Среди экзотических стилей последних десятилетий следует назвать такие, как сибат (создан Уорденом), объединивший технику каратэ, ушу и филиппинского арнис де мано; му-тау, приемы которого взяты его основателем Джеймсом Арванитисом из каратэ, тэхквондо, бокса, ушу, дзюдо, айкидо, греко-римской борьбы и кикбоксинга.

Первым синтетическим стилем на Гавайях стало кадзюкэнбо-кэнпо, основанное в 1949 году Адриано Сонни Эмперадо. Он попытался создать универсальную боевую систему, самую полную из известных ему. Название стиля сочетает в себе элементы названий каратэ ("ка"), дзюдо ("дзю"), кэнпо ("кэн") и бокса ("бо"). На основе этой системы американский мастер Ал Дакаскос создал стиль вунхопкуэн. К имевшейся базовой технике он добавил ряд приемов из ушу и лоас (гавайского боя дубинками), а впоследствии в вунхопкуэн были привнесены некоторые приемы из капоэйры.

2.4. Развитие боевых искусств в России

О развитии боевых искусств в древней Руси известно немного. Причина тому - отсутствие древних литературных источников, посвященных этой теме. До последнего времени считалось, что впервые о ратном искусстве славян упоминается в "Слове о полку Игореве". Однако, весьма интересные данные приводит исследователь славянских боевых искусств и воинских искусств Китая , выдвигая гипотезу о китайских корнях древнеславянской системы военного обучения, ссылаясь, ссылаясь, при этом, на еще более ранний древнеславянский текст "Велесовой Книги", написанной приблизительно в IX веке новгородскими волхвами, "в которой есть строки: " И идоша су Кий, Щек и Хорив, три сыни Иреова, ину земь глядати...Пред бя род словен у гориех велице высоцех... а изшед из краяИньска... мимо земе Фарсийсти, а идоша далеце... до гор Карпатских" , где под "горами великими" подразумевается восточный Тянь-Шань, под "краем Иньским" - верховье реки Хуанхэ, а под "землей Фарсийской" - ирано-персидская территория, простиравшаяся до северного причерноморья, на которой до XVIII века язык общения назывался "фарси", Ирей же и есть "наш праотец" -"пахарь-первочеловек" Арий.

Следует отметить, что китайские корни славянских боевых искусств являются одной из гипотез, также как другой, не менее фантастической, гипотезой является предположение о славянских корнях боевых искусств Индии, Китая, Японии, Кореи и пр.

Однако, доподлинно известно, что в начале ((((( века выделяется своей прогрессивностью русская система военной подготовки, в основу обучения которой были положены требования воинского устава 1716 года:"...непрестанно тому обучать как в бою поступать". В содержание обучения русских войск были включены: маршевая, строевая, тактическая подготовка, стрельба штыковой бой и морские учения (для флота). Важным видом физической тренировки была маршевая подготовка - длительное передвижение в полном снаряжении, форсирование встречающихся водных преград, в результате чего русские войска обладали высокой выносливостью и большими маршевыми возможностями (в 1710 году Семеновский полк из Москвы в С.- Петербург прошел со средней скоростью 45 километров в сутки).

Боевые учения, полевые маневры, штурмы крепостей с применением пехоты, артиллерии, кавалерии повышали физическую подготовленность солдат. Эта система впоследствии оказала большое влияние на формирование военно-педагогических взглядов в области боевого обучения войск и физической их подготовки. Вопросы теории и практики обучения и воспитания войск изложил в книгах "Полковое учреждение", "Наука побеждать" и других исторических документах. Глубокий смысл системы , не потерявший своей актуальности в наше время, заключался в обеспечении соответствия между целью, содержанием и результатом функционирующей системы. Основная цель и результат: готовность войск к высокоманевременному управлению, к смелым, быстрым, решительным боевым действиям для достижения победы над противником - составляли единство содержательной, организационной и методической стороны суворовской системы обучения и воспитания. Боевая учеба суворовских войск была организована таким образом, что обеспечивала высокий уровень физической, психологической подготовки как отдельного солдата, так и подразделения в целом, что в конечном итоге решало исход боя. Впервые в войсках была введена утренняя тренировка - новая форма и средство повышения боевой выучки и физического состояния солдат. В ее содержание включалась медленная и ускоренная ходьба с поворотами в различных направлениях, а также упражнения с оружием. Поощрение солдатской инициативы, проявляющейся в подвижных играх, народных и военно-прикладных состязаниях способствовало становлению особого морально-психологического духа, который всегда присутствовал в войсках .

Методика обучения и воспитания солдат, которой владели командиры всех степеней и успешно претворяли ее в жизнь, предусматривала:

Обучение рассказом и личным показом без торопливости и жестокости.

Последовательность в прохождении материала обучения и непрерывность тренировки.

Доступность изучаемых приемов и планомерность в повышении нагрузки.

Высокая эмоциональность процесса обучения, несмотря на тяжесть и изнурительность учебных заданий.

Повседневная забота о сохранении здоровья личного состава и бодрости его духа. Как странно, куда же все это пропало в современной армии Российской Федерации?

Кулачный бой на Руси появился предположительно вIX веке и развивался в форме групповых схваток — "стеночных " боев и "сцеплялки-свалки", которые, как правило, завершались травмами различной степени тяжести. По сути, это были массовые побоища с использованием дубинок, кистеней, свинцовых заначек и ножей. Только в 1726 году Екатерина I в своем указе попыталась смягчить обычаи проведения кулачных боев, потребовав прекратить увечья и не бить лежачих.

Парные поединки, проводимые на Руси, получили название "охотницкие бои", для них были характерны высокие открытые стойки, отсутствие уклонов, уходов и нырков; удары ногами не проводились, вместо этого изредка использовались подсечки. Одним из главных достоинств бойца считалось умение держать удары и терпеть боль. В "охотницких боях" преимущественно использовались удары кулаками, на которые одевали рукавицы, обшитые металлическими бляхами. Решающим фактором в бою была физическая сила.

Первые известные системы боевого стиля стали создаваться в Советском Союзе в 20-е годы ХХ века и претендовали на статус "советского боевого искусства". Им не приписывалось ни древнее, ни рабоче-крестьянское происхождение, они носили сугубо прикладной характер и были призваны стать оружием, в первую очередь, для сотрудников ВЧК — ОГПУ — НКВД.

Одна из первых прикладных советских боевых систем была разработана специалистом НКВД Нилом Ознобишиным. Она объединила в себе удары кулаками из английского бокса, удары ступнями и локтями из французского бокса; бросково-болевые и удушающие приемы из дзю-дзюцу и кэтча (вольноамериканской борьбы), технику работы с тростью и финским ножом.

Параллельно с Н. Ознобишиным свои исследования вел В. Спиридонов. К 1933 году им была разработана на практике техника самозащиты на основе приемов дзю-дзюцу, английского и французского бокса, а также традиций отечественного кулачного боя. На базе этой техники была создана система приемов защиты от разнообразных захватов и от нападения вооруженного противника, предназначенная для милиции, органов госбезопасности, пограничных и конвойных войск. Эта система получила название "сам", измененное впоследствии на "самоз" и, наконец, на "самбо" ("самозащита без оружия").

Независимо от В. Спиридонова свою систему создавал В. Ощепков. Еще в 1911 — -1914 годах он прошел курс обучения дзюдо у самого Кано Дзигоро в Кодокане, а в 1922—-1925 годах находился в Маньчжурии, где познакомился с рядом стилей ушу. Система Ощепкова называлась "борьбой вольного стиля", а затем "борьбой в одежде — дзиу-до". В ней были устранены японские ритуалы, жесткое татами было заменено мягким толстым ковром, а техника дзюдо дополнена приемами китайского ушу и национальных видов борьбы народов ССС стремился познакомить со своей системой как можно больше людей и объявленный "врагом народа" за пропаганду боевого искусства самураев был репрессирован в 1937 году. Базовая техника системы Ощепкова включала в себя броски, рычаги, удушения, удары руками и ногами; на ее основе были разработаны приемы защиты от нападения вооруженного противника и приемы рукопашной схватки двух невооруженных противников.

Элементы систем Спиридонова и Ощепкова были объединены в 1940 году В. Волковым, создавшим на их основе курс обучения для школ НКВД. Эта работа была продолжена А. Харлампиевым, который к 1949 году создал современную технику борьбы самбо. Из нее были исключены удары, удушения, опасные броски и приемы защиты от вооруженного противника, и самбо превратилось в чисто спортивный вид борьбы. Но одновременно была разработана техника боевого самбо, которое впоследствии стали называть рукопашным боем. В нем не только был сохранен весь комплекс ранее созданных приемов, но и были добавлены наиболее эффективные техники из различных восточных и западных единоборств.

За последние десять лет в России появилось множество школ и направлений, объединенных термином "русский стиль". Как правило, они носят фольклорно-этнографический характер и претендуют на глубокие, исторические корни. Среди них можно назвать такие системы, как славяно-горицкая борьба, буза, скобарь, лесной воин, коло, тризна, лютый бой, кружала, челдон, приклад и другие. Они имеют собственную терминологию и символику, их духовной основой объявляются язычество или православие, провозглашается их принципиальное техническое, тактическое и психологическое отличие от восточных боевых искусств. На самом деле в их основу положено самое разнообразное смешение приемов отечественного и восточного происхождения, а их создатели пытаются переносить на русскую почву традиции восточных школ боевых искусств.

Очевидно, что славянская культура располагала совершенной системой боевых искусств и воинской подготовки, о которых, как ни странно, мы знаем значительно меньше, чем о боевых искусствах Дальнего Востока. Исследования данного пласта отечественной культуры являются весьма актуальными и приоритетными на кафедре спортивно-боевых единоборств Академии Физической Культуры им. , которая, как старейшее специализированное учебное заведение страны, может ссылаться только на выводы, соответствующие принципу научности.

...Сидхартха говорил, что практика

одарила его тремя способностями:

он умеет мыслить, он умеет ждать и

он умеет очень долго обходиться без пищи.

Три качества ума - три характеристики воина...

(Герман Гессе, "Сидхартха")

Глава 3. История формирования и развития боевых искусств Востока

На Востоке, в первую очередь в Китае, оформился круг единоборств, опиравшийся и на философские, и на религиозные, и на социально-психологические факторы. Если для европейца единоборство имеет лишь прикладной аспект и преследует цель защиты интересов человека и общества, то для азиата не меньшую значимость приобретал духовный аспект — боевое искусство становилось средством индивидуального самосовершенствования, способом включения себя в сферу мировой гармонии. Для боевых искусств Востока, основанных на комплексе моральных принципов, приемы единоборств были средством психофизической регуляции личности и достижения высшей цели. Любой бросок, захват, залом или удар не был самоценен, он на определенном идеологическом фоне становился очередной ступенью на пути реализации идеала.

Этап формирования первых военных школ Восточной Азии приходится на время с 1395 по 1122 гг. до н. э., когда, по китайской хронологии, в верховьях реки Хуанхэ существовала иньская культура шанской эпохи, называемая или Инь, или Шан-Инь, с предположительным центром-столицей в городище Аньян (современная провинция Шэньси). По данным археологических находок оружейных кладов, относящихся к иньской культуре, обнаруженных китайскими и отечественными исследователями. Археологические находки косвенно указывают на существование здесь, уже в иньскую эпоху, военных школ, в которых, при подготовке воинов с целью выполнения задач по защите интересов государства, изучались такие предметы как ратное дело, тактика и стратегия, управление колесницами и верховая езда, медицина и философия, астрономия (астрология и хронология) и топография (геомантия). При обучении воинов тактике ведения боя уже тогда учитывались такие факторы как климат и ландшафт, вид вооружения противника, организационная структура войск, способы их построения, степень развития военного искусства.

С точки зрения восточной философии, человек — звено в единой системе мирового развития, боевые искусства — часть этой системы. Таким образом, сочетание физических тренировок и психотренинга позволяло максимально развивать человеческие возможности. Боевая техника становилась таким же видом искусства, как живопись, каллиграфия, стихосложение или медицина.

3.1. Факторы, обусловившие разнообразие боевых искусств Востока

Следует отметить, что цели занятий боевыми искусствами на Востоке были различны, иногда прямо противоположны, и зависели от религиозных воззрений, социального статуса адептов, но вне зависимости от целей результат был один — совершенствование боевого искусства.

Высшей целью последователей даосизма было слияние с путем природы, то есть достижение человеком долголетия, а в идеале — бессмертия. Методом поиска эликсира бессмертия становилась внутренняя алхимия, выражавшаяся в психофизическом тренинге посредством создания и совершенствования приемов ушу. Таким образом появилась группа так называемых "внутренних стилей" (нэйцзя), в которых приемы являлись не самоцелью, а несли в себе функциональную нагрузку — были способами совершенствования организма, выводили сознание на космический уровень и, тем самым, позволяли ему управлять природными процессами. Следовательно, чем лучше отшлифованы даосом приемы ушу, тем ближе он к достижению долголетия и бессмертия.

Для последователей буддизма в форме хинаяны (тхеравады) идеалом человека считается архат ("достойный") — святой, который достиг освобождения от сансары (круговорота рождений и смертей) и таким образом обрел нирвану. Подобное освобождение становится возможным благодаря соблюдению всех монашеских принципов и правил, а также использованию практики созерцания и медитации. Но при этом ушу оказывается методом работы над сознанием и позволяет достичь состояния просветления в процессе созерцания, то есть выводит сознание на высший уровень.

Предложенные примеры показывают, что приемы ушу использовались в качестве методов для реализации прямо противоположных целей — достижения бессмертия и освобождения от плоти. Это означает, что совершенствование приемов ушу происходило в рамках различных религиозно-философских систем, и доказывает многогранность и многофункциональность боевых искусств.

Также можно говорить о развитии ушу "сверху" и "снизу", что придает боевым искусствам триединый характер: помимо монастырского ушу, существовало еще государственное (военное) и народное.

В древности термином "ушу" обозначали любую воинскую подготовку, но в VI—-VII веках наметилось разделение между воинскими и боевыми искусствами в Китае. Понятие воинского искусства (бинфа) включало в себя умения вести крупномасштабные сражения, управлять войсками, организовывать тренировку и закалку воинов. Воинские методы были исключительно прагматичны, то есть кроме достижения победы в бою никаких других целей не ставилось, и все приемы боевого искусства преследовали только одну задачу — одержать физическую победу над противником. Безусловно, всякий известный полководец был прекрасным бойцом. Как и любой другой представитель китайской элиты, он, в первую очередь, руководствовался принципами конфуцианства. Таким был и китайский полководец XVI века Ци Цзигуан. Он утверждал, что для проявления чувства справедливости и величия духа в восприятии мира необходимо сочетать в занятиях дух как внутреннее начало, и форму как внешнее. Полководец создал собственный стиль цицзяцюань и предписывал воинам тренироваться каждый день. Всех замеченных в недостатке мужества или упорства в бою или на тренировках в наказание отправляли на кухню. Генерал знал, что вид бойца значит не меньше, чем мастерство, поэтому предписывал воинам все время находиться в "грозном состоянии духа", оставаясь абсолютно невозмутимым и не подверженным никаким внешним воздействиям,— так можно выиграть сражение до его начала, если соперник будет подавлен воинственным духом.

Но за рамками воинских искусств оставались мистифицированные методики самосовершенствования, способы психопрактики и медитации. Воинские искусства были монополией элиты и аристократической культуры и никогда не ставили таких целей как достижение просветления или очищение духа. В свою очередь, элементы мистики и даосские воззрения были популярны в народной среде, и именно там формировалась духовная культура ушу.

К VI—-VII векам в народной среде армейские приемы, получив новое осмысление, включались в систему сложных народных мистерий, ритуалов, боевых танцев и переходили на уровень сложного таинства боевого искусства. Народная среда давала новое, более глубокое содержание формам армейского ушу.

Таким образом, в триедином характере боевых искусств именно народное направление позволяло синтезировать мистические элементы монастырского ушу и практику армейских боевых искусств.

Каким образом происходила интеграция боевых искусств? Во-первых, бродячие монахи, демонстрируя свое искусство в деревнях, искали себе учеников в народной среде, открывая им тайный, эзотерический смысл того или иного стиля. В более поздние времена уже настоятели монастырей приглашали бойцов-мирян для подготовки монахов в боевых искусствах. Во-вторых, в эпохи Суй и Тан (конец VI— начало X веков) создаются армии из простолюдинов путем вербовки бойцов из крестьян. Благодаря этому весь комплекс боевых искусств (уи) переходит в народную среду, переплетаясь с народной мистикой и самыми невероятными верованиями.

В императорской армии возникла идея классификации воинского мастерства, то есть особо отличившимся бойцам давались звания — своеобразные воинские разряды. Это неудивительно, так как сам характер воинской подготовки требовал непременных различий в уровне мастерства, зафиксированных на основе неких формально-технических признаков. В народном ушу такого формализма просто не могло быть, так как традиция духовной передачи в ушу стояла выше технических элементов боя и не требовала определения понятия мастерства на основе набора приемов.

3.2. Преемственность традиции боевых искусств Востока.

В восточных боевых искусствах существует культ мастера, и это не случайно, так как он воплощает всю совокупность культуры ушу. Наставник ушу учит не по писаным канонам и не с помощью объяснений, его обучение парадоксально, а поведение приближено к природной естественности, спонтанности действия. Мастер переводит жизнь в плоскость духовного бытия. Размывание границ обыденности ведет сознание к началу всех вещей, и оно обращается в абсолютную пустоту. В Китае мастеров сравнивали с сокровенным зеркалом сюаньцзин — предметом даосской культовой практики, представлявшим собой отполированную круглую металлическую пластину. Зеркало объективно отражает события, само при этом не меняясь. Человек, глядя в него, видит не зеркальную поверхность, а свое отражение. Таков и мастер: его характер, истинный облик являются тайной для абсолютного большинства окружающих. Приводя свой дух в покой и умиротворяя собственную природу, мастер сливается своим пустотным сознанием с Дао, и тогда каждое его движение обретает исключительную ценность, ибо оно и есть воплощение самого Дао, а не механический повтор чьих-то поучений. Лишь у мастера прием действительно исходит из сердца. Так обучение ушу обращается в передачу истинной традиции. Наставник ушу — это живое воплощение первооснователей школы, а школа обеспечивает передачу того внутреннего сокровенного знания, в которое посвящен учитель.

Для передачи истинной традиции боевого искусства важно, чтобы между учителем и учеником установились взаимоотношения глубочайшей содоверительности — лишь вера в учителя поможет ученику реализовать форму, которую он постигает. Благодаря вере, ученик относится с искренним доверием к стилю, который он изучает, к его истинности и непреходящей ценности, заключенной в нем мудрости. Безраздельная вера в стиль и учителя задает направление развития, и не позволяет ученику сойти с истинного пути. Среди самых упорных и старательных учеников всегда выделялась небольшая группа тех, кто был готов на полную самореализацию ради ушу. Именно в их числе находился преемник школы, именно через него передавалась истинная традиция.

Вопрос передачи истинной традиции (чжэньчуань) очень важен для боевых искусств, так как ценно не только умение вести бой и владение приемами, но и овладение духовным потоком, берущим свою силу от древних мудрецов. При этом посредством определенных медитативных упражнений и общения с носителем "истинной передачи" человек приобщался к потоку духа древних мудрецов-мастеров и входил в духовное соприкосновение с ними. Таким образом, овладев истинной традицией, человек становился вечен — он возвращался в каждом последующем ученике. Следует отметить, что истинная традиция — это не определенный набор технических элементов или следование заданной методике, это приобщение к весьма ограниченному кругу людей посредством общности духа, когда едины не только цели и действия, но также помыслы и внутренний настрой. Здесь речь идет уже даже не о людях, а о бесконечной линии перевоплощения и трансформации "просветленного духа", проявляющегося в учениках и учителях. Многие ученики могут стать искусными бойцами или опытными инструкторами, но постижение глубины боевого искусства — это вопрос личных свойств, искренности и открытости человека. Основа слияния сознания учителя и ученика в единое целое — это искренность ученика и готовность учителя передать все свои знания и чувства. Истинная традиция — это ощущение себя членом бесконечно длинного ряда учеников-учителей в процессе духовно-телесной передачи.

Боевые искусства превосходят по своей глубине и содержанию физическую тренировку и являются способом развития духовных способностей человека. Технический арсенал любого стиля можно выучить за несколько месяцев, но постигнуть его глубины можно не успеть за всю жизнь. Истинную традицию можно передать только при личностном общении, ее нельзя описать в книге, прочесть и выучить.

Подобные взаимоотношения между учителем и учеником, а также проблема передачи истинной традиции характерны не только для боевых искусств Китая. Наиболее ярким подтверждением вышесказанному служит, к примеру, японское айкидо. Его техническое и духовное содержание невозможно передать только словами, здесь главная роль отводится интуиции, а без тесного духовного контакта между учителем и учеником канал интуитивной передачи не действует. Настоящий учитель должен быть для своего ученика другом, тонко ощущающим его душу. Только в этом случае возможно свободное развитие индивидуальности подопечного. Благодаря общению, построенному на принципе "от сердца к сердцу", в сознание ученика проникают доверие, признательность и прилежание, и он сможет передать в будущем то, что получил от собственного учителя. Таким образом, и в айкидо мы видим важный принцип мироздания и восточного менталитета: единство любви, духа и тела, опирающееся на абсолютное взаимное доверие.

Подводя промежуточный итог, сделаем вывод, о том, что боевые искусства на Востоке стали единым универсальным средством для достижения самых разных целей:

1. Для монахов ( это метод приведения своего сознания и организма в состояние, ведущее к слиянию с Дао или к обретению долголетия (даосы), или к достижению просветления (буддисты).

2. Для военачальников и воинов ( это метод совершенствования технического мастерства ради достижения победы над конкретным противником.

3. Для адептов народных школ ( это возможность обрести внутреннее, духовное самосовершенствование и приобщиться к духовной традиции предков, тем самым обретя новую форму существования. При этом для адептов народных школ ушу духовное богатство зачастую становилось альтернативой материальному благополучию, способом внутреннего противостояния неблагоприятной внешней среде.

Во всех трех группах шло совершенствование техники боевых искусств — как параллельными курсами, так и пересекающимися.

3.3. Школы боевых искусств на Дальнем Востоке

Основным местом, через которое передавалось учение, была школа боевого искусства, причем понятие "школа" имело в первую очередь духовное значение. Система школ возникла в XIII веке, когда началось осознание боевых искусств как духовно полноценного явления. Это привело к мысли о том, что необходимо накапливать и сохранять знания, вводя человека в тесный круг, прежде всего, духовного общения, где все проникнуто единой мыслью овладения тайнами ушу. Многие школы имитировали традиционные буддийские общины или даосские секты, ставя своей целью достижение соответствующего идеала. На формирование и структуру школ ушу повлияли как форма взаимоотношений внутри традиционной китайской семьи, так и организация, и система обучения в даосских и буддийских сектах. Созданию школ предшествовали многочисленные народные общества ушу, носившие, как правило, массовый характер.

Разработка стилей ушу шла внутри школ, именно там технический арсенал боя приобретал черты стиля — историю, легенды, ритуалы. Но, желающих практиковать ушу в Китае были миллионы, а учение и внутренняя психологическая обстановка школы воспринимались далеко не всеми. Поэтому за рамками школы оставались так называемые "дворы боевых искусств", позволявшие овладевать ушу только на внешнем техническом уровне. Школы имели свою генеалогию, методики "внутренней тренировки", их члены широко практиковали медитацию. Именно в школах шла истинная передача ушу, так как лишь их структура и внутренний климат позволяли в полной мере не только сохранять знания в концентрированном виде, но и беречь дух традиции ушу. Характер школы исключал приход в нее случайных людей, и большинство ее членов своим основным занятием в жизни считали практику ушу. Члены же "дворов боевых искусств" сохраняли свои профессии и оставались крестьянами, торговцами, лодочниками, ремесленниками.

Структура школы вырастала из клановой организации китайской семьи, поэтому и название школы соответствовало названию семьи. В свою очередь, стили боевых искусств выросли и развились на базе школ, так как многие ученики, покинув учителя, переезжали с места на место и передавали свое мастерство. Естественно, и доля усердия, и мера способностей учеников одной и той же школы имели различия, да и клановый характер школ вынужденно нарушался. Это приводило к большей разветвленности и открытости боевых искусств. Но разъехавшиеся по разным концам Китая люди продолжали сохранять ощущение принадлежности к общему центру и единства взаимосвязей внутри структуры школы. Таким центром мог быть Шаолинь, и совсем не обязательно было бывать в самом монастыре, чтобы ощущать свою принадлежность к школе шаолиньцюань — достаточно было приобщиться к традициям данной школы. В результате возникало множество абсолютно непохожих друг на друга стилей под общим названием. То же характерно и для так называемых подражательных стилей (тигра, змеи, обезьяны и т. д.). Для их последователей было важно ощущать себя в рамках традиций, духа единого стиля, а их внешнее проявление в форме приемов и комплексов вполне могло быть различным. Следовательно, стиль — это психологическое отнесение себя к той или иной ветви ушу, он не определяется общим техническим арсеналом.

К XVII веку система ушу стала настолько разветвленной, что возникла потребность отделить представителей одной школы от другой; разнообразными стали не только технический арсенал и методика обучения, но и способы духовной передачи. Так, в рамках шаолиньцюань одни школы принимали за основу даосские методы психотренинга, другие придерживались постулатов чань-буддизма, третьи выступали последователями народных мистических верований. Это привело к индивидуализации названия школ и стилей. В результате стала возможной их классификация.

Из всего разнообразия технических действий в каждом из стилей можно выделить две большие группы — приемы, отрабатывавшиеся во взаимодействии с партнером, то есть спарринг (кит. дуйлянь; яп. кумитэ), и формальные комплексы упражнений (кит. таолу, яп. ката).

Главная цель спарринга и в китайской, и в японской традициях — отработка на практике тех приемов с оружием и без него, которые во время реального боя будут способствовать достижению победы или высвобождению духа; это кропотливое оттачивание индивидуального мастерства.

Комплексы формальных упражнений несли в себе многофункциональность и различались в китайской и японской традициях по некоторым аспектам. Таолу в ушу — это специальные нормативные формы для обучения базовым принципам стиля. Во время выполнения комплексов бойцы повторяли особые речитативы, излагавшие легенду соответствующего таолу: кем и когда оно было создано, через кого передавалось. Это напоминало бойцам, что они не просто приобщаются к конкретному стилю — они выполняют те же движения, повторяют те же слова, что и первооснователь стиля, и мастер, через которых передавалась истинная традиция. С каждым движением бойцы "входили в след" первоучителя, становились "покрытыми его тенью". Таолу значило много больше, чем передача техники школы и обучение приемам, оно символизировало собой первоучителя — давно ушедшего, но переживаемого ежемгновенно, данного как чувствование, незримо ведущего за собой в приемах; переданного через многие поколения учеников, комплекса. Повторяя движения мастера, ученик неизбежно должен был пережить состояние его сознания, почувствовать то же, что и его просветленная душа. Таким образом ученик обретал особый тип мировосприятия, присущий самому мастеру, а значит преемствовалась традиция. Кроме того, таолу позволяло сконцентрировать в себе все духовные силы и подготовиться к действиям в реальных условиях — следовательно, оно становилось немаловажным фактором психологической подготовки бойца.

Ката в японском каратэ также предполагает совершенствование психологических характеристик и психического самоконтроля и является центральной частью триединства: тело — разум — дух. Но, поскольку главной целью каратэ всегда оставался отпор противнику, то ката несут в себе и другую функциональную нагрузку — отрабатывать те приемы, которые в реальном бою могли бы оказаться смертельными для противника. Ката тренируют быстроту, реакцию, силу удара, способность концентрироваться, полностью сохраняя равновесие. Поэтому одним из главнейших назначений ката является максимальная эффективность выполняемых действий в достижении намеченной цели. Эта эффективность характеризуется сведением лишних движений к минимуму, то есть простотой и экономичностью техники. Каждое движение ката имеет значение и функциональное применение, ничто не является лишним.

Таким образом, сравнивая таолу и ката, можно найти в них общее — это психофизическая концентрация бойца, его подготовка к реальному сражению. Но, в то же время таолу несет в себе связь с духовной традицией предков, а ката как средство духовного развития имеет второстепенное значение; тайным значением таолу является связь с истинной традицией школы, а тайное значение ката — сокрытие за внешним выражением серьезных и смертельных приемов боевого искусства.

Во все времена и во всех странах люди должны были противостоять природным катаклизмам и агрессивной внешней среде, нападениям соседей и диких зверей; они ходили на охоту или просто дрались. Все это с неизбежностью вело к возникновению различных систем единоборств, которые условно можно разделить на две большие категории: 1) с использованием различных видов оружия; 2) с использованием только физических возможностей человека, данных ему природой. Подобное разделение было принято в большинстве стран. Но начать исследование формирования и развития спортивно-боевых единоборств целесообразно с Китая, так как, во-первых, китайские боевые искусства, помимо своего древнего происхождения, легли в основу большинства единоборств — стран Восточной и Юго-Восточной Азии, а во-вторых, именно в этом регионе системы боевых единоборств развивались и совершенствовались в течение многих столетий и в процессе поступательного развития стали представлять собой широкий многофункциональный комплекс методов психофизического воздействия, вобравший в себя не только разнообразный технический арсенал, но и концепции ряда философских школ.

3.4. Китайские боевые искусства — ушу

3.4.1. Процесс формирования ушу

Безусловно, первые методы боя вышли из ранних способов охоты, став результатом борьбы человека за собственное существование во враждебном ему природном мире. Но, если принять арсенал действий первобытного человека за изначальный вариант ушу, то придется согласиться с выводом: история развития ушу, сопоставима по времени с историей развития человеческой цивилизации в целом. Именно так и утверждает большинство китайских историков, в том числе, и самые авторитетные из них. Но отнесение возникновения ушу к глубокой древности вовсе не соответствует действительности, так как приемы раннего охотника не имеют ничего общего с тем ушу, которое мы видим сегодня, — оно включает в себя не только боевой, но и другие аспекты: ритуальный, оздоровительный, психорегулирующий, мистический и другие.

Первоначально понятие "ушу" обозначало исключительно воинскую подготовку. В связи с этим работа с оружием занимала в ушу главенствующее место по сравнению с кулачным боем (цюаньфа) или кулачным искусством (цюаньшу). Естественно, в реальных сражениях цюаньшу могло играть лишь вспомогательную роль, так как эффективность защиты с его помощью от меча или копья была весьма проблематичной.

Основные типы оружия, используемые в ушу вплоть до наших дней, сформировались еще в эпоху Шан-Инь (XIV--XI века до н. э.) — это алебарды и клевцы, мечи и копья, трезубцы и кинжалы. В эпоху Чжоу (XI-—III века до н. э.) главной ударной силой в бою была колесница, поэтому бой с нее можно было вести лишь длинным оружием. Наиболее удобным для поединка становится клевец (гэ), представлявший собой сочетание копья и крюка на вершине длинного древка. Это оружие было эффективным на протяжении многих столетий — его стали вращать, наносить удары древком в падении и прыжках. Впоследствии приемы с клевцом вошли в программу боевой подготовки монахов Шаолиньского монастыря. Косвенно клевец является символом боевых искусств в целом: иероглиф "у" ("боевой") в слове "ушу" состоит из двух графем: "чжи" ("остановить") и "гэ" ("клевец"), то есть первоначальная трактовка понятия "боевое" означала "умение предотвратить атаку клевцом".

Трезубец (цзи) возник на рубеже эпох Шан-Инь и Чжоу на основе модернизированного клевца и представлял собой прямое лезвие в центре и два изогнутых лезвия в форме полумесяца по бокам. С помощью трезубца можно было наносить колющие и рубящие удары, а также подцеплять оружие противника. Также в древности весьма активно использовали топоры (фу). Но постепенно грозное оружие утрачивало свое прикладное значение и превращалось в ритуальный предмет или знак отличия — различные виды трезубцев стали соответствовать определенным чиновничьим должностям, а топоры обрели главенствующее значение в ритуальных боевых танцах.

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14