Проект «Геноцид еврейского народа на Кобринщине»

Управление образования Брестского облисполкома

Учреждение образования «Кобринский государственный профессиональный лицей сферы обслуживания»

Проект

«Геноцид

еврейского народа

на Кобринщине»

Выполнила: Троцюк Диана, учащаяся группы 220

Руководитель: , руководитель кружка «Ровесник»

Консультант: , председатель иудейской

религиозной общины г. Кобрина

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Антисемитизм - государственная политика фашизма.

2. Гетто «А».

3. Гетто «Б».

4. «Сценарии» человекоистребления.

5. Последствия зверства фашизма.

Заключение

Список использованных источников.

ВВЕДЕНИЕ

В мае 2010 года мы отмечали 65-летие Победы в Великой Отечественной войне годов. 9 мая не только праздничный день. Это ещё и день скорби, потому что наряду с радостью победы живёт печаль по тем, кто погиб в военных сражениях или был замучен, уничтожен в многочисленных лагерях смерти и тюрьмах. Население Брестской области, а в частности города Кобрина и Кобринского района, познало на себе все ужасы немецко-фашистской оккупации, впрочем, и как жители других, попавших под немецкую оккупацию, территорий.

Избирая в качестве объекта исследования на тему: «Холокост на Кобринщине», я кроме её общественно-политической актуальности руководствовалась и таким обстоятельством, как её неполная разработанность, фрагментарный характер опубликованных материалов и отсутствие обобщающих работ. Но прежде всего, я решила рассказать о геноциде и жестоких издевательствах над мирным населением именно на Кобринщине, так как это мне наиболее близко. Ведь город Кобрин – это мой родной город! Это те места, где я родилась и выросла, где прошло моё детство. И я хочу, чтобы люди больше знали о таком маленьком, но гордом и сильном городе, как Кобрин.

Целью данного исследования является исследование геноцида еврейского народа на Кобринщине.

Задачи:

1. Изучить политику антисемитизма в отношении еврейского народа.

2. Ознакомиться с месторасположением и назначением гетто в Кобрине.

3. Произвести фотосъёмку памятных мест, связанных с геноцидом еврейского народа на Кобринщине.

4. Систематизировать сведения о жителях Кобринского района, истреблённых фашистами и вывезенных на принудительные работы.

5. Изучить воспоминания очевидцев событий – бывших узников застенков, а также людей, оказавших сопротивление фашистам и «Праведников мира».

Привлечённые для разработки темы источники можно разделить на три группы:

- документы, опубликованные в сборниках, энциклопедиях, газетах;

- неопубликованные архивные документы рукописных фондов Кобринского военно-исторического музея имени , а также Национального архива Республики Беларусь;

- воспоминания очевидцев событий – бывших узников фашистских застенков, а также людей, оказывавших сопротивление фашистам и «Праведников мира».

Все эти источники можно подразделить на две большие группы: документы, составленные советскими органами и документы, составленные советскими органами и документы гитлеровских учреждений, действовавших в период оккупации на территории района.

Документальные материалы, относящиеся к первой группе, сложились в результате деятельности органов по расследованию злодеяний фашистских оккупантов. Вторую группу использованных автором архивных материалов составляют документы немецко-фашистской администрации: инструкции и приказы, отчёты, донесения, рапорты, дневники воинских и специальных карательных подразделений, приказы, постановления гражданских и военных оккупационных властей. В этих документах, не смотря на то, что в них в большинстве случаев, авторы излагают события тенденциозно, с явным стремлением замаскировать, обелить свои злодеяния, содержится много фактического материала, который ярко показывает преступную деятельность фашистских захватчиков. Например, имеются документы, в которых рассказывается об уничтожении целых деревень вместе со всеми их жителями, содержатся данные о количестве истреблённых советских граждан (по отдельным местечкам и деревням района), по которым можно установить непосредственных виновников тех или иных кровавых акций гитлеровцев.

Кроме того, в работе использованы объёмные исследования, касающиеся геноцида еврейского народа в Кобринском районе, которые появились в конце ХХ века – начале ХХI века. [2, 13]

Кроме того, программа исследования включала следующие этапы:

1. Изучение теоретического материала.

2. Исследовательская работа.

3. Фотосъёмка.

4. Обработка и анализ проведённой работы.

5. Подведение итогов проекта – издание книги «Геноцид еврейского народа на Кобринщине»

Проведённые мероприятия:

- Посещение музея в г. Кобрине

- Работа с архивными материалами и документами.

- «Холокост на Кобринщине» - экскурсия по бывшему расположению гетто А и гетто Б, к бывшему зданию Юденрата.

- Воспитательное мероприятие «Праведники мира» - ознакомление учащихся с историческими событиями Кобринского района.

- «Антисемитизм» - беседа с председателем иудейской религиозной общины г. Кобрина

- «Жертвы фашизма» - посещение мест захоронений жертв геноцида с участием

- Презентация книги «Геноцид еврейского народа на Кобринщине» - открытое мероприятие.

Не претендуя на подробное освещение темы, своей работой я хотела бы подчеркнуть, что важно помнить о всех многочисленных жертвах и не допустить, чтобы подобные события повторились.

1. АНТИСЕМИТИЗМ – ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА ФАШИЗМА

Задолго до начала второй мировой войны, сразу после прихода Гитлера к власти 30 января 1933 года, фашисты детально разработали планы захвата «жизненного пространства» для немцев на востоке. Готовили сильную армию, вели идеологическую обработку населения. В её основе лежала человеконенавистническая теория превосходства арийцев, проповедовалась яростная ненависть к «низшим расам». Русские, поляки, евреи, цыгане… По планам оккупантов их надлежало уничтожать, а освобождённые земли заселить немецкими колонистами. И тогда будет процветать третий рейх и его народ – раса господ. Борьба с евреями стала частью отработанного плана очищения «жизненного пространства». Антисемитизм был возведён в ранг государственной политики. Планы нацистов были чудовищны: уничтожить два миллиона евреев [2, с.12].

Геноцид евреев в Европе, проводимый нацистской Германией во время Второй Мировой войны, обычно называют греческим словом «Холокост» (Всесожжение). Осуществление Холокоста было поручено СС организации, которую возглавил «архитектор» геноцида Генрих Гиммлер. На оккупированной территории немецкие захватчики проводили заранее спланированное ограбление белорусского народа. Для этих целей были учреждены организации типа «Центральное торговое общество Восток» (ЦТО), должности всевозможных фюреров, инспекторов, уполномоченных и других «специалистов» по экономике.

Гитлеровские палачи последовательно и систематически унистожали мирное население. За время оккупации на территории Беларуси было истреблено свыше 2 миллионов 200 тысяч советских граждан.

С первых недель войны насилие и бесчеловечность по отношению к евреям не знали границ. В синагогах Белостока и Риги людей сжигали заживо. Их топили в реках, колодцах и болотах, бросали в шахты, замуровывали живьём. В Минске, Харькове и некоторых других городах людей уничтожали в душегубках.

2. ГЕТТО «А»

Чудовищные потери нанесла населению Кобрина свирепая политика геноцида, осуществляемая немецко-фашистскими оккупантами в 1941 – 1944 годах. Следует отметить, что в нашем городе в довоенное время проживало около 16 тысяч человек; из них 70% - евреи.

Уже в первые дни оккупации в начале Октябрьской улицы был умышленно подожжён один из еврейских домов. Пожар быстро стал распространяться, чему способствовала сухая погода. Попытки тушить огонь были пресечены угрозой расстрела. Оцепеневшее население пылающего квартала собралось на берегах Кобринки, с ужасом наблюдая за гибелью своего имущества. И лишь вдоволь натешившись «фейерверком», фашисты разрешили отстаивать ещё не охваченные пламенем строения.

О событиях этих дней вспоминает Ашер Моисеевич Зисман, житель Бреста: «В городе Кобрине Брестской области немцы подожгли еврейскую больницу и квартиру раввина, и так как местные пожарные получили приказ не тушить огонь, то пожары охватили весь город. Немцы бросали живых евреев в огонь…

У моего старика отца немецкие звери перед тем, как расстрелять его, вырвали седую бороду. У моего брата, зубного врача, немецкие бешеные собаки перед расстрелом выбили все зубы, и когда он упал без сознания у могилы, со смехом приказали ему как зубному врачу вставить себе зубы» [1, с.154].

Вскоре на полных оборотах начал работать дьявольский механизм планомерного массового человекоистребления.

Так, в июле частями гестапо на улицах города была произведена облава, в результате которой более двухсот захваченных мирных жителей расстреляли на полях пригородного имения Патрики. Последующая крупная группа евреев была истреблена в августе. На этот раз под предлогом регистрации для выдачи пособий в доме средней школы № 1 собрали 180 нетрудоспособных и больных инвалидов. Их погрузили в автомашины и вывезли к деревне Именин, где уже ждал экзекуционный отряд гестаповцев.

Осенью 1941 года Кобрин стал центром административного округа гебиткомиссариата. В этой связи военное правление сменилось гражданским. Одновременно с организацией «цивильмахта», для евреев было организовано гетто, состоящее из двух обособленных частей. Более крупное по площади и населению было гетто «А», в которое зачислялись самые «перспективные» и «полезные» (с точки зрения оккупантов) невольники: всевозможные специалисты и вообще более крепкие люди. Впрочем, за солидные взятки сюда проникали состоятельные семьи, далеко не отвечающие требованиям «полезности». Это гетто располагалось в южной части города, ограниченной с запада левой стороной улицы Суворова, южной и восточной – площадью Свободы и правыми сторонами улиц Первомайской и Кирова. В промежутках между садами выходящих на улицу домов пространство было ограждено сплошным дощатым забором [1, с.152], [Приложение 1].

3. ГЕТТО «Б»

Более скромное как по территории, так и по населению гетто «Б» занимало западную часть правобережья города. Его границами служили: западная часть площади свободы до моста, правые стороны Советской и Спортивной улиц. В отличие от основного гетто, здесь границы носили более символический характер, даже ограждение отсутствовало. Наблюдателям бросалась в глаза большая уязвимость вспомогательного гетто, которое явно предназначалось для кратковременного существования. Переселение крупных людских масс производилось в крайне сжатые сроки, вызывавшие огромные дополнительные трудности. С отводимых под гетто улиц все неевреи также немедленно выселялись. Для них предоставлялись на выбор оставленные евреями жилища преимущественно в центральной части города [Приложение 2].

Гетто управлялось собственным административным самоуправляемым органом – юденратом, который размещался в доме бывшей еврейской больницы по Первомайской улице (дом сохранился – ныне жилой дом № 32) [Приложение 3]. Во главе юденрата стоял крупный купец-оптовик Ангелович. Помимо разнообразных иных служб, в распоряжении юденрата имелась своя полиция, вооружённая резиновыми дубинками, которые нередко применялись против подопечного населения. Вся связь населения с немецкой администрацией велась через юденрат. Направляемые на работы за пределы гетто маршировали строем под конвоем отвечавших за них собственных полицейских. Хождение по тротуарам евреям запрещалось. Каждый еврей обязан был носить нашитый на плечах, издали бросающийся в глаза жёлтый кружок, называемый немцами «шандесфлек» - позорное пятно. Само собой разумеется, всякое общение в гетто неевреев, а тем более оказание им любой помощи жестоко преследовалось. Распоряжение окружного комиссара в Кобрине Панцера от 01.01.01 года № 41 гласило: [3]

§1. Жидовская народность на территории генерального комиссариата «Брест» должна носить вместо знаков со звездой Давида – на всей одежде знак в виде жёлтого круга в диаметре 8 сантиметров. Этот знак должен быть нашит с левой стороны груди и, кроме того, на середине спины.

§2. Знак должен быть изготовлен из материи или плотной бумаги.

§3. Сопротивление этому распоряжению будет караться штрафом в 1 тысячу рублей.

22 апреля 1942 года гебитскомиссаром Панцером были введены новые ограничения для евреев: согласно приказа № 41 с 10 апреля 1942 года:

«Жидам запрещается ходить по улицам вне гетто. Если использование жидов необходимо на работах, заставляет водить их по улицам, то они должны ходить кратчайшей дорогой из гетто до места работы.

Жидовские советы ответственны за исполнение этого распоряжения.

В случае острой потребности жиды могут использоваться из гетто. Письменный запрос необходимо представить через шефа района. Разрешение может быть выдано заранее, например, жидовскому совету, или в одиночных случаях – в целях выполнения определённой работы.

Неповиновение этому распоряжению будет караться денежным штрафом, арестом или одной из этих мер».

В таких условиях прошла суровая зима г. г. и половина лета 1942 года, когда произошло истребление гетто «Б».

4. «СЦЕНАРИИ» ЧЕЛОВЕКОИСТРЕБЛЕНИЯ

25 июля 1942 года все жители этого гетто были собраны на площади Свободы, где с балкона двухэтажного дома к ним обратился с успокоительной речью Ангелович [Приложение 4]. По-видимому, осведомлённый об истинных намерениях немцев, он, тем не менее, деловым тонов призвал всех к спокойствию, заверив, что ничего плохого им не грозит. Просто предстоит отправка на работу. Поэтому рекомендовал забрать с собой самые необходимые вещи и продукты питания. После этого окружённую эсесовцами растерянную толпу под вопли женщин и крики перепуганных детей повели на железнодорожную станцию. Там их поджидали товарные вагоны, в которые с применением самых суровых мер воздействия стали впихивать людей. Трудно вообразить, что творилось в наглухо закрытых вагонах, при ужасающей духоте, полном отсутствии свежего воздуха в течение ряда чудовищно-жутких часов. Более слабые, особенно женщины, дети, старики, не выдерживали адских мук и до места назначения доехали трупами. Конечной станцией была Бронная Гора, неподалёку от города Картуз-Берёза. Поскольку «сценарий» человекоистребления был трафаретным, приведу рассказ одного из железнодорожников, на глазах которого происходила расправа.

Предварительно триста местных крестьян выкопали восемь ям длиной 40-80 метров, шириной 6 метров и глубиной 4 метра. Затем участок был обнесён оградой из колючей проволоки. На специально приготовленных площадках обречённых на смерть заставляли раздеваться донага. Затем побоями и науськиваниями собак охранники заставляли жертв поочерёдно спускаться по лестнице на дно ямы и ложиться лицом к земле. Доведённые до последней степени отчаяния и отупения, несчастные люди выполняли приказ беспрекословно. По-видимому, в какой-то степени сработал «гипноз» неотвратимости. Лежащих поливали автоматными очередями. На убитых и умирающих также покорно ложились следующие ряды, пока яма не была полностью заполнена окровавленными человеческими телами. Эта мясорубка перемолола свыше 50 тысяч человек, доставленных сюда из Кобрина, Иванова, Городца, Берёзы, Бреста, Дрогичина, Пинска. Впрочем, жестоко обманулись в своих надеждах уцелеть и те обитатели гетто «А», которые были твёрдо уверены в том, что им-то, благодаря их полезности, удастся спастись. Расправа над ними состоялась позднее – осенью 1942 года. Вся операция была тщательно продумана и выполнена с пресловутой немецкой аккуратностью [4].

На этот раз место массовых убийств было выбрано на полях колхоза «Новый путь», примыкающих к западной окраине Кобрина. Предварительно было велено 160 мужчинам деревни Хидры явиться сюда с лопатами. Недосчитав двух десятков, каратели предупредили остальных: за невыполнение работы в указанное время все они будут расстреляны. Естественно, работа закипела. Палачи рассчитали, что хватит четырёх рвов с размером 60х60 метров, причём земля предусмотрительно осыпалась во внутрь квадрата. По периметру места расправы было оцеплено автоматчиками. И снова сработала непостижимая для нормальных людей пассивная покорность перед неизбежным. По слухам, первым спустился в яму главный раввин, обратившийся к единоверцам с увещеванием: «Поскольку Иегова передаёт нас в руки врагов – следует безропотно подчиниться его воле» [Приложение 8].

С 22 по 26 сентября 1942 года немцы проводили операцию «Треугольник» по уничтожению деревень Борисовка Кобринского, Борки, Заболотье Малоритского районов Беларуси, Картелисы Ратновского района Украины. Во время операции в этих деревнях было уничтожено 4060 человек. На месте расстрела жителей Борисовки поставлен памятник – скульптура матери в плаче. На могильных плитах высечены имена и фамилии погибших, которые были установлены на то время. В школьном историческом краеведческом музее, который существует с 9 мая 1981 года деревни Борисовка, составлена Книга памяти погибших. Про те страшные дни вспоминает свидетели, которые чудом остались в живых [1, с.23]:

Елена Куликович: «Утром староста объявил, чтоб все собрались на собрание в центре деревни, именно в центре, потому что боялись, что люди разбегутся. Всех жителей погнали на деревенское кладбище, там их раздели – мужчин и женщин, партиями загнали в загон, недалеко от места расстрела. Мужчин расставили копать яму, их первыми и расстреляли. Затем по 6-7 человек начали выводить с загона и проводить к могиле (яме) и там расстреливать. Когда нас в загоне осталось мало, я с двумя женщинами зарылась в соломе. В соломе нас не искали, а только выпустили очередь пуль, которые нас не зацепили. Когда наступил вечер, мы выбрались из загона. Спрятались в лесу, пока не закончилась вся акция».

Ипполит Пашкевич: «В тот страшный день я пошёл в Дивин. Когда возвращался назад, то встретил знакомого полицая, который мне сказал, что у меня во дворе «навели порядок». Я думал, что забрали всё имущество. Когда пришёл домой, то ни детей, ни жены не было. Всё в доме было перевёрнуто вверх дном. Я начал искать семью. В метрах 300 от дома в яме, которая раньше была заполнена водой, я нашёл трупы детей и жены. Там были тела и соседей. Я пошёл искать кого-нибудь, чтоб помогли достать тела из ямы, нашёл старого соседа, который чудом остался жив. Я залез в яму, где было по пояс крови с водой и начал подавать наверх тела людей – их было 11. Всё на мне задеревенело. Я всё делал механически. Я не мог ни плакать, ни кричать, а только нагибался, брал тело убитого и подавал наверх. Своих детей и жену похоронил тут же, во дворе возле дома, а остальных похоронил в другой могиле. С того времени и живу один. Могила самых дорогих мне людей рядом с домом. Верный я им остался на всю жизнь. Второй раз не женился».

Михаил Павлючик: «Сам я родом с деревни Картелисы. Отец отдал меня в Борисовку к хозяину пасти коров. Мне тогда было 13 лет. Спал я в загоне. Проснулся раненько. Пошёл к хозяину в дом позавтракать – двери настежь. Дома никого не было. Побежал к соседу. Думал спросить, где мой хозяин с семьёй. Там я увидел своего хозяина. Немцы его семью схватили облавой, в которую там и я попал. На площади в деревне мы ещё не догадывались, что задумали каратели. А вот когда нас заперли в загоне и вывели первую партию людей, кто-то сказал: «Ну, вот, и конец пришёл!» В подтверждение этому прозвучали выстрелы. Потом они звучали без перерыва, вместе со стонами и криками погибших. Пришла и моя очередь. Меня вывели в последней партии. До свежевыкопанной могилы шли через коридор из фашистских автоматчиков. Нас поставили лицом к яме. Внизу я увидел залитые кровью тела, оттуда доносились стоны ещё живых людей. Убивали по одному, стреляли в затылок, а потом ногами каратели скидывали тела в ров. Я стоял рядом с женщиной, у которой на руках был маленький ребёнок. Матёрый фашист вырвал у неё ребёнка, ударил головой об землю, кинул в яму. Потом в яме оказалась и сама мать. Вторая женщина с ребёнком, крепко прижавши его к себе, не отдавала, и своим телом хотела его закрыть. Началась потасовка. Но это не помогло. В это время кто-то шепнул: «Беги, хоть ты…» Больше я не мог смотреть на эту ужасную бойню. Что будет, то будет. Пускай лучше застрелят, чем вот так. И я побежал подальше от карателей. Вслед прозвучали выстрелы. Рядом засвистели пули. Неожиданно я споткнулся и со всего маху упал на землю. Это меня и спасло. Я был легко ранен в плечо. Немцы, наверное, решили, что труп мальчика им не принесёт вреда. Так я пролежал до ночи. В сумерках добрался до деревни Клетищи, где мне перевязали рану. Так я остался живым».

В эти трагические дни волна прочёсывания по осиротевшему гетто прокатилась несколько раз. Запертые двери взламывались, чердаки и подвалы тщательно обыскивались. Железными щупами проверялись земельные участки, ибо многие прятались в заранее приготовленных и замаскированных убежищах. Больных, немощных и оставленных в домах стариков расстреливали на месте. Лишь самой незначительной горсточке людей удалось вырваться из оцепления и пробраться в лес к партизанам. Этот кошмар длился несколько дней. Оцепеневшие от ужаса и сознания собственной беззащитности оставшиеся горожане дни и ночи настороженно вслушивались в доносившиеся с территории гетто и с мест массовых расстрелов вчерашних соседей звуки одиночных выстрелов, смешанных с отчаянными воплями человеческих голосов.

Среди тысяч замученных, ставших в анналах истории тревожной графой статистики, десять смертей стоят особняком. В дни Кобринской карательной экспедиции, когда обречённых на смерть гнали по улицам, из колонны вырвались несколько детей. Чудом они миновали цепь окружения, нырнули в проём каменного забора и скрылись. Местом спасения оказался парк при костёле [Приложение 6]. Здесь ночью ксендзы и нашли ребят: за полы старенького пальто мальчика лет восьми держались семь испуганных малышей. В домике для священнослужителей стали теперь жить десять человек – два хозяина и восемь еврейских детей. Яна Вольского и Владислава Гробельного выдал предатель. Каратели расстреляли ребят и приютивших их католических священников у стен храма. Их могила находится на южной окраине города недалеко от памятника расстрелянным евреям [4], [Приложение 5].

Затем последовал очередной акт трагедии – оголтелый грабёж оставленного погибшими имущества. Вся движимость по категориям доставлялась в определённые пункты, где перебиралась и тщательно сортировалась. Более ценные и добротные вещи упаковывались для отправления «нах фатерлянд», остальное барахло раздавалось занятым на этой работе местным жителям. Проводимая под бдительным надзором эсесовских служб, эта гнусная операция затянулась на несколько недель.

Следует добавить, что до декабря 1943 года в Кобринской тюрьме на «нелегальном», так сказать, положении местные власти содержали 72 наиболее квалифицированных ремесленника – евреев разных специальностей. Временно жизнь им была сохранена для обслуживания сотрудников гебиткомиссариата. Их жизнь оборвалась на месте предыдущей массовой расправы. Аналогичные уничтожения обитателей гетто состоялись в 1942 году в местечках Дивине (1450 человек) и Городце (269 человек). Руководил всем этим начальник местного СД Бичман.

Весной 1944 года, предчувствуя приближение расплаты, фашисты спешно пытались уничтожить следы своих преступлений. Из Кобринской тюрьмы пригнали 80 заключённых и заставили их раскопать траншеи у Дивинского шоссе, извлечь полуразложившиеся трупы, а затем, сложив штабелями, сжечь. Горючего на эту цель не жалели. Следом были расстреляны и сожжены сами заключённые. Несколько дней ветер гнал на город густой, удушливый дым, как-никак здесь было «обработано» свыше 4,5 тысяч трупов. Но скрыть преступление фашистам не удалось: о нём говорили свидетели на Нюрнбергском процессе [2, с.55].

Несмотря на то, что любая помощь евреям жестоко каралась фашистами, было немало и таких, кто пытался спасать их. Они открывали дверь замёрзшим, грязным, часто раздетым и испачканным кровью людям, которые выжили и смогли выбраться из могил, где лежали расстрелянные. Они давали обездоленным людям кров и пищу, снабжали поддельными документами.

Среди немногих, чудом выживших евреев гетто «А» был семнадцатилетний Джордж Билл. В то время, как остальных его сограждан выводили на расстрел, он вбежал в пустующее здание магазина по площади Свободы и спрятался под прилавком, где просидел до вечера. Когда бил понял, что всех вывезли, он решил выйти из укрытия на улицу. Едва ступив на городскую площадь, он увидел идущих навстречу двух немцев. Положение казалось безнадёжным, но, к счастью, Джордж заметил знакомую девушку, быстро подошёл к ней, обнял и, пряча лицо, прошептал на ухо, чтобы она его не отталкивала. Девушка-полячка быстро сообразила, в чём дело, и вступила в игру. Так, обнявшись, молодые люди дошли до дома родителей девушки, где Билл прятался от немецких оккупантов в течение нескольких месяцев. Затем его тайно вывезли в Польшу. Там он прожил до конца войны. В послевоенное время уехал в Израиль, где живёт и поныне. В экспозиции Кобринского военно-исторического музея демонстрируется ксерокопия паспорта-«аусвайса» Джорджа Билла. [Приложение 7]. Несколько раз он приезжал в Кобрин. Очевидно, не стираются из памяти пережитые страдания.

Из воспоминаний , жителя г. Кобрина (7 июля 1949 г.) [7, ф.861]:

«С июля 1942 года немцы стали проводить зверские расправы над мирным населением. Они подвергли бомбардировке деревни Каменка, Речица, Борщи, Засимово и Лесково. В августе 22 числа 1942 года немецкие части из г. Кобрина при помощи полиции и авиации окружили утром, на рассвете, деревню Каменка, собрали мирное население. Положили в ряд на землю, лицом вниз и избивали палками до полусмерти… Население лежало в крови.

Вдруг прилетел немецкий генерал на самолёте двухфюзеляжном и приземлился около деревни Каменка. В это время один офицер – немец доложил генералу, что предатель Вовчик в пути сбежал, а без него установить лиц, подлежащих расстрелу, невозможно. Генерал отдал приказ расстреливать всех поголовно, без разбора! Населённый пункт Каменка полностью сжечь. В это время в деревне Каменка было расстреляно 216 человек… Забрали скот, имущество увезли с собой, а деревню подожгли факелами и уехали. Сгорело примерно 40 жилых домов, много холодных построек. После этого генерал сел в самолёт и улетел в Кобрин. В этой операции принимала участие и авиация, солдаты и офицеры в форме лётчиков с Кобринского аэродрома.

В этом же месяце, в 1942 году, примерно 21 августа, было сожжено и много погибло населения в деревнях Борщи, Речица. Население согнали в сараи и расстреливали. Сколько погибло там – неизвестно…

В 1943 году в марте месяце немецкие самолёты делали вторичный налёт на деревню Каменка и хутора, а также на деревни Борщи, Речица. Бросали зажигательные бомбы и бутылки, обстреливали, в результате чего погибло и оставшееся в живых население, горели дома…

У меня в семье расстреляны 2 сына, одному 10 лет, а другому – 6.

В 1944 году при отступлении… немецкие солдаты или офицеры втроём пришли грабить населённый пункт Лесково, расположенный в 7 километрах от г. Кобрина. Они были вооружены автоматами. Их побили партизаны. После этого немцы сделали налёт авиации и сожгли всю деревню с воздуха».

В 1953 году парламент Израиля ввёл понятие «Праведники мира»; это звание присваивается тем, кто бескорыстно помогал евреям во время Второй мировой войны. Около 300 человек из 16 тысяч «Праведников мира» живут в Беларуси и один из них – в Кобрине. Чирун, которая спасла Раису Полевую. Вот эта история.

Раиса Полевая к началу войны вместе с мужем-военнослужащим приехала из Москвы в Брестскую крепость. Муж погиб в первый день войны, а Раиса попала в плен, где и родила дочь Нелли. Освободившись из плена, женщина попадает в деревню Батчи. Там она и поселилась по соседству с Ольгой Чирун в доме её тёти. Ольга во всём помогала Раисе. Все в округе знали, что Раиса – еврейка, но никто не выдал её. В 1945 году она вернулась на родину. Тяготы войны сблизили двух девушек и они стали хорошими подругами. Несмотря на то, что Раиса умерла в 1988 году (её дочь в настоящее время живёт в США), а Ольга умерла в 2003 году, отношения двух семей поддерживаются до сегодняшнего дня [5].

5. ПОСЛЕДСТВИЯ ЗВЕРСТВА ФАШИЗМА

Холокост унёс жизни около шести миллионов европейских евреев, среди этих жертв и около 6,5 тысяч Кобринских евреев. Но что такое цифры? Они столь огромны, что легко могут превратиться в абстракцию и утерять подлинный, человеческий смысл. Но за каждой цифрой – дети, родители, родственники, каждое имя – это друг, сосед, любимый, это навеки потерянное будущее.

Сведения о жителях Кобринского района, истреблённых фашистами и вывезенных на принудительные работы [7, ф.1378]:

Уточнённые сведения исполкома Кобринского районного совета депутатов рабочих о потерях, причинённых району немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны (июнь, 1969 г.) [7, ф.4683]:

Сведения о человеческих потерях по г. Кобрину за годы Великой Отечественной войны [7, ф.4683]:

Количество жителей до войны – 16 000 человек.

Количество жителей, уничтоженных гитлеровцами – 6 900 человек.

Количество вывезенных на каторжные работы в Германию – 120 человек.

Количество погибших на фронтах Великой Отечественной войны – 69 человек.

Количество погибших в партизанских отрядах – 23 человека.

После войны в столице Израиля – Тель-Авиве был установлен памятник жертвам еврейского народа 1942 года на Кобринщине. В 1975 году на месте массовых расстрелов евреев на южной окраине города был установлен памятник [Приложение 5]. В 1951 году в Дивине на могиле евреев, расстрелянных в годы оккупации, был поставлен обелиск [1, с.154].

О существовании некогда многотысячного Кобринского еврейства в самом городе напоминают здание бывшей синагоги по улице Первомайской [Приложение 9], два молитвенных дома по улице Советской (ныне перестроенных), бывшие кладбища сограждан еврейской национальности по улице Тевельской (сохранились надгробья) и по улице Первомайской (сейчас на этом стадион средней школы № 2) [Приложение 10].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Во Вторую Мировую войну, развязанную Гитлером, были втянуты десятки стран, сотни миллионов гражданского населения и военных, было загублено свыше 50 миллионов человеческих жизней, а потерь материальных, культурных и духовных ценностей не сосчитать. Но ни одна страна не понесла столько потерь, и не потерпела стольких мук, как Беларусь – погиб каждый четвёртый, а то и третий её житель.

В первую очередь немецкий геноцид был направлен против евреев. На 1 января 1939 года в Беларуси насчитывалось 375 092 еврея (6,7%), а в Кобринском районе их проживало до 80%. Однако при переписи населения на 1 января 1959 года число евреев в Беларуси было уже 150 084 (1,86%). Геноцид не только сократил еврейское население республики более, чем на 80%, но и существенно изменил его социальный и культурный облик. Больше всего пострадала та часть еврейства, которая говорила на идиш, жители местечек и простонародье – прослойка, в которой сохранились остатки уклада еврейской общины. Гибель евреев сопровождалась их рассеянием. Беженцы и эвакуированные направлялись за Урал, в Западную Сибирь, Казахстан, Узбекистан. Это навсегда изменило демографическую картину Беларуси.

Заглядывая в историю, уже который раз мы приходим к выводу, что необходимо знать и помнить правду о войне, чтобы не допустить повторения ужасов катастрофы. Ибо нет в мире ничего более ценного, чем человеческая жизнь.

В мае 2010 года Беларусь отметит 65-летие Победы в Великой Отечественной войне, и, хотя, прошло столько времени, хочется закончить бессмертными строками российского поэта Р. Рождественского:

Помните!

Через века, через года - помните!

О тех, кто уже не придёт никогда,

Заклинаю, ПОМНИТЕ!

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.  Кicялёу . Кобрынскi раён./ Кicялёу Г. К., , - Мiнск: БЕЛТА, 2002 г.

2.  Марат Ботвинник. Памятники геноцида евреям Беларуси./ М. Ботвинник. - Минск: Белорусская наука, 2000 г.

3.  А. Мартынов «Памяти кобринского еврейства»./ А. Мартынов//
Кобрынскi веснiк – № 8, 9 – 1993 г.

4.  «Першыя ахвяры вайны», «Вялiкi спiс крывавы», «Пад гнётам свастыкi»./ // Камунiстычная праца - № 14,г.

5.  «Акупацыйныя буднi»./// Кобрынскi веснiк – № 29, 31-34 – 1995 г.

6.  Плиско . Историко-экономический очерк./ , - Минск: Полымя, 1987 г.

7.  Документы и материалы Национального архива Республики Беларусь. – Минск, 1985год.