(Тюменский государственный университет,

магистрант)

К вопросу о совершении преступлений посредством злоупотребления доверием или с использованием авторитета «бывшего» должностного лица

Признанной и критичной на сегодняшний день является проблема отставания уголовного закона от стремительно развивающихся общественных отношений. Однако данная проблема объясняется объективной невозможностью законодателя реагировать на противоречивую динамику изменения общественных отношений, которая никак не может быть охарактеризована строго заданным вектором, высчитав и определив который, можно было бы делать достоверные долгосрочные прогнозы, но отличается в известной мере непредсказуемостью, обусловленностью множеством факторов действительности. Однако вызывает недоумение бездействие законодателя в отношении решения проблем, которые нельзя назвать ни новыми, ни неожиданными.

Многоаспектная проблема квалификации, превенции и наказания преступлений со специальным субъектом с признаками должностного лица, ныне получивших ярлык коррупционных, остается острой для нашего общества и государства на протяжении многих десятилетий и даже веков. Безусловно, нельзя сказать, что в направлении разрешения данной проблемы не сделано ничего, однако некоторые из ее аспектов на сегодняшний день так и не нашли адекватного разрешения.

Так, законодателем абсолютно логично выделена данная категория преступлений в качестве характеризующихся повышенной общественной опасностью - ведь они ставят под угрозу саму эффективность и результативность всей политики государства, его авторитет и доверие к нему со стороны общества, то есть все то, без чего невозможно построение ни гражданского общества, ни правового государства. Необходимо отметить, что указанные, так называемые «должностные преступления», выделены в отдельную категорию посредство закрепления в их составе дополнительных признаков субъекта преступления (специального субъекта), связанных с выполнением лицом функций представителя власти, административно-хозяйственных и организационно-распорядительных полномочий. Данная концепция понимания признаков должностного лица как специального субъекта основана исключительно на выполнении указанных им функций по специальному полномочию. Вне всякого сомнения, будет логично утверждать, что до появления указанных полномочий лицо не может обладать признаками должностного лица и, как следствие, не может быть признано специальным субъектом ни с точки зрения положений закона, ни с точки зрения логики.

Однако так ли верно будет утверждение, что после исчезновения этого специального полномочия лицо перестанет обладать признаками специального субъекта? С законодательной точки зрения, безусловно, да. Но если принять во внимание тот факт, что лицо может превышать (или злоупотреблять) своими функциями должностного лица уже после исчезновения специального полномочия, пользуясь тем, что в течение долгого периода времени их исполнял (или иными факторами), неверным будет оценивать его деяние точно так же, как если бы его совершило лицо, никогда должностным не являвшееся. Данное утверждение может быть обосновано повышенной общественной опасностью деяния лица, являвшегося должностным, в силу доверия, которое к нему испытывают коллеги, бывшие подчиненные, третьи лица. Совершая преступление, указанное лицо злоупотребляет доверием. Причиной такого доверия может быть авторитет, который лицо заслужило в период выполнения функций должностного лица, неосведомленность о прекращении специального полномочия и, как следствие, восприятие лица (не должностного) в качестве должностного, т. е. управомоченного на дачу обязательных указаний, распоряжений. Связь служебного положения и злоупотребления доверием как способом совершения преступления признана ныне судебной практикой, в соответствии с которой доверие может быть обусловлено различными обстоятельствами, например служебным положением лица либо личными отношениями лица с потерпевшим.

Приведем пример: бывший директор федерального государственного учреждения с функциями по регулированию и контролю добычи водных биологических ресурсов дает указание капитану флота указанного учреждения перевести флот учреждения на участок добычи рыбы, эксплуатируемый хозяйствующим субъектом. Данный хозяйствующий субъект использует указанный флот для увеличения объемов вылова рыбы и прибыли от ее реализации, за что передает денежные средства бывшему директору учреждения. Через год суда были возвращены учреждению.

Исходя из описанной ситуации, в ней отсутствуют такие обязательные признаки хищения как окончательность. Вместе с тем, нельзя не отметить способ совершения преступления, а именно - злоупотребление доверием. Все вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что было совершено преступление, ответственность за которое предусмотрено ст. 165 УК РФ.

Необходимо отметить, что совершение преступления в описанном случае указанным способом было бы невозможно в случае попытки его совершения лицом, которое никогда не исполняло функций должностного. Это, в свою очередь, позволяет сделать вывод о том, что лицо, пусть и перестав обладать полномочиями должностного, объективно обладает большими возможностями для совершения преступления, чем лицо, никогда должностным не являющееся, что прямо указывает на его повышенную общественную опасность.

Выделим основные особенности лица с признаками бывшего должностного лица (специального субъекта):

1)  отсутствие признаков специального субъекта на момент совершения преступления, в соответствии с действующим законодательством;

2)  обусловленность совершения преступления «остаточными явлениями» ранее исполняемых полномочий (без них совершение преступления было бы реально невозможно, либо значительно затруднено).

Из изложенного видно, что лиц указанной категории было бы не совсем корректно относить к общим субъектам (при совершении преступления за счет (или с помощью) ранее занимаемых полномочий). Отсюда вполне закономерная необходимость изменения нормативной регламентации данного вопроса, которое может заключаться в следующем:

- в признании лиц указанной категории относящимися к субъектам с признаками должностного лица;

- во включении в статьи Особенной части УК РФ (в зависимости от особенностей их состава) дополнительного квалифицирующего признака в следующей редакции «Совершение деяния, предусмотренного ч. 1 настоящей статьи посредством и (или) с помощью злоупотребления доверием, обусловленного выполнением функций должностного лица в момент совершения преступления или в период времени, предшествующий ему»;

- в пересмотре перечня отягчающих обстоятельств в части изменения редакции п. «м» ч. 1 ст. 63 УК РФ.

Первый из предложенных вариантов заключается в признании должностными не только лиц постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющих функции представителя власти либо выполняющих организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации (примечание 1 к ст. 285 УК РФ), но и лиц, выполнявших такие полномочия в прошлом.

Принимая во внимание тот факт, что именно выполняемыми ранее функциями и обуславливается повышенная общественная опасность лица, можно ошибочно предположить наличие у него признаков специального субъекта (должностного лица). Однако данное утверждение было бы неверно терминологически. Во-первых, рассмотрим само определение должностного лица, которое неоднократно приводилось выше: законодатель текстуально акцентирует внимание на настоящем времени, используя в примечании 1 к ст. 285 УК РФ причастные обороты настоящего времени - «осуществляющие (функции представителя власти)», «выполняющие (организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции)». Кроме того, в рамках определения наличия признаков специального субъекта на необходимость совпадения периода выполнения указанных выше функций и момента (периода) совершения преступного деяния указывает и способ изложения характера исполнения функций должностного лица - «постоянно, временно или по специальному полномочию» - он однозначно указывает на значимость периода выполнения функций должностного лица.

Таким образом, очевидно, что должностным, по смыслу УК РФ, является лицо, исполняющее на момент совершения преступления перечисленные в законе функции, и недопустимо широким толкованием будет включение в категорию должностных и лиц, исполнявших такие функции в прошлом. В противном случае произойдет размытие границ понятия специального субъекта преступления с признаками должностного лица, нивелирование юридического значения указанного понятия, снижение эффективности выделения субъектов должностных преступлений как инструмента такого направления уголовно-правовой политики государства как борьба с коррупцией.

Вторым из изложенных вариантов развития так называемого «бывшего» должностного лица является включение в статьи Особенной части УК РФ (в зависимости от особенностей их состава) дополнительного квалифицирующего признака в следующей редакции «Совершение деяния, предусмотренного ч. 1 настоящей статьи посредством и (или) с помощью злоупотребления доверием, обусловленного выполнением функций должностного лица в момент совершения преступления или в период времени, предшествующий ему». Данная мера позволит законодателю закрепить дифференцированный подход к ответственности «бывших» должностных лиц, во-первых, ставящих под угрозу нормальную деятельность и, во-вторых, подрывающих авторитет государственных органов, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, Вооруженных Сил Российской Федерации и воинских формирований РФ.

Однако все ли деяния, наказание за которые предусмотрены Особенной частью УК РФ, могут быть совершены посредством злоупотребления доверием или с использованием авторитета бывшего должностного лица? Вероятнее всего, что нет. Но учитывая особенности российского национального менталитета, заключающиеся в «оставшемся» (или «укоренившимся») уважении гражданами «человека государева» (должностного лица), совершение большей части преступлений, предусмотренных УК РФ, может быть значительно облегчено благодаря авторитету «бывшего» должностного лица, не смотря на ретроспективный характер его полномочий.

Таким образом, руководствуясь изложенным, следует, что все статьи Особенной части УК РФ, предусматривающие ответственность за преступления, которые могут быть совершены посредством или с помощью авторитета «бывшего» должностного лица, нуждаются во введении дополнительного квалифицирующего признака. Однако этот путь, как представляется, приведет к тотальному разрастанию и усложнению структуры как отдельных норм, так и всего УК РФ в целом. Соответственно, использование данного способа закрепления возможности квалификации действий «бывшего» должностного лица решает проблему лишь только в рамках статьи.

Необходимым, на наш взгляд, является универсальный способ разрешения указанной проблемы. Таковым является пересмотр перечня отягчающих обстоятельств в части изменения редакции п. «м» ч. 1 ст. 63 УК РФ посредством закрепления его в следующем виде:

«м) совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу выполнения на момент его совершения или в период времени, предшествующий ему, функций представителя власти, организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, или договора;».

Учет данного пункта в предложенной нами редакции при назначении наказания позволит правоприменителю более гибко подойти к вопросу его индивидуализации в отношении так называемых «бывших» должностных лиц, даст возможность реально оценить и отразить в наказании повышенную общественную опасность указанной категории лиц. С другой стороны, предлагаемая новелла будет в известной мере дисциплинировать правоприменителя: никаким столь часто критикуемым судейским усмотрением невозможно будет оставить без внимания обстоятельства, прямо признанные в Общей части УК РФ в качестве отягчающих.

Кроме того, изменение редакции п. «м» ч. 1 ст. 63 УК РФ позволяет решить также проблему не совсем корректного использования понятия «служебного положения» в ныне действующей его редакции. В данном случае, под «служебным положением» понимается властный характер выполняемых лицом полномочий, его специфика и авторитет в глазах граждан. Такое указание в норме служит своего рода ориентиром для правоприменителя, сходным тому, что был использован при выборе названия главы 30 УК РФ, в котором также используется понятие «служба» («Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления»).

Таким образом, на сегодняшний день стоит признать существующей и актуальной проблему отсутствия надлежащей уголовно-правовой оценки совершения преступлений лицами посредством злоупотребления доверием или с использованием авторитета «бывшего» должностного лица (выполнения функций должностного лица в прошлом).

Наиболее рациональным путем решения данной проблемы представляется пересмотр перечня отягчающих обстоятельств, закрепленного в ст. 63 УК РФ, в части изменения редакции п. «м» ч. 1 указанной статьи. Новая редакция указанного пункта предусматривает закрепление в качестве отягчающего обстоятельства совершения лицом преступления.

Предложенная мера представляется наиболее универсальной, актуальной и жизнеспособной на данном этапе нормативного регулирования общественных отношений. Ее принятие будет способствовать значительному повышению эффективности уголовно-правовой политики в направлении борьбы с коррупцией, возрастанию уровня доверия между обществом и государством, упрочнению основ гражданского общества и правового государства в Российской Федерации.