КНЯЗЬКИЙ Игорь Олегович
РУСЬ, БОЛГАРИЯ И ВИЗАНТИЯ
В ДНЕСТРОВСКО-ДУНАЙСКИХ ЗЕМЛЯХ
В IV-X вв.
Днестровеко-Дунзйские земли в течение I и в начале П тысячелетия были неоднородны в политическом отношении. Также неоднородна была и их этническая структура. Южная степная часть региона на протяжении VII-X вв. была тесно связана с Первым Болгарским царством.
Впервые предки болгар — так называемые «протоболгары» — могли оказаться в землях Днестровско-Дунайского региона еще в 375 г. во время нашествия гуннов, достигнувшего тогда Северо-Западного Причерноморья. О пребывании гуннов на территории Диестровско-Карпатских земель свидетельствует находка археологом гуннского бронзового котла, обнаруженного ус. Шестами Резинового района Молдавии на севере республики.[1] К гуннскому же времени относятся богатое погребение кочевнического вождя рубежа IV—V вв., открытое у с. Концешты на р. Прут в северной части Запрутской. Молдовы, а также золотая диадема, найденная у с. Бухеени на северо-востоке Запрутской Молдовы.[2]
Письменные свидетельства о протоболгарах крайне скудны. Очевидно, что принадлежали они к тюркскому этническому массиву.[3] Первые сведения о них относятся к IV в., когда они жили еще на Северном Кавказе, перекочевав в тамошние степи из глубин Центральной Азии.[4] Затем они обосновались в Приазовье. где ассимилировали остатки местных иранских (сармато-аланских) племен.[5]
Во второй половине JV в. протоболгары вошли в состав многоплеменной гуннской орды и вместе с ними двинулись на запад. Вместе с гуннами протоболгары участвовали в битвах с готами и затем обосновались в Паннонии, пройдя через Днестревско-Дунайские земли. Должно быть, в гуннском племенном союзе они играли немаловажную роль, особенно во времена знаменитого Аттилы. Не случайно ведь его имя веками сохранялось в болгарском эпосе, а в «Именнике болгарских ханов» Аттила под именем Авитохола даже выступает в. роли их первого вождя из рода Дуло.[6]
После распада в 453 г. державы Аттилы протоболгары отошли к Нижнему Дунаю, заняв таким образом южную часть Днестровско-Карпатского региона. В 513—515 гг. именно оттуда они оказывали помощь имперскому полководцу Виталиану. восставшему в Добрудже с целью овладения престолом.[7]
В конце 50-х-начале 60-х гг. VI в. нижнедунайские протоболгары были подчинены тюркским племенем аваров. В 60-е гг. западная часть протоболгар вошла в Аварский каганат и обосновалась вместе с аварами, в Среднем Подунавье — в Паннонии.[8]
В то же время восточная ветвь протоболгар оставалась в Приазовье, где она попала сначала под власть 'Тюркского, а после его распада в начале 80-х гг. VI в. — Западнотюркского каганата.[9] В его составе протоболгары занимали приазовские степи и Таманский полуостров.[10] В 632 г. они добились независимости и в результате, там образовалось протоболгарское военно-политическое объединение во главе с ханом Кубратом, известное у византийцев под именем «Великая Болгария».[11] Кубрат, подобно Аттиле, происходил из знатнейшего тюркского рода. Дуло.[12] Род этот в Тюркском каганате оспаривал власть с правящим родом Ашина.[13]
Кубрат умер в середине 40-х гг. VII в. По его смерти Великая Болгария распалась на три части, которыми правили сыновья покойного хана. Утратившая единство приазовская Болгария не смогла выдержать натиска новой волны тюрок-хазар. Хазарский каганат сделал своим данником протоболгар, живших в Восточном Приазовье, где ханом был сын Кубрата Батбаян.[14] Другой сын Кубрата — хан Катраг увел свою кочевую орду из междуречья Дона и Северного Донца на Среднюю Волгу, где впоследствии образовалась Волжско-Камская Болгария. Третье племя протоболгар — кутригуры - во. главе с ханом Аспарухом, долее других сопротивлявшиеся хазарам, было вынуждено откочевать на запад.[15]
Двигаясь по Северному Причерноморью от Подонья в западном направлении, протоболгары-кутригуры достигли Днестра. Здесь они приблизились непосредственно к византийским владениям. В 70-е гг., по мнению , протоболгары во главе с Аспарухом обосновались в местности, именуемой Онгл.[16] Эта естественно защищенная местность находилась, скорее всего, в низовьях Сирета, Прута и в правобережье Нижнего Днестра.[17] Естественной южной границей Онгла был Дунай. Именно из Онгла Аспарух и начал наступление на юг, на Балканы, что и привело после победной для протоболгар войны с Византией в 680-681 гг. к образованию Первого Болгарского царства. Здесь же, очевидно, и происходили первые контакты тюрок-протоболгар с местным славянским населением Нижнего Подунавья, положившее начало формированию нового этноса — болгар. Но уже не тюркского, а южнославянского народа. Так что юг Днестровско-Карпатского региона можно смело назвать прародиной болгар как южных славян, а также той землей, где и зародилась их государственность, развивавшаяся затем в могучее Первое Болгарское царство, говорившее с Византией не только на равных, но порой и свысока. Так было во времена его расцвета в IX—нач. X вв.
Насколько сохранялось болгарское присутствие в южной части Днестровско-Карпатских земель в VIII-IX вв. — вопрос до настоящего времени неясный. Письменные источники сколь-либо точных сведений об этом не дают. Неопределенны сведения и археологических источников. Согласно данным археологических раскопок уверенно о присутствии болгар здесь вновь можно говорить лишь с конца IX столетия.
Что же касается тюрко-болгар, то историческими памятниками их пребывания в Днестровско-Карпатских землях, и конкретно в Среднем Попрутье, являются, скорее всего, топоним Сырма — название села в Леовском районе Молдавии и гидроним Сырма — название реки Сырма, левого притока р. Прут.[18] Эти названия восходят к тюрко-болгарскому топонимическому термин «сырма» — «овраг», «речка».[19] Термин этот примерно в том же значении сохранился и в, чувашском языке.[20] Термин «сырма» квалифицируется как булгарско-чувашский, исходя из того, что ареал распространения гидронимического форманта «сырма» совпадает с территорией бывшей Волжской Булгарии эпохи X-XIII вв.[21]
Топонимы «сырма», возможно, действительно восходят к тюрко-болгарам, господствовавшим в южной части Днестровско-Карпатских земель в VII-VIII в. В IX веке на их месте уже были болгары-славяне, подданные Первого Болгарского царства. Становление политического господства Болгарии в южной части Днеcтровско-Карпатских земель произошло после 896 г. и привело к усиленной колонизации этого края выходцами из Северо-Восточной Болгарии и Добруджии.[22] Результатом этого явилось распространение на этой территории так называемой Балкано-Дунайской культуры, которая представляла собой провинциальное ответвление культуры Первого Болгарского царства.[23] По мнению ряда специалистов, Балкано-Дунайская культура, так же как и культура Первого Болгарского царства, чьей составной частью она являлась, сложилась в основном из двух элементов: протоболгарского (салтовского) и южнославянского.[24] Здесь следует оговорить, что протоболгары - салтовцы — это тюркское население. Не следует его в это время отождествлять с болгарами к югу от Дуная, где на основе этнических контактов славян с тюрками-протоболгарами уже сложилась новая южнославянская болгарская народность и тюркские элементы были практически ассимилированы славянами. Имеется также точка зрения, которой придерживаются в основном румынские ученые, что данная культура (румынские историки именуют Балкано-Дунайскую культуру культурой Дриду) является прарумынской и господствующим элементом в ней является восточнороманский.[25]
В Днестровско-Карпатских землях, по мнению румынских историков, восточно-романская культура Дриду господствовала в VIII—XI вв. на всей территории Запрутской Молдовы и большей части Пруто-Днестровского междуречья за исключением полосы земель между Реутом и Днестром.[26] Румынский археолог В. Спиней насчитывает 242 населения культуры Дриду в Днестровско-Карпатских землях, из .них около 70 в Пруто-Днестровском междуречье.[27]
Следует указать однако, что мнение о восточно-романском характере Балкано-Дунайской культуры VIII—XI вв. в настоящее время не выдерживает критики. Прежде всего необходимо отметить, что к 242-м поселениям культуры Дриду произвольно относят большое число восточнославянских поселений в Пруто-Днестровском междуречье. Такие поселения, как Лукашевка, Устье, Старые Малаешты, Хуча, Костешты и ряд других, которые В. Спиней помечает на карте как восточно-романские XI в.,[28] исследованы советскими археологами и совершенно определенно являются древнерусскими.[29] Утверждение о некоем «феномене симбиоза» с последующим «феноменом ассимиляции» восточнославянской культуры Хлинча III и П на территории Запрутской Молдовы восточно-романской культурой Дриду[30] практически не аргументировано и данными археологических исследований не подтверждаются. Восточнославянские памятники культуры Хлинча I, II, VIII-XI вв. по всем категориям изделий связаны с восточнославянскими памятниками на территории Молдовы и Украины и составляет с ними единый этнокультурный комплекс.[31] Свидетельством этого является распространение на поселениях культуры Хлинча в центральной части территории Запрутской Молдовы в VIII-XI вв. типично древнерусской как лепной, так и гончарной с волнистым и линейным орнаментом керамики. Тип жилищ-селищ — полуземлянки - также идентичен жилищам сельских поселений древнерусского населения Поднеcтровья.
Важнейшим аргументом в пользу восточнославянского характера поселений центральной части Запрутской Молдовы VIII-XI вв. является их земледельческий характер. Эти поселения никак не могли принадлежать восточно-романскому населению — волохам, поскольку волохи, как единодушно отмечают письменные источники, вели подвижный образ жизни, занимаясь преимущественно пастушеским скотоводством.[32] Отгонные скотоводы обычно не имеют своей материальной культуры, зафиксированной археологически.[33]
Поселения культуры. Хлинча носят оседлый характер с выраженными восточнославянскими чертами.
Археологические исследования на территории Запрутской Молдовы, проведенные румынскими археологами, в 50-е гг., показали, что основным местным населением этой, территории в VIII-X вв. было восточноелавянекое.[34] М. Петреску-Дымбовицей был сделан вывод, что восточнославянское население проживало в Пруто-Карпатском регионе со времени разложения патриархальной общины, с VIII в.[35]
По мнению румынского археолога, «остатки материальной культуры, открытые недавно в Молдове (Запрутской — И. К.), имеют большое историческое значение, так как они археологически подтверждают присутствие в Молдове восточнославянских племен.
В свою очередь, археологическое установление присутствия вос-точных славян в Молдове (Запрутской) в VIII-X вв., а может быть, еще и раньше, подтверждается и филологией, а именно «обилием топонимических терминов и восточнославянских слов в молдавской лексике».[36]
Результаты исследований другого румынского археолога М. Комши показали, что славянские поселения Vl-Х вв. на территори Румынии обнаружены не только в Западной Молдавии (между Прутом и Восточными Карпатами — И. K.), но и в Бухаресте и eго окрестностях.[37]
Еще один румынский археолог К. Хоредт, исследовавший славянские древности в Трансельвании, отмечал, что славяне пришли туда с востока, т. е. как раз с территории Запрутской Молдовы, из западной части Днестровско-Карпатского региона.[38]
Анализ топонимических данных подтверждает материалы археологических раскопок о проживании в VIII-Х вв. в Запрутской Молдове восточных славян, поскольку топонимика края содержит обилие восточнославянских терминов.[39]
Данные палеоантропологии Пруто-Днестровского междуречья времен Балкано-Дунайской культуры подтверждают мнение о протоболгаро(салтовско-)-славянском характере этой культуры.[40]
Мужские черепа из могильников центральной части Пруто-Днестровского междуречья времен Балкано-Дунайской культуры, исследованные антропологом , имеют заметную горизонтальную уплощенность. В них преобладает брахикранный компонент, отмечаются монголоидные особенности. Они очень близки к салтово-маяцкому этническому типу — протоболгарско-аланской культуре населения степной части Восточной Европы VIII—X вв. Причем такие мужские черепа ближе именно к болгарской, точнее протоболгарской, тюркской группе этого населения.[41] В силу этого они никак не могут быть отнесены к восточно-романским. Те, кому эти черепа принадлежали при жизни, были тюрками, но никак не румынами (волохами). Женские черепа тоже обнаруживают совершенно определенные антропологические особенности в величине носового указателя. В них преобладает долихокранный компонент в отличие от мужских, где явно заметнее бра-хикранный компонент.[42] Женские черепа, принадлежавшие представительницам населения Балкано-Дунайской культуры в Пруто-Днестровском междуречье, имеют краниологический тип определенно славянский.[43] специально сопоставляла эти антропологические материалы с соответствующими сериями из восточно-романских могильников на территории Румынии и Болгарии. Научный анализ, обеих серий исключил родственную связь населения Пруто-Днестровского междуречья в IX—X вв. с восточными романцами Балкано-Карпатского региона.[44]
Данные топонимики также противоречат мнению о восточно-романском характере Балкано - Дунайской культуры. Славянские топонимы на территории Румынии предшествуют романским, и что особенно важно, топонимы, происхождение которых восходит к эпохе Балкано-Дунайской культуры на территории Олтении, Мунтении и Южной Молдавии, имеют четко выраженную славяно-болгарскую основу.[45] Этот факт уже отмечали отечественные исследователи.[46]
Благодаря исследованиям отечественных археологов в настоящее время четко выделены главные черты, характеризующие Балкано-Ду найскую культуру:[47]
1. Открытые большие поселения на берегах рек.
2. Жилища-полуземлянки с тарелкообразными очагами в центре пола.
3. Кухонные яйцевидные горшки с пухлым венчиком и линейным орнаментом на стенках, проведенным многозубым острым штампом.
4. Небольшое количество лощеной серой посуды (столовой).
5. Захоронения в ямах головой на запад без вещей.
6. Захоронения в круглых ямах (как в Саркеле, одном из центров Салтовской культуры VIII-X вв.).
7. Специальное (ритуальное) разрушение скелетов.
8. Тризны и кенотафы в круглых ямах (захоронения останков животных).
9. Антропологическое сходство покойников с эливкинцами — протоболгарами.
Особое значение имеют данные палеоантропологических исследований, проведенных М. C. Великановой, поскольку именно они позволяют с наибольшей точностью определить этнический состав носителей Балкано-Дунайской культуры в Пруто-Днестровском. междуречье. Основная их масса относится к протоболгарскому, «эливкинскому» варианту населения Салтовской культуры.[48] Восточные же романцы на этих землях палеоантропологически отмечаются лишь с XIV в.[49]
Все перечисленные девять признаков находят прямые аналогии в болгарских памятниках Подонья и Подунавья. Именно эти особенности и позволяют считать Балкано-Дунайскую культуру одним из вариантов Салтово-Маяцкой в широком смысле этого слова, т. е. одним из болгарских локальных вариантов культуры, памятники которой известны в восточноевропейских степях от Волги до Дунавья,[50] от Кавказских предгорий до камских лесов.
Если говорить об отличительных особенностях Балкано-Дунайского варианта Салтово-Маяцкой культуры, то наиболее существенным, с котором пока можно говорить, является датировка памятников. Даже самые ранние из них относятся к последнему периоду существования Салтово-Маяцкой культуры — к концу IX—X вв. Из этого проистекает очень сильная христианизация погребального обряда — отсутствие вещей в могилах, погребение со скрещенными; руками и пр. Кроме того, бросается, в глаза малое количество обломков тарной керамики, характерной для Салтово-Маяцкой культуры: совершенно очевидно, что связь с Крымом не поддерживалась, а для Византии это были весьма далекие и глухие провинции. Провинции, тем более, дунайскими болгарами захваченные. Наконец, весьма существенным отличием Балкано-Дунайской культуры от основного типа Салтово-Маяцкой является перемешанность этой культуры с культурами других этносов, в частности - славян. Следует признать, что очень быстро эта культура приобрела общий для всего Подунавья южнославянский облик.[51]
Это обстоятельство, так же как и быстрая христианизация: населения Балкано-Дунайской культуры, может быть объяснимо только одним: эти территории оказались под властью Болгарского царства, с 865 г. ставшего христианским государством.
Балкано-Дунайская культура, как и Салтово-Маяцкая. не может быть названа кочевнической. Это типичная земледельческо-скотоводческая культура, образовавшаяся в результате оседания кочевников, в данном случае протоболгар, на землю и слияние их с земледельческими оседлыми народами, представителями каковых в Днестровско-Карпатском регионе и в Нижнем Подунавье были славяне.
Археологические следы кочевания заметны только в планировке жилищ (очаг в центре), в форме самого очага и в сравнительно большом числе находок, связанных с всадничеством (удил, стремян, сбруйных пряжек и пр.). Характерно также, что, несмотря на оседание, состав стада и, главное, породы скота оставались кочевническими (овцы, козы, мелкорослый рогатый скот, степные лошади). Несомненно, что Балкано-Дунайская культура в Молдавии представляла собой провинциальное отделение культуры Первого Болгарского царства, которое было постоянно связано со своим близким культурно и этнически восточным соседом — Хазарским каганатом. Эти крепкие связи и объясняют приводившие в недоумение несколько поколений археологов сходство протоболгарской культуры с Салтово-Маяцкой.[52]
Столь же выразительной, как связь Салтово-Маяцкой культуры с культурой Первого Болгарского царства, была ее близость к культуре Волжской Болгарии на первой стадии ее существования в Волго-Камье до исламизации.
Итак, выявленные советскими археологами основные признаки Балкано-Дунайской культуры на территории Молдавии имеют прямые аналогии как в памятниках Салтовской культуры Подонья, так и в памятниках Первого Болгарского царства в Подунавье.[53] Это является свидетельством генетических связей протоболгарской дунайской культуры с Салтовской. Сохранению этих связей способствовало, как отмечает , то, что Первое Болгарское царство было постоянно связано с близким ему культурно и этнически Хазарским Каганатом.[54]
Всего в южной пасти Пруто-Днестровского междуречья известно 89 поселений культуры Первого Болгарского царства. Они разделяются на две группы по территориальному принципу: Нижнеднестровская (известны 27 памятников) и Нижнедунайская (62 поселения).[55] Памятники обеих групп, в свою очередь, разделяются на два хронологических этапа: ранний — VIII—IX вв., и более поздний — Xв.
К раннему этапу (VIII-IX вв.) относятся поселения, для которых характерна лепная посуда или посуда, которая формирована с применением медленно вращавшегося гончарного круга, украшена линейным; и волнистым орнаментом, нанесенным гребенкой или защипами пальцев по краю венчика. Эта керамика типична для поселений общеславянского периода археологической культуры типа Луки Райковецкой.[56] В Пруто-Днестровском междуречье подобная керамика известна на таких памятниках VIII-IX вв., как Бранешты, Одая, Лопайна.[57]
Ко второму, более позднему периоду относятся поселения X в. На этих поселениях обнаружена керамика с примесью песка или измельченного известняка, изготовленная на гончарном круге. Она украшена линейным и волнистым орнаментом, нанесенным гребенкой. На доньях сосудов часто имеются клейма. Подобного же типа керамика распространена и на территории Запрутской Молдовы, южной ее части в Румынии[58] и на территории Болгарии.[59]
На отдельных нижнеднестровских памятниках найдена керамика обоих хронологических этапов. Эго объясняется тем, что они были обитаемы в оба хронологических этапа — и в период общеславянский VIII—IX вв., и в период господства здесь Первого Болгарского Царства в X в.
На большинстве нижнедунайской группы памятников, культурный слой более однороден, значит, сложилась она непосредственно в X в. в период господства здесь Болгарии. Поселения X в. расположены, как правило, вблизи воды, па пологих склонах мелких рек и речушек. Многие памятники в районе придунайских озер расположены на первой приозерной террасе, окружены удобными для ведения сельского хозяйства землями. Кроме того, их топография (расположение на берету озера) указывает на немалое значение рыболовства в хозяйстве.
Следует еще отметить, что на памятниках Балкано-Дунайской культуры в центральной части Пруто-Днестровского междуречья наряду с южнославянской, описанной выше керамикой встречается и круговая керамика, типично восточнославянская.[60] Очевидно, именно здесь, на уровне поселений Петруха, Лукашевка и было русско-болгарское порубежье в X в., когда Первое Болгарское царство владело землями к северу от Дуная в Днестровско-Карпатском регионе.
Самым северным пунктом Балкано-Дунайской культуры, принадлежавшей Первому Болгарскому царству в Поднестровье, является укрепленное городище, открытое археологами у соврсменного села Калфа, у впадения реки Бык в Днестр. Поселение было укреплено довольно мощными оборонительными валами и рвами.[61] Укрепленный характер поселения позволяет предположить, что опс могло быть северным форпостом Болгарии в этом регионе. Возможно, здесь и проходила граница владений Первого Болгарского царства. Развитие городища прекратилось внезапно. Об этом говорят следы пожара как в жилищах, так и на трассе оборонительных сооружений.[62] Вероятно, это связано с событиями конца 60-х гг. X столетия — с походами Святослава на Болгарию. «Повесть временных лет» сообщает, что в 968 г. «Иде Святослав на Дунай на Българы. И бивъшемься обоим, одоле Святослав българом, и възя город 80 по Дунаевы, и седе къняжа ту в Переяславьци, емля дань на Грецех».[63]
Видимо, разрушенное укрепление было одним из 80 городов, взятых Святославом у болгар в Нижнем Подунавье.[64]
В южной части территории Запрутской Молдовы памятники Балкано-Дунайской культуры Первого Болгарского царства (культуры Дриду, как ее называют румынские археологи) составляют большую группу сельских поселений, расположенных большей частью (около 70 поселений) в междуречье реки Бырлад и нижнего течения Прута. Часть поселений (десять) расположена на западном берегу Бырлада. Небольшая группа из четырех поселений в низовьях Прута примыкает с запада к нижнедунайским поселениям Балкано-Дунайской культуры Пруто-Днестровекого междуречья. Некоторые поселения культуры Дриду открыты на землях к западу; от Сирета. Они расположены в долинах рек Тротуш (четыре) и Путна (два), на западном берегу Сирета (одно).[65]
Самые северные поселения Балкано-Дунайекой культуры на территории Запрутской Молдовы — Беряса, Дэнешть, Долгешть - находятся примерно на одной параллели с Калфой.[66] Можно полагать, что именно здесь проходили северные рубежи зоны политического и культурного влияния Первого Болгарского царства в Днестровско-карпатских землях.
Проведенные на памятниках перечисленных групп поселений в Запрутекой Молдове археологические исследования выявили многочисленный материал, позволяющий судить о характере этих поселений, о занятиях их населения. Поселения носили сельский, земледельческий характер. Об этом свидетельствуют многочисленные находки лемехов, мотыг, лопаток для очищения земли с плуга, ручью мельниц.[67] Жилищами их обитателей были полуземлянки с тарелкообразными очагами в центре пола. Многочисленная керамика представлена в основном горшками с пухлым венчиком и лилейным орнаментом на стенках, частично лощеной серой посудой.
Тип жилищ, виды керамики в целом идентичны аналогичным материалам с поселений Балкано-Дунайской культуры на территории Пруто-Днестровского междуречья. Это позволяет сделать вывод, что Бырладо-Прутская группа поселений вместе с Нижнедунайской и Нижнеднестровской составляют единый комплекс культуры Первого Болгарского царства в Днестровско-Карпатских землях.
Ярко выраженный земледельческий характер поселений Балкано-Дунайской культуры и Днестровско-Карпатских землях, как в Пруто-Днестровском междуречье, так и в южной части Запрутской Молдовы, подтверждают многочисленные находки орудий землепашества при археологических раскопках (плуги, лемехи, мотыги), что не позволяет согласиться с мнением румынских археологов о восточно-романском характере этой культуры. Такие поселения не могли принадлежать волохам, основным занятием которых в этот период (IX—X вв.) было отгонное пастушечье скотоводство[68] Материальная же культура этих поселений носит южнославянский характер.[69]
О вхождении южной части Днестровско-Карпатских земель в состав Первого Болгарского царства свидетельствуют и данные нумизматики. Характерны находки византийских монет X в. именно на территории Нижнего Подунавья и в Бырладо-Прутском междуречье, где была основные ареалы поселений Балкано-Дунайской культуры.[70]
Известно, что до начала XIII в. Болгария не имела собственной нонеты и пользовалась в торговых сделках византийскими деньгами.[71] Монеты византийской чеканки распространяются в Первом Болгарском царстве с X в.[72] Характерно, что именно в первой четверти X в. начинается новый этап наступления византийских монет в южную часть как Пруто-Днестровской, так и Пруто-Карпатской зоны Днестровско-Карпатских земель. (Первый этап был в VI—VII вв., с конца VII в. до начала X в. в Днестровско-Карпатских землях — безмонетный период).[73]
В X в. в ареале поселений Балкано-Дунайской культуры были распространены монеты императора Льва VI (886-912 гг.), Константина VII Багрянородного (913—959 гг.), Никифора II (963-969 гг.), Иоанна I Цимисхия (969-976 гг.).[74] Любопытно, что только монеты Иоанна I Цимисхия известны не по единичным находкам, а были обнаружены в кладе, зарытом близ современного поселка Арциз на реке Когилник на самом юге Пруто-Днестровского междуречья.[75]
Каков же был характер общественных отношений, уровень социально-экономического развития в южной части Днестровско-Карпатских земель с 896 по 968 гг., входившей в состав Первого Болгарского царства?
Здесь надо прежде всего учитывать те обстоятельства, что десятое столетие для Первого Болгарского царства ознаменовалось завершением строительства централизованной средневековой монархии, а также прочным становлением институтов феодального общества.[76] Несомненно, это должно было оказать соответствующее влияние и на северо-восточные окраинные владения Болгарии в Днестровско-Карпатском регионе.
В Болгарии в эту эпоху формируется, три вида феодальной земельной собственности:
1. Владения царской фамилии, представлявшие собой поместья с зависимым населением и незанятые земли, служившие фондом пожалований царя.
2. Крупные имения светской знати.
3. Общинная собственность на неподеленные земли.[77]
Какие же виды феодальной земельной собственности, могли быть на землях Первого Болгарского царства к северу от Дуная в Днестровско-Карпатеких землях?
Городище Калфа, которое, судя по всему, несло функцию пограничной крепости, скорее всего являло собой царскую собственность. В группе сельских поселений (десять) вокруг Калфы могло проживать зависимое сельское население.
На поселении Нтулия (X в.) были найдены остатки массивного каменного дома. Это тип жилища, типичный для территории Северо-Восточной Болгарии (Плиска, Преслав), где они являлись местами проживания знати. Не исключено, что это могла быть усадьба болгарского феодала.
Основным же видом собственности на землю в южной части Днестровско-Карпатских земель следует считать общинную. Характерно и размещение большинства поселений Балкано-Дунайской культуры: небольшие гнезда поселений, сгруппированные в определенных микрорайонах, удобных для земледелия. Такие группы поселений могли являть собою соседские общины местного южно-славянского населения. Следует учитывать, что именно в X в. в Болгарии ускорился переход к соседской общине и, следовательно, к появлению собственности общинника на земельный надел.[78] Следовательно, справедливым будет предположить, что на территории южной части Днестровско-Карпатских земель, входившей в состав Первого Болгарского царства, могли начать распространяться те же виды феодальной собственности на землю, что и на остальной территории государства.
После наивысшего периода своего могущества при царе Симеоне (893-927 гг.) Первое Болгарское царство в правление Петра (927-970 гг.) распадается па две части. После войн киевского князя Святослава на Дунае (968-971 гг.) Болгария утратила земли к северу от Дуная, ослабевшая восточная Болгария становится добычей Византии в 971 г. В 1018 г. Василий II Болгаробойца овладел последней столицей Первого Болгарского царства — Охридом. Ли-мес Ромейской державы прочно устанавливается по Дунаю.
С гибелью Первого Болгарского царства окончательно прекращает свое существование и Балкано-Дунайская культура на землях к северу от Дуная.
С севера же к Дунаю выходят рубежи Киевской Руси. Овладев городом Переяславцем на Дунае, Святослав в 969 г. заявил своей матери княгине Ольге и киевским боярам: «Не любо ми есть жити Кыеве, хоще жити Переяславьци в Дунаи, яко там есть среда земли моей, яко ту вьем благам съходятся: от Грек — паволокы, злато, вино и овощеве разноличьнии; ие Чех и из Угьр — серебро и комони; из Руси же — скора и воск и мед и челядь».[79] Это могло быть сказано князем Святославом только в том случае, если власть Киевской Руси прочно утвердилась на Нижнем Дунае. Заботу об укреплении позиций Руси в Подунавье проявил и сын Святослава Владимир (980 — 1015 гг.).
В 985 г. великий князь совершил поход на «низовских болгар», двинув войска «в лодиях и на коних». Это известие не может относиться к волжским болгарам, так как они в соседних строках летописи названы «българе веры Бохъмиче».[80]
Важным представляется следующее обстоятельство для объяснения летописного сообщения о «низовских болгарах». В 976 г. после смерти императора Иоанна Цимисхия Византия вновь утратила земли Нижнего Подунавья. Территория нижнедунайской фемы Паристрион была занята войсками болгарских соправителей — комитопулов Давида Моисея, Аарона и Самуила — сыновей правителя Западной Болгарии комита Николая Шишмана. Лишь четверть века спустя в 1001г. усилиями Василия II Болгаробойцы ромеи восстанавливают свое господство в Паристрионе и северной границей Византии вновь становится Дунай. Следовательно, поскольку в 985 г. именно болгары господствовали на землях Нижнего Подунавья, не случайно и упоминание в летописи именно «низовских болгар», против которых и совершил поход великий князь Киевский Владимир. Наименование «понизье» для земель, прилегающих к Нижнему Дунаю, на Руси было традиционным. Вспомним, что в XII—XIII вв. территория, находящаяся па юге от непосредственных владений Галицко-Волынского княжества и простирающаяся до Черного моря и дельты Дуная, именовалась Галицким Понизьем. Связано это напрямую с географией региона. Днестровско-Карпатские земли являют собою естественный спуск от Карпат к Дунаю и Черному морю. Так что «Понизье» — вполне резонное наименование ландшафта этой территории.
Важно и то, что понятие «Понизье» на Руси обычно относилось к землям не просто лежащим «вниз по течению», но и находящимся к югу от того или иного важного центра Руси. Нижний Новгород, основанный при князе Юрии Всеволодовиче на Волге, находился ведь много южнее Новгорода Великого и, действительно, в низ по течению Волги.
«Повесть временных лет» писалась в Киеве, откуда Болгария Волжско-Камская никак не выглядела ни южной, ни низовской. Такой могла быть только Болгария Дунайская, находившаяся и на юге, и на Нижнем Дунае, куда и путь-то лежал через Карпато-Днестровское Понизье.
Стоит обратить внимание и на следующее обстоятельство. Согласно летописи русской рати в походе на Болгарию сопутствовали союзники-кочевники.[81] Использование союзных кочевых орд, печенегов против Дунайской Болгарии было уже давней традицией Киевской Руси. Так поступал Игорь в 943 г., Святослав в 970 г. Почему Владимир должен был пренебречь опытом деда и отца? Да и кочевникам путь на Дунай был хорошо знаком, и они с охотою туда шли за богатой добычей. Сведений же о походах кочевников южнорусских степей на Волжскую Болгарию в домонгольскую эпоху в источниках не имеется. Что же касается способа похода «в людиях и на конях», то точно так же Олег Вещий шел на Византию. Между прочим, через Дунайскую Болгарию. Да и как иначе могло идти на юг русское войско из Киева?
Как видим, очевидно, что если южная часть Днестровско-Карпатских земель до конца 60-х гг. X в. была зоной господства Первого Болгарского царства, то история их большей части, т. е. центральных и северных районов, с конца IX в. теснейшим образом связана с историей Киевской Руси. И не только с ее внешней политикой.
[1] История. МССР. Т. I Кишенев, 1965. с.56.
[2] Федоров Румынии, с. 277-278.
[3] Първобългарите. Бт и культура. София, 1981, с 11-20
[4] Раннефеодальные государства на Балканах. VI-XII вв. М., 1985, с.135
[5] Там же.
[6] Раннефеодальные государства на Балканах. VI-XII вв. М., 1985. с.135
[7] Прокопнй Кесарийский. История войн. — Гръцки извори за българската история. София, 1958. Т. II., с. 151
[8]Развитие этнического самосознания славянских народов в эпоху раннего средневековья. М., 1982. с.53.
[9] Раннефеодальные государства па Балканах....., с. 137.
[10] Плетнева . М., 1976, с.21.
[11] Раннефеодальные государства на Балканах...., с. 137.
[12] Плетнева , с.21.
[13] Там же, с.21.
[14] Раннефеодальные государства на Балканах..., с. 137.
[15] Раннефеодальные государства на Балканах..., с. 137.
[16] Там же, с. 142.
[17] Гам же. с.143.
[18] К вопросу о периодизации тюркско-молдавских взаимосвязей, с.201.
[19] Донидзе термины в тюркских языках.— Ономастика. М., 1969, с.166.
[20] Там же, с. 166
[21] Об одном гидронимическом ареале Среднего Поволжья.— Исследования гидронимики. Киев, 1971,
с. 156-166
[22] Чеботаренко — городище VIII-.X вв. на Днестре. Кишинев, 1973, с.5.
[23] Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981, с. 76-77.
[24] Славяни и прабългари в старо-българската культура. - Археология, 1962. IV, София; От кочевий к городам, М.,1967, с 188-189; , .Археология Румынии, с.319; Чеботаренко … С. II; Степи Евразии в эпоху средневековья, с.75-77; Comsa M. Unele сoncluzii istorice ре basa ceramicii din secolele VI—XII. — Studii si cercerare de istorie veche, VIII, 1957. I-U, p.267-294.
[25] Zaharia E. Sapaturile de la Dridu. Bucuresti, 1967, p.1358; Toropu O. Romanitatea tirzie si strarornanii in Dacia Traiana sud carpatica (seoolele III—XI).Craiova, 1976, p I91-200; Spinei V. Соntributii la istoria spatiului Est carpatic din secolele al XI – lea pina la invazia mongola din 1241 – Memoria antifuitatis VI-VIII (). Muzeul de istoria Piatra Neamt, 1981, p. 114-123.
[26] Spinei: V. Соntributii…, p. 116.
[27] Ibidem, p. 116-118.
[28] Ibidem, p. 118.
[29] .Б., Ф Памятники древних славян (VI-ХIII). Кишинев, 1974, с 73.
[30] Spinei V. Contrirbutii, р.120-121.
[31] , Полевой Румынии, c. 302.
[32] , Рафалович этнической истории Днестровско-Карпатских земель в конце I – начале II тыс. н. э. — Славяно-молдавские связи и ранние лапы этнической истории мопдаван. Кишинев, 1983. с.93.
[33] Семенов земледелия. Л., 1974. с 296-297.
[34] М Zaharia, М. Petrescu-Dimbovita si Е. Zaharia. Cercetari archeologice in orasul Jasi si imprejurimi. — Sxdii si cerceiari. biiinafke istarie. anu'l X. l.1.1. t.2. J as:. 19:56. p.52
[35] Ibidem
[36] Contributii archeologice la problema incepeturilor feuda-lismului in Moldova.-Anale stiintificu ale univarsitatii «AI. J. Cusa» din jasi."scric nuova.-, seetiunea :.ll.t". 1—2. p.. 15.
[37] Комша M. Некоторые исторические выводы в связи с несколькими историческими памятниками VI—XII вв, на территории PHP. —Даста, I. Buсuresti. 1957 с. 310
[38] Horedt К. Сеramica slava din Transilvania. — Siudii si cercetari de istorie Veche, L. anul II, julie — Decembrie, 1951. Bcuresti p.216-217.
[39] Contributii archeologice la problema…, p. 15.
[40] Великанова Пруто-Днестровского междуречья. М., 1975. с. 130, 158.
[41] Великанова Пруто-Днестровского междуречья, c. 115.
[42] Там же, с. 117.
[43] Там же, с. 117-120, табл. 77, 78.
[44]Великанова Пруто-Днестровского междуречья. сс. 117-128; 130-192; 136-137; табл. 77-82.
[45] . Славяно-болгарская топонимика на территории Румынской Народной Республики; Географическое распределение славянских топонимов на территории Румынии — Romanaslavica, IX. Bucuresti. 1963, p. 15.
[46] Ф Калфа… с. 9
[47] A. Рафалович истории культуры Молдавии. Кишинев, 1971., с. 176
[48] Велкканова М С. Папеоантропология…,с. 130.
[49] Великанова … с. 143.
[50] Степи Евразии в эпоху средневековья, с. 76.
[51] Там же, с. 76.
[52] Степи Евразии в эпоху средневековья, с. 77.
[53] Там же, с. 76.
[54] Там же, с. 77.
[55] Чеботаренко культуры…с. 18.
[56] Лука Райковецкая. Материалы и исследования по археологии. М., I963. с. 283-3I5.
[57] Чеботаренко к археологической карте Пруго-Диестровского междуречья. — Далекое прошлое Молдавии. Кишинев, 1969. с.212
[58] Zaharia Е. Sapaturile de la Dridu Bucuresti 1957. c.2L
[59] Славянски и славяноболгарски селища VI-XI вв. София. 1565. с41.
[60] Чеботаренко к археологической карте… с 213.
[61] Ф Материальная культура…с. 5-6.
[62] Там же, с. 23.
[63] Повесть временных лет. М. – Л.. 1950, ч., с. 48.
[64] Чеботаренко культура …с. 23.
[65] Spinei V. Contributii….,p. 116-117.
[66] Там же, с. 117.
[67] ibidem, р. 118
[68] Вырня II. II., .А. Проблема этнической истории…, с. 93.
[69] Там же.
[70] Spinei V. Contributii… Очерки истории монетного обращения в Днестровско-Прутском регионе. Кишенев, 1985, с. 16.
[71] История южных и западных славян. М., 1969, с. 16.
[72] История Болгарии. Т. I. М., 1954, с. 78.
[73] Ук. Соч., с. 77.
[74] Там же, с. 79.
[75] Там же, с. 78.
[76] Раннефеодальные государства на Балканах…, с. 171.
[77] Там же, с. 171-172.
[78] Раннефеодальные государства на Балканах…., с. 171.
[79] Повесть временных лет. I, с. 48.
[80] Рыбаков Русь и русские княжества. М., 1982, с. 357. ПСРЛ, П, стб. 142.
[81] Карамзин государства Российского. Т. I, М., 1989, с. 149.
