Православный Свято-Тихоновский

гуманитарный университет

Богословский факультет

Заочное отделение

Кафедра сравнительного богословия и истории западных исповеданий

Дипломная работа

Личность диакона Димитрия Мизоса и его роль как посредника

в православно-протестантских контактах XVI века

Студентки VI курса

Научный руководитель:

кандидат богословия, доцент

диакон Михаил Таганов

Москва

2008 г.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.. 3

0.1. Проблема исследования и её актуальность. 3

0.2. Базовые характеристики работы.. 4

0.3. Обзор источников. 4

0.4. Историографический обзор. 9

0.5. Научная новизна работы.. 15

0.6. Структура работы.. 15

Глава 1. БИОГРАФИЯ ДИМИТРИЯ ДО 1559 ГОДА.. 17

1.1. Происхождение, место и время рождения. 17

1.2. Служба в Валахии, получение образования. 19

1.2.1. Обучение у Эрмодора Листарха. 20

1.3. Служба при Константинопольском патриархе. 21

1.3.1. Гипотеза о пребывании Димитрия в Кронштадте. 22

1.3.2. Дополнения из письма М. Герштманна. 23

1.4. Повторная служба в Валахии. 24

1.5. Путешествие по Западной Европе. 25

1.6. Религиозные взгляды Димитрия перед приездом в Виттенберг. 26

Глава 2. ПРЕБЫВАНИЕ ДИМИТРИЯ В ВИТТЕНБЕРГЕ.. 28

2.1. Приезд Димитрия в Виттенберг. 28

2.2. Письмо Меланхтона к патриарху Иоасафу II. 32

2.3. Греческий перевод Аугсбургского исповедания. 37

2.4. Результаты пребывания Димитрия в Виттенберге. 43

Глава 3. ДАЛЬНЕЙШАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДИМИТРИЯ, ЕЁ ИТОГИ.. 44

3.1. Деятельность Димитрия до осени 1561 года. 44

3.1.1. Славянская типография барона Унгнада. 44

3.2. Молдавское предприятие Гераклида Деспота. 52

3.3. после гибели Гераклида. 59

3.4. Оценка взглядов и деятельности Димитрия Мизоса. 65

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.. 68

БИБЛИОГРАФИЯ.. 71

Источники. 71

Литература. 74

ПРИЛОЖЕНИЯ.. 77

Приложение 1. 77

Приложение 2. 78

Приложение 3. 79

Приложение 4. 79

Приложение 5. 80

Приложение 6. 82

ВВЕДЕНИЕ

0.1. Проблема исследования и её актуальность

Личность диакона Димитрия представляет интерес в связи с его ролью в контактах и столкновениях Православной Церкви с Реформацией в 50-е и 60-е годы XVI века. Общеизвестным является факт пребывания Димитрия Мизоса в Виттенберге в 1559 г. и попытка Филиппа Меланхтона завязать через него отношения с Константинопольским патриархом. При отъезде Димитрия из Виттенберга Меланхтон вручил ему письмо на имя Константинопольского патриарха Иоасафа II и греческий перевод Аугсбургского исповедания. Но до сих пор остаются невыяснёнными вопросы о причине приезда Димитрия в Виттенберг, а также о том, доставил ли он патриарху документы, полученные от Меланхтона, и если доставил, то какова была реакция патриарха. При изучении источников, относящихся к рассматриваемой эпохе, выясняется, что дьякон Димитрий не был простым «курьером». Напротив, он играл во многих событиях активную самостоятельную роль. Примечательно, что этот православный диакон выступал в нескольких конфликтах протестантов c православными на стороне Реформации. Изучение биографии и деятельности Димитрия Мизоса помогает прояснить вопросы взаимоотношений православных и протестантских кругов в указанные десятилетия XVI века, понять характер православно-протестантских контактов, их движущие силы и результаты.

Актуальность изучения истоков православно-протестантских контактов неоднократно подчёркивалась на двусторонних встречах и собеседованиях представителей Православной Церкви и лютеранских теологов. Так, в 1982 году на заседании Смешанной православно-лютеранской комиссии по диалогу Георг Кречмар в своём докладе «Участие в тайне Церкви» высказал утверждение, что анализ отношений, складывавшихся между православными и лютеранами в 16-17 веках, является неотъемлемой частью главной темы всеправославно-лютеранского диалога[1]. В резюме первой встречи данной православно-лютеранской комиссии было заявлено, что обе стороны одинаково пришли к заключению о важности этих событий прошлого для диалога в настоящем, при этом «лютеранские члены комиссии рассматривают себя в свете меланхтонских и тюбингенских богословов»[2]. Поэтому исследование истории контактов представляется актуальным, тем более что в русскоязычной литературе до сих пор не существует работ, в которых переписка Меланхтона с Константинопольским патриархом и участие в ней диакона Димитрия Мизоса освещались бы достаточно подробно и доказательно.

0.2. Базовые характеристики работы

Объект данного исследования – православно-протестантские отношения в XVI веке. Предметом исследования является участие Константинопольского диакона Димитрия Мизоса в контактах православных и протестантских кругов в 50-е и 60-е годы XVI века. Цель данной работы – выявление роли диакона Димитрия в указанных контактах. Задачи исследования: во-первых, реконструкция биографии, религиозных взглядов и характера диакона Димитрия с учётом всех известных на сегодняшний день источников по теме; во-вторых, выяснение движущих причин и мотивов его сотрудничества с деятелями Реформации; в-третьих, выяснение причин негативного развития и конечной неудачи тех православно-протестантских контактов, в которых участвовал Димитрий Мизос.

0.3. Обзор источников

Все источники, рассмотренные в работе, подразделяются на три группы по следующему критерию: в первую группу входят документы, в которых упоминается Димитрий и говорится о его пребывании в Виттенберге у Меланхтона. Эти источники мы считаем, несомненно, относящимися к интересующему нас человеку. В источниках второй группы встречается имя Димитрий, но нет упоминаний о его связи с Меланхтоном. Эти документы требуют дополнительного исследования, так как в них, возможно, идёт речь о другом человеке, носившем то же имя. Источники из третьей группы повествуют о событиях, в которых Димитрий Мизос принимал участие, но о самом Димитрии в них не упоминается.

К первой группе мы относим следующие источники:

1. Письмо Сигизмунда Тордаи к Меланхтону от 01.01.01 г., на латинском языке, – документ, который до сих пор не привлекался к изучению данной темы. С этим письмом в качестве рекомендации Димитрий приехал в Виттенберг. Письмо было опубликовано в 1927 году в малодоступном венгерском издании «Magyar Protestans Egyhaztoerteneti Adattar», в 1966 году переопубликовано Х. Фольцем с важными комментариями, но, по-видимому, не привлекло внимания исследователей. во втором издании своей книги «Wittenberg und Byzanz»[3] (1971 г.) не упоминает о нем, М. Казаку[4] также его игнорирует. Об авторе письма Х. Фольц сообщил следующие сведения: венгерский протестант Сигизмунд Тордаи происходил из города Гилау в Трансильвании (отсюда латинизированное прозвище Тордаи – Гелоус), в 1540-44 гг. учился в Виттенберге у Меланхтона, с 1556 г. занимал должность префекта города Эпериес (ныне город Прешов в Словакии). [34]

2. Письма Меланхтона 1559 года с информацией о пребывании Димитрия в Виттенберге, на латинском языке:

а) к Давиду Хитреусу от 01.01.01 г. [23],

б) к Иерониму Баумгартнеру от 01.01.01 г. [24],

в) к Георгу Краковиусу от 01.01.01 г. [25],

г) к Иоахиму Камерариусу от 01.01.01 г. [26],

д) к Альберту Харденбергу от 01.01.01 г. [27],

е) к Иерониму Баумгартнеру, от 01.01.01 г. [28] (на этом письме есть приписка Баумгартнера, что упоминаемый диакон Димитрий посетил его в Нюрнберге через несколько дней после получения письма);

ж) к Иоанну Маттезиусу, от 01.01.01 г. [29],

з) к Георгу Краковиусу от 01.01.01 г. [30],

и) к Авдию Преториусу, от 01.01.01 г. [31],

к) к Иакову Бордингусу, от 01.01.01 г. [32].

Письма Меланхтона цитируются по изданию: Melanchthon, Philipp. Philippi Melanchthonis opera quae supersunt omnia. /ed. C. G. Bretschneider. Halis Saxonum. 28 vol. .

3. Письмо Меланхтона Константинопольскому патриарху Иоасафу II, на греческом языке, опубликовано Мартином Крузиусом в Туркогреции, параллельно с латинским переводом [14].

4. Примечания Крузиуса к письму Меланхтона патриарху, на латинском языке [17].

5. Письмо Димитрия, Константинопольского диакона, к Филиппу Меланхтону от 01.01.01 г., на греческом языке, было получено Мартином Крузиусом от Якоба Монавиуса и опубликовано им в Туркогреции параллельно с латинским переводом [11].

6. Примечания Крузиуса к письму Димитрия Меланхтону, на латинском языке [18].

7. Примечания Крузиуса к Истории греческой Церкви, опубликованной в Туркогреции, на латинском языке [20].

8. Переписка барона Ханса Унгнада и его сотрудников по поводу приёма Димитрия на работу в славянскую типографию:

а) Письмо Амброза Фрёлиха к барону Унгнаду от 01.01.01 г., на немецком языке, опубликовано Иваном Костренчичем в 1874 г. [4],

б) Письмо Амброза Фрёлиха к барону Унгнаду от 01.01.01 г., на немецком языке, опубликовано Иваном Костренчичем в 1874 г. [5],

в) Письмо Амброза Фрёлиха к барону Унгнаду от 01.01.01 г., на немецком языке, опубликовано Иваном Костренчичем в 1874 г. [6],

г) Письмо Примуса Трубера к барону Унгнаду от 01.01.01 г., на немецком языке, опубликовано Теодором Эльце 1897г. [7],

д) Письмо Примуса Трубера к барону Унгнаду от 4 ноября 1561 г., на немецком языке, опубликовано Теодором Эльце 1897г. [8],

е) к барону Унгнаду, ноябрь 1561 г. (число не указано), на немецком языке, опубликовано Теодором Эльце 1897г. [9].

9. , написанная после его смерти Иоахимом Камерариусом (на латинском языке) и опубликованная в 1566 г. [10].

Ко второй группе источников относятся следующие документы:

1. Фрагмент работы Нильса Хеммингса «Catechismi quaestiones concinnataes», вышедшей в декабре 1560 г., в котором сообщаются сведения о Димитрии. Этот фрагмент цитируется в примечании Крузиуса к письму Димитрия Меланхтону [18].

2. Письмо Димитрия, секретаря Деспота, к Константинопольскому патриарху Иоасафу II, на греческом языке, получено Мартином Крузиусом от Феодосия Зигомала́ и опубликовано им в Туркогреции параллельно с латинским переводом [12].

3. Примечания Крузиуса к письму Димитрия патриарху, на латинском и частью на немецком языке. Крузиус сообщает, со слов Феодосия Зигомала́, что Димитрий был учеником Эрмодора Листарха и секретарём Гераклида Деспота [19].

4. Ульриху Фуггеру, от 7 марта 1561 г., на латинском языке, опубликовано Паулем Леманном в 1951 г. [15].

5. Биография Якоба Гераклида Деспота, написанная Зоммером (год написания неизвестен), на латинском языке, первая публикация в 1587 г., переопубликована Э. Леграном в 1889 г. в книге «Deux Vies de Jacques Basilicus» [33].

Третья группа источников.

1. Греческий перевод Аугсбургского исповедания, который был послан Меланхтоном патриарху Иоасафу II. Данный текст впервые был опубликован осенью 1559 года, в качестве переводчика указан Paulus Dolscius (Долций). Этот же самый перевод был послан тюбингенскими богословами патриарху Иеремии II в 1574 году и опубликован, параллельно с латинским текстом Confessio Augustana, в 1584 году в Виттенберге в сборнике Acta et Scripta вместе со всеми материалами переписки [3].

2. , правителя Молдавии, к Иоанну Зигомала́, на греческом языке, получено Мартином Крузиусом от Феодосия Зигомала́ и опубликовано в Туркогреции, параллельно с латинским переводом [13].

3. Примечание Крузиуса к письму Деспота, на латинском языке [16].

4. Рекомендательные письма Меланхтона от 1 мая 1556 года, данные им Якобу Гераклиду:

а) к датскому королю Кристиану III, на немецком языке [21],

6) к Генриху Бускодуценсису, личному врачу датского короля, на латинском языке [22].

4. Летопись истории Молдавии с 1551 по 1574 гг., написанная Азарием по заказу господаря Петра Хромого (, ), на славянском языке, опубликована в 1976 г. в книге «Славяно-молдавские летописи XV – XVII вв.» [1].

5. Молдавско-польская летопись гг., на польском языке, датированная 1566 годом, автор неизвестен, опубликована в 1976 г. в книге «Славяно-молдавские летописи XV – XVII вв.» вместе с переводом на русский язык [2].

0.4. Историографический обзор

История изучения рассматриваемой темы естественным образом делится на два периода. Исследователи первого периода опирались только на источники, опубликованные в . В центре их интереса была попытка Меланхтона завязать переписку с Константинопольским патриархом, а Димитрий Мизос упоминался в качестве доверенного лица патриарха. Авторы придерживались мысли, что Димитрий доставил патриарху Иоасафу письмо Меланхтона и греческий перевод Аугсбургского Исповедания, но патриарх не счёл нужным отвечать.

Гейнеций (Heineccius) в книге «Abbildung der alten und neuen Griechischen Kirche» [52] сообщает, что Константинопольский патриарх Josephus послал в Виттенберг диакона по имени Димитрий, чтобы узнать о Реформации и евангелическом учении. Этому диакону Филипп Меланхтон вручил греческий перевод Аугсбургского исповедания и письмо, адресованное патриарху. Гейнеций подробно пересказывает содержание письма и добавляет, что, насколько ему известно, ответа от патриарха не последовало. Автор даёт следующее объяснение этому факту: «Или этот патриарх Йозефус, который характеризуется своими соотечественниками как человек высокомерный и надменный, не захотел уделять внимание данной корреспонденции, или же он был слишком занят своими собственными расстройствами, по поводу которых он в 1564 г. был смещён со своего поста»[5].

Католический епископ Гефеле изложил ту же историю в статье «Versuche zur Protestantisirung der griechischen Kirche» (в книге Hefele, C. J. Beiträge zur Kirchengeschichte, Archäologie und Liturgik. Tübingen, 1864) в антипротестантском полемическом ключе. Перевод статьи Гефеле на русский язык был опубликован в журнале «Христианское чтение» за 1865 год [43]. Замыслы лютеран и реакция греков описываются в статье следующим образом: «Образованный патриарх Иосиф понял намерение Меланхтона, который, представляя характер протестантства в совершенно неверном свете, явно рассчитывал на мнимое невежество греков в догматических вопросах. Он, поэтому, оставил письмо Меланхтона без ответа».[6] Аналогичная позиция представлена в книге Н. Тальберга [45].

Более подробно излагает историю контакта [40], явно склоняясь к точке зрения Гейнеция и порицая Гефеле за излишнюю подозрительность в отношении протестантов.

Кто первый начал сношения, протестанты или греки — вопрос, решение которого остается неясным. По-видимому, греки. Есть известие, что Константинопольский патриарх Иоасаф () посылал в Германию некоего старца Димитрия Миза, греческого диакона, который был в Виртенберге с целью ознакомления с новым лютеранским учением. С этим Димитрием познакомился известный Филипп Меланхтон, который, конечно, очень любопытствовал знать, в каком положении находится Греческая церковь. Следствием этого знакомства было то, что Меланхтон решился завести сношения с Константинопольской патриархией. Случай к этому дан был тем, что Димитрий Миз собрался в обратный путь. Указанный глава реформационного движения счел полезным послать с Димитрием на имя патриарха известную протестантскую Символическую книгу — Аугсбургское исповедание в греческом переводе, сделанном Долцием. При этом Меланхтон препроводил еще на имя патриарха же письмо. <…> Письмо это отправлено было патриарху Иоасафу в 1559 г. Но сношений между патриархом и Меланхтоном не завязалось. Неизвестно, отчего так вышло. Оттого ли, что патриарх не счел нужным завязывать отношений с каким-то реформатором, боясь унизить тем свое достоинство (патриарх Иоасаф был человеком малодоступным), или же оттого, что этот предстоятель Константинопольской церкви сам скоро лишился кафедры по обвинению в симонии — это в истории остается неразъясненным.[7]

N. Iorga в книге «Byzance apres Byzance» [54] охарактеризовал Димитрия следующим образом: «Диакон Димитрий из Фессалоники, по происхождению славянин, некогда живший в Египте, который приезжал в 1559 году в Германию и был корреспондентом Меланхтона». При этом Йорга высказал утверждение, что Димитрий, секретарь господаря , адресовавший после смерти своего господина письмо с туманными объяснениями патриарху Иоасафу, – это, без сомнения, другой человек.[8]

Иоаннис Кармирис в своём фундаментальном труде Όρθοδοξία και Προτεσταντισμός (1937 г.) [56] изложил следующую версию событий: Димитрий вернулся в Византию в том же 1559 г. и передал письмо и текст Аугсбургского исповедания патриарху Иоасафу. Патриарх и Синод рассмотрели Аугсбургское исповедание и признали его еретическим. Не желая портить отношения с немецкими протестантами, патриарх и его советники приняли решение ничего не отвечать на письмо.[9] Во всех вышеперечисленных работах Димитрию отводилась только роль курьера.

Значительный прогресс в исследовании вопроса был достигнут Эрнстом Бенцем, который привлёк к рассмотрению следующие новые источники: письма Филиппа Меланхтона, письма Валентина Вагнера, письма Примуса Трубера и других сотрудников барона Ханса фон Унгнада, греческий текст Аугсбургского исповедания, а также материалы биографии Якоба Гераклида Деспота, опубликованные Э. Леграном. В своей книге «Wittenberg und Byzanz» (1949 г.) Бенц реконструировал биографию Димитрия и сделал вывод, что письмо Меланхтона не было доставлено патриарху, так как Димитрий не поехал в Константинополь, а остался в Европе. Версию Кармириса Бенц отверг как «домысел в стиле романов»[10]. На основе тщательного изучения греческого перевода Аугсбургского исповедания Бенц пришёл к выводу, что подпись Долция под переводом является мистификацией: настоящим автором перевода, по мнению Бенца, был Меланхтон, а Димитрий оказывал ему помощь. Бенц первым из историков заинтересовался самой личностью Димитрия. Исследователь пришёл к выводу, что Дмитрий был сторонником протестантских идей и имел своей целью распространение Реформации на православные области Европы. Бенц именует Димитрия «православным сторонником Реформации», не видя ничего странного в таком выражении, поскольку сам Эрнст Бенц – горячий сторонник экуменического движения. Но для православного сознания деятельность православного дьякона по насаждению протестантских идей является ничем иным как вероотступничеством.

Профессор Кармирис под влиянием работы Бенца несколько пересмотрел свою версию событий. В статье 1966 года «Luther und Melanchthon über die Orthodoxe Kirche» [55] он по-прежнему отстаивал точку зрения, что Димитрий отвёз документы в Константинополь, но датировал это событие уже 1560 или даже 1564 годом. В данной статье всю вину за неудачу переговоров между православными и протестантами Кармирис возложил на Димитрия, которого назвал (под влиянием открытий Бенца) ренегатом и вообще «демонической личностью».[11]

Работа Бенца в той части, которая касается греческого перевода Аугсбургского исповедания, была подвергнута критике со стороны лютеранских теологов. В частности, Д. Вендебург в работе «Reformation und Orthodoxie» [61] заявила, что переводчиком всё же следует считать Долция, а Меланхтон лишь переработал готовый перевод, чтобы сделать его более приемлемым для православных христиан.

М. Казаку в кратком сообщении в 1982 году на 16 конгрессе византинистов «Dimitrie Ljubavič (vers 1520 – 1564) et les premiers contacts entre l’ortodoxie et la reforme» [50] привлёк к исследованию целую серию дополнительных источников, среди которых сербские печатные книги 16-го века и письма Ульриха Фуггера. Он также предположил, что сведения об интересующем нас человеке могут содержаться в биографии Якоба Гераклида Деспота, и попытался идентифицировать одного из сподвижников Гераклида, носившего имя Димитрий, с диаконом Димитрием Мизосом. Сенсационные выводы М. Казаку не вызвали доверия коллег. По-видимому, сам Казаку впоследствии отказался от своих утверждений, так как продолжения исследования данной темы с его стороны не последовало.

Последняя по времени научная публикация, в которой упоминается Димитрий Мизос, – это докторская диссертация румынского профессора протоиерея Даниэля Бенга «David Chytraeus () als Erforscher und Wiederentdecker der Ostkirchen» [47]. Бенга взял за основу биографию Димитрия, реконструированную Бенцем, отверг добавления, сделанные Казаку, и указал на источник, который до сих пор не привлекался к исследованию. Это опубликованное Хансом Фольцем рекомендательное письмо Сигизмунда Тордаи, с которым Димитрий приехал к Меланхтону. В решении вопроса о том, получил ли патриарх письмо Меланхтона, Бенга присоединился к мнению Бенца. Вопрос об авторстве перевода Аугсбургского исповедания Бенга счёл до сих пор не прояснённым.

Современных авторов, которые упоминают в своих трудах о миссии, возложенной на Димитрия Меланхтоном, можно разделить на последователей Бенца, утверждающих, что патриарх не получил посланных ему документов, и последователей Кармириса, считающих, что патриарх получил письмо и перевод, но не счёл нужным отвечать.

Версию Бенца поддерживают, кроме уже названных Маттея Казаку, Даниэля Бенга и Доротеи Вендебург, также о. Георгий Флоровский («The Greek Version of the Augsburg Confession» [51]), Герхард Подскальски («Griechische Theologie in der Zeit der Türkenherrschaft » [58]), Гуннар Херинг («Ortodoxie und Protestantismus» [53]), Георг Кречмар («Die Confessio Augustana Graeca», cм ссылку в [61]).

Версия Кармириса 1937 года, которую сам автор впоследствии пересмотрел, была воспроизведена Стивеном Рансимэном в книге «The Great Church in Captivity» [60], но дополнена сведениями о биографии Димитрия, взятыми из книги Бенца. В книге Рансимэна утверждается (без ссылок на источники), что Димитрий приехал в Виттенберг с рекомендательным письмом от Якоба Гераклида. Работа Рансимэна переведена на русский язык и издана в 2006 году. Та же самая версия Кармириса 1937 года взята за основу в статье Православной Энциклопедии «Аугсбургское исповедание» (автор ) [39].

Особняком стоит заметка архим. Августина (Никитина) «Меланхтон и православный Восток» [37], согласно которой письмо Меланхтона патриарху было принято в Константинополе вполне доброжелательно и даже был написан ответ, но он пришёл в Виттенберг слишком поздно – Меланхтон уже умер.

0.5. Научная новизна работы

В работе впервые рассмотрен источник, до сих пор не привлекавшийся к исследованию данной темы. Это письмо венгерского протестанта Сигизмунда Тордаи к Меланхтону, послужившее рекомендацией Димитрию Мизосу. На письмо Тордаи обратил внимание Д. Бенга и выразил мнение, что необходимо написать новую биографию Димитрия, корректирующую и дополняющую работу Бенца, с учётом этого источника.[12] Данная дипломная работа является попыткой решить указанную задачу. Кроме того, скорректированы некоторые выводы Бенца, неприемлемые с православной точки зрения. Также рассмотрена и подвергнута критике работа М. Казаку по исследуемой теме.

0.6. Структура работы

Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложений. Разбиение на главы произведено в соответствии с этапами биографии и деятельности Димитрия Мизоса до, во время и после его пребывания в Виттенберге.

Глава 1 называется «Биография Димитрия до сентября 1559 года» и посвящена анализу жизни, деятельности и религиозных взглядов Димитрия до приезда в Виттенберг на основе сведений, содержащихся в письме Тордаи, в сопоставлении с данными других источников. Глава 2 посвящена переломному моменту в биографии Димитрия, т. е. его общению с Меланхтоном, она называется «Пребывание Димитрия в Виттенберге». Рассматривается письмо Меланхтона патриарху и греческий текст Аугсбургского исповедания и обсуждается роль Димитрия в переписке. Глава 3 «Деятельность Димитрия после 1559 г. и её итоги» посвящена рассмотрению заключительного этапа биографии Димитрия, когда в полной мере выявилось его отношение к Православию и к Реформации. Показано, что его деятельность в этот период была направлена на распространение протестантизма среди православных христиан. Обсуждается судьба документов, вручённых Димитрию Меланхтоном.

Приложения содержат: 1) письмо Тордаи Меланхтону, 2) сообщение Нильса Хеммингсена о Димитрии, 3) фрагмент письма М. Фуггеру, 4) фрагмент биографии Гераклида Деспота, 5) фрагмент из книги С. Рансимэна «Великая Церковь в пленении», 6) фрагмент статьи «Аугсбургское исповедание» из Православной энциклопедии.

Время рождения Димитрия можно вычислить согласно указанию в письме Амброза Фрёлиха от 24 июня, что Димитрию 40 лет – «bey 40 jaren seines alters»[15]. Письмо было написано в 1561 году, следовательно, Димитрий родился около 1521 года. Эти данные не согласуются с информацией Хеммингсена. Сообщая о пребывании некоего Димитрия в протестантских странах в 1557 году, он называет его старцем – «vir senex et gravis»[16]. (Эту характеристику повторяет Крузиус в своих Примечаниях к церковной истории [20].) Но определение senex не могло употребляться по отношению к человеку моложе 45 лет, нашему же Димитрию в то время не было ещё и 40. Местом рождения Димитрия Хеммингсен называет греческий город Фессалоники (Салоники, Солунь), который никогда не входил в Паннонию. Письмом Тордаи также опровергается гипотеза М. Казаку о рождении Димитрия в Венеции в семье сербских печатников Любавичей[17].

1.2. Служба в Валахии, получение образования

Далее Тордаи сообщает, что Димитрий не долго жил на родине, так как, придя в возраст, поступил на службу к валашскому князю Радулу: «se adolescens ad Radulum, Despoten Valachiae Transalpinae»[18]. Этот факт подтверждается и Фрёлихом, который пишет, что Димитрий много лет был секретарём воеводы Валахии: «Ist vill jar des walachischen wayda secretari gewesen»[19]. Когда в 1545 году в связи с беспорядками в Валахии князь Радул был смещен турецким правительством и вызван в Константинополь, Димитрий поехал вместе с ним.[20] В Византии он изучил греческий язык, как древний, так и современный разговорный. Через несколько лет он отправился в Падую для продолжения учения.[21]

В XVI веке многие православные греки учились в Западной Европе, потому что в Византии наука и образование находились в упадке из-за турецкого владычества. Обучение в среде инославных христиан часто приводило к принятию чуждых Православию взглядов, укоренившихся в Западном христианстве. Нередки были случаи перехода греков в римо-католичество или протестантство. Самые известные из греков-протестантов середины XVI века: филолог Франциск Портус, обратившийся в кальвинизм, Франциск Лисманино, лидер польских антитринитариев, Якоб Гераклид, также тяготевший к антитринитаризму. Но и среди православных греков, даже в священном сане, некоторые с симпатией относились к Реформации, как например, Феона, митрополит Паронаксии (т. е. островов Парос и Наксос) и патриарший экзарх, который состоял в дружеской переписке с Меланхтоном и Камерариусом. По-видимому, и Димитрий Мизос, обучаясь в Италии, был ознакомлен с идеями протестантизма. В Падуе началась его многолетняя дружба с венгерским протестантом Сигизмундом Тордаи. Как сообщает Фольц, Тордаи изучал медицину в Падуе с 1546 по 1549 год[22]. Это даёт нам промежуток времени, когда Димитрий жил в Италии. Занимался он там «переписыванием греческих авторов для многих уважаемых людей»[23]. Тордаи пишет, что жил в Падуе совместно с Димитрием «самым дружеским образом»[24].

1.2.1. Обучение у Эрмодора Листарха

Из Италии Димитрий возвратился в Византию, посетив по дороге остров Хиос, принадлежавший в то время Генуэзской республике. Визит на Хиос был предпринят им ради общения с известным греческим учёным Эрмодором Листархом.[25] Лебедев сообщает о Листархе следующее:

Эрмодор Листарх, родом из Закинфа, получил образование в греческой гимназии в Риме, а в Ферраре изучал медицинскую науку. В этом последнем городе Листарх впоследствии занимался учительством и медицинской практикой. Его-то патриарх (Дионисий – прим.) и вызывал в Константинополь. По соображениям Мануила Гедеона, названный ученый грек мог занять преподавательское место в (Патриаршей – прим.) школе в гг. Скоро начались смуты в церкви Константинопольской и школа прекратила свое существование, кажется, при самом же Дионисии».[26]

Если эти сведения верны, то, следовательно, Димитрий посетил Листарха на Хиосе уже после того, как тот прекратил свою учительскую деятельность в Константинополе. Возможно, Димитрий успел поучиться в Константинопольской школе у Листарха до отъезда в Италию. Или же он не был ранее знаком с Листархом и приехал на Хиос, привлечённый молвой о знаменитом учёном. В любом случае, Димитрий некоторое время учился у Листарха, как сообщает об этом также Мартин Крузиус в Туркогреции, со ссылкой на Феодосия Зигомала.[27]

1.3. Служба при Константинопольском патриархе

В Византии Димитрий пробыл в этот раз до 1554 г. Тордаи ничего не сообщает о его жизни в этот период времени. Вероятно, именно к этим годам относится деятельность Димитрия в Константинопольской патриархии. В данных источников имеются некоторые противоречия. Так, Фрёлих в письмах к барону Унгнаду пишет, что Димитрий был шесть лет диаконом и секретарём (leuit vnd nottari) патриарха Константинополя.[28] Меланхтон же (в письме к Камерариусу от 01.01.01 г.) сообщает о трёх годах.[29] Кармирис предлагает следующим образом согласовать эти источники: Димитрий три года работал секретарём, не имея священного сана, а затем ещё три года в сане диакона.[30] Если мы согласимся, что рукоположение Димитрия в сан дьякона состоялось именно в этот период, то, следовательно, он служил при патриархе Дионисии.

1.3.1. Гипотеза о пребывании Димитрия в Кронштадте

Гипотезу Бенца о том, что Димитрий был секретарём валашского князя Мирчи IV (1545 – 1554), приходится признать несостоятельной. Бенц использовал в качестве источника письмо кронштадтского реформатора Валентина Вагнера к не названному по имени князю Валахии или Молдавии, которое датировано 1552 г. В этом письме Вагнер упоминает о том, что князь прислал к нему в Кронштадт для изучения латыни некоего Димитрия. Вагнер хвалит способности и прилежание Димитрия и благодарит князя за такого хорошего ученика. По предположению Бенца, речь идёт о Димитрии Мизосе, который именно во время своего пребывания в Кронштадте мог усвоить протестантские взгляды.

Город Кронштадт в Трансильвании (ныне румынский город Брашов) был одним из центров Реформации. Известны попытки кронштадтских протестантов по распространению идей Реформации среди православных румын и греков. Валентин Вагнер специально для греков составил лютеранский катехизис на греческом языке, который был одобрен Меланхтоном и опубликован в 1550 году под названием Κατήχησις Ου’αλεντίνου του Ου’αγνέρου Κορονέως.[31]. По некоторым сведениям, Вагнер послал свой катехизис в 1550 году Константинопольскому патриарху.[32]

Димитрий имел в Трансильвании библиотеку[33], следовательно, часто бывал в этой области. Но данные письма Тордаи свидетельствуют о том, что в 1552 году Димитрий Мизос не был в тех местах и не состоял на службе у валашского или молдавского князя. Если принятая датировка письма Валентина Вагнера верна, то Димитрий, упоминаемый в письме Вагнера, не может быть идентифицирован с диаконом Димитрием Мизосом.

1.3.2. Дополнения из письма М. Герштманна

Можно попытаться дополнить сведения о втором пребывании Димитрия в Византии, если привлечь в качестве источника письмо Мартина Герштмана Ульриху Фуггеру. Этот источник, впервые рассмотренный в применении к данной теме М. Казаку, мы относим к небесспорным, поскольку в нём не упоминается о связи Димитрия с Меланхтоном. Как сообщает Леманн, Мартин Герштманн состоял на службе у известного библиофила 16 века Ульриха Фуггера и должен был приобретать книги и географические карты для его библиотеки.[34] В письме из Венеции от 7 марта 1561 года Герштманн рассказывает Фуггеру о Димитрии, причём высоко оценивает его учёность, знание Греческая литература, а также «турецких стран и дел».[35] Герштманн сообщает, что Димитрий в Константинополе обучал молодых людей религии, а во время своего двухлетнего пребывания на Афоне изучил труды лучших авторов, хранящиеся в тамошних библиотеках.[36] (Свидетельство о том, что упоминаемый в письме Димитрий жил на Афоне, может служить косвенным указанием на то, что речь идёт именно о Димитрии Мизосе, т. к., по замечанию Д. Бенга, Димитрий, по-видимому, рассказывал Меланхтону о современном состоянии афонского монашества.[37]) Герштманн напоминает Фуггеру, что Димитрий уже оказывал ему услуги в делах, и предлагает снова воспользоваться его помощью в качестве посредника. Далее в письме содержится загадочное словосочетание puerperas venales[38], открывающее исследователям простор для предположений. Буквальный перевод – «продажные роженицы» – наводит на мысль о торговле женщинами. Публикатор письма Пауль Леманн отверг такое понимание как невероятное и предположил, что словом puerperas для сохранения коммерческой тайны зашифрован пурпур и что речь идёт о торговле шёлком.[39] М. Казаку, напротив, счёл экспорт женщин из Константинополя в Германию вполне реальным делом и обвинил Димитрия Мизоса в сводничестве.[40] При анализе следующей фразы текста письма – «Venit igitur ut mihi significaret, quorundam suorum discipulorum parentes esse mortuos et puerperas in iuvenum potestatem venisse, qui malint pecuniae potius quam literarum studio incumbere» – становится ясно, что puerperas – это люди, так что объяснение Леманна приходится признать несостоятельным. С другой стороны, версия Казаку также противоречит контексту. Нигде в письме не упоминается о каком-либо товаре кроме книг и карт. Представляется наиболее вероятным, что Димитрий должен был выступить в качестве посредника при покупке книг. Герштманн сообщает своему хозяину, что родители некоторых константинопольских учеников Димитрия умерли, puerperas venales пришли в дееспособный возраст, и при этом они больше любят деньги, чем изучение наук. Можно предположить, что на Димитрия возлагается задача разыскать этих своих учеников и купить у них доставшиеся от родителей книги. Наличие у Димитрия учеников в Константинополе может свидетельствовать о том, что он сам какое-то время преподавал в патриаршей школе.

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4