Ряд зарубежных исследователей (Simpson, Fodor и др.) в этом вопросе все же сходятся на том, что в системе активизируются все значения слова, но в разной степени – в зависимости от частотности слова и от контекста его предъявления. Изучение данной проблематики отечественными психолингвистами (, и др.) позволило говорить о том, что значения многозначных слов психологически неравноценны, а за основное принять то контекстуально необусловленное значение слова, которое вычленяется в смысловой структуре (изолированного) слова прежде всех других его значений. Стоит заметить, что авторы также указывают, что «контекстуально необусловленное» значение зависит от социальных параметров индивида. В условиях же актуализации некоторого семантического или тематического поля неоднозначность снимается, и слово опознается в одном его значении.

Применимо к рассматриваемому мной материалу вышесказанное значит, что у многозначных слов (долото, добыча, промысел) также можно выделить контекстуально необусловленные значения, опознание которых будет варьировать в зависимости от различных параметров индивида, таких как, скажем, работа, образование, образ жизни, условия приобретения этих слов в опыт. Иными словами, можно ожидать различий в семантической структуре описанных слов в зависимости от социопараметров говорящих.

2.2 Ассоциативный эксперимент как метод изучения ментального лексикона

Одним из самых распространенных и эффективных методов изучения структуры ментального лексикона является ассоциативный эксперимент в разных его интерпретациях. По мнению , «ассоциации могут сказать нам очень многое о тех неосознаваемых структурах, в которых мы мыслим окружающий нас мир» [Фрумкина 2001].

В общих словах, ассоциативный эксперимент – это прием, направленный на выявление ассоциаций (в данном случае - вербальных), сложившихся у индивида в его предшествующем опыте. В психологическом словаре ассоциативный эксперимент определяется как «особый метод исследования мотивации личности» [Психологический словарь 1996].

Обычно различают три вида ассоциативных экспериментов:

свободный, в котором испытуемому предлагают ответить словами – RR, первыми пришедшими в голову при предъявлении слова – S, ничем не ограничивая ни формальные, ни семантические особенности слов – RR; направленный, в котором экспериментатор некоторым образом ограничивает выбор предполагаемых RR, накладывая определенные ограничения (например, отвечать только существительными и т. д.); цепной, в котором испытуемому предлагают ответить любым количеством слов – Ri, первым пришедшим в голову при предъявлении слова – S, ничем не ограничивая ни формальные, ни семантические особенности слов[7].

Некоторые авторы, например , считают цепной ассоциативный эксперимент разновидностью свободного. В цепном ассоциативном эксперименте испытуемому предлагается ответить за ограниченный временной промежуток любым возможным количеством слов. Под цепной ассоциативной реакцией понимают неуправляемое, спонтанное протекание процесса воспроизведения содержания сознания и подсознания субъекта. В цепном ассоциативном эксперименте измеряется общий объем продуцируемых ассоциаций за единицу времени (чаще всего за 1 минуту). Однако этот тип ассоциативного эксперимента страдает одним существенным недостатком - в нем наблюдается значительная зависимость между последовательно наступающими реакциями. Нередко оказывается, что i-реакция является фактически не реакцией на первоначальный стимул, а реакцией на предшествующую реакцию, оказавшуюся новым стимулом.

В рамках данного исследования автора будет интересовать метод свободного ассоциативного эксперимента, когда от испытуемого требуется как можно быстрее ответить первыми, пришедшими в голову словами (реакцией) в ответ на предъявленное слово – стимул. Считается, что на ассоциации, полученные в свободном ассоциативном эксперименте, влияют два фактора: “лингвистический”, т. е. определенные характеристики самого стимульного слова, и “прагматический”, т. е. влияние личности самого испытуемого [САНРЯ 1977, с.7].

В ходе свободного ассоциативного эксперимента испытуемый выполняет следующие действия:

Во-первых, от испытуемого в условиях эксперимента требуется концентрация внимания, готовность к восприятию вербального стимула, т. к. время реагирования зависит и от уровня установки, и от готовности к реакции. Второе действие – это восприятие слова-стимула, которое включает в себя узнавание и понимание услышанного (или увиденного слова). Третье действие – самонаблюдение. Испытуемый должен ответить, какие представления и мысли у него возникают в ответ на стимул. И четвертое, заключительное действие – это формирование ответа. Как видно из приведенных действий, ассоциативный эксперимент требует от испытуемого произвольной деятельности. Только одно звено в этом эксперименте не может быть произвольным – возникновение ответного представления (мысли, реакции) в сознании испытуемого [Тойм 1978].

В психолингвистике второй половины ХХ века ассоциативный эксперимент был направлен на изучение ассоциативного значения слова и организации индивидуального (ментального) лексикона, причем, в данном случае ассоциации рассматриваются как одно из средств доступа к внутреннему лексикону человека. Изучение ассоциативных связей слов позволило сделать заключение, что ассоциативное поле слова отражает его коммуникативный потенциал [Болотнова 1994]. Под коммуникативным потенциалом слова понимается всё то, что определяет его готовность участвовать в общении в качестве элемента высказывания, носителя определенного кванта “знания” и прагматического заряда.

Довольно успешно ассоциативный эксперимент используется при изучении явлений синонимии и антонимии [Виноградова 1981, Маслова 1981, Медведева 1981, 1989, 1991]. При этом используются, как правило, две его разновидности: свободный и направленный. Именно применение ассоциативных методик позволило выявить субъективные синонимы и антонимы, которые не фиксируются в обычных лингвистических словарях. Интересен вывод и об асимметрии противопоставлений, где под асимметрией понимается неравноценность или неравнозначность членов противопоставлений, при которой один из членов пары способен вызывать более разнообразные ассоциаты (т. е. один из антонимов оказывается богаче другого) [Маслова 1981]. Теоретический результат, полученный при исследовании ряда языков, позволил авторам утверждать, что в сознании человека имеется некая система понятий-оппозитов, хранящихся парами и определяемых друг через друга. К таким понятиям сводятся отношения между огромным числом предметов и явлений окружающего мира, которые приходится регулярно сопоставлять, сравнивать, различать.

Также метод ассоциативного эксперимента применялся в ряде лингвокультурологических исследований, например, в экспериментах на материале русского, казахского, киргизского и узбекского языков [Залевская 1971а], русского английского и казахского [Залевская 1971б] языков. проводила сопоставительный анализ ассоциативных норм, полученных в девяти языках: английский (британский и американский варианты), немецкий, французский, польский, словацкий, русский, казахский, киргизский, узбекский [Залевская 1979]. В сопоставительном плане исследовались русские и киргизские нормы [Титова 1977, Манликова 1989], причем отдельно изучались этнокультуроведческие понятия [Манликова 1989], латышские и русские ассоциативные нормы [Ульянов 1988], русские и украинские ассоциативные нормы [Бутенко 1989, Терехова 1997], русские и венгерские [Papp 1983] и т. д.[8]

В последнее время с возникновением в отечественной лингвистике и социолингвистике гендерных исследований появился ряд работ, изучающих отражение образов мужчины и женщины в языковом сознании. При этом часто рассматривается мужское и женское языковое сознание, т. е. изучается в сопоставительном аспекте влияние гендерной составляющей на ассоциативное поведение коммуникантов (работы [Горошко], [Кирилина 1999], [Тарасов, 1997]).

В настоящий момент представляется уместным говорить и о возникновении отдельного направления в психолингвистике – ассоциативной лингвистике (прежде всего, концепция ), представленного в современном состоянии ассоциативной лексикографией, ассоциативной лексикологией и ассоциативной грамматикой. С позиций данной концепции язык может быть представлен не только в виде системы отношений, не только как большая совокупность текстов, но и в виде ассоциативно-вербальной сети (АВС), соотносимой с языковой компетенцией носителя языка. АВС состоит из последовательно усложняющихся и иерархически подчиненных уровней: слово или словосочетание – ассоциативное поле – совокупность ассоциативных полей. На фоне такого представления о языке в рамках ассоциативной лингвистики выстраивается изоморфное ему ассоциативное пространство текстов.

В силу своей простоты и высокой информативности, помимо лингвистики и смежных дисциплин, ассоциативный эксперимент прекрасно зарекомендовал себя для решения теоретических и практических задач в психологии, психиатрии и социологии.

В заключение следует также добавить, что метод свободных ассоциаций является одним из самых эффективных инструментов исследования специфики языкового сознания в малых социальных группах.

, в частности, занималась изучением скрытых установок информантов и структуры их ценностей через их ассоциации. В течение двух лет исследовательница проводила обширные эксперименты с участием сотен информантов – российских и польских школьников (лицеистов – в Польше) и студентов-первокурсников. Основным методом исследования являлся ассоциативный эксперимент, который сводился к анализу вербальных реакций российских и польских подростков на слова, обозначающие ценностно нагруженные понятия – такие, как «патриотизм», «власть», «Родина», с одной стороны, и такие, как «Бог», «добро», «семья» - с другой. Исследователя интересовали две важнейшие сферы, определяющие социализацию и самоидентификацию подростка: сфера я и общество и сфера я и мои близкие, мой внутренний мир. Результаты эксперимента изложены в [Фрумкина 2001]. Изучение социальных групп подобным образом представляется актуальной и необходимой задачей, так как именно язык в социальном пространстве «обеспечивает социальную преемственность и социальное взаимодействие» [Фрумкина 2001, с.206].

Естественно, мы не можем считать полноценными терминами отдельно взятые словоформы промыслА, приводА и т. п. (в данном случае термины промысел и привод), но появление и активное использование специалистами данных альтернативных словоформ, вероятно, является этапом на пути становления термина. Возможно, в таком случае происходит размежевание понятий в сознании носителей профессионального подъязыка; прОмыслы и промыслА – начинают обозначать разные реалии.

Не стоит также забывать о том, что в любом развитом профессиональном подъязыке выделяется пласт жаргонизмов – элементов устной речи, использование которых во многом конвенционально. Зачастую жаргонизмы являются полными денотативными синонимами терминов, но несут экспрессивно-оценочную коннотацию. Появление жаргонизмов связано с желанием носителей сделать разговорную речь более яркой и выразительной. В той же функции в профессиональной коммуникации используется обсценная деиктика.

Перечислим наиболее распространенные способы образования профессиональной жаргонной лексики на примере подъязыка нефтяников:

а) использование слов общего языка в переносном, профессиональном значении,

б) усечения термина,

в) образование новой лексической единицы.

Все перечисленные способы встречаются в жаргонных названиях буровых специальностей, бытующих в устной профессиональной коммуникации:

Бурильщик – бурила (усечение),

Машинист буровой установки на нефть и газ (дизелист) – помазок (слово общего языка в ином значении), маслопуп (новая лексическая единица).

Из всего вышесказанного следует то, что в данном исследовании пласт профессиональной жаргонной лексики включается в профессиональный подъязык, причем под жаргоном понимается ненормативная форма существования специальных языковых средств.

При описании профессионального жаргона я пользуюсь введенным термином терминоид (подобный термину) [Химик 2000]. В качестве примера автор термина приводит слово из обихода электриков - «юбка», которое обозначает одну из частей электропатрона. По , терминоиды лишены яркой оценочной окраски, хотя и могут быть экспрессивными номинациями, но не используются в специальной литературе и не зафиксированы в терминологических словарях. Стоит также заметить, что в некоторых случаях разграничение между терминоидом и жаргонизмом весьма условно.

Таким образом, в составе профессиональных языков следует различать три класса специальной лексики:

а) термины,

б) терминоиды,

в) жаргонизмы.

Примером данной классификации может служить следующая цепочка слов: управление процессом бурения осуществляется с помощью бурового рычага (термин), который именуется бурильщиками рычаг или тормоз (терминоиды). В экспрессивно окрашенных диалогах о работе та же часть бурового оборудования получает наименования дышло и кочерга (жаргонизмы).

Обратимся теперь к материалу подъязыка нефтяников.

3.2 Профессиональный жаргон нефтяников

Помимо проведения ассоциативного эксперимента и интервьюирования информантов (см. след. главы), мною также было собрано некоторое количество жаргонных слов из обихода нефтяников, поскольку подъязык представителей данной профессии не описан.

Прежде всего, необходимо сделать несколько пояснений относительно рабочих процессов, происходящих на буровой и нефтедобывающем промысле.

Процесс извлечения нефти из недр земли состоит из двух основных стадий: бурения[10] и добычи. На подготовленном и разведанном участке устанавливается буровая вышка. Начинается ответственный процесс бурения. После того как буровики вскроют нефтяной пласт, демонтируют вышку и подготовят скважину, к работе приступают операторы по добыче нефти, собственно нефтяники. Электростанции на буровой и на нефтедобывающем промысле обслуживаются дизелистами. Специалисты нефтяной отрасли (нефтяники в широком понимании) делятся на три большие «касты»: буровики, операторы по добыче нефти и дизелисты.

Пообщавшись с рабочими и понаблюдав за языковым поведением представителей каждой из этих групп, я отметил, что наиболее самобытными и по праву гордящимися своим делом являются буровики[11]. Возможно, именно из-за личной симпатии к представителям этой профессии, я включу в данное исследование краткое описание именно «буровицкого» жаргона. Кроме того, необходимо заметить, что уровень производственного шума на буровом столе значительно ниже, чем в дизельной или около нефтедобывающей установки-«качалки». Весьма вероятно, что именно этот фактор способствовал появлению и развитию жестовой коммуникативной системы дизелистов и операторов, в то время как уровень вербальной коммуникации в производственных условиях незначителен.

Описание жаргонной системы следует начать с наиболее употребительных слов, которые обозначают основные части буровой.

Так, собственно буровую вышку именуют прялкой, а скважину, бурение которой ведется в настоящий момент, - дыркой. Если пласт нефти в разработанной скважине оказался меньшим, чем предполагалось, то такую скважину называют пустышкой. Как было сказано выше, для наименования бурового рычага в системе некодифицированного подъязыка существует целый ряд слов: рычаг, тормоз, дышло, кочерга. Возможно, такая избирательность связана с тем, что буровой рычаг является неким символом всего рабочего процесса, образным местом соприкосновения техники и человека.

Следующей группой жаргонизмов и терминоидов являются слова, обозначающие отдельные части бурового оборудования и инструменты:

Бугель – крышка коренного подшипника кривошипно-подъемного механизма (КПМ),

Вертикалка – вертикальная скважина,

Ветродуйка, гидромат – место бурильщика на буровой площадке (буровом столе), огороженное брезентом,

ВыкидА – противовыбросное оборудование (ПВО),

Долбежка, проходка – процесс или результат бурения, (первое слово является жаргонизмом, второе - терминоидом),

Доска – специальное приспособление для заворота/поворота долота,

Елка – определенная система задвижек, служащая для запирания потока жидкости и изменения его направления, часть противовыбросного оборудования,

Квадрат – вращатель для бурения, подвижная часть, к которой крепится буровая колонна,

Кривулька – наклонная скважина,

Корка – остаточная порода в скважине (глина, известняк, гранит),

Легость, кермак – грузозацеп, вспомогательная лебедка, конец грузозахватывающего приспособления для поднятия грузов на буровую площадку,

Папка-мамка (мамка-мамка, мамка-папка, папка-папка) – различные типы переходников, соединяющих породоразрушающий инструмент (шарошка, долото) с буровой трубой,

Свеча – единица измерения глубины скважины, равная двум-трем буровым трубам (примерно 36 метров, в зависимости от буровой установки),

Скалка - единица измерения глубины скважины, равная длине буровой трубы,

Трубка – буровая труба,

Фонтанка – фонтанная арматура, часть противовыбросного оборудования,

Шкимарь – кусок веревки (слово, по предположению информанта, было заимствовано из жаргона моряков),

Яйца – противозатаскиватели, противовес в форме двух шаров. (например: Подыми яйца – команда бурильщика первому помбуру, находящемуся на верхней рабочей площадке буровой вышки),

Вполне закономерной и ожидаемой в подъязыке буровиков является группа слов, служащих для номинации бытовых условий и образа жизни рабочих в полевых условиях. Приводимые ниже номинации являются общеупотребительными среди представителей всех профессий нефтедобывающей отрасли.

Балок – передвижной домик-вагончик для жизни в полевых условиях,

Вахта – рабочая смена (обычно 14 или 28 дней), также употребляется в значении «12-часовая рабочая смена»,

Вахтовка – грузовой автомобиль («Урал» или «КамАЗ»), предназначенный для транспортировки рабочих от железнодорожной станции до буровой,

Дневники – бригада, работающая днем (с 7.00 до 19.00),

Котлобак – котлопункт, столовая при буровой,

Ночники – бригада, работающая ночью (с 19.00 до 7.00),

Отстойник – балок для вновь приехавшей вахты,

Разнарядка – короткое собрание перед очередной рабочей сменой, в течение которого буровой мастер определяет объем работ и задачи на смену,

Скважина – туалет.

Отдельной группой следует выделить названия рабочих специальностей и должностей на буровой:

Бурила – бурильщик,

Вышкарь – вышкомонтажник,

Лепила – электросварщик,

Помазок, маслопуп – машинист буровой установки на нефть и газ,

Помбур – помошник бурильщика,

Пуля – буровой мастер,

Пусковик – пусконаладчик,

Стропаль (мн. ч. стропалЯ) – стропальщик,

Фаза – электромонтер,

Чурочник – плотник.

Помимо имен существительных, мною также был собрана небольшая группа глаголов и глагольных фразеологизмов, служащих для обозначения и наименования процессов, происходящих при бурении. Стоит заметить, что не для всех глаголов, встретившихся мне в разговорной речи, существует эквивалент-термин.

Вскрыть (плодородный) пласт – пробурить скважину на глубину, на которой находится нефть,

Долбить, ковырять, – бурить,

Забить квадрат, пройти квадрат – пробурить скважину на длину очередной буровой трубы (ок. 13 метров),

Забуриваться – начинать процесс бурения,

Куститься – бурить несколько скважин в определенной последовательности недалеко друг от друга, такая совокупность скважин на одном месторождении называется нефтяной куст,

Майновать – опускать рабочий буровой инструмент в скважину, процесс является частью спуско-подъемной операции,

Нарабатываться – (часто о корке) нарастать,

Наращиваться – накрутить очередную буровую трубу на колонну после того, как был пройден квадрат, (например, вопрос бурильщика, работающего в ночную смену, коллеге, только что отработавшему дневную вахту: Сколько трубок нарастил?),

Промыться – промыть скважину буровым раствором,

Проходить – пробуривать скважину на определенную глубину,

Стрелять – выполнять сейсмические работы,

Шарошить – бурить скважину с помощью насадки специального типа - шарошки.

Помимо отдельных лексем и фразеологизмов, в среде буровиков бытуют устоявшиеся вербальные реакции на часто повторяющиеся ситуации. В основном, это ситуации с участием молодых и неопытных рабочих, которые еще не знают порядок проведения работ на буровой.

Так, на вполне естественный вопрос «Где бурмастер?» новичок, скорее всего, получит ответ: «На релинге, чай пьет!». Релингом называют самую верхнюю часть буровой вышки.

Последовательность проведения работ на буровой у опытных рабочих отлажена до автоматизма, поэтому, попав в первый раз на буровой стол, практикант или молодой рабочий испытывает определенную трудность включения в процесс работы. Зачастую бурильщику звучит вопрос: «А мне что делать?». В ответ практикант с большой долей вероятности услышит: «Бери напильник и точи дОлото!».

Естественно, с точки зрения здравого смысла, полученные ответы являются абсурдными. На первый взгляд кажется, что таким образом более опытные рабочие хотят всего лишь посмеяться над новичком, а порой даже высмеять его несообразительность. Однако более глубокое осмысление ситуаций позволяет говорить о том, что подобное коммуникативное поведение направлено на более быстрый и легкий процесс вхождения нового члена в трудовой коллектив. После того как прозвучат подобные «шутки», со стороны опытных рабочих следует подробнейшее объяснение устройства буровой и порядка выполнения рабочих операций.

3.3 Речевое поведение нефтяников

Данная часть работы не направлена на подробное описание подъязыка нефтяников как коммуникативной системы, я лишь попытаюсь дать общие характеристики речевого поведения нефтяников в производственных условиях.

Анализируемый в данной главе материал был собран в ходе пребывания на буровых и промыслах предприятий, расположенных на территории Печорского района Республики Коми.

Материал представляет собой образцы спонтанной речи – диалоги, записанные мною в рабочих условиях, а также во время отдыха. По моим наблюдениям, после отработанной смены, в обеденный перерыв и в пятиминутных паузах-«перекурах» нефтяники ведут беседы на ограниченный набор тем: спорт, женщины, автомобили, рыбалка и нек. др., о работе стараются не говорить. Более того, основной разговор на профессиональные темы происходит на разнарядке – десятиминутном совещании перед тем, как отдохнувшая бригада заступит на смену. В течение рабочих часов коммуникация незначительна. Во-первых, много информации передается жестами из-за высокого уровня технологического шума. Для всех основных процессов – например, спускоподъемных операций с рабочим инструментом, забуривания, наращивания буровой колонны, регулирования противозатаскивателей – существует устоявшийся набор жестов. Во-вторых, обязанности и функции всех рабочих строго распределены и доведены до автоматизма.

Первый отрывок представляет собой разговор по телефону между начальником участка и инженером, работающем в штабе экспедиции в городе. Оба собеседника имеют высшее образование. Ниже приводятся, естественно, только реплики начальника участка.

Начальник участка: - Алло, здорово, слушай, чего по дизелисту? Давай думай. // Нада бы узнать, конечно…нада дизелиста нам… ну ты завтра прояснишь этот вопрос, да? Там дизелистов…// Потому что…да нет, не можно… я понял, на что ты намекаешь – с шестьдесят четвертой (буровой – здесь и далее прим. мои, Д. Е.) – нет, не можно, а потому что там два дизелиста гоняют на двухсотой (буровой) станцию.. и там… Ты знаешь, скока там работы щас? Там дизельный / насосный модуль…это все: подготовка, обвязка – там работы непочатый край, а еще наоборот, вызываю пусковиков – завтра буду вызывать человека два-три // пусконаладчиков, ну да, для забурки – это 3-Д[12] – это не эта прялка… Ты давай, Виктор Викторыч, значит, пока у нас…эта… Таня осталась, щас у нас, ну, уборщица пока будет возить на двухсотую обеды… Нада чё-то считать, потому что мы уже, эта, будем стучать в двери, как говориться, Петухова…// что он сказал: «Балок приготовьте, будут плотники, будет материал и плита и все…» и через два-три дня уже нада будет повариху конкретно, если…// Во вторник? Отлично! Там мы балок быстренько подготовим под это дело и… // А дальше? Не знаю – или поедем на Чикшино с тобой с этим станком… Ну, короче, Талюков сказал, чтоб мобильный котлобак для вышкомонтажников был…да…Потому что даже мы с тобой если поедем на Чикшино, э-э…как бы говориться, перевозить и строить там, то нада там буит.. чтоб был котлобак, потому что мы щас.. другого котлобака у нас просто-напросто нет с тобой // Его благополучно сожгли на Лузе… Ну вроде все. Значит, выясняй насчет Фролова, щас пока старший дизелист, Ткаченко, эта, будет наблюдать за этим делом // Добро, ладно, отдыхай.

Оба собеседника имеют равный статус – они являются руководителями, осуществляющими контроль над протеканием производственных работ на отведенном им участке, объединяющем несколько буровых. Непосредственным начальником и руководителем на данной буровой является буровой мастер, который находится в непосредственном подчинении начальника участка. Следующий отрывок представляет собой беседу с участием начальника участка, бурового мастера, бурильщика, первого помощника бурильщика:

Начальник участка: - Сколько пробурил сегодня?

Буровой мастер: - Сорок восемь было сегодня, щас вот ходил… Щас Палыч сделает картинку, щас уже компоновка спущена… // маятник через скалку КЛС стоит. Ты написал и…?

Бурильщик: - Все, понял.

Н. у.: - А чё ты, все ОБТ не // не собрали?

Б. м.: - Чё все ОБТ не собрали?

Н. у.: - Да. Я там рвал, б***[13], машину эту рвал, на х**, вез ОБТ тебе, привез, а ты все не установил, ее ж искать будут // на х**, надо собирать быстро…

(шум)

Б. м.: - Семь свечей было? Шесть свечей, шесть свечей еще надо… на одиннадцать-двенадцать тонн…

Н. у.: - А так можно было, как говориться, пригрузить семнадцать тонн, б***…

Б.: - Или хотя бы пятнадцать, скорей штоб…

Н. у.: - Ну, глина идет галимая, до колонны, е*-ты, да ой, до кривления брось его х***ть дОлотом. Надо было сразу собрать все…

Помощник бурильщика: - Кривление свечей десять?

Б.: - Ну, где-то так...

П. б.: - Тыща двести, значит…

Б. м.: - Вон емкость нагрузили хорошо, а чё у нас теперь кислород привозят… Я сказал Женьке – приедь да возьми. Он не взял…

Н. у.: - Слушай, где водитель?

Б. м.: - Он уже едет…

Н. у.: - Ну-ка, крикни там, его сюда!

Б. м.: - Андрей, притормозни! Выйди, б**, махни, б**, водителю – вон едет на машине.

Б.: - Так кто у меня на модуле-то будет?

Б. м.: - Здесь кто будет? Щас вот, щас покамест… Славик, б**, выйдет, не знаю, чё Фролов не поехал, я с Витей-Витей говорил, он ниче не сказал. Х** знает, че он не приехал. Или значит, счас еще из ночи выдернем, у нас еще практиканты есть – дизелисты.

Б.: - Ну, практикантов мне тут на х** не надо!

Б. м.: - Не-е, это самое, может чё с ночи сделаем какой-то… а он ниче, б***, не сказал… Стажеры есть…Будем думать!

Автор данного исследования умышленно привел отрывки спонтанной речи с участием одного человека – начальника участка – с разными собеседниками.

Характеризуя приведенные отрывки с точки зрения используемой ненормативной лексики, необходимо отметить, что при общении с равностатусным собеседником – инженером с высшим образованием – начальник участка не употребляет обсценную лексику. Этот факт не является проявлением субординации, наоборот, начальник участка использует императивные формы (Давай думай; ну ты завтра прояснишь этот вопрос, да?; выясняй насчет Фролова) по отношению к инженеру.

Напротив, в разговоре с рабочими, имеющими более низкий статус и находящимися в его непосредственном подчинении (буровой мастер, бурильщик, помощник бурильщика), начальник участка «сдабривает» свои замечания и инструкции матерной лексикой, которая употребляется всеми участниками данной коммуникации. Представляется возможным, что таким образом начальник переходит на код преобладающей группы (рабочие) для достижения более эффективного взаимопонимания и выполнения производственных задач.

С точки зрения употребления специальной и жаргонной лексики, оба отрывка представляют собой хорошие примеры так называемого подъязыка нефтяников. Термины (пусконаладчик, насосный модуль, вышкомонтажник, компоновка, дизелисты, кривление), аббревиатуры (3-Д, КЛС, ОБТ) и специальные номинации - терминоиды и жаргонизмы -(забурка, пусковик, прялка, котлобак, свеча) накладываются на основной коммуникативный код говорящих.

Приведенные выше отрывки представляют собой примеры дискурса с участием специалиста с высшим образованием. Далее мною будут анализироваться образцы диалогов, все участники которых – помимо автора данного исследования – являются носителями просторечия.

С точки зрения лексического содержания коммуникативный код носителя просторечия богат элементами общего жаргона (до него не доходит; о чем, вообще, базар-то; плел; гонишь), профессиональными жаргонизмами и терминоидами. Также речь рабочих изобилует обсценной и матерной лексикой, которая используется в различных функциях: номинативной, экспрессивно-эмоциональной, фатической.

Необходимо заметить, что обсценная лексика - важнейший признак просторечия. Ее использование в литературном языке абсолютно недопустимо – она просто отсутствует в его лексической системе (см. [Дьячок 2003]).

В качестве примера, иллюстрирующего отмеченные черты просторечия, я приведу часть диалога между бурильщиком и первым помбуром. Они обсуждают указания бурового мастера (пуля) относительно проведения дальнейших работ на разрабатываемой в настоящее время скважине. Действия руководства рабочим представляются нецелесообразными.

Бурильщик: - Тем более супервайзер, типа, через Ферина, б***, то же мне приказал, а ну в рот е*** его, на х**…

Помбур: - А нам по х**…

Б: - Чё там плел седня терь, я х** понял.. Набор слов, б***, сейсмики, чё-то будем стоять, чё-то х** его…

П: - Кто?

Б: - Пуля! Бу-бу-бу-бу! Шаблон! Я говорю: «Иди на х**, б***, зае**л, е***й в рот!» // Зае**л, б***!

П: - А, б***!

Б: - Чудила, б***…

П: - А, наверна, точно, эти, сейсмики, на х**, будут работать у него…

Б: - В открытом стволе, что ли?

П: - Не-е-ет..

Б: - А када? Шо ты гонишь тоже, б***?!

П: - Ну, будут вокруг стрелять опять, на х**…

Б: - Так тада нам… Причем тут скважина, если они будут… Вот он говорит: «Чё-то сейсмики. Потом будем стоять, б***, а чё стоять – х** его знает, б***?» Оно, он уже, нэрна, не догоняет ни х**, о чем ваще базар-то, на х**! На х** шаблонировать в этом интервале-то, б***. Глина-то, кто, его х**, вертикалку шаблонирует?

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4 5