Вот и побывал я в Праге. Нижеследующее – совершенно субъективные и случайные заметки, все больше о быте, мелочах и пустяках, пара страниц без всякого плана. От впечатлений отнимались и ноги, и язык. Вначале про быт. Тысяча маленьких отличий ни на минуту не давали забыть, что я в другой стране, и довольно далеко от дома. Первое: брусчатка, которой выложены кажется аж сотни километров тротуара и проезжей части, совсем не только в историческом центре, а по всему городу. Там и дорожная разметка выложена брусчаткой белого цвета. Асфальта совсем мало. Эту у нас нефти много – и асфальта много:)) Чистота прямо-таки болезненная, подъезды запираются на ключ, и не на магнитный, а на обычный, как квартира. На самих квартирах вместо номеров – фамилии жильцов или квартиросъемщиков, у кого золотая табличка «герр доктор такой-то», а у кого и мятая бумажка в таком держателе, типа канцелярского. Билет на все виды общественного транспорта в Праге один, он годится даже на фуникулер, поднимающий на Петершин холм. За 12 или 28 крон можно ездить до 75 минут, никаких турникетов нет, зато нужно следить за временем, а то контролер возьмет штраф в 400 крон. Практически главный вид пассажирского транспорта в Праге – это трамвай. Трамваи ходят по всему городу, включая старые кварталы, через каждые несколько минут, круглосуточно и строго по расписанию (Я от удивления проверял по часам!). Ночью – по ночному расписанию, пореже, но тоже минута в минуту. Как этот самый гиблый вид транспорта, вечно стоящий в пробках, выучился немецкой точности – непостижимо. Повторюсь: в том, что я рассказываю нет ничего необычного, просто не привык я к такому – вот и запомнилось.
На улицах стоят 4 вида контейнеров из яркой пластмассы разного цвета и формы: для бумаги, пластика, стекла и пищевых отходов. Народ, что не укладывается в голове, терпеливо сортирует свой мусор. У контейнера для стекла круглая дырочка сбоку, куда по одной кидаешь бутылки и слышишь характерный звон. Когда я мотался по городу и был в совсем не туристических местах, видел как мусоровоз (почему такой новый и красивый?) выгружал эти контейнеры. Три вида открываются, как обычно, а у того, что в виде колокола, для стекла, открывается дно. Его высоко поднимают, дно распахивается, и тут раздается потрясающий, неописуемый звук, словно звенят сто трамваев сразу!!!
На пражских домах двойные номера: по улице (синие) и по сплошной для города инвентаризации (красные). Например, № 45 и № 000. С непривычки оторопь берет. Кроме того, есть эти знаменитые пражские гербы (домовые знаки): «У трех страусов», «У козла», «У черта», «У золотого льва» и т. д., но это уже чистая архаика и аттракцион для туристов. Погода в городе странная: их лютая зима выглядит как наша ранняя очень сухая и солнечная весна. Снега нет, а если он и идет, то тут же тает. Слякоти и грязи нет вообще. То есть – совсем, ни одной лужи на весь город, ни одного черного замусоренного сугробика, и не бывает, как меня заверили. Зато есть «не наша» нумерация этажей, к которой тоже надо привыкать. Первый этаж (patro) называется Prizemy, второй – первым, третий – вторым и т. д., а вот подвал (subzem) обозначается буквой «S». Нажимая кнопку «Р» в лифте, едешь не в подвал, а на первый этаж, нажимая кнопку «1», едешь на второй, нажимая «2» – едешь на третий, и так далее. Сами лифты, разнообразных конструкций, в старых домах бывают необычные, например, в маленькой квартирке, где я жил, в ванной открывается вентиляционное окошко-бойница в бывший воздушный колодец, теперь – шахту лифта. Видно, как ездит вверх-вниз крохотная кабина без внутренних дверей, на двух-трех пассажиров, прямо перед лицом у Вас скользит масляный трос и проплывает груз, а когда кабины нет на этом этаже, видно такое же окошко в соседней квартире. Так что если Вы хорошо знакомы с соседями, то можно побеседовать, передать газетку-сигаретку, или там огоньку, не вставая с. Вобщем, не в ванной это окошко в лифт было… Уж извините за такие подробности, или как обычно говорят чехи, - «пардон».
Кстати, вместо «да» они говорят «ано», или «но», что учившему английский крайне неудобно, йес. Внешнее сходство языков обманчиво. Недоразумений может быть сколько угодно. Например, «Позор!» значит «Внимание!», «слева» - «скидки», «овощи» - это «фрукты», «запомнить» - «забыть», «черствый» означает «свежий», «беспечность» - «безопасность» и так до бесконечности… «Министерство государственной беспечности» - это просто праздник какой-то! Но для славянского уха, кроме шуток, есть потрясающе ласковые звуки. Одно «Дивадло», то есть театр, чего стоит – это вам не древнее «позорище» (сравни: «зрелище»). На зубах хрустит «хуска», то есть булочка, в чашке плещется «кава», то есть кофе. Но настоящий приступ нежности вызывают названия церквей. Святой Николай – Святой Микулаш, Дева Мария – Пани Мария, Монастырь святой Агнессы – монастырь святой Агнешки. Правда, здорово? Самое же трогательное название, какое я услышал – «Костел ». Ах ты, господи!
По поводу религиозных традиций только несколько случайных мыслей и деталей. Мы привыкли к церковной живописи, для которой обозначить нимб не составляет труда, а многие прекрасные католические скульптуры снабжены золотыми конструкциями немалых размеров, более всего напоминающими пропеллер. Это совершенно естественное традиционное скульптурное обозначение святости все же вызывает легкую оторопь. По статистике большая часть населения в стране не религиозна, однако далеко не во все храмы можно зайти туристу, а в тех, что открыты, во время службы мало пустых мест на скамьях, молодые люди преклоняют колена и подходят к чаше со святой водой. (Впрочем, это их же сверстники испакостили полгорода черными маркерами да вениками, обмакнутыми в ведра с краской… В животном протесте против леший знает чего… Как и у нас). На мой поверхностный взгляд, «местный католицизм» производит впечатление чего-то живого, человеческого, понятного. Вот в костеле высокая барочная кафедра - золото, красный бархат, а над нею - электронное табло с цифрами, точно такое же, как у нас в метро для машинистов время показывает. Не сразу догадался, что это табло подсказывает разноязыкой пастве во время богослужения номера стихов из библии, или псалмов из разложенных на «партах» толстых требников. Все это – забота о человеке, как, например, то и дело раздающиеся сигналы скорой помощи, что приезжает куда угодно буквально за несколько минут.
Прага полна интересных мест, куда не нужно покупать билет, - закоулков и тупиков, крохотных живописных двориков, площадей размером с комнату, наконец, ресторанчиков и кафе. Что можно сказать о Праге на нескольких небрежных страничках? Навсегда она останется для меня образом идеального европейского города! Чудом сохранившиеся средневековые дома и грозные соборы; невероятная, фонтанирующая просто, роскошь барокко и рококо; текучие, цветочные и завитковые чудеса модерна; классика и неоготика девятнадцатого века… Самим пражанам (это мне рассказывали уже потом) очень нравятся ультрасовременные здания конца двадцатого века. Каждый такой дом из стекла, стали и пластика, по мнению многих украшает улицу, придает динамику и современный вид центру. Никак не могу с этим согласиться! Ну ее, эту современную архитектуру, куда ей до Градчан и Старе Мнеста! Все же отдельные здания, например, знаменитый «танцующий дом», действительно, замечательные сооружения. Описывать это удивительное здание, от «пьяных» изогнутых линий которого кружится голова, не берусь. Зато попытаюсь рассказать чуть-чуть про воспоминания от пешеходных прогулок… Крутые спуски и подъемы (Градчаны, Вышеград, Петершин) сильно утомили ноги, но хотелось ходить еще и еще. Нове Мнесто, где мы жили, запомнилось величественным собором Св. Людмилы, зданиями отелей, долгими кварталами отреставрированной застройки девятнадцатого века, напоминающими Питер. Оттуда через небольшой скверик я каждый день выходил на очень зеленую и очень просторную Вацлавскую площадь и спускался по ней к старому городу. Мимо конного монумента Св. Вацлава в доспехах, с копьем, на копье с флажком, и в окружении покровителей чешской земли у постамента. Мимо неброского, но сокрушительно печального памятника на месте самосожжения Яна Палаха. Это обугленные брусья деревянного креста, лежащие на земле, словно «впечатанные» в брусчатку. Мимо роскошных пассажей - целых небольших улиц-магазинов внутри вереницы зданий на площади. Мимо маленьких магазинчиков, называемых «трафик», только в них допоздна продаются билеты на городской транспорт, пресса, спиртное и сигареты. Мимо книжных магазинов и кафе в виде трамвайного вагона. Дальше по узеньким улочкам до самой Староместской площади. Средневековая ратуша с астрономическими часами, показывающими на двух циферблатах и календарь, и знаки зодиака и немыслимое «вавилонское» (именно так!) время - для астрологов, наверное… Мне кажется, что в этих-то часах уж точно скрыты тайные знаки. В сложной системе из нескольких стрелок и движущихся аллегорических скульптур явно зашифровано тайное послание. Дом с «греческими» фресками, где жил Франц Кафка. И главное – Тынский собор. Эти остроконечные шпили, венчающие площадь, почему-то напоминают мне диковинную шляпу, типа колпака волшебника, хотя совершенно и не похожи…Шпили Тынского собора – самое пражское из всего пражского. На мой взгляд, этот островерхий силуэт – квинтэссенция Праги, даже больше, чем Пражский Град, нависающий над городом – этот таинственный «кафкианский» Замок. Кстати, о Кафке. В постсоветское время он стал особенно популярен и немедленно был взят на вооружение индустрией туризма. Прага – насквозь кафкианский город, но это тема для отдельного разговора. Мне образы Кафки вспомнились только в Еврейском гетто, так как Майринка я читал давно и без удовольствия, «Голема» еще так-сяк, а «Ангела западного окна» можно сказать, не читал. Зато на Карловой улочке есть «Магазин сувениров Франца Кафки» - вот от чего взаправду можно содрогнуться. Наверное, там маленькие «процессики», настольные «замки», «грегоры»-трансформеры… б-р-р-р… Большой «Новый музей Франца Кафки» на другом берегу Влтавы также оснащен книжным и сувенирным магазином, но меня отпугнула скульптура перед входом. Посреди дивно уютной площади у самой воды местный скульптор-провокатор по фамилии Черный поставил фонтан, в который ссут две статуи взрослых мужчин в натуральную величину, установленные друг напротив друга. Зеленого цвета. Благодаря встроенному механизму время от времени статуи «поводят» струями из стороны в сторону… Не вру, ей-богу. Кажется, это называется «динамическая скульптура»… Что же тогда внутри? – с ужасом подумал я и в музей Кафки не пошел. Улочки старого города напоминают все книги и фильмы про средневековье и шпаги-кинжалы сразу. Такое ощущение, что попал в другой мир, особенно ночью, когда на совершенно пустой улице навстречу из-за угла вдруг выходит фигура в черном плаще-крылатке, цилиндре, камзоле и башмаках, с тростью в одной руке и коптящим фонарем со свечей внутри в другой руке. Здорово, правда? К сожалению, через секунду за ним выходят 10-12 нормально одетых людей, и тут же понимаешь, что это экскурсовод в театральном костюме проводит пешую прогулку по ночной Праге. А если уж совсем неймется, то можно перейти через Карлов мост и подняться в горочку до кварталов Мала Страна, прямо под Замком. В этих, как говорят, менее «туристических», улицах снимались зальцбургские сцены фильма Милоша Формана «Амадеус». Там же, в Мала Страна, можно посидеть в одном из кафе, наверное, не менее знаменитом, чем какое-нибудь венское кафе, выпить горячего вина с корицей (если Вы приехали зимой, как я) или выпить пива. Вообще-то я не пью совсем, но побывать в Праге и не выпить пива – это просто недопустимо…
И вот Карлов мост. Удивительный памятник! Статуи на мосту можно рассматривать не один день, и если Св. Яна Непомуцкого можно легко опознать по звездочкам, украшающим золотой нимб, то для рассказа о других статуях очень нужен экскурсовод. За каждой скульптурной группой скрывается целая история, разумеется, есть несколько мест, которые нужно погладить или потрогать на счастье и для «сбычи мечт». Я тоже сфотографировался возле «счастливого» места. Башни по обе стороны моста особенно эффектно выглядят ночью, когда они подсвечены и вокруг пусто, только неумолчно и очень сильно шумят речные пороги. Влтава вообще река широкая и бурная, а пороги находятся совсем недалеко от Карлова моста.
Маленький остров Кампа запомнился не своими знаменитыми водяными мельницами, а музыкальным магазином, туда я зашел без особой цели, просто поглазеть. Вдоволь насмотрелся на стада контрабасов, толпы альтов и стаи скрипок. Сверкала под яркими лампами медь духовых, а отдельно в углу был выставлен целый набор инструментов, точного названия которых я не знаю, но это вылитые древнерусские гусли. Самое потрясающее – это отдельный стеллаж с такими маленькими полочками, а на них смычки – наверное, сотня. Всех цветов, размеров и видов, с бирками, в пакетах и футлярах… «Не ты выбираешь волшебную палочку, Гарри, это она выбирает тебя!» Простое дело, казалось бы, ну, магазин, но завораживает само материальное воплощение музыки – вот как «оно растет на грядках». Это еще что! Вот не так далеко от дома, где мы жили, в ряду магазинчиков и ресторанчиков затесалась лавка, увидев которую, я обалдел. В витрине были выставлены фотографии скрипачей с автографами, а внутри – внутри были болты, стружки, шкурки, плашечки, тиски, зажимы, стамески, клей, лак, клеенка, пинцеты, кисти, бечевка, циркули, резаки, лупа и штуки, названия которых я не знаю. Мастер – седой, величавый как бог, в очках и белом халате, при мне «доводил до ума» заготовку для скрипки – я видел эту еще дощечку, со свежими «эфами» и большим деревянным «родимым пятном» кремового цвета на белой щеке. Не знаю, как сказать… Сейчас ее отшлифуют и залакируют, и она будет звучать, ей будут аплодировать, и никто не будет знать об этом «родимом пятне». Скрипка будет одновременно и неотличима от сотен других, и уникальна, как любой инструмент в талантливых руках, но никто из восхищавшихся не видел ее при рождении, до начала, еще деревянную. Мастер, как и положено божеству, говорил только по-немецки. Я ничего не понял из его объяснений, только понял, что разрешили сфотографировать. Я сделал несколько восхищенных фото и вышел на улицу – к шуму, трамваям, обычной жизни.
