Министерство образования Российской Федерации

Уральский институт экономики, управления и права

Курсовая работа по

Уголовно процессуальному праву

Доказательства и доказывание в уголовном судопроизводстве.

Выполнил:

студентка гр. Ю-301

Проверил:

ст. преподаватель

Н. Тагил

2004

Содержание

Введение 3

1.Общая характеристика уголовно-процессуальных доказательств.

1.1  Понятие доказательств. 4

1.2  Источники доказательств. 8

2.Классификация доказательств.

2.1.Личные и вещественные доказательства. 11

2.2.Первоначальные и производные доказательства. 11

2.3.Обвинительные и оправдательные доказательства. 12

2.4.Прямые и косвенные доказательства. 12

3. Содержание и структура процесса познания по уголовному делу.

3.1.Собирание доказательств. 13

3.2.Проверка доказательств. 14

3.3.Оценка доказательств. 15

4.Доказывание по уголовному делу.

4.1.Понятие и значение доказывания. 17

4.2.Обстоятельства, подлежащие доказыванию. 19

5.Характеристика доказательств по уголовному делу. 26

Заключение. 36

Список использованной литературы. 37

Введение

Современные качественные изменения судопроизводства предопределяют необходимость не только совершенствования законодательства, но и значительное повышение качества и эффективности уголовно-процессуальной деятельности. Это требует от каждого работника правоохранительных органов всестороннего знания тех теоретических вопросов, от разрешения которых непосредственно зависит по­вышение уровня судебной и следственной работы. К указанному числу, в первую очередь, следует отнести вопросы, связанные с уголовно-процессуальным доказы­ванием, центральное место, в котором занимает такой институт уголовно-процес­суального права как предмет доказывания.

Задачи уголовного судопроизводства могут быть успешно осуществлены, а права граждан надежно защищены только при том необходимом условии, что по каждому уголовному делу будет установлена истина, т. е. при точном соответствии обстоятельств, составляющих содержание состава преступления конкретного дела тому, что имело место в реальной действительности. Достижению указанной цели и способствует предмет доказывания, основным содержанием которого является состав преступления, по поводу которого ведется предварительное следствие и су­дебное рассмотрение дела и все элементы которого должны быть доказаны.

1. Общая характеристика уголовно-процессуальных доказательств.

1.1  Понятие доказательств.

Доказательства и доказывание (главы 10 и 11 УПК) являются важнейшими правовыми институтами в системе норм уголовного судопроизводства. Как известно, содержание норм о доказательствах и доказывании определяется типом уголовного процесса. Так, содержание этих норм в прежнем УПК было предопределено розыскным, с репрессивной направленностью, типом уголовного процесса. Например, суд принимал участие в собирании доказательств, подтверждающих обвинение, возвращал дела на дополнительное расследование. Орган дознания, следователь, прокурор и суд были в равной степени обязаны принять все меры к установлению истины и изобличению лиц, совершивших преступление. Ставилась задача: любыми средствами установить истину и, прежде всего, ориентироваться на признание обвиняемым или подозреваемым своей вины. Стремление получить такое признание, "царицу доказательств", - вот главная черта инквизиционного процесса, столь несовместимого с демократическим уголовным судопроизводством, построенным на принципе равенства сторон и состязательности.

Вполне очевидно, что требование непременного установления истины по каждому делу несовместимо с установленным Конституцией РФ (ст.51), а затем и в нормах УПК РФ правом обвиняемого на молчание (п.3 ч.4 ст.47), правом не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и родственников, а также в иных случаях освобождения лиц от обязанности давать свидетельские показания. Установив право на свидетельский иммунитет, законодатель явно предпочел охрану лежащих в основе этого иммунитета ценностей (презумпции невиновности, сохранения родственных отношений и др.) установлению истины "любыми средствами". Закрепленное в ст.50 Конституции РФ и развитое в нормах УПК РФ правило о недопустимых доказательствах является существенным препятствием для установления истины "любыми средствами".

На протяжении многих лет в теории доказательств утвердилось представление о доказывании, как о познании (непосредственном и опосредованном) события прошлого, осуществляемом следователем, прокурором, судом в особой процессуальной форме - путем собирания, проверки и оценки доказательств[1]. Также принято трактовать доказывание в широком и узком смыслах: в первом - как осуществление всей познавательной деятельности субъектов, ведущих процесс, охватывающей не только оценку, но и собирание и проверку доказательств, во втором - лишь как логическую деятельность по обоснованию выдвигаемого тезиса[2]. Такое представление находит поддержку и в общей теории права. Например, по мнению "доказывание (в широком смысле) - это деятельность субъектов, направленная на установление с помощью доказательств истинности обстоятельств дела". Сюда автор включает собирание, исследование и оценку доказательств. "В... узком смысле понятие доказывания... состоит в деятельности по обоснованию выдвигаемых доводов и возражений, по убеждению в их истинности тех или иных лиц"[3].

Соответственно этим представлениям обязанность доказывания также принято трактовать в двояком смысле - как обязанность собирания, проверки и оценки доказательств в целях установления истины, и как обязанность обосновать свои выводы с помощью доказательств. Естественно, что эта обязанность лежит на органах государства, осуществляющих доказывание - следователе, прокуроре, суде, хотя содержание ее для каждого из этих органов оказывается различным.

Однако существуют и иные взгляды на доказывание. Нередко употребляется термин "уголовно-процессуальное доказывание", позволяющий считать, что существует и доказывание иного рода. С этим термином можно было бы согласиться, если обозначить им доказательственную деятельность в одной из трех сфер осуществления юрисдикции. Тогда другими разновидностями доказывания стало бы "гражданско-процессуальное" и "административно-процессуальное" доказывание, хотя с учетом общих черт процессуального познания соответствующие виды познавательной деятельности предпочтительнее именовать доказыванием в уголовном либо в гражданском или административном процессе. Однако сторонники этого термина вкладывают в него более широкий смысл, полагая, что существует некое, не ограниченное сферой юрисдикции, а универсальное для любой познавательной деятельности людей доказывание. "Судебное доказывание, - писал , - это частный случай доказывания вообще, т. е. особого способа передачи информации, связанного с обоснованием передаваемых сведений"[4]. Если встать на такую точку зрения, то, действительно, есть основания выделять юридическую разновидность "доказывания вообще", т. е. доказывание уголовно-процессуальное, гражданско-процессуальное и т. д. Полагаю, что с таким представлением нельзя согласиться, ибо оно не соответствует исходным положениям теории познания.

Прежде всего, нет оснований утверждать, что в теории существует универсальное понятие доказывания. Как известно, для обозначения процедуры получения выводного знания логика использует понятие "доказательство", которое твердо устоялось в этой и других (прежде всего математических) областях науки, имеет, следовательно, универсальный характер. Поэтому нет необходимости вытеснять его другим, заимствованным из юриспруденции, понятием.

Существует и противоположный взгляд, служащий основанием для выделения "процессуального доказывания". "Необходимо, - пишет , - четко различать процессуальное доказывание как строго регламентированную законом деятельность, включающую обнаружение, получение, проверку и оценку сведений, являющихся доказательствами, от доказательства логического, имеющего своим предметом абстрактные представления и развивающегося по законам логики"[5]. Автор правильно включает в "процессуальное доказывание" оценку доказательств. Но поскольку необходимой составной частью оценки является обоснование выводов, исключать из доказывания или обособлять от него, а также противопоставлять ему логическую деятельность - оперирование аргументами, нет оснований. Следовательно, и в этом случае, теряет смысл обозначение доказывания как "процессуального".

С гипертрофией логического аспекта доказывания связаны и иные весьма спорные суждения. Так, некоторые представители науки гражданского процесса разграничивают познание и доказывание, утверждая, что субъектами доказывания выступают стороны, поскольку они обладают знаниями, с помощью которых обосновывают свою позицию, суд же такими знаниями не обладает, а только собирается их получить. Поэтому он не субъект доказывания, а лишь субъект познания.

Попытки разграничить познание и доказывание по временному признаку, представив их как качественно разные, хотя и выполняемые иногда одним субъектом операции, предприняты и в уголовно-процессуальной науке. В свое время подобные суждения высказывали , , а в последние годы - и B. C. Джатиев. Они пытаются вывести внешне-предметную познавательную деятельность за пределы "процессуального доказывания", обозначив ее как "познание" или "исследование доказательств"[6].

Логическим следствием подобных представлений является парадоксальный вывод о том, что на протяжении предварительного следствия доказывание отсутствует, а имеет лишь место познание и что элементы доказывания обнаруживаются только при составлении итоговых процессуальных актов - обвинительного заключения и постановления о прекращении дела. Получается, что следователь, собирая, проверяя и оценивая доказательства, доказывания не осуществляет. Здравый смысл, однако, не может мириться с мыслью, что оперирование доказательствами не есть еще доказывание.

Но дело не только в пренебрежении здравым смыслом. Рассматриваемая концепция беспомощна и в методологическом аспекте, т. к. пытается развести, разъединить процессы извлечения знаний и обоснования их истинности. Согласно этому познание ограничивают извлечением знаний и, в тоже время, гипертрофируют логический аспект познания - обоснование истинности знания (как об отдельных фактах, так и об их совокупности). Между тем нераздельность этих операций не вызывает сомнений в теории познания. Фактически оба эти вида деятельности составляют лишь разные стороны единого процесса познания. Иначе говоря доказывание в узком смысле этого слова, т. е. обосновывающая деятельность мысли, есть неотделимый элемент познания, проникающий в систему практических операций по собиранию и проверке доказательств. Следовательно, познание не предшествует обоснованию конечного вывода, а включает его в себя, хотя на отдельных этапах познавательного процесса извлечение знаний и обоснование их правильности имеет разный - больший или меньший удельный вес. Так, при формировании конечных выводов - составлении обвинительного заключения, произнесении обвинительной речи в суде, на первый план выступает логический, обосновывающий элемент познания, в то время как на этапе собирания и проверки доказательств ведущую роль играет извлечение знаний. Однако было бы непростительной ошибкой считать, что в этот момент "доказывание - обоснование" отсутствует ибо, как давно подмечено в философской науке, логическая категория - доказательство не является чем-то внешним по отношению к познанию, не состоит в оправдании уже полученных результатов, а внутреннее присуще процессу их получения[7]. Эту же мысль высказывает и : "... ошибочным является представление, что процесс достижения истины и доказательство ее являются абсолютно независимыми и не связанными между собой сферами"[8].

. Несомненно, что "доказывание - обоснование" не сводится к построению силлогизма или к иной логической операции, посредством которой из совокупности знаний выводится новое знание. Необходимо обосновать и надежность аргументов, оперируя которыми субъект доказывания подтверждает правильность своих выводов. Но эта сторона познавательной деятельности, обращенная к будущему адресату доказывания, явственно просматривается уже в деятельности по собиранию доказательств. Говоря другими словами, обоснование доброкачественности аргументов, т. е. допустимости и достоверности доказательств, осуществляется следователем (хотя и не окончательно) уже в момент получения доказательств. Так, допрашивая свидетеля, следователь фиксирует данные о нем, показывающие, что информация получена от надлежащего источника (субъекта, не страдающего физическими и психическими недостатками). Он отражает условия допроса (место проведения, время, продолжительность, характер вопросов, а при звукозаписи - их тон), констатирующие такой признак допустимости, как законность способа получения доказательства. Следователь также вносит в протокол уточнения и удостоверение допрашиваемым сделанной в нем записи, что свидетельствует о правильном, неискаженном уяснении смысла сообщения. В протоколах таких следственных действий, как осмотр, освидетельствование, обыск, выемка и т. п. гарантией достоверности отображения информации служит подтверждение правильности фиксации наблюдавшихся фактов понятыми, специалистами и т. д. Поэтому нельзя считать, что собирая доказательства, следователь заботится только об их допустимости, откладывая оценку их достоверности на завершающий этап расследования. Общеизвестно, что оценка доказательств пронизывает все этапы доказывания. Уже в момент получения показаний следователь своими вопросами выявляет степень убедительности, достоверности показаний. Таким образом, процесс извлечения знаний есть в то же время и процесс обоснования их правильности, неотделимый от того, что составляет содержание "доказывания - обоснования". Против этого не говорит и то, что оценка допустимости и достоверности доказательств - это процесс длящийся, не ограниченный лишь этапом собирания доказательств, вследствие чего первоначальная оценка может измениться.

Собирая доказательства и удостоверяя результаты следственных действий, следователь осуществляет познания не только "для себя", как иногда полагают, а мыслит себя частью познающей системы, в которую входят и последующие адресаты доказывания: прокурор, суд. Именно для убеждения в доброкачественности аргументов и правильности своих выводов следователь и осуществляет вышеназванные действия, направленные в конечном счете на превращение "истины в себе" (т. е. неотраженной и неудостоверенной информации) в "истину для всех". Таким образом, обоснование правильности выводов, т. е. доказывание в логическом аспекте, лишь завершается составлением итогового процессуального акта или произнесением обвинительной речи, начинается же оно и протекает в процессе извлечения знаний, т. е. при собирании и проверке доказательств. И не имеет решающего значения тот факт, что обосновывающая деятельность следователя (и прокурора, утверждающего обвинительное заключение) обращены к суду не непосредственно, как это имеет место при произнесении обвинительной речи, а опосредованно - в виде формулирования и обоснования обвинительного тезиса, подлежащего исследованию судом.

С учетом сказанного можно прийти к выводу, что попытки представить познание и доказывание в уголовном процессе как разделенные во времени и сменяющие друг друга операции не соответствуют реальному положению вещей и исходным положениям гносеологии, утверждения же, что следователь ничего не доказывает, могут лишь дезориентировать практику.

Сказанное означает, что отсутствуют какие-либо основания к пересмотру сформировавшейся в процессуальной теории концепции, согласно которой доказывание в уголовном судопроизводстве не существует наряду с познанием: оно и есть познание обстоятельств дела, осуществляемое в особой процессуальной форме[9]. Поэтому доказывание - это специфический юридический, процессуальный термин, обозначающий познавательную деятельность управомоченного органа государства в сфере юрисдикции, осуществляемую по процессуальным правилам. Полагаю, что уяснение этого положения предотвратит как исключение из доказывания практических операций по формированию доказательств (и, следовательно, их недооценку), так и игнорирование правил логики доказывания и порождаемые этим попытки определить достаточность собранных доказательств на уровне интуиции.

Подводя итог сказанному, можно сформулировать некоторые выводы.

1. Попытка ограничить доказывание лишь обосновывающей деятельностью мысли не соответствует исходным теоретическим представлениям о нераздельности практических и логических познавательных операций, в том числе операций по извлечению знаний и обоснованию их правильности.

2. Доказывание в узком смысле не ограничивается конструированием вывода с помощью логических операций, но и включает в себя обоснование доброкачественности аргументов, т. е. допустимости и достоверности доказательств. Однако оценка относимое, допустимости и достоверности доказательств осуществляется уже в момент собирания доказательств, что также подчеркивает нераздельность "доказывания - познания" и "доказывания - обоснования".

1.2  Источники доказательств.

В практике применения УПК РФ возникает немало вопросов, требующих разрешения. В частности, пп.5 и 6 ч.1 ст.220 УПК обязывает следователя указывать в обвинительном заключении перечень доказательств, подтверждающих обвинение и перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты. Между тем по вопросу о содержании этого перечня нет единого мнения ни среди практиков, ни среди ученых. Некоторые считают, что под "перечнем доказательств" понимается перечисление в обвинительном заключении только источников доказательств, по мнению других - следователь обязан не только сослаться на источник доказательства, но и привести сами сведения, содержащиеся в них. Кроме того, существует мнение, что подлежащий указанию в обвинительном заключении "перечень" и есть перечень доказательств, а не их источников[10].

Такому противоречивому пониманию в немалой степени способствует несовершенство законодательного определения понятия доказательств, не учитывающего основные теоретические положения. В теории уголовного процесса под доказательствами понимаются сведения об обстоятельствах, которые необходимо установить по делу, содержащиеся в установленных законом источниках. Другими словами, сущность доказательств образует неразрывное единство сведений и их источников, т. е. информационной и удостоверительной составляющих.

В отличие от УПК РСФСР, где доказательства определялись как "фактические данные", УПК РФ (ч.1 ст.74) информационную сторону этого понятия формулирует более четко: доказательствами по делу являются "любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель... устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу..."

Гораздо сложнее обстоит дело с удостоверительной стороной, т. е. источниками этих сведений. В УПК РФ источники доказательств вообще не упоминаются. Более того, перечисленные в ч.2 ст.74 УПК источники доказательств названы в законе доказательствами, что создает дополнительные трудности в определении понятий.

В теории уголовного процесса по этому вопросу также нет единой точки зрения. Исходя из смыслового значения слова "источник" - "то, что дает начало чему-нибудь, откуда исходит что-нибудь"[11], некоторые авторы понимают под источником доказательств "те конкретные вещи или тех конкретных лиц, которые определенным образом восприняли следы преступления и отображают их во вне"[12]. Но следы преступления - это тоже производные объекты, их источником в гносеологическом смысле является само преступление.

Другие авторы сводят понятие источника доказательств к лицам, участвующим в уголовном процессе, от которых исходят сведения об искомых обстоятельствах: свидетель, потерпевший, подозреваемый. Источником вещественных доказательств при таком понимании является следователь и понятые[13]. Однако лица, участвующие в уголовном процессе, сами по себе не могут быть источником доказательств, поскольку они представляют не собственно доказательства, а сообщают только информацию, сведения. Доказательствами же эти сведения станут лишь после того, как будут надлежащим образом оформлены, т. е. приобретут процессуальную форму.

Наибольшие споры вызывает вопрос об источнике вещественных доказательств. Одни авторы считают, что их источником является сама вещь, предмет[14], другие, как уже отмечалось, - предмет, а также лица, его обнаружившие, и следователь, третьи - "место их обнаружения и изъятия"[15].

Большинство же ученых - специалистов в области доказательственного права (Л. Карнеева, А. Ларин, В. Савицкий, Ф. Фаткуллин, М. Якуб и др.) полагают, что источник доказательств - это процессуальная форма сведений о фактах или процессуальное средство сохранения и передачи информации.

Представляется, что такая позиция наиболее близка к пониманию специфики источника доказательств как средства сохранения и передачи информации. Исходя из этого, более полно, на мой взгляд, определяет источник доказательств Ф. Фаткуллин, который считает, что "...показания... заключения экспертов, документы и остальные источники доказательств - это, в первую очередь, определенные процессуальные формы, посредством которых имеющие значение по делу фактические данные вступают в сферу процессуального доказывания"[16]. Кроме того, в понятие источника он включает и носителя информации (лицо, предмет), поскольку требование допустимости доказательства относится как к процессуальной форме получения фактических данных, так и к их носителю: в ряде случаев закон запрещает использовать в качестве доказательств показания лиц именно в связи с конкретными свойствами (недостатками) носителя информации. Думается, что приведенные доводы являются убедительными для определения источника фактических данных как единства носителя информации и процессуальной формы ее сохранения и передачи. Такой формой и являются предусмотренные законом показания свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, заключения эксперта, документы и т. д. При таком понимании в отношении вещественных доказательств носителем информации будет сам предмет, обладающий признаками, указанными в ст.81 УПК, а формой сохранения и передачи этой информации - процессуальные документы, в которых закреплены обстоятельства обнаружения и изъятия предмета, протоколы осмотра, постановление о приобщении его к материалам уголовного дела.

Необходимо отметить, что, несмотря на противоречивость ст.74 УПК, в ст. ст.76-81 УПК дается определение каждого вида доказательств (абстрактное понятие доказательства образует единство сведений и их источников, а сведения, содержащиеся в конкретном источнике, образуют вид доказательства), например, "показания подозреваемого - сведения, сообщенные им на допросе..."; "показания потерпевшего - сведения, сообщенные им на допросе..."; "заключение эксперта - представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом..."; "документы допускаются в качестве доказательств, если изложенные в них сведения имеют значение для установления обстоятельств..." и т. д.

Таким образом, исходя из традиционного понимания доказательства как единства сведений и их источника (процессуальной формы), перечень доказательств, о котором идет речь в пп.5 и 6 ч.1 ст.220 УПК, должен представлять собой краткое изложение сведений, содержащихся в том или ином источнике.

Необходимость раскрывать содержание доказательств подтверждается и тем, что, несмотря на ознакомление обвиняемого с материалами уголовного дела, по окончании расследования УПК РФ обязывает прокурора вручать ему копию обвинительного заключения. Невыполнение этого правила влечет возвращение уголовного дела прокурору (ст.237). Кроме того, судебное разбирательство уголовного дела не может начаться ранее 7 суток со дня вручения обвиняемому копии обвинительного заключения (ч.2 ст.265). Тем самым закон гарантирует обвиняемому возможность до начала судебного разбирательства подготовиться к своей защите на основе целостной картины доказательств, приводимых в обвинительном заключении. Перечисление же только источников доказательств лишает обвиняемого такой возможности и тем самым нарушает его право на защиту.

Изложение содержания доказательств во многих случаях предотвратило бы возвращение судом уголовных дел прокурору для пересоставления обвинительного заключения, поскольку при изучении материалов дела прокурор не только мог бы сразу же получить представление о доказательственной базе, но и выявить недостатки итогового документа предварительного следствия и своевременно принять меры к их устранению.

В связи с изложенным представляется, что для более правильного и единообразного понимания сущности доказательств и содержания обвинительного заключения необходимо внести соответствующие изменения в ст. ст.74 и 220 УПК.

2. Классификация доказательств.

Одним из эффективных средств, способствующих познанию сущности доказательств, является их классификация по различного рода основаниям. Чаще всего в теории доказательственного права, законе и в практической деятельности в качестве таких оснований используются:

·  способ формирования доказательств;

·  наличие или отсутствие промежуточного носителя доказательственной информации;

·  отношение доказательства к обвинению;

·  отношение доказательства к устанавливаемому факту.

2.1Личные и вещественные доказательства.

В основе классификации доказательств на личные и вещественные лежит механизм формирования источника сведений о фатах.

Личными доказательствами считаются все сведения, исходящие от людей: показания обвиняемых, подозреваемых, свидетелей, потерпевших, заключения и показания экспертов, заключения и показания специалистов, а равно протоколы соответствующих следственных и судебных действий. Общим для такого рода доказательств является психическое восприятие и переработка живым человеком определенных событий и передача сведений о них в языковой форме.

К вещественным доказательствам относятся различные материальные объекты: орудия преступления, продукты преступной деятельности, деньги и ценности, нажитые преступным путём, и т. д. Основным признаком отнесения предмета к вещественным доказательствам являются отражение преступного события внешней и внутренней структурой этого предмета и передача доказательственной информации в виде «следов», доступных непосредственному наблюдению.

2.2.Первоначальные и производные доказательства.

В основе деления доказательств на первоначальные и производные лежит наличие или отсутствие промежуточного носителя доказательственной информации.

Первоначальными доказательствами являются сведения, полученные из источника, непосредственно воспринявшего эти сведения (показания свидетеля о том, что он лично слышал или наблюдал, вещественное доказательство, представляющее след или отпечаток события, подлинник документа).

Под производными доказательствами понимаются сведения, почерпнутые из источника (показания свидетеля о фактах, о которых он узнал от других лиц, копия документа, слепки, оттиски вещественных доказательств). В производном должно содержаться указание на первоисточник, иначе полученные сведения не могут быть использованы как доказательства. Например, в п.2 ч.2 ст.75 УПК говориться о том, что показания свидетеля и потерпевшего, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомлённости, являются недопустимыми.

Первоначальные и производные доказательства взаимосвязаны, производные зависят от первоначальных. Эта зависимость определяет однородность содержания первоначальных и производных доказательств.

Вместе с тем передача информации от одного источника к другому может вызвать искажения и потерю части сведений. Поэтому первоначальные и производные доказательства отличаются друг от друга объёмом, точностью и чистотой информации. Данное обстоятельство следует учитывать в работе с доказательствами и требует по возможности обращения к первоисточнику. Однако это вовсе не значит, что производные доказательства – это доказательства «второго сорта» и что они не могут быть использованы при производстве по уголовному делу.

2.3.Обвинительные и оправдательные доказательства.

Деление доказательства на обвинительные и оправдательные зависит от отношения доказательств к обвинению.

Обвинительные доказательства устанавливают обстоятельства, свидетельствующие о совершении преступления определённым лицом или отягчающие вину этого лица.

Оправдательные доказательства устанавливают обстоятельства, опровергающие совершение преступления определённым лицом, или смягчающие вину этого лица.

В действующем УПК прямо не предусмотрено требование, адресованное дознавателю, следователю, прокурору и суду, о необходимости собирания ими как обвинительных, так и оправдательных доказательств. Но в нём содержаться положения, обязывающие их разъяснить подозреваемому, обвиняемому его права и обеспечивать ему возможность защищаться всеми, не запрещёнными законом способами и средствами (ч.2 ст.16 УПК), а также в ходе доказывания исследовать предусмотренные п.5,6,7 ч.1 ст.73 УПК обстоятельства – смягчающие и отягчающие наказание, исключающие преступность и наказуемость деяния, могущие влечь освобождение от уголовной ответственности и наказания (ст.85 УПК).

Значение рассматриваемой классификации трудно переоценить. Проверенные и оцененные обвинительные и оправдательные доказательства определяют вид выносимого судом итогового решения (ст.302 УПК).

2.4.Прямые и косвенные доказательства.

В основе классификации доказательств на прямые и косвенные лежит отношение доказательств к устанавливаемым по делу фактам.

Под прямыми понимаются доказательства, на основании которых можно непосредственно делать вывод о существовании обстоятельств, подлежащих доказыванию (например, сообщение свидетеля о совершении преступления определённым лицом).

Косвенными считаются доказательства, свидетельствующие не об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания, а побочных, промежуточных фактах (например, угроза убийством, бутылка с принадлежащими определённому лицу отпечатками пальцев и т. д.).

Специфика косвенных доказательств требует соблюдения специальных правил. Суть таких правил можно выразить в следующих положениях: 1).каждое из этих доказательств должно обладать свойствами относимости, допустимости и достоверности; 2).надо, чтобы косвенные доказательства были взаимосвязаны между собой; 3).совокупность косвенных доказательств должна приводить к одному выводу, исключающему возможность иного вывода по уголовному делу.

3. Содержание и структура процесса познания по уголовному делу.

3.1.Собирание доказательств.

Собирание доказательств – это осуществление уполномоченными органами и лицами деятельности по обнаружению, истребованию, и фиксации в установленном законом порядке доказательств.

Процесс собирания доказательств условно можно разделить на две стадии: обнаружение фактических данных, сведений, имеющих значение для разрешения дела, и их фиксация в определенной законом процессуальной форме.

Обязанность обнаружения и фиксации доказательств исполняется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем проведения следственных и иных процессуальных действий.

Другие участники уголовного судопроизводства (подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители) вправе собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств, но только после их проверки и оценки лицами, осуществляющими расследование (или судебное рассмотрение).

Положения статьи о правомочиях по собиранию доказательств определяет и конкретизирует обязанности каждого участника, прежде всего тех, кто обязан (а не вправе) отыскивать доказательства, и процедуры принятия решений, связанных с этим процессом. Так, суд не должен направлять дело на доследование, если пробелы в доказательственной базе могут быть восполнены в судебном заседании путем проведения освидетельствования, назначения дополнительной экспертизы, истребования документов, проведения эксперимента и т. п.

Неявка по вызову, отказ повергнуться освидетельствованию, представить предметы или образцы для исследования и т. п., не обусловленные уважительными причинами, влекут применение мер процессуального принуждения.

Однако при этом должны соблюдаться положения Конституции РФ (ст.21, 51) о том, что ничто не может быть основанием для умаления достоинства личности; никто не должен подвергаться насилию, другому жестокому или унижающему обращению; никто не обязан свидетельствовать против себя самого, супруга, близких родственников; никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам.

Участники процесса, указанные в ч.2 и 3 ст. 86 , вправе (но не обязаны) передавать органу, в производстве которого находится дело, собранные ими предметы и документы, вероятностно содержащие сведения, имеющие отношение к расследуемому событию. Лицо, осуществляющее производство по делу, или суд обязаны принять и рассмотреть ходатайство, осмотреть представленный предмет или документ (либо изучить содержание последнего), составить соответствующий протокол. В приобщении предметов или документов к делу может быть отказано, если они не относятся к делу либо получены с нарушением установленных правил или из неизвестных источников. Об этом составляется мотивированное постановление или определение и сообщается лицу, представившему ходатайство.

Предусмотрено также право указанных участников ставить в ходатайствах вопрос о производстве следственных и судебных действий и о своем участии в их проведении с целью получения доказательств, давать показания (объяснения), в том числе в связи с переданными предметами и документами.

Представлять органу расследования, суду сведения, могущие быть доказательствами, вправе любое физическое или юридическое лицо. В каждом случае такое заявление должно быть рассмотрено, в том числе сообщения о местонахождении возможных доказательств, дополнительных свидетелях, потерпевших.

3.2.Проверка доказательств.

Проверка доказательств – самостоятельный элемент доказывания, состоящий в выявлении достоверности сведений о преступлении и доброкачественности источника их получения.

Каждое доказательство должно быть проверено как по содержанию, так и по форме. С точки зрения содержания определяется, может ли быть в реальности то, что в нем зафиксировано, соответствуют ли содержащиеся в нем сведения действительности и т. п. С точки зрения формы проверяется источник их получения, время, место, соответствие процессуальным требованиям к их получению и фиксации.

способы проверки доказательств:

1) исследование самого доказательства;

2) сравнение доказательства с другими доказательствами, имеющимися в деле. Каждое доказательство требуется сопоставить со всеми установленными по делу обстоятельствами. В случае выявления противоречий, выяснить их причины, отобрать те сведения, которые более точно отражают произошедшие события и могут участвовать в их воспроизведении;

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3