Стилистический статус калькирования и заимствования в ситуации диглоссии
Студент Новосибирского государственного технического университета, Новосибирск, Россия
В связи с интенсификацией процессов заимствования иноязычной лексики, наблюдаемой во многих языках, возникает ряд лингвистических вопросов, которые ранее не получали должного научного освещения. Если вынести за скобки оценочную сторону данных процессов и выделить исключительно проблемную область, то наиболее важным, на наш взгляд, является вопрос об отношении прямого заимствования и к иной форме межъязыкового взаимодействия – калькированию.
Число калек различного типа количественно несравнимо с числом прямых заимствований [Крысин 2008: 179], однако это не понижает необходимость установления их лингвистического статуса по отношению к заимствованиям в общем и стилистического разграничения в частности.
Целью исследования является изучение функционирования заимствования и калькирования в ситуации внутриязыковой диглоссии, как наиболее стилистически дифференцирующей эти языковые явления. Результаты исследования в этой области должны помочь в формировании прогноза касательно ситуации с иноязычным влиянием на русский язык. В качестве предмета исследования были выбраны кальки и заимствования, представленные в двух диглоссных ситуациях – классической ситуации Древней Руси и неклассической в – современной Исландии.
Выбор обусловлен языковой спецификой представленных ситуаций: исландский язык в качестве основной формы межъязыкового взаимодействия использует калькирование, в то время как старославянский и церковнославянский дают нам предпосылки сегодняшней ситуации в русском языке.
Рассмотрим вышеназванные диглоссные ситуации. Диглоссная ситуация Древней Руси представляла собой распределение двух родственных языков (церковнославянского и восточнославянского) как «высокого» и «низкого». Приток заимствований в церковнославянский язык прежде всего связан с заимствованием лексики из древнегреческого языка, что в результате привело к появлению таких заимствований и, как следствие, калек, как многобожьство (πολυθεϊα), идолослужение (ειδωλολατρεια), многоглаголание (πολυλογια), мудролюбьць (φιλοςοφ), любословьць (φιλολογος), чловѣколюбие (φιλανθρωπια).
Для нас важен тот факт, что кальки являлись атрибутом языка, маркированного как «высокий», – церковнославянского, в то время как прямые заимствования из греческого языка использовались в обиходно-бытовой сфере, которая обслуживалась языком, маркированным как «низкий», – восточнославянским.
Данная ситуация не является единичной. Островное местоположение Исландии сокращает количество межъязыковых контактов, что при сравнительно небольшом количестве носителей языка даёт подобный подход к освоению иноязычной лексики. Специфичным является и тот факт, что исландский язык развивался, преимущественно взаимодействуя с языками северогерманской группы – датским и норвежским. Помимо прочего, литературный язык проходит кодификацию на законодательном уровне и не допускает использования прямых заимствований, в то время как устная речь содержит прямые заимствования из датского, норвежского и английского языков. Таким образом, прямые заимствования маркируют разговорный стиль и исключены в сферах делового общения, а также в письменной речи, где предпочтение отдаётся калькированию. При освоении иноязычной лексики используются как словообразовательные кальки (представляющие собой многокоренные слова, калькирующие латинские и греческие оригиналы европейских слов), так и семантические (в основе которых часто лежит древнеисландское слово). Приведём несколько примеров.
Примером словообразовательных калек служит исландское kvikmynd (калька с английского motionpictures, представляющая собой многокоренное слово, где kvik – ‘быстродвижущиеся’, а mynd – ‘картина’), geimfari (калька с английского cosmonaut, калькирующая латинский оригинал данного слова, где geim – ‘небесное пространство’, а fari– ‘ездок’).
Семантические кальки во многом основываются на ремотивации древнеисландских слов. Так, древнеисландское þulur – ‘жрец’ в современном исландском языке получило значение ‘диктор’, а современные поэты и жанр романа обозначаются древнеисландскими словами skald и skaldsaga соответственно.
Исландская калька основана на скандинавской литературной традиции, где применялся особый вид перифраза – кеннинг. Использование кеннинга заключалось в иносказательной номинации привычных бытовых понятий, которые входили таким образом в высокий, поэтический язык (золото – otrgjöld – ‘выкуп за выдру’, корабль – friðstökkvir – ‘скакун тропы чайки’).
Анализ приведённых языковых ситуаций позволяет взглянуть на языковую ситуацию в современном русском языке с новой точки зрения. Можно сказать, что, несмотря на предпосылки древнерусской диглоссии, ситуация сменилась на диаметрально противоположную. Заимствованные слова имеют больший социальный престиж, чем исконные слова, что назвал явлением «повышения в ранге» [Крысин 2002: 28]. Слово, которое в языке-источнике номинирует обычный объект, в языке-реципиенте прилагается к объекту более значительному, более престижному. Французское boutique в значении ‘лавочка, небольшой магазин’ было заимствовано в русский язык и в сфере моды приобрело значение ‘магазин модной одежды’.
На основании приведенного анализа можно выделить две стратегии межъязыковых контактов: 1) основанную на архаике и чёткой стилистической дифференциации калек и заимствований и 2) основанную на явлении повышения в ранге, отдающую предпочтение прямым заимствованиям.
Литература
1. Крысин русский язык: Активные процессы на рубеже XX-XXI веков / Ин-т рус. яз. им. РАН. – М.: Языки славянских культур, 2008. – с.179.
2. Крысин заимствование и калькирование в русском языке последних десятилетий. Вопросы языкознания. – 2002. – № 6. – С.28.
