Вскоре мне уже абсолютно было наплевать на то, что еда выглядит неаппетитно, на то, что порции слишком маленькие и тосты слишком холодные или подгоревшие. Все, что меня волновало, — вовремя выполнить заказы и успеть за бешеной гонкой часов. Главной проблемой было накормить голодных постояльцев.
Мы разливали сок, раскладывали по тарелкам фруктовый салат, чернослив, хлопья, булочки, масло и джем, наполняли кофейники и чайники, выхватывали основные блюда из рук Курта и уносились с подносами в руках прочь.
Мы впихивали завтраки полусонным людям в пижамах, невозмутимым особам в халатах, разъяренным типам в банных полотенцах и спокойным личностям, которые уже полностью оделись и ждали нас. Потом мы галопом неслись обратно на кухню, чтобы начать все сначала, по пути подхватывая пустые подносы у дверей.
Встречаясь, мы начинали взахлеб рассказывать друг другу о постояльцах мотеля. Тому попалась одна дама, которая пожелала поведать ему историю своей жизни и показать фотографии своих восемнадцати внуков. Лиз была в комнате на втором этаже розового крыла, где кто-то с кем-то крупно скандалил.
— Поначалу они даже не хотели меня впускать, а потом я услышала, как они кричат и двигают мебель. Ну и гнусное же тут местечко.
Время шло. Наша бешеная гонка продолжалась.
— Я сейчас концы отдам, — простонала Лиз, когда я столкнулась с ней нос к носу у дверей кухни. — Если мне придется еще раз взбираться по этой лестнице, у меня просто ноги отвалятся.
— Но это же отличная зарядка, — попыталась утешить ее я. Но она вытаращила на меня глаза.
— Ты что, шутишь?
— Когда речь заходит о спорте, Санни никогда не шутит, — вмешался Том, появившись за ее спиной. — Ты это прекрасно знаешь.
Я посмотрела на него. Лицо Тома было цвета спелого помидора, галстук сбился набок, а рубашка прилипла к взмокшей спине. Теперь он совсем не был похож на конферансье.
— Наше счастье, что табличка «Мест нет» не соответствует действительности, — выдохнул он. — Представляете, что было бы, если бы мотель действительно был забит до отказа? Нам бы тут точно конец пришел.
Но нам и так приходилось несладко. Может, потому, что мы были новичками в этом деле и едва успевали загружать подносы и разносить их по комнатам к назначенному времени, а разгрузка грязной посуды с опустевших подносов была оставлена на потом.
Поэтому, когда в восемь тридцать появилась худенькая седая женщина, назвавшаяся Бриджит, которая работала тут посудомойкой, на кухне был полный кавардак. Она с тоскливым видом оглядела горы подносов, на которых валялись бумажные салфетки, яичная скорлупа и надкусанные рогалики.
— Но ведь в мои обязанности не входит еще и разгребать мусор на подносах, — тоненько и жалобно пропищала она, обращаясь к Лиз. — Это не моя работа. Так мистер Свинотт сказал. Я с ним вчера разговаривала. Он пообещал...
Из-за плиты раздалось рычание Курта.
— Ох уж мне эти малолетки! Разве они соображают, что делают? Говорил же я Свинотту. Скупердяйство до добра еще никого не доводило. Да разве он послушается!
Примерно без десяти девять поток заказов наконец-то иссяк. Я начала помогать Лиз и Тому очищать подносы, но Курт, продолжая брюзжать, сунул мне еще один поднос.
Ничего себе! Он был заставлен до краев. И не только тяжеленными крышками и серебряными приборами. Там действительно было полно еды. Обильный завтрак. Яичница из трех яиц, три ломтя бекона, жареные помидоры, тосты с пылу с жару, вдоволь масла и мармелада, высокий запотевший стакан с соком и кофейник, который, судя по весу, никак не был полупустым.
— Это для мистера Свинотта, — приказал Курт.
— Ого! — воскликнул Том. — Сколько жратвы!
— Конечно, одним все, а другим ничего, — пробормотала Бриджит от своей мойки. — Ну хоть у кого-то все в порядке.
Я накрыла еду крышками и взяла поднос.
— Куда нести, Курт?
— Ты что, глухая? — рявкнул он. — Мистеру Свинотту.
— В кабинет?
— В его квартиру. Это сразу за кабинетом. Спроси, как там ее, ну, эту старую крысу за стойкой. Она тебе покажет. Давай, пошевеливайся.
Я потащилась с громадным подносом по коридору, ведущему в вестибюль. Китти сидела на своем месте и вязала. Увидев меня, она широко улыбнулась.
— Жребий пал на тебя, бедняжка? Завтрак для Свинотта, да? Точно. Он уже поджидает. Иди прямо в кабинет и постучи в дверь, которая находится за письменным столом.
Я так и сделала. Сегодня крошечный кабинетик показался мне захламленным еще больше, чем накануне, во время нашей предварительной беседы. Застарелая вонь сигаретных окурков и грязных сорочек мистера Свинотта. Меня чуть не стошнило, когда я стучала в дверь.
— Да, войдите, — раздался голос мистера Свинотта, как всегда, не слишком приветливый.
Я повернула ручку двери и зашла в комнату.
Это была тесная, грязноватая гостиная. Я огляделась кругом, соображая, куда бы поставить поднос.
— На стол, — буркнул мистер Свин, появляясь из помещения, которое, должно быть, служило спальней. На нем была та же самая одежда, что и вчера. Может, он и спал в ней.
В углу комнаты примостился маленький обеденный столик. Там стояли пустые стаканы, пепельницы и бутылки, валялись газеты и другой хлам. Но я умудрилась все-таки очистить местечко и пристроить там поднос, ничего не опрокинув.
Не говоря ни слова, мистер Свинотт уселся у стола и залпом опрокинул в себя стакан сока. Затем он снял крышку с тарелки с яичницей, схватил нож и вилку и начал заталкивать в себя еду с такой скоростью, как будто собирался побить все мировые рекорды.
— Теперь ступай, — прошамкал он с набитым ртом, едва ворочая языком. — Возвращайся на кухню. Ну, чего стоишь?
Я вернулась в кабинет, кипя от злости. Он действительно был грубияном и скотиной. Таких мне еще не приходилось встречать.
Наверное, я все еще продолжала хмуриться, когда дошла до вестибюля, потому что Китти рассмеялась, увидев мою мрачную физиономию.
— Милашка, правда? — хохотнула она. — Кстати, как там у него? Хлев, как всегда?
По выражению моего лица она поняла, что угадала.
Она покачала головой.
— Он требует, чтобы я убирала у него перед уходом. Прислуга появляется здесь только раз в неделю. — Она снова засмеялась. — Не думай, что я собираюсь идти у него на поводу. Мне выбирать работу не приходится, но это уж слишком.
Через застекленную дверь я заглянула в коридор, вдоль которого шли двери комнат первого этажа голубого крыла. У нескольких из них лежали подносы, дожидаясь, когда их уберут. Наверное, и наверху парочка есть.
— Я, пожалуй, соберу оставшиеся подносы и отнесу их на кухню, — сказала я Китти. — Увидимся еще.
— Тут есть старая тележка уборщицы в кладовке, рядом с кухней, детка, — сказала Китти. — Я ее как-то видела там. Почему бы тебе не воспользоваться ею? Можешь катить ее перед собой по коридору и складывать туда подносы. А потом все разом доставишь на кухню.
Я кивнула и поблагодарила ее.
— Ау, — позвала она, когда я уже направлялась к двери. — О подносе Свинотта не беспокойся. Я сама о нем позабочусь.
Я нашла тележку там, где и сказала Китти. Она была довольно ободранная и грязная. И для того, чтобы развозить подносы с едой, она вряд ли подошла бы. А вот для сбора пустых годилась вполне.
Я потащила ее в коридор. Рыжеволосая девица, которая дежурила за стойкой накануне, попалась мне навстречу. Я поздоровалась, но она посмотрела сквозь меня и не сказала ни слова. То ли она просто не расслышала, то ли считала ниже своего достоинства разговаривать с кухонной прислугой.
Я собирала пустые подносы с пола и складывала их на тележку. Потом я поднялась по лестнице на второй этаж, чтобы проверить, не осталось ли еще подносов.
Там их было только два, и оба у одной двери. Я подняла их и водрузила на тележку рядом с остальными. А теперь — в розовое крыло. Тут меня ждало три подноса — два наверху и один внизу. Я скакала вокруг своей тележки, постоянно что-то передвигая и меняя местами, чтобы все влезло.
К тому времени, когда я направлялась к последнему подносу, тележка уже настолько была переполнена, что едва не трещала. Но я ухитрилась и его втиснуть в общую кучу.
Я повернула обратно к кухне. Тележка двигалась тяжело, нагруженная доверху грудой кошмарных металлических крышек, грязных тарелок, подставками для яиц, скомканными салфетками, корками тостов, шкурками от бекона и кожицей от помидоров.
Проходя мимо вестибюля, я заглянула туда. Рыжая девица уже заняла место Китти за стойкой. Она смерила меня холодным взглядом. Китти нигде не было видно. Должно быть, она ушла, пока я возилась наверху.
— О нет, — застонала Лиз, когда я ввалилась в дверь кухни. — Только не объедки опять!
У раковины, по локоть в мыльной пене, пыхтела Бриджит. Курт, примостившись на краешке кухонного стола, прихлебывал кофе и что-то бурчал себе под нос.
Мы начали разгружать наш транспорт и стряхивать мусор с тарелок. Объедки — в помойное ведро. Прочий мусор — в корзину. Грязную посуду — в раковину к ворчащей Бриджит. Подносы — обратно на место.
— Мне кажется, нам стоит и завтра прийти и помочь остальным, — прошептала мне Лиз, со злостью швыряя в корзину скорлупу. — Я не представляю себе Ришель за этим занятием.
— Нам все равно придется делить деньги на шесть частей, а не на три, — рассердился Том. Он собирал в одну кучу использованные бумажные салфетки. Вдруг он присвистнул и наклонился над мусорным ведром, удивленно подняв брови.
— Раз мы подрядились на эту работу, то это совсем другое дело, — начала Лиз, — но что касается оставшихся нескольких дней... Том, что это ты делаешь?
Том выпрямился. В руке у него была зажата скомканная салфетка.
— Взгляните-ка на это, — прошипел он, поглядывая через плечо на Бриджит и Курта. Они не смотрели в нашу сторону.
Лиз и я уставились на салфетку, которую уже разворачивали длинные пальцы Тома. На ней было что-то написано. Какие-то закорючки и цифры. И послание. Большими печатными буквами. Сердце у меня екнуло, когда я увидела этот призыв: СПАСИТЕ!
Глава VI НЕТ МЕСТ?
— Что это? — прошептала Лиз.
— Просто кто-то дурачится, — неуверенно предположила я. — Это всего лишь шутка.
— Ничего себе шутка! — возмутилась Лиз, схватившись за голову. — Кто-то попал в беду! Может, его похитили или что-то в этом роде. Кто-то оставил эту записку на подносе, потому что ему нужна помощь.
Я покачала головой. Нет, что-то не верится. Это выглядело совершенно неправдоподобно.
— Это наверняка шутка, — повторила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.
— А что это за цифры? — пробормотал Том, бросив на них взгляд. — 19, 17, 1, 19, 10, 20, 6. Код? Комбинация замка в сейфе? Номера комнат?..
Лиз схватила меня за руку.
— Санни, эта записка попала к нам с мусором, который мы сгребли с последней порции подносов, той, что ты привезла. У каких комнат ты их подобрала?
— Не помню. Не обратила внимания.
— А сколько подносов было? — затеребил меня Том.
Я мысленно повторила свой путь по коридорам мотеля.
— Два одноместных номера внизу плюс две «двушки» наверху в голубом крыле. Два двухместных на втором этаже в розовом крыле. И еще один внизу. Всего семь подносов.
— Но только пять двойных номеров. Пять, — подытожила Лиз. — И из них только в двух заказывали по два завтрака. «Единички» мы можем сразу сбросить со счета.
— Как это сбросить? — прошипел Том. — В одноместном номере можно запросто прятать еще кого-нибудь и делиться с ним завтраком. А может, вообще морить его голодом, что гораздо вероятнее.
Лиз в ужасе смотрела на него.
— Эй, о чем это вы там шепчетесь? — прогремел Курт из своего закутка. — Может, уберетесь наконец отсюда? Меня от вас уже тошнит.
Лиз с ошарашенным видом начала стряхивать мусор с оставшихся подносов и швырять их в общую кучу. Том повернулся спиной к Курту и начал копаться в мусорной корзине.
— Ты что это делаешь? — взвизгнула Бриджит, вытаращив на него глаза.
— Ой, я тут кое-что уронил, — затараторил он. — Ну и растяпа же я.
Она презрительно хмыкнула, вернулась опять к своей посуде и начала греметь ею, всем видом показывая свое недовольство.
Курт снова склонился над плитой, вынул кусок бекона из духовки и начал сооружать себе громадный бутерброд с беконом и горчицей.
— Листочки с меню, — прошептал мне Том. — Нужно просмотреть те, которые валяются сверху в куче мусора. Они должны быть с последней партии подносов. А на них обозначены номера комнат.
— Том... — начала было я, но он не обращал на меня ни малейшего внимания.
С торжествующим видом он выудил клочок бумаги из мусорной корзины.
— Смотри, вот. Комната номер 13. Это вроде бы на втором этаже голубого крыла. Точно! Вспомнил! Я туда завтрак относил. Два подноса. Я еще подумал, несчастливый номер, опять не повезло.
Он изучал листочек с меню.
— Так. Идем дальше. Два жалких омлета, фруктовый салат, кукурузные хлопья, засушенные тосты. Все это выглядело отвратительно. Вот поэтому я и пожалел жильцов. Особенно когда я увидел типа, который открыл мне дверь.
— Почему это? — я заинтересовалась против своей воли.
Он сдвинул брови, вспоминая.
— Такое впечатление, что он не спал всю ночь. Я его не очень хорошо рассмотрел, потому что в комнате была полная темнота. Окна зашторены, и свет не включен.
Он перевел дух.
— Там стояло две кровати. Кто-то лежал на одной из них, кутаясь в одеяло. Он мог быть связан. Его могли держать в заложниках. Да все, что угодно! Слушай, Санни, чует мое сердце, записка из комнаты тринадцать!
— Том, может, хватит? — взмолилась я.
— Нетушки. Вперед! Мы должны найти остальные листочки.
Лиз продолжала грохотать подносами и протирать скамьи, пытаясь заслонить собой Тома. А он чуть не с головой нырнул в кучу скомканных салфеток, бумажных оберток, коробочек из-под джема и меда, тюбиков из-под лекарств, пробок от бутылок и другого мусора.
Тут я ничего не могла поделать. Том завелся, и его уже было не остановить. И мне ничего не оставалось, как начать копаться в корзине со своей стороны.
Я почти сразу же наткнулась на другой листок с меню. Тридцатая комната. Двойной заказ. Затем я выудила еще один лист, который сложили пополам и, по-видимому, использовали в качестве салфетки, вытирая рот, вымазанный джемом. Двадцать вторая комната. Да, точно. Обе комнаты располагались в розовом крыле. Тридцатая — на втором этаже, двадцать вторая — на первом. Я показала бумажки Тому.
— Уже три. Осталось найти еще две. Рой дальше, — пробормотал Том, бросив через плечо быстрый взгляд на Курта. Потом схватил бумажный комок, лежавший рядом с пустой сигаретной пачкой, и развернул его. Меню из комнаты номер 4.
— Четвертая, — прошептал он. — Это та, где живет этот бандюга? Ну, ты помнишь, тип в татуировках.
Мне стало дурно. Том был прав. Я его прекрасно помнила.
— Да. Ну все, можно прекращать поиски, — сказала я. — Теперь припоминаю. Последний поднос я забрала у порога восьмой комнаты. В самом конце коридора. Это комната нервной дамы с черносливом.
Том кивнул. Он забрал листики, которые нашла я, и сунул их в карман вместе со своими, в том числе и измазанным повидлом.
— Ну, Лиз, у тебя все? — спросил он нарочито громко.
Она обернулась, вздохнув с облегчением, поскольку скамейку успела отдраить до блеска, совершенно неуместного в этом заведении. Тряпка, которой она орудовала, уже превратилась в лохмотья.
— Ну, мы пошли, — объявила она Курту.
— Скатертью дорога. Только тележку поставьте туда, где взяли, — скомандовал Курт с набитым беконом ртом. — И завтра будьте порасторопнее, иначе я пожалуюсь Свинотту, и он устроит вам нахлобучку.
Бриджит издала звук, который можно было принять и за смех, и за рыдание.
Мы схватили свои вещи и выскочили из кухни, толкая перед собой тележку. Вернули ее в кладовку, а потом остановились в коридоре, молча глядя друг на друга. Том достал записку и листки меню из кармана.
— Комнаты номер 30, 22, 13, 4...
— Или комната номер 8, — закончила я. — Только, мой тебе совет, выбрось все это из головы. Просто смешно предполагать, что в мотеле прячут жертву похитителей. Это глупо.
— Почему это? — обиделась Лиз. — Похищения — это обычное дело. А этих несчастных нужно где-то прятать, разве не так? Так почему бы и не здесь?
— Тут самое подходящее место, — согласился Том. — Дела тут обстоят неважно. Свинотту наплевать, кто у него живет. Могу поклясться, единственное, что его интересует, так это экономия на завтраках. Мотель наполовину пустует. Он расположен в отдаленной части города. Да кому в голову придет искать тут пропавшего человека?
— Конечно, полиции, — парировала я. — Они обязаны обыскивать все гостиницы, мотели и тому подобные заведения.
— А если никто не исчезал? — Лиз всплеснула руками. — Что если только мы что-то знаем? Что если их пытают, мучают и...
— Лиз, не будь дурочкой, — оборвала ее я.
Лиз топнула ногой.
— Я вовсе не дурочка! — оскорбилась она. — Правда, Том?
Он, нахмурившись, изучал бумажку, зажатую у него в кулаке.
— Да, наверное, — ответил он. — В любом случае рисковать нам не стоит. Я считаю, нужно обратиться в полицию.
— Полиция? — ужаснулась я. — Ты что, Том? Разве можно беспокоить власти по таким пустякам, как...
Я запнулась, увидев их разъяренные лица. Я начала колебаться. Как будто снова услышала мамин голос. В заведениях вроде этого мотеля порой Бог знает, что творится. Я взглянула на обрывок бумаги в руке Тома. Большие печатные буквы СПАСИТЕ. И внизу корявые цифры.
Потом в моей памяти всплыли злобные черные глазки жильца из четвертой комнаты, уставившиеся на меня из проема двери. И мускулистая татуированная ручища, потянувшаяся за подносом. И я приняла решение.
— Хорошо, — сказала я. — С этим надо что-то делать. Но, ребята, в полицию мы обращаться не будем. Вот что мы предпримем — мы пойдем к мистеру Свинотту.
— К Свинотту? — возмутился Том. — Ты шутишь?
— Он владелец и управляющий этим мотелем, — твердо проговорила я. — Он несет ответственность за все, что тут происходит.
Лиз закусила губу.
— Да, наверное. — Видно было, что она сомневалась.
— Именно так! Кроме всего прочего, если мы пойдем в полицию, не поставив его в известность, он здорово разозлится. А я не хочу, чтобы меня выгнали отсюда пинком под зад, даже если вам на это наплевать.
Я повернулась и пошла по направлению к вестибюлю. Лиз и Том шушукались за моей спиной.
— ...только чтобы обезопасить самих себя. А что, если Свинотт сам из шайки похитителей? — говорил Том.
Я резко обернулась и в упор уставилась на него. Том тут же сунул что-то в сумку и изобразил из себя святую простоту. Что он задумал?
— Ну, пошли, — скомандовала я и взялась за ручку двери.
Рыжая за стойкой посмотрела на нас, вопросительно подняв брови. Да, зрелище мы являли то еще. Галстук Тома болтался где-то возле его уха. Передник в пятнах джема, потеках кофе. У Лиз волосы торчали в разные стороны, а на щеках от волнения горели красные пятна. Ну а я, разумеется, с самого начала выглядела чучелом.
— Нам необходимо поговорить с мистером Свиноттом. — пропищала Лиз. — Это очень срочно.
— Да ну? — Голос рыжей звучал совершенно равнодушно. Она бесцеремонно оглядела нас с ног до головы.
— Да, — Лиз взяла себя в руки. — Нужно постучаться прежде, чем войти?
Рыжая пожала плечами.
— Делайте что хотите. Мы живем в свободной стране.
Затрезвонил телефон. Она со вздохом сняла трубку.
— Мотель - «У-зеленых-деревьев»-доброе-утро, — выпалила она на одном дыхании. — Да. Сегодня вечером? Сожалею, но мест нет.
Нет мест? Я, Лиз и Том во все глаза уставились на нее. А она, в свою очередь, повесив трубку, вернулась к созерцанию наших персон.
— Да тут половина комнат пустует, — заметил Том.
— А мистер Свинотт сказал, что нет.
Она резко открыла толстую книгу, лежавшую перед ней. Половина страниц в ней была не заполнена.
— Да, ну и работенка у меня, — задумчиво произнесла она. — Впрочем, мы живем в свободной стране. — Она зевнула и совершенно потеряла к нам всякий интерес.
Мы стащили с себя передники. Лиз привела в порядок волосы. Свои вещи мы бросили рядом со стойкой. Затем Том подошел к двери кабинета мистера Свинотта и постучал.
— Да? — прогремел знакомый голос. Мы открыли дверь и вошли.
Глава VII ВСЕ ЭТО ОЧЕНЬ ПОДОЗРИТЕЛЬНО
— Что вы до сих пор тут делаете? — Мистер Свин восседал за своим столом и, насупившись, смотрел на нас.
— Мистер Свинотт, — начала Лиз, выступив вперед. — Мы хотим показать вам кое-что, что мы нашли в мусоре. Мы считаем, что кому-то из жильцов мотеля может угрожать опасность.
Она взяла бумажную салфетку из рук Тома и протянула ее Свинотту.
Мистер Свин выхватил у нее скомканную бумажку и уставился на нее, нахмурившись еще больше. Но при этом не сказал ни слова.
— Мы считаем, что кому-то угрожает опасность, — повторила Лиз. — Может быть, кого-то держат — ну, вы понимаете — взаперти в какой-нибудь из комнат против его воли и... — Ее голос сорвался. На мистера Свина все это, казалось, никакого впечатления не произвело.
— Мы подумали, что нужно поставить вас в известность, — робко пробормотал Том.
— Что за ерунда, — вспылил мистер Свин, швыряя салфетку на стол. — И вы притащились ко мне только за этим? Слушайте, убирайтесь из моего кабинета подобру-поздорову. Я занят.
Странно, но, как только он произнес это, во мне закипела злость. И не потому, что он по-хамски вел себя с моими друзьями. Скорее потому, что, ну, как бы это сказать, я считала, что ему следовало бы быть более ответственным.
— Мы выяснили, что записка могла быть отправлена из одной из пяти комнат, — спокойно сказала я. — И мы считаем, что было бы неплохо их осмотреть.
Я скорее почувствовала, чем заметила, что Лиз бросила на меня благодарный взгляд.
— Ах, значит, вы так считаете, — человек за письменным столом не скрывал своего сарказма. — Вот что я скажу тебе, малявка. Если ты думаешь, что я собираюсь тратить свое время и беспокоить своих постояльцев по пустякам, то ты глубоко ошибаешься. Сейчас не те времена, чтобы искать неприятностей на свою голову.
Он скомкал бумажную салфетку и швырнул ее под стол.
— А теперь — вон отсюда, — прорычал он. — И забудьте обо всем, что вы видели. Ясно? Вас наняли разносить завтраки и разгребать мусор. И точка. Как только вы начнете создавать мне проблемы, я выставлю вас взашей. Поняли?
— Мистер Свинотт... — начала было Лиз. Но он вскочил на ноги и заскрежетал зубами от ярости.
— ВОН! — заревел он.
Мы поспешно удалились. А что еще нам оставалось делать?
Рыжая девица за стойкой подпиливала ногти, бездумно уставившись в пространство. Она даже головы не повернула в нашу сторону, когда за нами закрылась дверь.
— Что же нам теперь делать? — шепотом спросила Лиз.
Том посмотрел на рыжую и на толстенную книгу, лежавшую на столе.
Я прямо читала его мысли. Он хотел заглянуть в эту книгу. Это наверняка регистрационная тетрадь. А в ней имена жильцов из тридцатой, двадцать второй, четвертой и восьмой комнат. Но даже Том не был настолько наивен, чтобы решить, что эта особа позволит нам посмотреть. Она не производила впечатления общительной и дружелюбной.
Сквозь застекленную дверь я заметила Курта, который плелся по дорожке, по-видимому, направляясь домой. Он нас заметил.
— Пошли, — скомандовала я, похлопав Лиз по руке. — Нам тут больше нечего делать.
Мы вышли на улицу. Спина Курта маячила далеко впереди. Я стащила с себя передник, запихнула его в рюкзак и набросила куртку. Бетон чуть не плавился под лучами солнца. Было душно. Но не могла же я щеголять на улице в этой ужасной униформе, ничем ее не прикрыв.
Я обернулась, чтобы взглянуть на ближайшее ко мне здание мотеля. Голубое крыло. У двери комнаты номер 3 стояла металлическая тележка. Я увидела, как уборщица в бледно-голубом форменном платье, таком же, как у нас с Лиз, вышла из номера и бросила в ведро тряпку и щетку, а потом потащила свою тележку по коридору.
Я видела, как она, поравнявшись с дверью четвертой комнаты, поколебалась немного, а потом рывком дернула тележку к номеру 5. Постучала, немножко подождала, а потом открыла дверь своим ключом и вошла. Странно, подумала я. Почему она пропустила комнату номер 4?
Но потом я заметила маленькую табличку, повешенную на дверную ручку четвертой комнаты. Я пересекла дорожку и побежала по коридору. Не до конца, а только так, чтобы мне была видна надпись на табличке.
«Не беспокоить».
Я вернулась назад к своим друзьям.
— Обычно это означает, что кому-то просто хочется спокойно поспать, — сказала Лиз.
— Или что жилец не желает никого впускать в свою комнату, — добавил Том.
— Слушайте, — не выдержала Лиз. — Нужно что-то предпринимать в связи с этой запиской, что бы там ни говорил мистер Свин.
— Нам необходимо выяснить имена постояльцев этих пяти комнат. — Том, наморщив лоб, погрузился в размышления. — Но эта вредная рыжая тетка не позволит...
— Конечно, нет, — поспешно подхватила я, — поэтому забудь об этом.
— А вот Китти разрешила бы мне заглянуть в книгу, — не унимался Том. — Наверняка разрешила бы.
— Но ведь Китти дежурит только по ночам, — огорчилась Лиз. — Ой, если бы мы только нашли записку до того, как она ушла! Ведь сегодня вечером может быть уже слишком поздно. Беднягу, который написал эту записку, могут переправить в какое-нибудь другое место.
Я бросила взгляд на стойку регистрации, которая виднелась за стеклянной дверью. Рыжая пристально смотрела в нашу сторону. Перехватив мой взгляд, она сразу опустила голову и вернулась к своим ногтям.
Со стоянки около голубого крыла тронулась с места машина. Она начала выруливать по дорожке, поэтому мы посторонились, чтобы дать ей проехать.
За рулем сидел очень щупленький человечек в темном костюме. Проезжая мимо, он смерил нас пронзительным неприязненным взглядом.
Я услышала, как Лиз приглушенно вскрикнула. Человек этот выглядел очень странно. Он словно выскочил из фильма ужасов. Его черные, зализанные назад волосы оставляли лоб открытым. Лицо напоминало мумию, под глазами с опухшими веками залегли глубокие тени. Тонкие губы не могли скрыть крупных лошадиных зубов. Скулы, обтянутые бледной кожей.
— Этого типа я видел в тринадцатой комнате, — пробормотал Том. — Он открыл мне дверь. Красавчик, правда?
— Том, — выдохнула Лиз, — это ведь означает, что второй жилец, тот, который был закутан в одеяло, остался один. Пойдем туда и постучимся. Мы сможем проверить...
— Мы ничего не сможем! — перебила я. — Мы и находиться здесь уже, по идее, не должны, Лиз. Ты что, хочешь неприятностей?
— Да кому какое до этого дело? — взорвалась она.
Том пребывал в глубоком раздумье.
— Наверное, действительно не стоит пороть горячку, Лиз. Они как будто не собираются съезжать из мотеля сегодня и останутся еще на одну ночь.
— С чего ты взял? — Лиз была озадачена.
— Время отъезда — десять часов утра. А сейчас уже гораздо больше. Если кто-то в это время еще находится в мотеле — значит, он пока уезжать не собирается.
Он усмехнулся.
— Нет, вы только представьте себе — остаться в дыре вроде этого мотеля больше, чем на одну ночь. Это, по меньшей мере, подозрительно.
— Особенно после того, как они отведали завтрак, — добавила Лиз.
Нет, это выше моего понимания. Сначала они собираются распутывать преступление, а потом как ни в чем не бывало перебрасываются шуточками.
— Подождите, тогда ведь получается, что постоялец из четвертой комнаты тоже остается на вторую ночь, — перебила я. — На его двери я видела табличку «Не беспокоить». Это совсем неплохо. По крайней мере, у нас остаются двое из пяти.
Том пихнул локтем Лиз и изобразил на лице крайнее изумление.
— И нечего кривляться, Том, — отрезала я. — Я осталась при своем мнении, что эта записка — всего лишь глупая шутка. Но этот Свинотт просто вывел меня из себя. Он отнесся к нам наплевательски. И выкинул записку. Это просто безобразие! А что если записка настоящая? Что если кому-то действительно нужна помощь?
— Ну конечно же! — воскликнула Лиз. Я нахмурилась.
— А теперь у нас нет никаких вещественных доказательств. А ведь на салфетке было еще кое-что, кроме слов, я говорю про цифры. Должны ведь они что-то означать. Но я не могу точно вспомнить, что это были за числа. Вот если бы Ник был здесь. Он бы вспомнил в два счета.
Том фыркнул.
— У вундеркинда Контеллиса память просто фотографическая. Но у меня, Великолепного Мойстена, есть кое-что получше.
— Что?
— Предусмотрительность и блокнот в рюкзаке, — заявил он гордо. — Я скопировал записку, точь-в-точь, до последней закорючки, когда мы шли в кабинет мистера Свина. Мы с Лиз не доверяли ему. К счастью.
Горничная вышла из пятой комнаты и стащила вакуумный пылесос с тележки. Она с любопытством посмотрела на нас.
— Мне кажется, нам пора убираться восвояси, — сказала Лиз. — Мы привлекаем слишком много внимания.
У меня как гора с плеч свалилась. Я повернулась и зашагала к дороге. Но Том схватил меня за руку.
— Эй, — зашептал он, показывая на стойку регистрации. — Гляди!
Я посмотрела через стеклянную дверь. Рыжая особа вышла из-за стойки с блокнотом и карандашом в руках. Мы проследили, как она вошла в кабинет мистера Свина, захлопнув за собой дверь.
— Регистрационная книга, — зашипел Том. — Такой шанс нельзя упускать! Пошли!
Глава VIII ЗА И ПРОТИВ
Том прошмыгнул через стеклянную дверь и нырнул в вестибюль. Через секунду к нему присоединилась Лиз. Но я осталась стоять на месте. Мне пришлась не по душе эта затея — рыться в чужих вещах. В конце концов, это личное дело людей — оставаться в мотеле, сколько им вздумается. И компания любопытных подростков вовсе не имеет права совать нос в их дела и вынюхивать их имена и адреса.
Может, я бы по-другому к этому относилась, если бы была уверена, что теория Лиз и Тома относительно похищенного страдальца верна. Но я не была уверена.
Сквозь стеклянную дверь я видела Лиз и Тома, склонившихся над столом голова к голове и поспешно листающих книгу. У них даже не хватило ума разделиться, чтобы одному встать у двери кабинета и слушать, когда рыжая регистраторша соберется выходить.
Нет, они точно попадутся, мелькнула у меня мысль. Вечно Том нас во что-то втягивает. Они ведь даже не представляют, надолго ли ушла рыжая.
Я как будто смотрела телевизор при выключенном звуке. Я была настолько захвачена происходящим, что вокруг себя ничего не слышала и не видела. А очнулась только тогда, когда чья-то рука опустилась на мое плечо.
Я аж подпрыгнула и обернулась. За моей спиной стояли улыбающиеся во весь рот Ник, Ришель и Элмо.
— Не смейте больше так делать, — завизжала я, хотя они и не думали подшучивать надо мной. Они просто не позвали меня с улицы, как, собственно, поступили бы Лиз или Том. Ник и Ришель по характеру слишком флегматичны для того, чтобы откалывать подобные шуточки, а Элмо слишком застенчив.
— Что ты тут делаешь? — осведомился Ник, приподняв одну бровь. — Разве мы не договаривались встретиться в «Черной кошке». Мы вас прождали битых полчаса. А где остальные?
— Санни, что это на тебе надето? — ужаснулась Ришель, оглядев меня с ног до головы.
Ник рассмеялся.
— Ты похожа на одного из садовых гномов с витрины мастерской, что напротив через улицу.
Я не ответила колкостью на колкость. У меня на это настроения не было.
— Что случилось, Санни? Проблемы какие-нибудь? — спросил Элмо спокойно.
— Долго объяснять, — бросила я в ответ.
Я повернулась посмотреть, что там делают Том и Лиз за стеклянной дверью. К моему громадному облегчению, я увидела, что они уже отходят от стойки. Они направлялись к двери. Вот они вышли! И их не застали на месте преступления! И оба они выглядели чрезвычайно довольными собой.
— Пошли, — велела я остальным и помчалась к выходу.
— Ты куда? — удивился Ник. Он подскочил ко мне и попытался удержать. В его темных глазах горело любопытство. — Чем это занимались Том и Лиз? Ну погоди же, Санни. Давай подождем их.
— Их и так чуть не поймали, — отмахнулась я. — Мы вам все расскажем позже. Только давайте уйдем отсюда побыстрее.
— ...Итак, теперь у нас есть имена и адреса всех постояльцев, проживающих в этих комнатах, — разглагольствовал Том с набитым ртом. — А еще мы выяснили, что все эти жильцы остаются в мотеле еще на одну ночь. Это неслыханная удача. — Он проглотил яичницу и улыбнулся. — А мы дали деру как раз вовремя, — добавил он.
— Ну, не совсем так, — вставила Лиз. Вид у нее был озабоченный. — Эта девица видела нас на улице, когда возвращалась из кабинета Свинотта. Мы были слишком близко от двери. Скорее всего она поняла, что мы заходили в вестибюль. Она смотрела на нас как-то подозрительно.
Том пожал плечами.
— Да наплевать, — заявил он, подцепив вилкой очередной кусок. — Она ничего не сможет доказать.
Я покачала головой.
— Ни за что не поверю, Том, что ты в состоянии проглотить всю эту еду. У меня такое чувство, что меня теперь будет всю жизнь воротить от яичницы с беконом.
— Яичница с беконом в «Черной кошке» совсем не такая, как та, что готовит Курт, — ответил он с довольным видом. — И потом я заслужил это после всего, что мы пережили.
— А как насчет того, что мы пережили? — горестно вздохнула Ришель. — Это была просто пытка! Нам пришлось работать сегодня на целый час больше, потому что вы трое торчали в этом дурацком мотеле. А теперь вы носитесь с этой идиотской запиской и пытаетесь втянуть нас в очередную историю.
Том отложил нож и вилку в сторону.
— Ришель, тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты просто невыносима? — осведомился он.
— Ришель, мы ни в какую историю не влипали, — терпеливо начала разъяснять Лиз. — В нее влип кто-то другой. А мы, к счастью, можем помочь ему из нее выпутаться.
Ришель замотала головой.
— Именно это я и имела в виду. Теперь вы все полны решимости взвалить это на себя, что-то там расследовать, кого-то там спасать. А я хочу только одного — вернуться домой и отдохнуть по-человечески.
— Ну уж нет, — заявил Ник. — Лично я собираюсь вернуться в этот мотель и хорошенько все разузнать. — Он разглядывал бумажки, которые ему дал Том. Это были листки с меню, копия записки, вырванная из альбома Тома, список имен и адресов.
— В этом нет необходимости, Ник, — быстро возразила я. — Том и Лиз тебе все сказали. Записка могла быть послана только из одной из пяти комнат. А жильцы из них съезжать не собираются.
Он смерил меня взглядом, как обычно, полным превосходства.
— Они могут передумать, — заявил он. — И что тогда?
— Я считаю, что нужно сообщить в полицию. Немедленно, — твердо сказала Лиз. — Это самый лучший выход.
— Нет, Лиз, ну ты только подумай, — начала увещевать ее я. — Ты добьешься только того, что нас всех вышвырнут с работы. И скорее всего из-за пустяка. Не надо забывать, что эта записка может оказаться просто чьей-нибудь шуткой. Я согласна, что мистеру Свину следовало бы хотя бы взглянуть на нее. Но...
Она бросила на меня недовольный взгляд. Я не отвела глаз, стараясь казаться спокойнее, чем была на самом деле. Лиз — моя лучшая подруга. Мы почти никогда не ссорились. Но теперь я не собиралась идти у нее на поводу. Просто не могла.
— Слушайте, — медленно произнес Элмо. — Может, нам стоит пойти в редакцию «Перо», там все-таки попросторнее, и попытаться разложить по полочкам сведения, которые у нас есть. Может, тогда мы сможем точно определиться, что нам следует предпринять.
|
Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 |
