«Гордые львы»

Вслед за масштабными инвестиция­ми в три важнейших сферы, собственно и превращающих виолента в виолента, обычно следует этап быстрого роста.

Именно на этой стадии виолент приобретает черты того типа крупных фирм, которых Х. Фризевинкель назвал «гордыми львами». Обычно это фирмы с четким производственным про­филем и мало диверсифицированные (диверсификацией на­зывают проникновение в смежные отрасли и производства). Но в выпуске «своего» массового товара «львы» относятся к числу технологических лидеров.

Особенность их позиций на рынке обычно связана с об­ладанием техническими или организационными преимущест­вами в важном и перспективном сегменте рынка. Так, «Фи­липс» рос с победным шествием электроламп, «Нестле» – раст­воримого кофе и шоколада, «Тоёта» – компактных автомоби­лей, а СП «Хруничев – Локхид» (если все пойдет нормально» – ракетоносителей для тяжелых коммерческих спутников. Сила «льва» сконцентрирована на узком круге товаров, но товары эти очень массовые и перспективные.

Именно на стадии «гордого льва» виоленты создают у себя мощнейшие научно-исследовательские структуры, ко­торые в дальнейшем не исчезают, какие бы перемены не ис­пытывала корпорация. Крупные расходы на НИОКР – неотъем­лемая черта виолентов всех разновидностей.

Реальный пример.

Чем мир обязан фирме «Сони»?

Японская «Сони корпорейшн» долгие годы занима­ет в бытовой электронике позицию лидера по внедре­нию новшеств. Она первой запустила в массовое произ­водство транзисторный радиоприемник и создала пер­вый в мире домашний видеомагнитофон. Придуманный фирмой первый аудио-плейер «вокмен», сформировал целое поколение молодежи, никогда не снимающей на­ушники с головы. Лазерная технология звукозаписи на серебристые компакт-диски, которые к серединке 90-ых годов вытеснили в развитых странах традиционные дол­гоиграющие пластинки (в России этот процесс идет только сейчас) – тоже детища «Сони». Наконец, в по­следнее время фирма ближе других компаний подошла к созданию технологии телевидения будущего, обеспечивающего идеальную четкость изображения (система ХДТВ).

Мы сознательно привели весь этот длинный пере­чень, чтобы показать, как велик может быть вклад только одного виолента-«льва» в научно-технический прогресс. Подобным набором нововведений, способным сделать честь конструкторским усилиям целого госу­дарства, может похвалиться ряд крупнейших корпора­ций.

Вопросы для ситуационного анализа:

1.  Объясните, на какие объективные возможности опирается инновационная деятельность виолента?

Стремление полностью использовать плоды своих от­крытие заставляет «гордых львов» нацеливать себя на прямую победу над соперниками в конкурентной борьбе. Именно ди­намичные «львы» дают наиболее яркие примеры агрессивной конкуренции в верхнем эшелоне «пирамиды корпораций».

«Могучие слоны»

Активная эволюция крупной фирмы, однако, обычно заканчивается не состоя­нием «гордого льва», а позицией «могучего слона».

Компании этого типа утрачивают былой динамизм, обретая взамен повышенную стабильность. В состоянии «слона», поэтому, компания может пребывать многие десятилетия. Устойчивость обеспечивается преимуще­ственно тремя факторами: большими размерами, диверсифи­кацией и наличием широкой международной сети филиалов.

В условиях жесткой конкуренции трудно непрерывно быть первым в выпуске на рынок новинок, но широкий в ас­сортиментном и географическом отношении охват рынка позволяет стать менее зависимым от исхода самой гонки. Ни од­но новшество, внедренное соперниками, не затронет всех сег­ментов рынка. Следовательно, у корпорации всегда останется время и ресурсы, чтобы догнать конкурентов.

Часто «слоны» вполне сознательно избегают чести быть первыми – риск первопроходца всегда велик, а крупное произ­водства не прощает ошибок – слишком велики затраты. Поэто­му ведущие корпорации пускают в ход свои возможности, лишь когда успех уже наметится, и, нередко, при этом оттес­няют компанию-новатора. Возник даже специальный термин - тактика «ловкого второго».

Тактика «ловкого второго»

Суть этой тактики состоит в том, что фирме совсем не обязательно быть пер­вой, чтобы получить от нововведения наи­большую выгоду. Ведь открытие само по себе имеет преимущественно научное значение, коммерчески же выгодным ста­новится лишь при массовом тиражирова­нии и применении в разных областях. Здесь-то и сказываются преимущества виолента-«слона». Благодаря широко диверси­фицированному и массовому производству именно «слон» из­влекает наибольшую пользу из применения новинки в самых разных областях.

«В истории «ИБМ» успех часто обеспечивали не техно­логические новшества. К сожалению, в очень многих случаях мы были вторыми в их внедрении. Но технология оказалась менее важна, чем методы сбыта и продажи... Мы системати­чески продавали больше, чем те, кто имел лучшую техноло­гию, поскольку знали, как объяснить дело клиенту, как помочь с внедрением машин и как привязать к себе клиента после по­купки. Секрет нашего подхода к сбыту: «системное знание» – писал долголетний глава «ИБМ» Т. Вотсон мл.

Подобное системное знание в своей области часто по­зволяет виоленту лучше распорядиться чужим изобретением, чем это может сделать сам автор. Надо только помнить, что по верному замечанию уже неоднократно цитированного нами американского ученого М. Портера, «следование за лидером в технологии должно быть сознательной и активной стратегией, приняв которую фирма делает твердый выбор уступить пер­венство в деле инновации». Такую политику ни в коем случае нельзя путать с технологической отсталостью или равноду­шием к нововведениям.

В фирме должны быть созданы специальные струк­туры, следящие за чужими достижениями, обеспечивающие быстрое создание аналогов, по возможности превосходящих оригинал и т. д. Общая цель следования за лидером – сниже­ние риска и уменьшение издержек на НИОКР за счет замены свободного поиска подражанием проверенным образцам.

Тенденция к перерождению «львов» в «слонов» действу­ет, однако, и независимо от желания руководства фирмы. Де­ло в том, что потенциал роста того сегмента рынка, оседлав который динамично развивался «лев», рано или поздно иссяка­ет. Защита от этого неблагоприятного развития связана с про­никновением на смежные рынки и в другие страны. Устойчи­вость при этом растет – где-нибудь обязательно найдутся воз­можности роста. Но динамизм развития падает: одно дело, ко­гда (как у «льва») быстро расширяется основной бизнес, и со­всем другое, когда удачно развиваются лишь некоторые направления деятельности, а другие отстают (ситуация «слона»).

Падает и созидательная способность «слона». Давая первосортные коммерческие разработки в одних областях, он удовлетворяется ролью середняка в других. Это тоже прямой результат распыления сил. И все же положение «слона» очень благоприятно. Его основной бизнес, если и не так динамичен как прежде, все равно вполне перспективен. А накопленная мощь фирмы страхует от большинства опасностей.

«Неповоротливые бегемоты»

Закат виолента связан с состоянием «неповоротливого бегемота». Сохраняя гигантский оборот, корпорация постепенно утрачивает способность добиваться соразмерной прибыли, а то и начинает приносить убытки. Причины такого развития событий обычно бывают связаны с 1) стратегическими ошибками фирмы, выражающимися в распылении активности по слиш­ком широкому кругу направлений (излишняя диверсификация) и/или 2) общим упадком отрасли, приводящем к омертвлению значительной части капитала в утративших перспективы про­изводствах.

Вот как, например, журнал «Менеджер магацин» (ФРГ) описывает проблемы знаменитого голландского электротехни­ческого концерна: «Гигант «Филипс» просто не желает двигать­ся вперед... План решительного сужения излишне широкой производственной программы сорван. Как в мелочной лавке ассортимент простирается от бритвы до прибора для лечения нервов; от долгоиграющей пластинки до персонального компь­ютера... Концерн имеет около 350 фабрик, разбросанных по всему свету. Часто страдая от их неполной загрузки, «Филипс» пытается все вплоть до последнего гвоздя производить сам... Долгие годы дебатировавшаяся перестройка организационной структуры теперь осуществлена, но только на бумаге... След­ствие: «Филипс» не способен действовать по своему почину, он может лишь пассивно реагировать».

Ситуация, однако, не является безнадежной. Выход со­стоит, как правило, в дезинвестициях, т. е. безжалостном из­бавлении от убыточных производств и снижении издержек на сохраняемых предприятиях. Уменьшившись по объему, кор­порация финансово здоровеет и может вновь вернуться к ста­тусу «слона». Так, кстати, произошло и с «Филипсом»: приве­денная оценка его положения относилась к концу 80-х годов. Сейчас (середина 90-х) ситуация выправилась. Хотя, разу­меется, дело не всегда кончается благополучно. «Бегемот» может, например, расплатиться за свою неповоротливость утратой самостоятельности.

Типичный жизненный путь виолента.

Наблюдения за долговремен­ными изменениями списков крупней­ших корпораций позволили обнару­жить несколько закономерностей, хар­актеризующих типичную «линию жиз­ни» виолента.

1.  Новые крупные фирмы чаще всего появляются в новых отраслях или подотраслях, а в международных масшта­бах – в новых, динамично развивающихся странах. С точки зрения рассматриваемой нами темы отсюда следуют важный вывод. Процесс обновления корпора­тивной верхушки, как правило, состоит не в том, что старые лидеры сталкиваются в острой борьбе с новыми гигантами и вытесняются последними. В устоявшихся отраслях «слоны» прочно удерживают свои позиции и по­ток перемещающихся вверх фирм скуден. Пополнение элиты идет за счет «львов», обосновавшихся в новых, растущих сегментах рынка.

Реальный пример.

Московский шинный завод избавляется от лишнего.

До недавних пор процессы «очищения» фир­мы-бегемота от ненужных производств можно было на­блюдать лишь на Западе. К руководству в том или дру­гом одряхлевшем гиганте приходил «чудо-менеджер», который с огромной целеустремленностью и жесткостью, временами переходящей в жестокость, начинал избавляться от всего излишнего: увольнять рабочих и администраторов, закрывал второстепенные заводы и т. д. Через эту процедуру только в последние годы про­шли такие знаменитые фирмы как американская авто­мобильная компания «Крайслер» и ее французские кол­леги «Рено» и «Пежо», германский электротехнический концерн «АЭГ» и британский химический гигант «Им­периал кемикл индастриз».

В условиях рынка тот же процесс начинает пробивать себе дорогу в России. Находившийся еще не­давно на грани банкротства Московский шинный завод менее чем за год расплатился с долгами, вдвое увели­чил зарплату, вложил миллион долларов в новое обору­дование (это в условиях-то инвестиционного кризиса 1995 г.!) и разработал новую качественную модель шины. «Прежде всего, я доказал, что мы, фигурально вы­ражаясь, ходим по деньгам, – я резко снизил затраты. Для этого мы избавились от домов отдыха, от детских садов, от пионерских лагерей, от всего этого соцкультобоза». – говорит директор МШЗ . – «Одним словом, мы очистили от балласта производство, задача которого одна – делать шины лучше и дешевле. И такая политика принесла плоды: мы снова стали кон­курентоспособными».

Вопросы для ситуационного анализа:

1.  Обсудите, что общего между российскими крупными предприятиями и западными фирма­ми-бегемотами. В чем вы видите различия?

2.  Первыми жертвами политики сосредоточения усилий на основном производстве в России па­дают объекты соцкультбыта. Обсудите, могут ли приватизированные предприятия сохранить объ­екты социальной сферы. Какой вам видится по­литика государства в этой сфере?

2.  Компании-неудачницы не деградируют, медленно сме­щаясь вниз по списку, а совсем исчезают из него в ре­зультате захвата более мощным конкурентом. Крупное производство не может вновь превратится в мелкое. Но если оно неэффективно организовано (будь то связано с занятием фирмой стратегически опасной позиции «вице-лидера» или превращением в «неповорот­ливого бегемота»; в силу старения отрасли или излиш­ней диверсификации), то предприятие переходит в дру­гие руки. В целом процесс ротации ведущих компаний выглядит так: молодые гиганты не занимают место старых, а становятся рядом с ними. В свою очередь, производственный потенциал теряющих жизнеспособность корпораций не утрачивается, а встраивается в систему более мощ­ных компаний (обычно с сохранением основных выпус­каемых продуктов, торговых марок, а нередко и с органи­зационной автономией). Стабильность «пирамиды ком­паний» не мешает изменениям, изменения не разрушают «пирамиду». Механизм рыночной экономики стихийно отработал ту форму обновления, которая, видимо, един­ственно приемлема для массового производства: обнов­ление без потрясений.

Глава 4.

«Хитрые лисы»: конкурентные преимущества узкой специализации

Новые понятия

Дифференциация продукта – процесс создания разновидно­стей продукта, отличающихся по своему качеству, сервису, рекламно-маркетинговому обеспечению, а также ориентиро­ванных на разные слои потребителей.

Морфологический анализ – один из наиболее распространен­ных способов дифференциации продукта, состоящий в созна­тельном переборе всевозможных комбинаций разных характе­ристик товара с целью последующего выведения на рынок товара с такой комбинацией свойств, которая еще не изготовля­ется конкурентами.

Принцип конкурентного исключения – закономерность, со­стоящая в том, что две или более фирмы никогда не занима­ют полностью совпадающую рыночную нишу. Если такое происходит, то конкуренция в долгосрочном плане выбрако­вывает («исключает») слабого. Сохранить свое существова­ние последний может лишь сместившись на иной сегмент рынка.

Одной из наиболее эффективных линий рыночного по­ведения мелких и средних (а изредка даже и крупных) фирм, позволяющей им добиваться успеха не только в конкурентной борьбе с равными, но и с значительно более мощными сопер­никами является патиентная стратегия, которую Х. Фризевинкель образно назвал стратегией лисы, добивающейся своего не силой (как виоленты), а хитростью.

Прежде чем обсуждать ее содержание, скажем не­сколько слов о терминологии. Понятие «патиентная стратегия» используется в междисциплинарной теории конкурентной борьбы, в частности применяется биологами, экологами, со­циальными психологами. В экономической науке вместе него часто употребляется термин «нишевая стратегия», который – увы! – порой вызывает недоразумения из-за двоякого смысла, вкладываемого в слово «ниша». Им обычно обозначают любое место, занимаемое фирмой на рынке (вне зависимости от то­го, велико оно или мало). Но иногда «нишей» называют лишь узкие сегменты рынка. Чтобы избежать двусмысленности, мы отдаем предпочтение термину «патиентная стратегия», пре­дупреждая, однако, читателя, что в литературе он может встретиться и со вторым вариантом.

«Сегментируй рынок. Сужай производственную прогр­амму. Добивайся и сохраняй максимальную долю на мини­мальном рынке... Подразделяй рынок по отдельным товарам, потребителям, ценам, качеству, маркам, способам сбыта, гео­графии, сервису и т. д. – обязательно сделай что-нибудь, чтобы сегментировать его! Будь крупной рыбой в мелком пруду. Помни, даже маленький может доминировать», – в та­ких энергичных выражениях американский экономист объясняет владельцам средних и мелких фирм рецепт рыноч­ного успеха.

В этом эмоциональном манифесте патиентной страте­гии четко прослеживаются две ее главные составляющие:

1.  ставка на дифференциацию продукта;

2.  необходимость сосредоточения максимума усилий на узком сегменте рынка.

Разберемся с ними последовательно.

4.1. Дифференциация продукта – эффективный способ борьбы за потребителя

Преимущество дифференцированного продукта.

Рассматривая виолентную стра­тегию, мы установили, что, как правило, наиболее эффективно производить можно массовый, стандартный продукт Как обстоит, однако, дело с эффектив­ностью потребления? Наиболее точно ответить на этот вопрос можно, когда в качестве потребителя выступает фирма (институциональный потребитель). Любые несоответствия свойств стандартного товара тем требованиям, которые к нему предъявляются в данном конкретном случае, оборачиваются для фирмы-потре­бителя убытком или упущенной выгодой.

Если, скажем, в кафе, приготовляющее молочный кок­тейль, молоко поступает в больших флягах, то кафе постоян­но будет сталкиваться с проблемой следующего типа. Заказал накануне нерабочего дня лишнюю флягу – потерпел убыток (за выходной день молоко скисло), недозаказал флягу – упус­тил доход (части клиентов не хватило коктейля). А заказать поставку строго по потребности (скажем, 3,5 фляги) нельзя – мешает стандартный способ разлива (надо брать либо 3, ли­бо 4 фляги).

Отказ от стандарта и включение в ассортимент постав­щика молока фляг разного размера обернулось бы для него самого головной болью и явным снижением эффективности производства (проще все молоко разливать в одинаковую тару, чем комплектовать индивидуальную партию для каждого клиента, заботиться о постоянном наличии всех типов фляг и т. п.). Но тот же отказ от стандарта, возможность заказа разных фляг, снизили бы издержки у потребителя молока и под­няли бы эффективность производства в его кафе.

В более общем плане можно сказать, что потере эф­фективности при производстве дифференцированных вместо стандартных продуктов противостоит повышение эффектив­ности потребления (т. е. тоже эффективности производства, но уже не у изготовителя, а у фирмы-потребителя этих изде­лий).

База развития специализированного производства.

Проблема, таким образом, упирается в количественное соотно­шение проигрышей и выигрышей эф­фективности у производителя и потре­бителя специализированной продукции. В тех рыночных сегментах, где приобретения оказываются больше потерь, возникает объективная база для развития специализированного, а нередко и узкоспециализированного производства. Для потребителя в этом случае потребительская ценность дифференцированного продукта настолько превышает ценность стандартного, что он готов переплачивать производителю, с лихвой окупая все дополни­тельные издержки последнего, связанные с отходом от стан­дарта.

Если при стандартном производстве запас конкурентос­пособности товара (т. е. разности потребительской ценности и цены реализации) обеспечивается в первую очередь за счет низких издержек его производства, то при специализирован­ном производстве он возникает в основном благодаря высо­кой потребительской ценности товара. На рис. 11 схематиче­ски показано, как удачная дифференциация товара за счет роста его потребительской ценности может одновременно увеличить 1) запас конкурентоспособности (напомним, что ко­личественно он равен прибыли потребителя от покупки то­вара) и 2) прибыли производителя.

Принципиально также обстоит дело и в том случае, ко­гда потребителем выступает частное лицо. Только для част­ных лиц (как мы это уже видели в главе 2) точную денежную оценку выгоды от использования специализированного про­дукта дать затруднительно. Как, например, оценить дополни­тельный доход глуховатой женщины от использования неза­метного, вмонтированного в очки слухового аппарата, по срав­нению со стандартным? Соответственно, трудно найти и де­нежное выражение размерам запаса конкурентоспособности специализированных товаров для частных лиц.

Рис. 11. Влияние удачной дифференциации товара на рен­табельность и конкурентоспособность продукции

Реальный пример.

Оренбургский пуховой платок – качество против дешевизны.

Уникальные природные ресурсы традиционно явля­ются превосходной предпосылкой для создания высоко­прибыльного производства дифференцированных товаров. Реализуются эти предпосылки, однако, лишь тогда, когда производитель правильно понимает суть патиентной стратегии и действует в соответствии с ее принци­пами.

История оренбургских пуховых платков восходит к первой половине XVIII в., когда русский ученый обратил внимание на необычные свойства местных пуховых коз. Толщина волоса у них (16-18 мкм) – меньше, чем даже у знаменитых ангорских коз (у тех она составляет 22-24 мкм). Волокно из этого пу­ха поразительно тонко, мягко и нежно. Ученые объяс­няют эти свойства резко континентальным климатом Оренбуржья – нигде больше таких условий нет. И даже сами оренбургские козы, если их вывезти в другое место (такие попытки делались в Англии. Франции, Ита­лии), быстро утрачивают первозданные качества.

К моменту начала рыночных реформ в России про­изводством оренбургских платков занимались два пред­приятия: ТОО «Оренбургский пуховый платок», объе­диняющее сельских надомниц, изготавливающих эти изделия ручным способом, и АО «Ореншаль», выпус­кающее платки машинной вязки.

В эпоху всеобщего дефицита оба предприятия про­цветали. С заполнением же российского рынка дешевы­ми иностранными товарами судьба их сложилась по-разному. Платки ручной вязки – знаменитые шали-пау­тинки, которые несмотря на размер 1,5 х 1,5м можно пропускать через обручальное кольцо, вопреки своей дороговизне (20-25 английских фунтов стерлингов) продолжают пользоваться спросом и в России, и за рубежом. А платки машинной вязки, которые и раньше-то были дешевле шалей, а теперь ради снижения издержек еще и делаются не из оренбургского, а из привозного более дешевого и грубого пуха, залеживаются на при­лавках.

Вопросы для ситуационного анализа:

1.  Почему более дорогие платки находят спрос а более дешевые нет?

2.  Объясните, в чем политика АО «Ореншаль» противоречит принципам патиентной стратегии.

Факторы диф­ференциации товаров

Поскольку дифференциация продукции повышает конкурентоспособность, производители заинтересо­ваны в ее усилении и предпринимают активные меры в этом направлении. Основными причинами, порождаю­щими дифференциацию продуктов являются существующие между разными товарами различия в:

качестве,

сервисе,

рекламе.

При этом главным из факторов дифференциации, не­сомненно, является качество продукта.

Качество.

Прежде всего напомним, что, как от­мечалось ранее, качество является многомерной характеристикой, т. е. измеряется многими параметрами. Это относится как к основным, так и к дополнительным потребительским свойствам продуктов. Так, автомобиль должен а) обладать хорошими скоростными пока­зателями; б) быть комфортабельным; в) быть вместительным; г) отличаться экономичностью и т. д. В соответствии с принци­пом компенсации все эти свойства, как правило, не могут быть гармонично объединены в одном товаре. Поэтому уже выбор приоритетов в основных потребительских качествах откры­вает возможности для широкого разнообразия продуктов. И все они становятся по-своему уникальны: один автомобиль хорош как вместительная семейная машина, другой – как по­лугоночный болид для любителя быстрой езды, третий – как экономичная малолитражка...

Основой для дифференциации могут служить также до­полнительные потребительские свойства, т. е. те особенности товара, которые влияют на легкость или удобство его исполь­зования (например, разные размеры расфасовки, отличия упаковок и прочее).

При этом практика показывает, что на зрелом, насы­щенном рынке именно дополнительные свойства определяют судьбу товаров. Так. один из крупнейших успехов в истории компании «Пепси-кола» связан с введением 2,0 л. пластмассо­вых бутылок (проект «Большой вкус пепси»).

Помимо основных и дополнительных свойств качест­венные характеристики товаров отличаются учетом или не­учетом особых запросов отдельных групп потребителей. Классический пример этого рода – пищевые продукты для диабети­ков. Дифференциацию продукта вызывают также особые спо­собы его потребления (пример: мгновенная фотография. Осо­бым товаром ее делают не какие-либо отличия самой фото­карточки, а то, что ее сразу выдают готовой).

Важной качественной характеристикой продукта явля­ется его местоположение. Для розничной торговли и многих видов услуг именно географическое размещение имеет решающее значение. Так, если сеть заправочных станций редка, то ближайшая бензоколонка автоматически становится почти монополистом для своей округи.

Наконец, основой дифференциации продуктов могут служить даже мнимые качественные различия между ними. Давно известен, в частности, тот факт, что значительный про­цент курильщиков на тестовых испытаниях оказывается не­способным отличить «свою» марку от других, хотя в обычно жизни преданно покупает только ее. Обратим на это обстоя­тельство особое внимание: с точки зрения рыночного поведе­ния потребителя не имеет значения действительно ли отлича­ются товары. Главное – чтобы ему так казалось.

Сервис.

Различия в сервисе объединяют во вторую (после качества) крупную группу факторов дифференциации. Дело в том, что для целого ряда продуктов, в особен­ности для технически сложных потребительских товаров и многих товаров производственного назначения свойственен долговременный характер взаимоотношений продавца и покупателя. Дорогая машина должна исправно работать не только в момент совершения покупки, но и на протяжении всего срока службы.

Полный цикл сервиса включает предпродажное обслу­живание (помощь в выборе нужного продукта. Для товаров производственного назначения это часто предполагает прове­дение целого исследования); сервис в момент покупки (про­верка, доставка, наладка); и послепродажное обслуживание (гарантийный и пост-гарантийный ремонт, внесение текущих улучшений, консультации по оптимальной эксплуатации).

Каждая из этих операций может выполняться в разном объеме (или не выполняться вообще). В результате один и тот же продукт как бы разлагается на целый спектр разновид­ностей, резко отличающихся по своим сервисным характери­стикам, и потому превращающихся вроде бы в совершенно разные товары. Такое явление в настоящее время можно, в частности, наблюдать на российском компьютерном рынке, где считанное число типов компьютеров предлагается на раз­ных условиях и по очень разным ценам.

Реклама

Третья крупная группа факторов дифференциации продукта связана с рек­ламой. Во-первых, реклама подобно фо­тореактивам «проявляет» скрытые в то­варе отличия от ему подобных. Так, редкий потребитель сам правильно выберет сорт пасты из многих сотен присутствую­щих на (увы, пока только западном) рынке. Реклама же точно адресует того, кому нравится обильная пена – к одному, того, кто страдает от кровоточащих десен – к другому, а озабочен­ного желтым налетом от табака на зубах – к третьему сорту.

Во-вторых, она способствует формированию новых по­требностей. Вспомним популярный на нашем телеэкране ро­лик: многие ли ощущали потребность иметь «салон-шампунь и кондиционер в одном флаконе», а не, скажем, в двух, пока удобство этого не объяснила реклама («я просто мою волосы и иду»)?

В-третьих, реклама создает дифференциацию продук­тов там, где действительной разницы между ними нет. Как уже отмечалось, на рынке сигарет многие качественные отличия носят мнимый характер. Так вот, за мнимыми отличиями каче­ства очень часто скрываются вполне реальные отличия в рек­ламной подаче товара, хотя потребитель об этом может и не подозревать. Вряд ли кто-нибудь скажет: «Я курю «Мальборо» потому, что хочу походить на мужественного ковбоя». Но по общему мнению экспертов сотням миллионов поклонников этой марки ее вкус кажется столь пленительным именно из-за подсознательного стремления отождествить себя с образом ковбоя, удачно найденного в рекламной кампании.

Создание дифференцированного продукта.

Все перечисленные факторы диф­ференциации продукта совершенно созна­тельно учитываются фирмами при фор­мировании своей рыночной ниши. Для это­го существуют даже стандартные марке­тинговые процедуры. Скажем, морфологи­ческий анализ предусматривает составле­ние своего рода шахматной таблицы ос­новных качеств товара. Например, зубная паста бывает 1) со фтором, с минеральными добавками, с экстрактами трав; 2) белая, зеленая, синяя, розовая, полосатая; 3) в малой, сред­ней и большой упаковке; 4) и т. д. Маркетолог выясняет, все ли возможные сочетания качеств присутствуют на рынке. А затем анализирует, по какой причине товара с известной комбинаци­ей свойств нет в продаже. Что это – результат их объективной несовместимости? или пробел в палитре предложения, ко­торый может быть использован для дифференциации собст­венного продукта? И если, допустим, окажется, что никто не предлагает зеленой, пенистой зубной пасты с экстрактами трав в большой упаковке – это вполне может послужить для попытки формирования собственного сегмента рынка с использованием напрашивающегося рекламного слогана (лозун­га): «Лечебная сила трав для всей семьи».

Но, конечно, большой коммерческий успех нельзя фор­мализовать. Он приходит, когда фирме удается нащупать под­линную неудовлетворенность определенного слоя потребите­лей качественными, сервисными или рекламными свойствами существующих товаров. И принесшая успех дифференциация часто бывает очень необычной. Так, среди 50 наиболее ус­пешно действовавших в начале 90-ых годов американских патиентов находится фирма «Инвакэр» – один из мировых ли­деров по производству домашнего медицинского оборудова­ния (т. е. не просто медицинского оборудования, которое выпускают многие, а именно оборудования для домашних усло­вий, в чем и состоит успешная дифференциация). Или не­большая фирма «Симбол Текнолоджис» – номер один в Европе по производству ручных (!) сканирующих (!) лазеров.

Выгоды от дифференциации продукта.

Вернемся теперь к произво­дителю дифференцированной продукции и рассмотрим более конкретно, какие он от нее имеет выгоды. Прежде всего они лежат в ценовой сфере. Дело в том, что каждый из производителей дифференцированных товаров и услуг занимает своеобразное положение мини-монополиста (единственного производителя данного продукта) и обладает известной властью на рынке. Причем с непривычки режущее слух слово «мини-монополист» является не просто метафорой, а точным отражением сути ситуации.

Рис. 12. Выгоды от выгоды дифференциации продукта.

Цены

Действительно, дифференциация товара приводит к тому, что единый рынок распадается на отдельные, сравнительно самостоятельные части. И на этом новом узком сегменте рынка доля каждой – даже маленькой – фирмы может стать очень большой. Соответственно, появляется и возможности в разумных масштабах диктовать цены и полу­чать повышенную прибыль. Проведенные в 80-ые годы в США обследования средних фирм показали, что уже доля 7 % на рынке позволяет им рассчитывать на 10 % уровень прибыль­ности по отношению к обороту, что значительно выше обыч­ного размера. А рекордная доля на рынке в 36 % и выше при­носила уже прибыль в размерах 30 %.

Ради точности подчеркнем, что оговорка «в разумных масштабах» в предыдущем абзаце сделана не случайно. При слишком больших завышениях цен потребитель просто купит стандартный или другой дифференцированный товар.

Новые слои клиентов.

Далее, дифференциация привле­кает новые слои потребителей. Люди, ко­торые никогда не купили бы обычные очки (многие женщины считают, что те портят их внешность), приобретают контактные линзы. Сероватая и, в сущности, плохая писчая бумага из макулатуры неожиданно находит спрос у защитников окру­жающей среды и особенно у фирм и других организаций, же­лающих таковыми прослыть. Подобные примеры можно при­водить в огромных количествах. Суть же их одна: дифференцированный товар более прицельно удовлетворяет опреде­ленную потребность и, поэтому, часто привлекает покупате­лей, которых стандартный товар оставил бы равнодушными.

Особенно важно, что дифференциация продукта часто облегчает доступ к высокодоходным слоям клиентов. Оплачи­вать отклонения от стандарта обычно склонны либо очень со­стоятельные клиенты, либо те покупатели, для которых иные модификации товара по каким-то причинам абсолютно непри­емлемы. И в том, и в другом случае у продавца возникает воз­можность повышения своей прибыли.

Лояльность к марке

Дифференциация продукта полезна производителю также и тем, что формирует лояльность потребителя к данной марке. Придав своей продукции запоминающиеся, а еще лучше неповторимые черты, фирма «привязывает» клиен­та. Привычный вкус, запах, внешний вид, упаковка и т. п. нередко определяют выбор потребителя не в меньшей степени, чем рациональные мотивы.

Защита от конкурентов

Наконец, дифференциация про­дукта является одним из самых эффектив­ных средств защиты от конкурентов. Эта сторона дела, однако, настолько важна для самой сути стратегии «хитрой лисы», что будет особо рассмотрена в следующем параграфе.

Реальный пример.

Выгодно ли торговать заморскими деликатесами?

На совокупном рынке розничной торговли продо­вольственными товарами США вашингтонская фирма «Саттон плейс гурмет» имеет незначительную долю (годовой оборот порядка 35 млн. д.). В национальном масштабе на нем лидирует торговая сеть «Сейфвей». Даже в Вашингтоне тон задает не «Саттон плейс», а крупные супермаркеты. Но только в магазинах фирмы в американской столице можно купить вестфальскую ветчину действительно из Вестфалии, эльзасские вина, лучшие французские сыры и т. д. На рыночном сегменте «деликатесы из Европы» небольшая компания занимает монопольную позицию и диктует цены: при их кальку­ляции она закладывает размер собственной прибыли в 5-8 %, в то время как в среднем по отрасли эта вели­чина равна 1-3 %.

Вопросы для ситуационного анализа:

1.  Какие из преимуществ дифференциации продукта использует «Саттон плейс»?

2.  Известны ли вам фирмы, придерживающиеся аналогичной стратегии на российском рынке?

4.2. Стратегия по отношению к конкурентам и эволюционный путь фирмы-лисы (патиента)

Дифференциация продукта – универсальный прием не­ценовой конкуренции, охотно используемый не только патиентами (хотя для них он особенно важен), но и фирмами других типов. Специфика же патиентной стратегии состоит в том, что дифференциация продукта дополняется узкой специализаци­ей. Такое сочетание обеспечивает высокую степень защиты реализованной ниши фирмы от конкурентов.

Труднодоступность ниши для крупных конкурентов.

Действительно, давая опреде­ление рыночной конкуренции (см. гла­ву 1), мы специально обращали вни­мание на то, что она ведется компа­ниями на доступных им сегментах рынка. Дифференциация продукта уже сама по себе делает рыночный сегмент труднодоступным для конкур­ентов. При этом вторжение на него тем сложнее, чем больше своеобразие продукта. Так, нелегко скопировать неповтори­мый вкус знаменитого ликера или, скажем, «вдруг» начать про­изводить уже упоминавшиеся ручные сканирующие лазеры.

Дополнительную защиту создает узость сегмента рынка, контролируемого патиентом. Во-первых, она снижает его привлекательность для конкурентов. Стоит ли крупной фирме-виоленту затрачивать огромные усилия, стремясь не хуже патиента научиться удовлетворять специальные потреб­ности клиентов, если даже в случае успеха объем продаж бу­дет невелик?

Так, датская «Бюль энд Кир» контролирует 85 % европей­ского рынка аппаратов для измерения глазного давления. Ее позиции на этом сегменте многократно превосходят присутст­вие там ближайшего конкурента – японского электронного гиган­та «Тошиба». Почему «Тошиба» с ее мощнейшими исследова­тельскими лабораториями и совершеннейшими технологиями (известно, в частности, что «Тошиба» – мировой лидер в произ­водстве так называемых ноутбуков – портативных персональ­ных компьютеров) не может вытеснить с рынка мелкую фирму? Одной из составных частей ответа на этот вопрос, бесспорно, является узость рыночного сегмента. Весь миро­вой рынок аппаратов для измерения глазного давления оце­нивается всего в 5 млн. д. Для продающей свои изделия на де­сятки миллиардов «Тошибы» он даже не второстепенен по зна­чению, а вообще пренебрежительно мал. Схватка с «Бюль энд Кир», которая наверняка окажет ожесточенное сопротивление, т. к. для нее речь пойдет о жизни и смерти, с точки зрения «То­шибы» вряд ли окупит себя, даже если будет в итоге выигр­ана. «Хитрая лиса» выбрала такую нишу, что враги сами не за­хотят в нее вторгаться!

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13