Надеясь на лучшее, готовиться приходится к худшему. Поставлена задача - до 1 июня провести проверку готовности к борьбе с пожарами всех 2,5 тысячи населенных пунктов области.

Уже проверены 237 деревень и поселков, которые примыкают к лесу. 56 комиссия поставила "неуд". Основные претензии - отсутствие водоснабжения. Опыт прошлого года показал: две-три машины с цистернами, приезжающие в деревню тушить пожар, - почти что ничего. Нужны вода на месте и удобный подъезд к ней.

За зиму на случай ЧП муниципалитеты создали приличный резерв мотопомп, рукавов, ранцев и других подручных средств, потратив на их приобретение 42 миллиона рублей. А 29 апреля для глав органов местного самоуправления и актива в Ковровском районе прошли учения по тушению лесоторфяных пожаров с демонстрацией всех видов тушения, в том числе и с вертолета. Сбрасывать воду тренируется и авиация других ведомств. Так что теперь не придется делить один вертолет на две-три области, как это было прошлым летом.

Задымление разума

- На 95 процентов причина огня - человеческий фактор, - делится начальник регионального . - Первые пожары происходят с началом сжигания травы и мусора. Почему-то считается, что спалить траву - единственный способ убрать и другого не придумано. Если учесть, что российская глубинка сплошь деревянная, дома загораются, как порох, от них огонь уходит в близлежащие леса или, наоборот, из леса идет на деревню. А ведь нередко доходит до абсурда. В 2008 году из-за того, что хозяева не захотели косить траву на своих участках и решили, что проще воспользоваться огнем, в области сгорело в общей сложности 46 домов. А 3 мая в деревне Лобаново Гусь-Хрустального района сгорели четыре жилых дома. Причина та же - неконтролируемый пал сухой травы.

Из более тысячи возгораний наибольшее количество - 190 - приходится на Владимир, в лидерах также Петушинский, Суздальский и Собинский районы. Специалисты МЧС объясняют это близостью к федеральным трассам. На остановках водители бросают непотушенные окурки на обочину, а то и "выстреливают" ими прямо из окон автомобилей.

Как с этим бороться? Убеждение, как показывает опыт огнеборцев, пока не доходит ни до разума, ни до души. Необходимы жесткие законодательные меры.

В этом году в области ужесточилась административная ответственность за сжигание сухой травы. За палы предусмотрен штраф до трех тысяч рублей с граждан и до ста тысяч рублей - с юридических лиц.

И контролеры стали работать активнее. Если за весь прошлый год было составлено всего 50 протоколов, то буквально за пару недель нынешнего - более 70. А с 6 мая на территории Владимирской области введен особый противопожарный режим, запрещающий разведение костров на территории муниципальных образований, в том числе дачных поселков, садовых участков. Тем не менее и это не останавливает. Многие владимирцы, ехавшие по так называемой Пекинке в праздничные дни, могли наблюдать многочисленных любителей шашлыков на природе.

Но если трава сама не загорится, то с торфом такое случается.

- Как правило, самовозгорания происходят, когда температура воздуха плюс 25 градусов стоит в течение трех недель, - рассказывает Сергей Мамеев. - Летишь на самолете и видишь сотни столбиков дыма над торфяниками.

Но и здесь чаще всего "помогает" человек - грибник, рыбак, охотник. Первые прошлогодние очаги пожара на торфах в Мизиновке и Гусевском произошли в малинниках не случайно. Люди собирали там ягоды.

Несмотря на то что "тема" торфа к началу нынешнего пожароопасного сезона была закрыта благодаря обильному паводку, затушившему его глубинное горение, первые тревожные сигналы поступают и оттуда.

5 мая два очага торфяных пожаров были обнаружены в полутора километрах от деревни Нармуч и в километре от поселка Мезиновский. К вечеру их затушили с помощью двух мотопомп, а 10 мая вновь наблюдалось задымление в районе Нармучи и деревни Демино. Сегодня эту территорию постоянно патрулируют 11 человек. Кто принес огонь в глубину болот - загадка.

Укрощение огня

Большую надежду спасатели возлагают на точную и своевременную информацию.

Силы МЧС и лесоохраны ежедневно поднимаются в воздух для проведения авиаразведки. Спасатели следят, не появились ли где над лесным массивом или торфяником дымок или пламя. Вот последний пример: в ходе авиаразведки был обнаружен очаг лесного пожара площадью 0,7 гектара в Вязниковском районе, рядом с населенным пунктом Лепешкино. Его обнаружили в 16 часов, ликвидировали в 19.40. В ликвидации принимали участие 10 человек и 4 единицы техники.

Кроме этого, в МЧС приобрели два мотодельтоплана, которые будут патрулировать с воздуха наиболее пожароопасные Гусь-Хрустальный и Собинский районы.

Радует местных специалистов и то, что ужесточается контроль за отработкой информации по термоточкам. Два раза в день региональное МЧС получает информацию о возгораниях из космоса. Получив ее, оперативная группа должна выехать на место, которое указал спутник, сделать фотографии и отправить их с подробным описанием в Центр. А значит, смысла в обмане нет. Это, считает Мамеев, сделает ситуацию более прозрачной и управляемой. Не секрет, что в прошлом году соседи занижали площади пожаров на своей территории, а в итоге владимирцам приходилось проявлять героизм, чтобы победить огонь у себя.

А недавно объявлен набор в добровольные дружины. ГУ МЧС России по Владимирской области начинает формировать базу данных о волонтерах, которые смогут прийти на помощь в случае экстренной необходимости. Чтобы стать волонтером, необходимо заполнить анкету и отправить ее в электронном виде. Реакция на эту инициативу, надо сказать, отрицательная. Дескать, вам за это платят деньги, вы и работайте. А при чем тут мы?

Мамеев называет это демагогией:

- В прошлом году никто не сидел на завалинке, даже дети, - говорит Сергей Станиславович. - Люди везде помогали службам МЧС. Надо развивать добровольчество, ведь большим количеством людей наша служба не располагает. А содержать их на случай чрезвычайных ситуаций государству накладно.

Первые шаги по оснащению добровольцев уже сделаны. На создание пожарных дружин направлено 10 авторазливочных станций на базе ЗИЛ-131, поступивших из Тулы. На подходе еще 25 АРСов из Брянска. Часть из них тоже достанется ДПД.

Главы районов докладывают, что места для дислокации приходящей техники, а также деньги на обслуживание, чтобы сразу запустить ее в дело, приготовлены.

Прямая речь

Татьяна Трифонова, доктор биологических наук, заведующая кафедрой экологии Владимирского госуниверситета:

- Сжигать траву - обычай, идущий из древности, когда существовала подсечно-огневая система земледелия. Тогда выжигали леса и освободившуюся территорию распахивали под пашню. Но без органических удобрений земля быстро истощалась, ее забрасывали и выжигали новые площади. Эта система давно канула в Лету. Цивилизованный подход к земле предполагает тот или иной вид ее использования - лес, пашня, луга. Но людям почему-то кажется, что выжигание "бросовых" земель пойдет на пользу.

А сжигая сухую траву, мы наносим большой урон природе. В тепле быстро поднимается зеленая трава, а отмершая наземная часть растений, перегнивая, уходит в дернину и становится удобрением, обогащая почву. В лесу, на опушке, на лужайке сложилась определенная экосистема. Земляные черви, например, рыхлят и улучшают структуру почвы. Подсечная система земледелия плоха тем, что при ней не было перегноя. И многие ученые считают, что не нужно убирать листву, в том числе и на городских газонах. Ведь таким образом мы уносим пищу для деревьев и растений.

Сергей Мамеев, начальник ГУ МЧС России по Владимирской области:

- В области есть структуры, которые заготавливают торф, и масса брошенных торфяных полей, которые были переданы муниципалитетам. Чтобы организовать их охрану, нужны немалые дополнительные средства, которых в бюджетах нет.

Для регионов, где много лесов, предусмотрено федеральное финансирование на тушение лесных пожаров. Торф такое же стратегическое сырье, как и лес. Для богатых им территорий необходим особый финансовый режим. Однако финансирование, к примеру, Гусь-Хрустального района ничем не отличается от других муниципалитетов, стоящих на песке.

Торфа много в Московской, Владимирской, Рязанской, Тверской областях. Чтобы сохранить его запасы, на мой взгляд, необходима своя структура, подобная Агентству лесного хозяйства. И после нынешнего лета я ждал, что она появится. Но этого не произошло.

«МЫ Ж МРЕМ КАК МУХИ!»

Если какому-либо больному не хватает дорогостоящих препаратов, а своих денег на их покупку нет, именно благотворители оказывают этому бедолаге адресную помощь: покупают препараты в обычной аптеке и приносят в больницу

Павел Горошков,

«Деловой Петербург» (Санкт-Петербург), № 77, 13.05.2011

Почему супердорогостоящих лекарств, предназначенных для раковых больных, в Петербурге не хватает

В редакцию "ДП" пришло письмо от читательницы по имени Юлия о странной ситуации, сложившейся в системе распределения сверхдорогих лекарств среди онкологических больных. После прочтения этого письма становится жутко: ведь, по версии автора, врачи нашего с вами города буквально делают деньги на смертях своих обреченных пациентов. "ДП" попытался разобраться в ситуации.

Крик о помощи

"Я жизненно заинтересованное лицо, поэтому не доверяю собственным впечатлениям. Вчера я увидела, как мучительно умирает моя соседка по палате в отделении переливания крови, и узнала, что другой сосед умер еще в феврале. А потом узнала, что мне планово на треть недодают препарат "Эксиджад", который облегчает последствия частых переливаний.

Выяснилось, что экономят на мне не просто так, а на основании приказа, которым он распределяет лекарства на год. Какой, к черту, год?! Может, у меня их всего два и осталось? Невольно нарисовалась жуткая картина коррупции и даже - Боже упаси - мародерства. Мы ж мрем как мухи!

Мой гематолог говорит, что принимать урезанную, куцую дозу бессмысленно. Обидно, что препарат в городе есть, но не для меня: приказ. Успокоившись, я предположила тут, напротив, некий бюджетный педантизм, хотя от этого не легче. Но, с другой стороны, все эти лекарства для смертельных больных так безумно дороги, что соблазн пустить их налево зело велик.

Цены в нашей гематологической сфере зашкаливают. Например, эритропоэтин - по 3 тыс. рублей за ампулу (уколы через день). Есть еще швейцарский аранесп цены вообще астрономической. "Эксиджад 250" (49 тыс. рублей за упаковку 84 таблетки) и "Эксиджад 500" (98 тыс. за упаковку).

Раньше эти препараты выдавали по рецептам в нескольких аптеках. Были очереди, случалась суета из-за ошибок в рецептах, и больных гоняли обратно к врачам. Но в итоге всем препаратов хватало.

С этого года распределение идет через диспансеризацию. Я состою на диспансерном учете в больнице. Было бы интересно узнать, сколько получателей лекарств из этих годовых списков умирают? Почему выжившим все равно не дают лекарств в необходимом количестве? Почему ограничивают именно тех, кто в этом приказе, а гематологам предлагают присылать новых больных: дескать, "Эксиджад" есть?"

Поиски правды

Телефон главного гематолога Петербурга вчера не отвечал, поэтому уточнить у него, действительно ли существует такой странный приказ - недодавать больным жизненно важные лекарства - не удалось.

По словам опрошенных "ДП" медиков, квоты на лечение онкологических больных не могут быть урезаны: они устанавливаются на год и перечисляются лечебному заведению при поступлении туда больного. Проблема же состоит в том, что квоты эти обезличены: деньги от каждого больного поступают на единый счет больницы, которая аккумулирует их весь год и раз в году закупает на всю сумму лекарственные препараты.

Рост цен

"Потребности в каждом препарате угадать практически невозможно, - объясняет доцент кафедры гематологии СПбГУ Елена Семенова. - Лечебное заведение формирует заказ на год вперед, основываясь на статистике прошлого года". Поэтому, говорит она, дефицит того или иного препарата не редкость. Поступают новые больные, и имеющиеся препараты распределяются на всех.

Кроме того, рассказывают другие медики, на количестве лекарств может сказаться и регулярное повышение цен на них поставщиками. Дело в том, что препараты из "перечня дорогостоя", предусмотренного государственной программой "Семи нозологий" (редких заболеваний. - "ДП"), производятся лишь несколькими фармкорпорациями в Европе. И конкуренция на государственных аукционах, где закупаются эти препараты, мягко говоря, невелика, поэтому цены диктуют поставщики.

Ответ из Смольного

Как сообщили в комитете по здравоохранению Петербурга, проблема финансирования закупок некоторых препаратов действительно существует. Она заключается в том, что целый ряд дорогостоящих лекарственных средств, в том числе упомянутый "Эксиджад", вообще не включен в госпрограмму.

"Мы неоднократно обращались в Минздравсоцразвития РФ о необходимости расширения перечня дорогостоящих препаратов, закупаемых централизованно за счет средств федерального бюджета, но пока безуспешно", - пишет председатель комитета по здравоохранению Юрий Щербук.

Поэтому закупаться на федеральные квоты такие лекарства не могут. Их закупка осуществляется за счет средств бюджета Петербурга в рамках городской программы, принятой в 2008 г. с объемом финансирования на 3 года в 4,9 млрд рублей.

Решение о назначении терапии принимается на заседании специальной комиссии.

Отпуск таких лекарств больным производится согласно регистру граждан через единственное медучреждение - СПб ГУЗ "Городская больница N31" в рамках закупленного количества, с учетом выделенного финансирования.

"Эксиджад" (международное непатентуемое наименование - флутамид), по данным комитета, в городе получают 17 человек, каждому выделяется по одной упаковке (за 50 тыс. рублей) в месяц.

Сейчас комитет проводит аукцион на очередную поставку этого препарата, которая ожидается в июне 2011 г. Помимо этого препарата городской перечень включает еще семь.

Детали

По данным сайта госзаказа Петербурга, последний аукцион по поставке лекарственных средств, "необходимых для сопроводительной терапии при лечении больных с онкогематологическими заболеваниями", на 500 тыс. рублей прошел в городе в апреле 2011 г. В торгах приняли участие три компании. Наименьшую сумму (385 тыс. рублей) запросило ЗАО "Империя Фарма", которое и выиграло госзаказ.

"Империя Фарма", по данным СМИ, входит в круг интересов сына губернатора Петербурга - владельца холдинга "Империя" Сергея Матвиенко.

Как сообщил директор по маркетингу компании Михаил Степанов, компании в 2011 г. удалось победить во всех городских конкурсах на поставку онкологических препаратов на общую сумму около 725 млн рублей.

Медики, опрошенные "ДП", не стали рассуждать о том, существуют ли некие особенности процедуры госзаказа в Петербурге, в результате которых лекарств для раковых больных в городе могло бы не хватить.

Представители благотворительных организаций на эту тему говорят более свободно. Дело в том, что, если какому-либо больному не хватает дорогостоящих препаратов, а своих денег на их покупку нет, именно благотворители оказывают этому бедолаге адресную помощь: покупают препараты в обычной аптеке (безо всяких там тендеров) и приносят в больницу.

"Поставки в ту же 31-ю больницу, насколько мне известно, полностью закрывает "Империя Фарма", - говорит Елена Грачева, координатор благотворительных программ для онкологических больных центра "Адвита". - Не мне судить, есть ли какие-то злоупотребления в этих закупках, но знаю, что дефицит онкологических лекарств из городского списка - не редкость".

Примечательно, что УФАС по Петербургу в апреле 2011 г. заподозрило компанию "Империя Фарма" в сговоре, в результате которого компания выиграла аукцион на 3,1 млрд рублей на поставку лекарств в 84 больницы Петербурга.

ХОРОШИЙ ПРИМЕР ЗАРАЗИТЕЛЕН

Готовность томичей помогать ближнему растет в геометрической прогрессии

Ольга Смирнова,

«Комсомольская правда в Томске» (Томск), № 69, 14.05.2011

Это не преувеличение: об этом свидетельствуют цифры, которые приводит учредитель благотворительного фонда помощи детям, больным раком крови, Елена Петрова. В первый год работы фонда Елене Алексеевне и ее помощникам удалось собрать всего

230 тысяч рублей. В следующем - 2008-м - году - уже 1 млн. 700 тысяч, в 2009-м - 3 млн. 800 тысяч, в 2010-м - б млн. 300 тысяч.

Огромную роль в этом, считает Елена Алексеевна, сыграла прозрачность деятельности фонда. На сайте <http://www. >можно найти подробнейший финансовый отчет за каждый месяц. Здесь есть все - от зарплаты специалистов до покупки памперсов для малышей. А значит, любой человек, пожертвовавший на доброе дело хотя бы 100 рублей, может убедиться, что его деньги потрачены не впустую. Чего греха таить - именно сомнения в искренности просителей часто становятся барьером для тех, кто хотел бы помочь ближнему, но категорически не желает быть цинично обманутым. И чем меньше становится сомнений, тем больше людей откликаются на просьбы о помощи. А она, увы, по-прежнему нужна многим.

- Материальное положение наших семей не слишком высокое, поэтому страшный диагноз, поставленный ребенку, для родителей становится двойным шоком: лечение требует больших затрат, а денег просто нет, - говорит Елена Петрова. - Очень важна и своевременная качественная диагностика. Но у нас в Томской области, к сожалению, нет необходимого диагностического оборудования. Может быть, это и правильно: оно стоит огромных денег, и приобретать его ради нескольких детей слишком затратно. Но тогда мы должны сделать все, чтобы эти дети могли вовремя попасть в высокотехнологичные медицинские центры и пройти обследование там.

Собранные для семей с больными детьми деньги помогают им не только финансово, но и морально. А душевные силы таким родителям нужны, как воздух.

- Во время болезни у мамы появляется какая-то особая связь с ребенком: он словно подпитывается энергией матери, черпает у нее силы для борьбы с болезнью. Вот почему мы так много внимания уделяем душевному состоянию мам, - рассказывает Елена Алексеевна. - Раскисать в таких случаях ни в коем случае нельзя, потому что все это передается ребенку. Я множество раз видела: если мама вступает в борьбу со словами «Ничего не знаю, через год-два мы будем здоровы» именно так все и случается.

Собранные в 2010 году 6 с лишним миллионов учредитель фонда считает результатом очень хорошим. Но надеется, что в будущем число желающих помочь ближнему будет только расти:

- Через много лет никто не вспомнит, в каком платье ты был и на какой машине ездил. Но если ты помог спасти маленького человечка, который живет и радуется жизни, наверное, это и есть то, что оправдывает наше существование и делает его осмысленным...

ТРАНСФОРМАЦИЯ МИРОВОГО ГОСПОДСТВА

Довольно заметной тенденцией последнего времени, вызывающей у широких масс наблюдателей недоумение, является перенос значительной частью богатейших людей (от Гейтса до Прохорова) своей активности в сферу благотворительности

Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, д. э.н,

«Однако» (Москва), № 15, 16.05.2011, c. 23, 24, 25, 26, 27

Благотворительность как форма стратегического инвестирования

Довольно заметной тенденцией последнего времени, вызывающей у широких масс наблюдателей недоумение, является перенос значительной частью богатейших людей (от Гейтса до Прохорова) своей активности в сферу благотворительности.

Вместе с тем такой перенос совсем не обязательно является формой "ухода от дел".

НЕ ТОЛЬКО БЕГСТВО ОТ НАЛОГОВ

Прежде всего благотворительная оболочка довольно эффективно защищает бизнес от налоговых расследований (так как на сегодняшний день некоммерческие организации в развитых странах в отличие от бизнеса непрозрачны для внешнего контроля, за исключением контроля их жертвователей) как раз в то время, когда база для таких расследований расширяется, причем иногда совершенно абсурдным образом.

Так, специалисты по офшорному движению капиталов отмечают резкое расширение американской юриспруденцией сферы своей компетенции, начавшееся вскоре после прихода к власти Обамы и продолжающееся до сих пор. Тенденция к этому существовала всегда, но не носила всеобщего характера и часто воспринималась не более чем курьез.

В 2009 году в США было введено юридическое понятие "неграждан, ведущих предпринимательскую деятельность в юрисдикции США" и потому обязанных платить налоги со своей деятельности американскому государству. Принципиально важно, что при этом под "юрисдикцией США" может пониматься (в зависимости от настроения судьи) не только их территория, но и вся деловая активность с участием американцев и даже экономические операции за пределами США и без участия граждан США, но с использованием доллара.

Подобное расширение осуществляется в первую очередь в сугубо фискальных целях. Ведь в современных США, бюджет которых (в отличие от российского) основан в первую очередь на налоговых платежах физических лиц, более 40% населения слишком бедно, чтобы платить налоги, или же уклоняется от их уплаты. В то же время финансовый кризис совершенно очевиден и проявляется в высоком дефиците государственных бюджетов всех уровней, попытки уменьшить который уже привели к самой настоящей волне массовых беспорядков, охвативших Висконсин, Айдахо, Аризону, а также некоторые крупные города вроде Филадельфии.

Помимо тактической задачи поддержки рушащегося бюджета непредсказуемое расширение фискального суверенитета США преследует, разумеется, и стратегическую задачу расширения глобального влияния - как их могущественного юридического сообщества, так и их самих как доминирующей силы современного человечества.

В этой ситуации приближения к глубокому юридическому кризису стремление к радикальному снижению прозрачности бизнеса представляется вполне естественным проявлением инстинкта самосохранения. Между тем просто снизить прозрачность бизнеса как такового при наличии глубоко проработанных стандартов корпоративной отчетности, скрупулезных требований к формам корпоративного управления и достаточно разветвленной системы государственного и общественного регулирования деятельности корпораций не представляется возможным.

Совершенно другое дело - изменение формата самого бизнеса, примеривание им на себя личины благотворительности. Ведь прозрачность некоммерческих неправительственных организаций (в силу в том числе активного использования их как скрытого инструмента внешней политики США и других развитых стран для деликатных операций - вплоть до организации разного рода "цветных революций" с целью свержения неугодных режимов) исключительно низка. По сути дела, некоммерческие неправительственные организации подотчетны лишь собственным наблюдательным советам, то есть структурам, вкладывающим в них средства.

Таким образом, благотворительная сфера оказывается для крупных капиталов таким же убежищем с функциональной точки зрения, каким с административно-географической точки зрения являются для них офшорные зоны.

Однако данный мотив при всей своей актуальности является все же менее значимой причиной переориентации крупных капиталов в сферу благотворительности по сравнению с изменением характера коммерческой деятельности в целом.

НОВЫЙ ВЛАСТИТЕЛЬ ИСТОРИИ

Это изменение происходит в ходе современного мирового экономического кризиса, а весьма вероятно, что и сам кризис является лишь воспринимаемой нами формой этого изменения. Узкоэкономическое содержание этого кризиса представляется вполне очевидным: глобальный рынок закономерно породил глобальные монополии, которые просто некому регулировать и которым просто не с кем конкурировать, и они, как и положено в такой ситуации, загнивают.

Вся мировая финансовая система под истошные крики о намечающемся выходе из кризиса самое позднее с середины 2006 года раскачивается на грани глобальной депрессии, и в ее пропасть одинаково страшно заглядывать и профессиональным оптимистам, и "соловьям Апокалипсиса".

Стандартным, позитивным выходом из ситуации загнивания монополий в отсутствие источника внешней конкуренции является технологический рывок, который ослабляет степень монополизации. Но именно поэтому глобальные монополии и наиболее концентрированное выражение их совокупных интересов - глобальный управляющий класс - стремятся сдержать технологический прогресс.

Глобальный управляющий класс - это новый всемирно-исторический субъект, складывание или по крайней мере резкое укрепление которого представляется важнейшим результатом кардинального упрощения всех видов коммуникаций в ходе глобализации.

Упрощение коммуникаций сплачивает представителей различных управляющих систем (как государственных, так и корпоративных) и обслуживающих их деятелей спецслужб, науки, медиа и даже культуры на основе общности личных интересов и образа жизни. Грубо говоря, благодаря упрощению коммуникаций и росту концентрации богатств резко расширяется круг влиятельных людей, которые живут не в странах, а в надежно охраняемых суперотелях и закрытых резиденциях. Эти отели и резиденции обеспечивают запредельный для обычных людей уровень комфорта вне зависимости от страны расположения, а надежная охрана гарантирует ощущение безопасности (которое намного важнее самой безопасности) в условиях практически любых конфликтов. Члены этого сообщества не нуждаются в государствах даже с военной точки зрения - их общие интересы (как мы имеем сомнительное удовольствие наблюдать в ряде африканских конфликтов, Афганистане и Ираке) обеспечивают частные наемные армии.

Новый глобальный класс собственников и управленцев противостоит разделенным государственными границами обществам в качестве глобальной, то есть всеобъемлющей, структуры. Этот глобальный господствующий класс не привязан прочно ни к одной стране или социальной группе и не имеет никаких внешних для себя обязательств: у него нет ни избирателей, ни налогоплательщиков. В силу самого своего положения "над традиционным миром" он по вполне объективным причинам враждебно противостоит не только экономически и политически слабым обществам, разрушительно осваиваемым им, но и любой национально или культурно (и тем более территориально) самоидентифицирующейся общности как таковой, и в первую очередь традиционной государственности.

Под влиянием формирования этого класса, попадая в его смысловое и силовое поле, государственные управляющие системы в корне перерождаются. Высшие уровни государственного управления начинают осознавать себя не в качестве неотъемлемых частей собственной страны и собственного народа, а - на основе общего образа жизни (или мечты об этом образе жизни) - в качестве части глобального управляющего класса.

Соответственно, государственные руководители, все в большей степени идентифицируя самих себя в качестве элемента глобального сообщества вершителей мировых судеб, совершенно незаметно для себя переходят от управления в интересах наций-государств к управлению этими же нациями в интересах "новых кочевников". Разумеется, такое управление осуществляется в полном пренебрежении к интересам обычных обществ, сложившихся в рамках государств, и за счет этих интересов (а порой и за счет их прямого подавления).

СЛИВ СРЕДНЕГО КЛАССА

Приходится признать, что благодаря принципиальному отсутствию внешнего регулирования деятельности монополий им в целом вполне успешно удается сдержать технологический прогресс. Человечество, поколение назад вполне обоснованно мечтавшее о космосе и бесплатной энергии, сегодня может рассчитывать лишь на 3D-телевизор, очередной айфончик и диет-колу в красивой банке.

И поскольку позитивный - через технологический рывок - выход из загнивания доминирующих на рынках монополий в обозримом будущем, скорее всего, невозможен, наиболее вероятной становится попытка негативного выхода через либеральную экономию на спичках и ограничение потребления "лишнего населения", что означает сваливание в депрессионную спираль.

Ведь глобальный монополизм непосредственно проявляется через нехватку спроса. Сталкиваясь с ситуацией, когда генерировать спрос путем увеличения денежной массы становится из-за чрезмерного объема "лишних" денег уже невозможно, глобальные монополии, как и всякие коммерческие организмы, начинают инстинктивно сокращать издержки. Сокращение ими издержек в глобальном масштабе - это сокращение потребления населения, которое потребляет больше, чем производит.

При этом под ударом оказываются отнюдь не нищие - что с них возьмешь? Они потребляют мало, и за счет еще большего сокращения их потребления много не выгадаешь.

Радикальное сокращение потребления, социальная утилизация ждет средний класс, становящийся ненужным из-за распространения сверхпроизводительных постиндустриальных (пока в основном информационных) технологий. Он последовательно уничтожался в Латинской Америке и Африке, затем и на постсоциалистическом пространстве, но сегодня эти резервы исчерпаны, и приходит очередь среднего класса "ядра" капиталистической системы, ее метрополии - развитых стран, утративших свою сакральную ценность в глазах эмансипировавшегося, отделившегося от них глобального управляющего класса. При этом принципиально важно, что социальная утилизация среднего класса развитых стран - пресловутого "золотого миллиарда" - отнюдь не решит проблемы, но лишь переведет их в новые - постэкономическую и постдемократическую - плоскости.

ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ РЫНКА

Проще всего с демократией: сегодня она существует от имени и во имя среднего класса. Во что она превратится после утилизации этого среднего класса, на его костях? В информационную диктатуру, основанную на формировании сознания людей.

И не нужно думать, что путь к этому далек.

Давайте проверим сами себя: за счет управления нашим сознанием при помощи информационных потоков большинство из нас твердо знает, что Каддафи - злодей. Мы знаем, что Каддафи - злодей, потому что глобальные СМИ обвинили его в массовых бомбежках собственных мирных городов и преступлениях по отношению к мирному населению. При этом некоторые все еще осознают, что это ложь, что никаких бомбежек не было, а нефтедоллары делились с населением значительно более справедливо, чем, например, в сегодняшней России, но "осадок остается": наряду с ясным осознанием лживости обвинений мы все равно ощущаем, что Каддафи плох и защищать его стыдно.

Таково действие современных информационных технологий даже на критическое, осведомленное и не шокированное личными несчастьями сознание. В ходе же "зачистки" среднего класса Запада это сознание будет окончательно лишено критичности (современной системой образования), запутано информационными атаками и приведено в пластичное состояние личными несчастьями - как минимум разорением. Соответственно, оно будет практически идеальным объектом для внешнего управления.

В глобальном плане массированное формирование сознания приведет к завершению начинающегося сейчас процесса расчеловечивания - к отказу от суверенитета и самосознания личности, этого главного достижения эпохи Просвещения, и возврату к слитно-роевому ее существованию, может быть, через серьезные, меняющие психотип бедствия.

Первый шаг к этому сделан: декартовское "Я мыслю - следовательно, существую" давным-давно подменен обществом массового потребления более удобной формулой "Я покупаю - следовательно, существую".

Вместе с тем массовое зомбирование, позволяющее создать ощущение полноценного потребления у человека, почти не имеющего возможности покупать (движение к этому можно наблюдать, например, в современной Прибалтике и Восточной Европе в целом), делает рыночную экономику попросту ненужной.

В самом деле: если массе индивидуальных потребителей ничего не стоит внушить, что нанесение на вещь того или иного лейбла в разы повышает ее потребительную стоимость (а это положение уже достигнуто), обмен в массовом порядке становится гарантированно неэквивалентным.

А неэквивалентный обмен, то есть грабеж, возведенный в основу экономических отношений, не просто подрывает и разрушает рынок, но и попросту отменяет его.

И это естественно: социальная утилизация среднего класса лишит современную экономику необходимого ей спроса, а экономика без спроса оказывается принципиально нерыночной.

Таким образом, рыночные отношения заменяются отношениями по формированию (прежде всего глобальными монополиями, но не только ими, а в целом крупным бизнесом) стандартов, норм и правил личного и коллективного поведения.

Главным для понимания характера изменения лица современного глобального бизнеса представляется то, что благотворительность как форма организации деятельности целых направлений некоммерческих организаций сегодня по самой своей сути является стратегическим бизнесом, стратегическим инвестированием, но не в конкретные производства, а в создание новых стандартов, смыслов, идей и структурообразующих организационных конструкций.

Подобная деятельность в силу своего всеобъемлющего характера является наиболее рентабельным в стратегической перспективе бизнесом, и современная благотворительность в значительной степени оказывается инвестированием именно в него. Это качественно новая сфера массовой глобальной конкуренции - глобальные СМИ, включая телевидение и социальные сети, оказываются всего лишь инструментами трансляции, навязывания, экспансии новых смыслов.

ОТ ИЕРАРХИИ - К СЕТИ: СМЕНА МОДЕЛИ УПРАВЛЕНИЯ

Значение деятельности по формированию стандартов и стратегий резко выросло не только в силу глобального тренда постепенного изживания собственно рыночных отношений, описанного выше, но и по сугубо управленческим причинам: в силу наблюдающегося перехода от иерархических систем управления к сетевым.

Принципиально важно понимать, что окончательно данный переход, по всей видимости, никогда не закончится: реальное участие в конкуренции будут принимать сочетания в разных пропорциях как иерархических систем, так и сетевых.

Можно предположить, что наиболее эффективно будут выглядеть трехступенчатые, трехзвенные системы управления. На их низшем уровне, на уровне непосредственного действия, будут находиться сетевые организации, направляемые и отчасти конституируемые иерархическими структурами. При этом управление ими будет в основном косвенным, основанным не на административном принуждении или финансовом стимулировании, а на формировании поля смыслов и мотиваций, заставляющем эти сетевые структуры совершать требуемые действия, в основном с узко коммерческой точки зрения, вполне бескорыстно.

Непосредственными организаторами этого поля смыслов и мотиваций являются традиционные иерархические структуры, находящиеся на втором уровне глобального управления. Однако сами они, в свою очередь, являются лишь исполнителями воли (приводными ремнями, инструментами) сетевых структур высшего уровня - сгустков глобального управляющего класса.

В результате начавшегося складывания описанной системы степень формальной иерархизации мира резко снизилась, причем как внизу, так и на самом верху управленческой (а следовательно, и социальной) пирамиды. С точки зрения участия в работе сетевых управляющих структур господа действительно вполне диалектически оказались некоторым подобием рабов, в то время как занимающие промежуточное положение менеджеры "выпали из контекста". Это парадоксальное подобие, являющееся важным фактором социальной стабилизации, сулит в будущем массу интересных социальных коллизий вроде братания владельца корпорации со студентом-протестантом через голову топ-менеджмента; впрочем, популярные в США сюжеты с комиком, ставшим или едва не ставшим президентом, могут быть эхом и этой коллизии тоже.

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13