(г. Москва)

Прикладная политическая география: понятие и проблемы становления

Российская политическая география – относительно молодая наука: если за рубежом политическая география появилась в конце XIX в., то в России –только во второй половине XX в. Объектом отечественной политической географии в этот период выступали, преимущественно, зарубежные страны, а ее методология была чрезвычайно идеологизирована, как и во всех общественных науках того времени.

Начиная с середины 1980-х гг. объем отечественных публикаций по политической географии стал возрастать, расширился тематический диапазон публикаций, резко выросло количество публикаций различного типа (монографий, учебников, статей, рецензий и т. п.), посвященных политико-территориальным проблемам современной России (рис. 1).

Рис. 1. Среднемесячное количество публикаций по политической географии
(составлено автором на основе обзора реферативного журнала, серия География)

Рост количества публикаций продолжается, что связано с проблемой взаимодействия процессов регионализации и федерализации, которая в последнее время приобретает все большее значение. Проведенное недавно социологическое исследование в нескольких центральных регионах России показало, что «региональная идентичность – реальный … феномен», а не компенсаторная реакция, «продуцируемая комплексом неполноценности «провинциала» перед «престижными» столицами … Детерминанты идентичности носят региональный характер и никак не сводятся к характеристикам возраста или уровня образования» [4. С.12].

Тенденция регионализации социально-политических проблем проявляется в протестных выступлениях последнего времени, которые зачастую являются реакцией на решения правительства, принятые без учета возможных социально-региональных последствий. На смену организованным профсоюзами общероссийским акциям протеста пришли региональные выступления, усилившиеся после известного Постановления о «монетизации» льгот, а в последнее время активизировались молодежные акции-протесты. Эти процессы расширяют предметное поле политической географии, которая будет становиться все более востребованной социальной наукой. Взаимодействие политической географии с другими науками можно представить в виде следующей схемы (рис. 2).

Рис. 2. Схема взаимодействия политической географии с другими науками.

Для социальных наук очень важны такие различения, как теоретический, эмпирический, фундаментальный и прикладной уровни знания. Обоснованию такого вычленения были посвящены 5-е социологические чтения, посвященные – первому главному редактору ( гг.) первого российского журнала по социологии «Социологические исследования» [8].

В социологической и политологической литературе довольно часто встречаются следующие необоснованные сопоставления: прикладная социология отождествляется с эмпирической, хотя сходство здесь только в ориентации на эмпирическую сторону познания; фундаментальная наука – с теоретической, что отказывает прикладной дисциплине в статусе науки, не возможной без теории.

Рассмотрим, как трактуются теоретические аспекты прикладной науки в зарубежной политологии. Отмечая, что «первым шагом политологического исследования является выбор проблемы исследования», авторы заверяют, что «…проблема заслуживает изучения либо потому, что она отвечает некоторой конкретной потребности, т. е. ее решение может послужить лучшему теоретическому познанию явления, либо потому, что она отвечает определенной социальной потребности. Другими словами, ее решение может помочь нам справиться с тем или иным вопросом, встающим перед обществом» [5. С.23]. Именно это, справедливо замечают авторы, является основанием для различения фундаментальной и прикладной науки: целью прикладной науки является рационализация практики, а целью фундаментальной – изучение реальности, независимо от практической полезности результатов, т. е. получение теоретических знаний. Иными словами, целью прикладной науки является практика, а ее средством – теория; целью фундаментальной – теория, а ее средством - практика. В отличие от фундаментальной, прикладная наука имеет дело c конкретными проблемными ситуациями.

Для ознакомления с трактовками прикладной политологии целесообразно обратиться к учебным дисциплинам, так как в них излагаются, как правило, точки зрения, получившие наибольшее распространение и признание, и отражающие современное состояние научных знаний. В западных и отечественных вузах ведется курс «Политический анализ». Рассмотрение различных учебных программ европейских и отечественных вузов показывает, что он читается как прикладная дисциплина. Так, в курсе [2] политический анализ трактуется как наука, искусство и ремесло, включая таким образом в структуру прикладного анализа не только объектную, но и субъектную сферы. Определяя в качестве объекта прикладного политического анализа политико-управленческий цикл, автор включает в программу курса выполнение следующих функций: исследовательские (что предполагает и название курса), политического моделирования и дизайна (иными словами, политических технологий).

Обстоятельно представлена прикладная политология в учебнике для вузов «Политология» [7], который имеет выразительный подзаголовок: «политическая теория – политические технологии». Интересно отметить, что уже в первом разделе «Теоретико-методологические основы политической науки» автор в описании политики использует пространственные характеристики, отмечая, что в «каждом политическом локалитете существуют собственные … параметры организации политической жизни. Реальное взаимодействие этих территориально разделенных очагов политической жизни и составляет политическую сферу» [7. С.20].

Понятие «прикладная политология» автор практически не употребляет, предпочитая ему «политический анализ», который лишь изредка дополняется словом «прикладной». Этот анализ противопоставляется и фундаментальной, и теоретической политологии, которые, в отличие от политического анализа, являются наукой в том случае, если «фундаментальная наука производит знание, направленное на понимание объекта». А «прикладной политический анализ формирует свои представления на основе практических интересов субъекта, которые не простираются дальше конкретной задачи». Далее автор уточняет свою мысль: «Ориентация на подобные проблемы предопределяет и структурные особенности прикладного политического анализа» [7. С.25]. Это – явная субъективистская позиция, столь характерная для отечественной прикладной политологии. Ее корень – в рассмотрении прикладной политологии только как совокупности практик и в жестком противопоставлении теоретическим дисциплинам.

Подобная ориентация политологов не только распространена, но и, в определенном смысле, узаконена. Рассмотрим трактовку политтехнологии в учебнике и «Стратегия избирательной кампании» издательской серии «Современные избирательные технологии», изданной под грифом «Российский центр обучения избирательным технологиям при Центральной избирательной комиссии Российской Федерации» [1].

Одним из четырех базисов избирательной стратегии, по утверждению авторов, является программа кандидата. Интересно проследить, как на глазах читателя осуществляется сведение ее определения к «форме поведения кандидата», его «поведенческому рисунку», «духовному тексту», призванному укреплять «дух уверовавших». Такого рода стратегию можно назвать стратегией внушения, а не стратегией убеждения, если говорить о выбираемой стратегии социального влияния (воздействия) [1. С.42].

пишет о том, что вопрос о демаркации прикладных и теоретических исследований представляется крайне важным в контексте проблемы определения термина «политический анализ», поскольку только после «разведения» прикладной и теоретической политологии можно будет понять, что вкладывают в понятия «прикладной политический анализ» и «теоретический политический анализ», и соответственно оценить степень состоятельности их суждений [6. С.63].

Анализ вычленения уровней социологического и политологического знания с позиции прикладного аспекта исследования позволяет разделить социальные науки по уровням их существования следующим образом:

-  фундаментальные науки: теория является их целью, а эмпирика – средством (другое дело – социальная мотивация ученых, так как реальной целью может быть не столько теория, сколько престиж и т. п.)

-  прикладные науки: практика (эмпирика) является их целью, а теория – средством.

Целью прикладной политической географии, в отличие от фундаментальной, является рационализация политической практики на конкретной территории, что особенно важно для больших стран с большой дифференциацией географического положения и социально-экономического уровня жизни. Внутри прикладной политической географии есть и теоретический, и эмпирический уровни, но, в отличие от фундаментальной политической географии, в прикладной теория выполняет «обслуживающую» функцию, являясь теоретической и методологической основой для разработки программы исследования и т. п.

Пока в российской политико-географической литературе фактически отсутствует понятие «прикладная политическая география», что не соответствует реальной ситуации, так как политико-географы участвуют и избирательных кампаниях, выполняя при этом исследовательские функции. Общественности же, как правило в негативном смысле, известны только так называемые политтехнологии. Это обусловлено субъективистским подходом современных российских политологов к решению политических проблем, их практической ориентацией на частные цели заказчика, который, например, хочет просто стать депутатом, а не разрабатывать нужные обществу законопроекты.

Из отечественных политических географов понятие «прикладная политическая география» использует , который выделяет, может быть не вполне следуя логике классификации как научной процедуре, общую и теоретическую, функциональную, региональную и прикладную политическую географию [3. С.40]. Однако для выделения различных уровней политико-географического знания такой подход не вполне корректен, так как здесь очевидно пересечение объемов понятий региональной и прикладной политгеографии. Можно отметить присутствие в учебном пособии «Политическая география» понятия «прикладная электоральная география», но понятие «прикладная политическая география» он не использует [9. С.374-378].

В зарубежной литературе используется понятие Applied Political Geography [11. С.50], где одно из центральных мест занимает геополитика, однако довольно активно исследуются и другие предметные области, в частности, электоральная география. «Электоральная география была историей успеха современной политической географии» [11. С.242].

Избирательные технологии, описанные в научной литературе, предполагают региональный анализ социальной, экономической, политической и других ситуаций, что является прерогативой политического географа, так как для избирательных кампаний большое значение имеют территориальные дифференциации, если, конечно, не использовать преимущественно манипулятивные технологии. Некоторые политические PR-компании, например, «Никколо М», «Центр политических технологий» и др., имеют в штате политгеографов

Анализ политгеографической литературы, а также отчетов ряда прикладных исследований показывает, что реализуемые в практической сфере политическими географами функции не сведены в единую систему. Это приводит к сужению поля востребованных услуг, к отсутствию стратегии продвижения прикладной политической географии на рынке информационных услуг. Естественно, что любая прикладная наука развивается в процессе своей практической деятельности, как правило, в рамках конкретного договора. Это обстоятельство мешает теоретическому осмыслению всего поля политико-географических услуг, соответствующих функциям прикладной политической географии, так как теоретическая политгеография присутствует в прикладных исследованиях и разработках не целостным образом, а своими отдельными, необходимыми для решения конкретной задачи положениями.

Для повышения эффективности прикладной политической географии необходимо, с одной стороны, вычленить и проанализировать весь набор функций, реализуемых прикладными дисциплинами, прежде всего политологией и социологией. С другой стороны, нужно осуществить систематизацию функций, которые выполняются или могут выполняться политико-географами. Проведенный анализ опыта прикладных дисциплин позволяет предложить следующий набор функций прикладной политической географии:

1) Политико-географическая диагностика социально-экономического пространства (территорий). Данная функция реализуется для решения одной из основных задач прикладной политической географии - выявления актуальных проблем состояния и функционирования политических механизмов, которые воспроизводят развивающееся социально-экономическое пространство.

2) Политико-географическое исследование политического пространства. Данная функция предполагает углубленный анализ выявленных политико-географических проблем того или иного региона, например, анализ электоральной ситуации, законотворческой и бюджетно-контрольной секторов власти и др.

3) Разработка политико-географических технологий и сопровождение их внедрения. Данная функция может быть реализована только при взаимодействии с представителями власти, поскольку предполагает разработку технологизированной программы по решению проблем, выявленных в политико-географическом исследовании, включающую не просто перечень мероприятий, но алгоритм и механизм их реализации, в том числе пакет документов, регулирующих деятельность.

4) Прогнозирование политико-географических процессов. Данная функция может быть реализована, на наш взгляд, двояким образом: 1) как политико-географическая экспертиза проектов управленческих решений, принимаемых региональными и федеральными органами власти, с целью выявления возможных социально-экономических последствий для региона; 2) как политико-географический мониторинг региона.

5) Политико-географическое консультирование по решению проблем, связанных с характером территориальной дифференциацией социально-эконо­ми­чес­ких условий.

6) Информационная функция при взаимодействии с другими участниками деятельности.

Перечисленные выше функции прикладной политической географии для своей практической реализации нуждаются в инвентаризации всего исследовательского и политико-технологического инструментария, его анализе, а также в поиске и разработке новых методов, особенно тех, которые связаны с использованием современных информационных технологий. При этом очевидно, что практически невозможно эти методы выстроить в систему, которая имеет жесткую структуру. В зависимости от задачи и необходимых для ее решения функций, политико-географ в каждой конкретной ситуации производит отбор методов.

Проведенный автором анализ информационного отражения прикладной политической географии в различных средствах массовой информации, а также на интернет-сайтах показал следующее: в течение 2004 г. в центральных СМИ понятие «политическая география» употреблялось в пятидесяти восьми публикациях (для сравнения: «политическая социология» - в сорока восьми, «политология» - в пятистах). Однако стоит отметить следующую особенность – под политической географией чаще всего понимают политические процессы на той или другой территории, которыми профессионально «ведает» скорее политология, чем политическая география.

Аналогичное понимание политической географии присутствует и в интернете. Поисковая система «Рамблер» предлагает 635 сайтов (1819 документов) по политической географии, но они по своему содержанию не ориентированы на потенциального заказчика, т. е. не предлагают политико-географические услуги, не рекламируют их. Отдельных сайтов, посвященных политической географии, а также ее институциональным структурным единицам (факультеты, кафедры, отделения, журналы и т. п.) нет. Такое информационное отражение ситуации дает основание говорить об отсутствии «наступательной» стратегии прикладной политической географии.

Тем не менее, в целом можно сделать вывод о том, что прикладные возможности политической географии могут быть успешно реализованы. Существенным стимулом для становления и развития прикладной политической географии станут, на наш взгляд, исследования, посвященные ее структуре как самостоятельной научной дисциплины. Это позволит расширить количественные и качественные характеристики рынка политико-географических услуг, так как теория прикладной науки позволяет обосновать потребность в ее исследовательских возможностях. Для успешного продвижения информационных и других услуг прикладной политической географии необходима разработка теоретических политико-географических моделей пространства, теоретических и методологических основ конструирования и развития соответствующих методов анализа, а также политико-географических технологий решения конкретных политических проблем в российских условиях их существенной региональной дифференциации.

Объективизм политико-географического подхода, в отличие от субъективистского политологического, как он трактуется в современной отечественной литературе, должен стать решающим аргументом на рынке политико-географических услуг.

Библиографический список:

1.  , Федоркин избирательной кампании. – М., 2001.

2.  Дегтярев политический анализ. - М., 2003.

3.  Каледин возможности политико-географического знания / Политическая география и современность: Региональные и прикладные аспекты. – СПб., 1991.

4.  Крылов идентичность в историческом ядре европейской России // Социологические исследования. – 2005. - №3.

5.  Мангейм Дж. Б., Рич . Методы исследования. – М., 1997.

6.  Симонов анализ. - М., 2002.

7.  Соловьев . - М., 2003.

8.  Структура и уровни социологического знания: традиции и новые концепции // Социологические исследования. – 2003. - №9.

9.  Туровский география. – М. - Смоленск, 1999.

10.  Mamadouh V. D. Geopolitics in the nineties: one flag, many meanings // GeoJournal№46.

11.  Peter J. Taylor, Colin Flint. Political geography. World-economy, nation-state and locality. – 2000.