ство, как правило, всегда назначают несколько лекарств; поэтому картина лекарственной болезни не может иметь ясного и определенного характера. Следовательно, в этом случае является необходимым, а в первом случае жела­тельным, поскольку это облегчает задачу врача, иметь под рукой правдивые отчеты о ранее принятых пациентом ле­карственных средствах и иметь возможность просмотреть все прошлые рецепты. Поскольку это небесполезно даже в более поздние сроки в процессе гомеопатического лечения, в дневниках многих гомеопатов содержится специальная рубрика, отведенная для подобного рода информации. Мы должны учитывать эти симптомы, именуемые анамнести­ческими, как симптомы особой важности в связи с данным вопросом. Хотя обычно последствия подобных губитель­ных влияний, как правило, уже содержатся в патогенезах препаратов, прошедших патогенетические испытания, все же гомеопатическая практика уже давно сократила долгий и хлопотливый путь подобных испытаний и определила для большинства подобных случаев лекарственные средст­ва, являющиеся наиболее эффективными. Это, к примеру, в значительной мере упростило задачу подбора препаратов при ушибах, растяжениях, ожогах и т. п. В других случаях, например при заболеваниях из-за переохлаждения, дело обстоит несколько иначе, поскольку холод бывает разный (сухой, влажный, холодный ветер и т. д.), его действию подвергаются разные части тела и, соответственно, мы по­лучаем указания на разные средства. Существует огромная разница в том, как человек простудился: вследствие обыч­ного пребывания на холоде, или вследствие переохлажде­ния при разгорячении, когда тело было потным, или же ко­гда человек одновременно с действием холода промок. Кроме того, хорошо известно, что в зависимости от того, какие органы - внутренние (желудок, органы брюшной по­лости, грудной клетки) или наружные (голова, ноги, спина) - были подвержены действию холода, назначаются различные препараты, и это должно быть внимательно проанали­зировано в каждом отдельно взятом случае. Все это, как было выше сказано, содержится в Materia Medica, и стоило лишь выяснить, что насморк из-за пребывания на холодном воздухе после посещения жаркой комнаты или же после стрижки волос указывает на Belladonna или Sepia, после переохлаждения ступней ног - на Baryta или Silicea, или когда в то же время промокли и ноги - на ряд других кон­кретных препаратов, - и тогда внимание направляется в первую очередь на эти лекарственные средства, а сравне­ние с другими, являющимися дополнительными, требуется лишь тогда, когда первых оказывается недостаточно для полного действия.

В завершение необходимо остановиться вкратце на инфекционных заболеваниях, имеющих отношение к рас­сматриваемому вопросу, - о них в учебниках по патологии дано так много противоречивой и недостоверной информа­ции, а влияние данных учебников на умы врачей гораздо более сильное, чем обычно считается. Для борьбы с инфек­ционными заболеваниями, которые зачастую распростра­няются, пока не станут настоящим бедствием, у гомеопатии имеются надежные и проверенные практикой профилакти­ческие средства, и это фактически те же самые лекарствен­ные средства, которые способны излечить данные заболе­вания, когда они уже развились в полную силу. Поэтому, когда в семье находится больной инфекционным брюшным тифом, то же самое лекарство, которое было прописано па­циенту в соответствии с его симптомами, послужит надеж­ным средством защиты от инфекции тем, кто находится ря­дом с больным, поскольку данное лекарственное средство устраняет наследственную (внутреннюю) предрасположен­ность к данному заболеванию. Этот препарат в самые ко­роткие сроки вернет здоровье тем, у кого уже появились симптомы начавшегося заболевания. Последний факт явля­ется наиболее значимым, поскольку данные первичные симптомы обычно бывают настолько слабо выраженными,

что не позволяют уверенно выбрать необходимое лекарст­венное средство; но знание внешней причины заболевания полностью восполняет недостаток информации. Конечно, подобное излечение не будет таким блестящим, как в том случае, если бы больной был при смерти, но благо, оказан­ное пациенту, и сознание выполненного долга являются достаточным вознаграждением для врача.

6. Quomodo? (Как? Каким образом?) Этимология дан­ного слова блестяще описывает сущность и рамки этого рассматриваемого вопроса. Поскольку modus в античных языках относится не только к образу и способу вообще, но также ко всем модификациям, которые могут наблюдаться при любых явлениях (мера, критерий, цель, взаимоотноше­ния, изменения и т. д.), таким образом, все то (за исключе­нием времени, которое относится к нашему последнему во­просу - Quando?), что обладает способностью продуциро­вать модальность, ухудшение или улучшение в случае бо­лезни, неизбежно причисляется к данному пункту. Этот во­прос имеет двойное значение для гомеопатии, во-первых, потому, что система модальностей является открытием го­меопатии, она получила свое развитие только благодаря ей и поэтому считается ее неоспоримым и исключительным достоянием, и, во-вторых, потому, что результаты патоло­гических испытаний и опытные данные, все без исключе­ния, относятся к более или менее характерным симптомам, из которых ни один, даже негативного характера, не счита­ется бесполезным.

Аллопатия никогда не уделяла какого-либо значитель­ного, способного пойти на пользу делу терапии внимания данному моменту. По крайней мере, аллопатические руко­водства по патологии, терапии и лекарствоведению не со­держат никакой значимой информации по этой проблеме.

Гомеопатия, напротив, вскоре после открытия теории модальностей признала ее важнейшее терапевтическое зна­чение, и мы обнаруживаем ее первые, но уже ясно обозна­ченные наметки в Ганемановом «Fragmenta de viribus medicamentorum positivis 's», который вышел в свет в 1805 году. Но за время развития нашего учения важность данной теории стала еще более очевидной, и вскоре она была при­знана теорией исключительной важности, так что в патоге­нетических испытаниях более позднего периода данному моменту стали уделять все большее и большее внимание. По этой причине более поздние патогенезы являются более завершенными за исключением тех, что представлены Га-неманом в его работе «Materia Medica Рига», т. к. они были разработаны с особыми вниманием и усердием и по причи­не их постоянного применения снабжены обстоятельными

пояснениями.

Если мы сравним списки симптомов препаратов, пато­генезы которых являются достаточно полными, то даже при поверхностном просмотре будет видно, что почти в каждом из них содержатся симптомы, являющиеся общими почти для всех болезней. Головная боль, колика, боль в груди, диарея, запор, а также одышка, боли в конечностях, лихорадка, кожные симптомы и т. д. в той или иной степе­ни выраженности есть практически в патогенезах всех пре­паратов. Но если мы изучим данные симптомы более вни­мательно в связи с отдельно взятыми органами и частями тела, а также различными ощущениями, тогда, действи­тельно, появятся различия, и мы часто обнаруживаем сим­птомы, которые проявляются более или менее часто при действии одного лекарственного средства и абсолютно от­сутствуют при действии другого. Но число этих различий становится все больше, и для установления точного и не­сомненного выбора лекарственного средства мы чувствуем необходимость рассмотрения дополнительных моментов, способных помочь в установлении simillium среди конку­рирующих препаратов. В этом случае Quomodo? совместно с Quando? обычно позволяют решить проблему самым по­зитивным образом и не только устраняют все сомнения, но также дополнительно подтверждают правильность нашего выбора. Само собой разумеется, при подобных исследованиях и сравнениях мы должны исходить из определенных позиций.

Недостаточно, к примеру, рассмотреть движение во­обще в сопоставлении с неподвижностью всего тела или его пораженной части. Мы должны также исследовать мо­дальности пациента при начале движения, при непрерыв­ном движении, а также рассмотреть различные виды и дли­тельность движения. То же самое относится к положению лежа: мы должны рассмотреть не только виды положений (на спине, на боку, скрючившись горизонтально и т. д.), но и модальности улучшения или ухудшения состояния пора­женной части тела в положении лежа на болезненной части или, наоборот, на безболезненной. Все подобного рода све­дения необходимо выявить точно и сопоставить с патогене­зом препарата.

Довольно значительное место в данной рубрике отво­дится вопросу приема пищи и питья, и это важно не только при болезнях органов пищеварения, но также при лихорад­ке и других внутренних и наружных заболеваниях. В дан­ном случае не столько характеристика аппетита или жаж­ды, которым аллопаты в некоторых случаях также придают соответствующее значение, сколько вопросы пристрастия и отвращения к тем или иным продуктам или питью и еще в большей степени изменение состояния пациента после приема той или иной пищи часто являются важнейшими симптомами, указывающими на препарат. Поэтому опыт­ные врачи-гомеопаты всегда уделяют огромное внимание данному вопросу, и очень хотелось бы, чтобы все сведения, касающиеся этой темы, выявленные различными практи­кующими врачами, собирались бы и публиковались.

Выше было между делом отмечено, что даже симпто­мы негативного характера, если они относятся к дан­ной рубрике, нельзя оставлять без внимания. Лучше всего пояснит сказанное следующий пример: когда паци­ент, состояние которого согласно пяти вышеуказанным во­просам соответствует Pulsatilla, чувствует себя лучше в покое в теплой комнате и хуже - на свежем прохладном воз­духе, а также любит жирную пищу и хорошо переносит ее или демонстрирует другие особенности, идущие вразрез с характеристиками Pulsatilla, то это дает веское основание усомниться в целесообразности этого препарата в данном случае и поискать другое лекарственное средство, которое согласуется с симптомами пациента по всем пунктам.

Жаль, что объем, отведенный для данного трактата, который, возможно, и так уже значительно превышен, не позволяет мне более обстоятельно рассмотреть вопросы, относящиеся к этому разделу, поскольку я считаю, что симптомы, которые относятся к этому и следующему пунк­там, являются очень важными, достоверными и посему ре­шающими для выбора препарата. Даже категория много­численных рефлекторных действий, почти все из которых попадают в эти две рубрики, не могут своими внутренними противоречиями принизить важность этих двух моментов, поскольку мы знаем об их обоюдной ценности и способны должным образом оценить значение каждого.

7. Quando? (Когда?) Этот последний вопрос, касаю­щийся времени возникновения, обострения или ослабления симптомов, естественным образом следует за предыдущим и вряд ли имеет меньшее значение при выборе препарата, чем предшествующий.

Со времен Гиппократа и его последователей и до на­стоящего времени врачи всегда уделяли огромное внима­ние временным периодам различных фаз и стадий заболе­вания. Предпринимались попытки установить период и продолжительность различных фаз заболевания - начала, стадии нарастания, кульминационного периода, фазы спада и завершения. Это и в самом деле послужило бы ценным подспорьем при распознавании и описании болезни, но лишь в том случае, когда болезнь развивается естествен­ным образом и нет изменений, вызванных медикаментоз­ным вмешательством. И с другой стороны, никто не станет отрицать, что подобные сведения ни в малейшей мере не помогут правильному выбору препарата, так как лекарства изменяют естественное течение болезни, и эти изменения никаким образом невозможно проконтролировать и про­считать. Меньше всего подобного рода данные могут быть полезными для аллопатической терапии, поскольку алло­патия абсолютно не обладает критериями, по которым эти помехи можно распознать.

Я надеюсь, что не услышу в свой адрес возражения, будто периодическое возобновление лихорадки указывает на истинную или замаскированную перемежающуюся ли­хорадку и поэтому указывает на необходимость назначения хинина в различных потенциях, поскольку вряд ли найдет­ся хоть один гомеопат, которому не пришлось бы в своей практике лечить многочисленных жертв данной ошибки.

В гомеопатии в связи с данным вопросом используется информация совсем иного характера. Здесь уделяется при­стальное внимание двум моментам, которые напрямую обуславливают выбор лекарственного средства, а именно:

а) периодическое возобновление симптомов болезни после их более или менее длительного периода прекра­щения (утихания);

б) обострение или смягчение симптомов, зависящее

от времени дня.

Эти два момента требуют некоторого пояснения. Периодическое возобновление болезненных проявле­ний часто совпадает с периодами времени, когда действуют те или иные случайные факторы, провоцирующие болезнь. В их числе следует отметить менструальные периоды, а также симптомы, возникновение которых обусловлено влиянием времен года, погоды и т. д. Если подобные четко выраженные побочные факторы нельзя обнаружить или, как чаще всего бывает, приступы не привязаны к тем или иным четко определенным временным периодам, то факт периодического возобновления симптомов не имеет тера­певтической ценности для гомеопатов, так как не может четко указать на причину.

Но гораздо большее значение имеют факты ухудшения или улучшения в определенное время дня как в отношении отдельно взятых симптомов, так и касательно общего со­стояния пациента. В этой связи гомеопатия обладает значи­тельным и ценным арсеналом хорошо выверенных и на­дежных клинических данных, которые постоянно попол­няются благодаря тщательным наблюдениям.

Поскольку вряд ли найдется хоть одно заболевание, начиная с лихорадки, обусловленной злокачественным внутренним поражением, и заканчивая местными пораже­ниями, при которых в различные периоды дня не отмеча­лись бы более или менее выраженные периоды ухудшения и улучшения, и так как гомеопатия изучила данные осо­бенности относительно различных препаратов в ходе их патогенетических испытаний, она способна извлекать большую пользу из данной особенности. Более того, каж­дый гомеопат обязан делать это, если он хочет соблю­дать закон Similia simillibus по всем пунктам.

Чтобы подтвердить вышесказанное, я приведу в каче­стве примера лишь один факт: влияние времени дня на ка­шель, а именно на отхаркивание мокроты, а также на сво­боду отхождения мокроты, ее консистенцию и вкус. Нечто подобное известно относительно стула, и хотя почти все препараты имеют в своих патогенезах симптом диареи, мы знаем пока два (Conium и Kali carbonicum), для которых характерна диарея только в дневное время, но никак не в ночное.

Что касается симптомов, которые регулярно возобнов­ляются независимо от посторонних факторов, гомеопатии известно довольно много лекарственных средств, соответ­ствующих этой особенности, которые не вытесняют на данном основании другие препараты, если таковые требу­ются в соответствии со всеми другими симптомами паци­ента. Только в тех случаях, где данное обострение выраже­но ясно и четко, например, вечером с 4 до 8 часов (Helleborus и Lycopodium) или точно в один и тот же час (Antimonium crudum, Ignatia и Sabadilla), нам следует придавать ему особое значение и лишь следить за тем, чтобы не было взаимоисключающих показаний.

Завершая данный трактат, представленный мною лишь в общих чертах, надеюсь, что мне удалось показать истин­ное различие между аллопатией и гомеопатией и поощрить моих коллег в свою очередь уделить внимание этой важной теме и более детально развить ее, даже если это будет ка­саться лишь одного из вышеперечисленных вопросов.