История российско-эстонских отношений

1 История российско-эстонских отношений.

Описание страны, краткий экскурс в историю

Для того чтобы начать изучать историю российско-эстонских отношений необходимо сначала ознакомиться с географическим положением Эстонии, изучить историю этой страны.

Географическое положение, промышленность, население Эстонии

Эстония обладает довольно выгодным географическим положением, государство расположено на северо-востоке Европы. С Российской Федерацией граничит на востоке. Балтийское море омывает Эстонию на юге, Финский залив на севере. Общая протяженность границ - 557км, длина береговой линии - 1393км, общая площадь страны - 45100 квадратных километров. Основными природными ресурсами являются: горючие сланцы, фосфориты, торф, нефть, янтарь. Большинство территории (незастроенный массив) составляют леса и кустарники 31%, пахотные земли занимают 22%. Население страны составляет 1625399 человек, около 65% жителей эстонцы, официальный язык - эстонский. Эстония является членом следующих международных организаций: СБСЕ, МАГАТЭ, МКСП, ООН, ЮНКГАТ, ЕС. Добыча рыбы, производство электротехники, изготовление стройматериалов.

Государственное устройство страны и ее политические партии

Полное название страны звучит как Эстонская Республика. Тип государственного устройства, соответственно, республика. Состав страны включает 15 уездов, еще их называют маакундами, и 6 городов центрального подчинения. Столица - Таллин. Независимым государством Эстония стала 20 августа 1991 года после распада СССР (прежде Эстонская Советская Социалистическая Республика). Национальный праздник отмечается 24 февраля – День независимости (1918). Глава государства республики – президент, правительство возглавляет премьер министр, президент и правительство осуществляют исполнительную власть. Высшим законодательным органом является парламент, на эстонском языке название парламента звучит как рейгикогу. Самыми крупными политическими партиями страны являются демократическое объединение Ваба Ээсти, Социал-демократическая партия Эстонии (СДПЭ), Эстонская партия, Эстонский земельный союз, Сельская партия.

Экономика, транспортные коммуникации

В настоящее время в экономике Эстонии происходят структурные преобразования, правительство развернуло обширную программу рыночных реформ, которую успешно претворяет в жизнь. Основные торговые партнеры: Россия, Финляндия, Швеция, Германия. Денежная единица – эстонская крона, она равна 100 американским центам. Общая протяженность железнодорожного полотна составляет около 1000км, автодорожного 14800км, внутренние водные пути занимают 500 км. Главным портовым городом страны является столица – Таллин.

История республики

В 13 веке племена эстов были подчинены немцами, затем – датчанами, которые в 1219 году основали город Таллин. В 1346 году территория современной Эстонии была куплена у Дании рыцарями Тевтонского ордена. Россия во времена правления Ивана Грозного захватила Нарву и Тарту (). После распада Тевтонского ордена в 1561 году Эстония была разделена между Швецией, Данией и Речью Посполитой. В 17 веке Эстония целиком оказалась под властью Швеции, которая принесла в страну лютеранство. Во время Северной войны (г) Эстония была завоевана Петром Великим и, согласно Ништадскому договору, отошла к России. После февральской революции 1917 года в России Эстония получила независимость, но в ноябре 1917 года большевики установили в стране советскую власть. Немецкие войска оккупировали страну в феврале 1918 года, и 24 февраля временное правительство Эстонии провозгласило независимость страны, которая была подтверждена в 1920 году после капитуляции Германии. В 1934 году в стране была установлена диктатура, которая сменилась советским режимом в 1940 году после оккупации страны советскими войсками. Освобожденная от немецких войск во время Второй мировой войны в 1944 году, Эстония оставалась в составе СССР до 1991 года когда вновь стала независимым государством.[1]

Краткий список важных исторических событий в хронологической последовательности[2].

500 лет до нашей эры на территории страны обитали племена эстов и ливов.

10 век - возникновение городов Таллин, Тарту

1030год - князь Ярослав Мудрый захватил город Тарту (Юрьев), юго-восток республики оказался в зависимости от Киевской Руси.

года – рижские епископы и орден меченосцев предприняли около двадцати походов в Эстонию.

1224год - войска крестоносцев захватили всю территорию страны, было создано Тартуское епископство.

1238год – северная Эстония с городом Таллином перешла к Дании

1346год – датский король продал эти земли Ливонскому ордену.

1562год - Россия разгромила Ливонский орден и заняла восточную часть Эстонии.

1583год – Северная Эстония отошла к Швеции, а южная к Речи Посполитой

1625год – шведы захватывают всю территорию Эстонии

1710год – в ходе Северной войны Эстония завоевана Россией

1917 – 1919года – гражданская война и победа демократических сил

19мая 1919года – провозглашение независимости страны

1920год – мирный договор с РСФСР

1940год – оккупация Эстонии Советской армией и включение в состав СССР

1941 – 1944года - германская оккупация страны в ходе Второй мировой войны

1944год – Республика вновь вошла в состав СССР

20августа 1991года – провозглашение независимости Республики Эстония

Причины завоевания Эстонии Россией.

Подробно рассмотрев вышеизложенную информацию, охарактеризуем ее и сделаем соответствующие выводы.

На протяжении всей своей истории, от появления первых городов государства и до нашего времени, Эстония непрерывно боролась за свою независимость. Несмотря на довольно малые размеры территории, довольно низкую обеспеченность природными ресурсами, ограниченность видов промышленности, Эстония никогда не стремилась войти в какое либо сообщество государств, находиться под властной опекой более сильных и крупных стран. Однако, не смотря на это, имея выход к Балтийскому морю, а вследствие этого развитые торговые отношения, хорошо развитую рыбную промышленность, Эстония издавна являлась вожделенным объектом для завоевания ее соседними граничащими и не граничащими государствами.

Эстония является Европейским государством, из европейских стран граничит с Польшей, Швецией (морская граница), Финляндией, в силу различных причин[3], в числе которых принадлежность республики к Европе, особенно отрицательно, во все времена, воспринимались попытки России каким – либо образом присоединить Эстонию к составу своих земель.

Каковы же были цели Росси при завоевании Эстонии? Ответить на этот вопрос однозначно довольно сложно, для этого необходимо изучить предисторию вопроса. Прежде всего, Россию начала 18 века интересовал выход к Балтийскому морю и прибрежные земли, которые как раз принадлежали Эстонии. Выход к морю являлся практически единственной причиной начала развязки военных действий между странами того времени, поскольку он имел немаловажное значение для расширения сети торговых путей. Говоря другими словами, завоевание Эстонии, по окончании Северной войны, открывало перед Россией новые возможности торговли со странами Европы, а Балтийское море увеличивало возможности для занятия рыбным промыслом.

Целью завоевания Эстонии Россией начала 20 века, то и дело охватываемой и накрываемой волнами революционных движений, было, прежде всего, не допустить не подчинения, сопротивления, подрыва недавно оформившейся большевистской власти. Еще одной немаловажной причиной завоевания, по-прежнему являлись торговые пути, проходящие по Балтийскому морю, ведь с приходом Эстонии к независимости, нарушались торговые отношения с Россией, а РФ в свою очередь не смогла бы вести в том же объеме торговые отношения с зарубежными странами. Поэтому все попытки Эстонии отделиться от России, стать автономным государством, обрести независимость немедленно подавлялись. На протяжении периода 1917 по 1919 года Эстония то и дело теряла свою независимость, охваченная борьбой с оккупантами , собственными революционными движениями, обретя долгожданную независимость и автономию в мае 1919 года, Эстонии удалось сохранить ее довольно долгое время, практически двадцать три года.

Во времена, предшествующие началу Великой отечественной войны и в период военных действий отношения между странами еще более осложнились. В Эстонии активное влияние на правящие силы начинает оказывать партия правых радикалов «Лига Ветеранов Освободительной войны», которая в сокращенном переводе на эстонский язык получила название Вапсы. Партия не проявляла большой политической активности, ее интересы сосредотачивались исключительно в экономической сфере жизни ветеранов, однако, основные идеи партии совпадали с некоторыми идеями фашистов Германии, поддерживающих национализм и авторитаризм. Партия Вапсов смогла добиться поддержки большинства голосов на конституционном референдуме и содействовать принятию ограничений законодательной парламентской власти, монополизировав власть президента, до состояния близкого к диктатуре.

В свою очередь Германия начинает вести своего рода психологическую работу с гражданами Эстонии. Повсеместно начинает проходить агитация и привлечение людей к фашизму. В период правления Константина Пятса установившего в стране режим близкий к диктатуре, деятельность партии Вапсов была разрушена, однако это не остановило ускорявшегося распространения немецкого влияния в Эстонии. С 1936 года открылась работа Эстонских вооруженных сил против СССР, в то же время в республику начинают наведываться представители германского ВВС и ВМФ. Также, стоит отметить тот факт, что правительство Германии использовало все возможные способы увеличения численности своей армии, так например с 1939 года оно активно агитировало прибалтийских немцев возвратиться на родину. В результате этой акции в период с 1939 по 1941 года в Германию эмигрировало порядка двадцати тысяч человек.

Эстония снова вошла в состав СССР в августе 1939 года после заключения тайного договора в составе российско-германского пакта о ненападении, известного также как Пакт Молотова – Риббентропа. Официальная дата создания Советской Социалистической Республики Эстонии пришлась на 21 июля 1941 года.

Перед началом Великой отечественной войны России действительно удалось вновь присоединить Эстонию к своим землям. В данной ситуации, впрочем, как и во всех предыдущих присоединение являлось насильственным, однако в этот раз оно прошло без военных действий. Так ли необходимо было России вновь лишать Эстонию независимости? На этот вопрос нельзя ответить однозначно. Стоит взять во внимание, прежде всего то, что Россия находилась уже в стадии негласной войны с Германией, и ей были просто необходимы дополнительные военные части. Опять же, если бы Эстония оставалась независимой республикой, в грядущей войне она вряд ли бы заняла позицию РФ, в-третьих, для СССР был бы закрыт выход к Балтийскому морю, что губительно могло сказаться на предстоящих военных действиях. Однако нужно принять во внимание и тот факт, что отношения между странами (Россия и Эстония) были, на тот момент, чрезвычайно натянуты, что во многом объясняет последующее возникновение партизанских отрядов ведущих разведывательную работу против войск СССР на стороне Германии. СССР активно боролось с непокорным населением Эстонии, депортируя в лагеря, ссылая в отдаленные районы России, при этом погибло огромное количество человек. По данным различных источников депортировали не только лиц ведущих шпионскую, антисоветскую и контрреволюционную деятельность, но под этим же предлогом, и местных жителей. Следует отметить еще и тот факт, что против присоединения было не только правительство Эстонии и военнообязанные граждане, но и мирные жители. При этом многие европейские государства оценивали действия СССР как насильственную оккупацию, аннексию и продолжали считать Эстонию независимым государством.

1.1 Советско-эстонские отношения с начала Великой отечественной войны до распада СССР

1.1.1 Советско-эстонские отношения в период Великой отечественной войны

С начала войны между СССР и Германией было призвано к службе около 50 тысяч эстонцев, из них около тридцати двух тысяч человек отосланы в СССР. Из эстонцев, высланных в Советский Союз в 1942 году или живущих там до начала войны, был собран восьмой стрелковый корпус Красной армии.

К лету 1941 года большое количество эстонского населения ушло в леса и образовало там отряды так называемых «лесных братьев». Многие эстонцы эмигрировали в Финляндию, где они стали воевать на стороне местной армии. Власти СССР сформировывали из эстонского населения истребительные батальоны, которые осуществляли стратегию «выжженной земли» (приказ 3 июля 1941 года) и выступали против оппозиционных отрядов «лесных братьев». В течение лета 1941 органы НКВД проводили казни заключённых, которых было невозможно эвакуировать вследствие немецкого наступления. В результате проведенной чистки погибло практически две тысячи человек.

В июле 1941 года войска Германии подошли к границам Эстонии, а 28 августа последние части Красной армии покинули Таллин.

Присоединение к Рейхкомиссариату Остланд

Учитывая психологическое настрой граждан Эстонии по отношению к советской власти, нетрудно предположить, что многие эстонцы негативно отнеслись к введению частей русской армии на территорию страны. Поэтому захватнические действия немецких оккупантов, большинство граждан Эстонии воспринимали как спасение и долгожданное избавление от оков советской власти. В конечном итоге в Эстонии была создана организация, которая сотрудничала с немецким режимом оккупации, ее название звучало как Омакайтсе, что в переводе на русский язык означает «Самооборона». Еще в самом начале войны в неё вошло около сорока тысяч эстонцев. Данные исторических отчетов свидетельствуют, что участниками организации Омакайтсе, к началу лета 1941 года были совершены массовые убийства советских разведчиков (погибло около 946 человек), было осуществлено более 400 нападений на госучреждения. И это далеко не все действия, осуществленные антисоветской организацией, на протяжении всей Второй мировой войны сотрудники Омакайтсе вели активную оборонительную политику, направленную против командующих и действующих частей советской армии. Под предлогом «оказание сопротивления» уничтожались и «непокорные» немецкому режиму жители Эстонии. Стоит отметить еще и тот факт, что члены Омакайтсе сотрудничали с бригадой штандартенфюрера СС М. Зандбергера, которая занималась проведением антисемитских акций в Эстонии, в результате чего практически все эстонские евреи были уничтожены. Многие работники Омакайтсе, впоследствии, были занесены в ряды немецкой армии добровольно, других зачисляли в нее путем рекрутинга, стоит отметить еще и тот факт, что в основном именно из этих людей набирались полицейские отделения, участвующие в борьбе с партизанскими отрядами, осуществлявшими карательные операции в Украине, Польше, России и Белоруссии.

Эстония совместно со странами: Белоруссией Латвией и Литвой были объединены в своеобразный союз - рейхскомиссариат Остланд, являясь в этом квартете генеральным комиссариатом, который возглавлял . Во главе недавно созданного органа самоуправления встал Хяльмар Мяэ, известный политический деятель, в прошлом возглавлявший Эстонский освободительный комитет на территории Финляндии.

Эстонский легион Ваффен СС начал свою работу двадцать восьмого августа 1942 года, одновременно с открытием организации была начата работа по рекрутированию и привлечению добровольцев. Однако, не смотря на агитационные действия легиона, источник добровольческих масс иссяк уже к весне 1943года, к тому моменту власти Германии стали вести мобилизационные действия, направленные на привлечение дополнительных военных сил. Остановимся более подробно на процессе мобилизации эстонских граждан в немецкую армию.

Всеобщая мобилизации в Эстонии

24 февраля 1943 года в Эстонии, как и во всем Рейхкомиссариате «Остланд», началась «совместная» мобилизация в войска СС, вспомогательные службы вермахта и в немецкую военную промыш­ленность шести призывных возрастов (1919—1924 г. р.). Формально призывникам давалось право выбора: вступать в легион, в тыловые подразделения вермахта или идти работать в военную промышлен­ность рейха.

В тот же день в Таллине прошло торжественное мероприятие по случаю Дня независимости Эстонии. Помимо руководителей немец­кой гражданской администрации и самоуправления, на нем присут­ствовали также представители эстонской интеллигенции и духовен­ства, в том числе епископ Кипп и митрополит Александр. К собрав­шимся обратился с речью генеральный комиссар Литцман. Он сказал, что битва под Сталинградом коснулась не только Германии, но и всей Европы, поэтому эстонцы, чье будущее неразрывно свя­зано с рейхом, должны принять активное участие в «тотальной вой­не». Задачей эстонских крестьян провозглашалось снабжение немец­ких войск и управленческого аппарата продовольствием. Чтобы ожи­вить сельское хозяйство, Литцман объявил о том, что 55 крестьян, «примерно выполнявших до сих пор свой долг», получат назад в соб­ственность свои земли. Эта мера была, по-видимому, согласована с Эстонским самоуправлением, так как Мяэ обещал возвращение ча­стной собственности крестьянам еще в своей речи от 01.01.01 года.

Тем не менее, этот шаг вызвал недовольство рейхкомиссара Лозе. Он, в свою очередь, также обратился к эстонцам с призы­вом вступать в Эстонский легион, так как это — их «долг перед Германией и немецкими солдатами, освободившими Эстонию от большевизма по приказу Адольфа Гитлера». А раз это «долг», то его нужно платить. Поэтому ни о каком вознаграждении не мо­жет быть и речи — возвращения земли крестьяне могут не ждать! В заключение рейхкомиссар немного смягчился и добавил, что ради этого он готов даже разрешить празднование «Дня незави­симости Эстонии», правда, объявив его «Днем труда». Со сторо­ны Лозе даже эта подачка была вынужденным шагом, поскольку сразу после этого заявления он запретил Литцману выступать на этом празднике. На следующий день после начала мобилизации газета «Eesti Sona» опубликовала распоряжение имперского министра Розенберга о частичном возвращении частной собственности крестьянам. Эта мера была также напрямую связана с вербовкой в легионы СС: на­чалась пропагандистская кампания.

Ни в одной из оккупированных стран пропагандистские мероп­риятия, связанные с мобилизацией, не были столь искусно органи­зованы. После этого доктор Мяэ снискал себе славу непревзойден­ного мастера пропаганды даже среди немцев. 7 марта 1943 года по инициативе Мяэ в газете «Eesti Sona» был помещен призыв всех ди­ректоров самоуправления о вступлении в Эстонский легион. В нем говорилось, что борьба против большевизма достигла своей высшей фазы, когда решается будущее всей Европы, и поэтому долг каждо­го эстонца сражаться за свою страну и ее существование. Эта же мысль то и дело звучала в передаваемых по радио призывах к эстон­ской молодежи: «Будущее нашего народа требует, чтобы мы участво­вали в этой войне. Не должно быть тех, кто остался дома в ожида­нии, что война кончится без них, и тогда они решат, как действо­вать дальше. Поступайте в Эстонский легион для борьбы за эстонский народ!»

В вербовочные бюро Тарту являются 17-летние юноши и по­жилые эстонцы, проводимая пропаганда активно действовала на эстонский народ. Доктор Мяэ успешно оправдывал свое обещание, данное им Розенбергу, что эстонский народ будет идеологически обработан всего за полгода.

В сообщении от 01.01.01 года говорилось, что в Эстонский легион поступи­ли добровольцами большая часть учеников гимназий г. Раквере, а 15 марта 1943 года эстонское радио поспешило сообщить, буд­то на данный момент Эстонский легион СС уже практически сформирован и готов к отправке на фронт (что в действительнос­ти не соответствовало истине).

Бургомистр Таллина, Карл Террас, также обратился к призыв­никам по радио 17 марта 1943 года. Он заявил: «Каждый должен выполнять свой долг. Призывникам, желающим поступить в ряды Эстонского легиона, дается возможность тут же подписать заяв­ление об этом офицеру, занимающемуся вербовкой доброволь­цев в Эстонский легион. Остальные определяются на работы в порядке трудовой повинности. Нам придется, по мере надобнос­ти, приносить такие жертвы. Лица, не выполняющие своих обя­занностей по отношению к трудовой повинности или мешающие выполнять ее другим, подлежат привлечению к ответственности со следующим наказанием: тюремное заключение, каторга или трудовой лагерь».

21 марта 1943 года было проведено очередное пропагандистское мероприятие. В «День смерти героев» в Тарту состоялось торже­ственное возложение венков на могилы немецких и эстонских сол­дат в долине Дооме. С речами выступили окружной комиссар Меенен, представители командования немецких войск, а также один из командиров «Омакайтсе» эстонский полковник Янсен. Они призва­ли «за смерть павших героев взяться за оружие для достижения окон­чательной победы над большевизмом».

Однако несмотря на все усилия, эти меры не вызвали особого энтузиазма среди населения, хотя мобилизация и не была провалена полностью. Многие призывники просто не представляли себе, где они будут служить. Значительная часть публиковавшихся воз­званий была составлена таким образом, словно речь шла о создании «национальной эстонской армии», предназначенной исключитель­но для обороны границ Эстонии, но на деле, даже текст клятвы легионера говорил лишь о полном подчинении приказам А. Гитлера. Попытки немцев не использовать при присяге эстонский национальный флаг еще больше усилили разочарование.

В результате весенней мобилизации 1943 года численность Эс­тонского легиона СС увеличилась до 8000 человек. Из этих добро­вольцев были сформированы три батальона. В качестве «политичес­кой» силы они продолжали именоваться «Эстонским легионом СС», в качестве же боевой единицы они образовали 1-й эстонский доб­ровольческий гренадерский полк СС.

Тем временем среди легионеров распространился слух, что воп­реки обещаниям легион будет отправлен на фронт, куда-то в юж­ные районы России. Опасения отчасти оправдались, так как в марте 1943 года 1-й батальон Эстонского легиона СС был придан для уча­стия в активных боевых действиях 5-й моторизованной доброволь­ческой дивизии СС «Викинг», действовавшей на Восточном фрон­те. (Одновременно он был переименован в «Эстонский доброволь­ческий батальон СС «Нарва»). Таким образом, коллаборационисты все же внесли свой вклад в дело порабощения Европы, участвуя в боях под Белгородом и на других участках фронта.

В ОКВ периодически направлялись меморандумы с предложением о создании собственных эстонских вооруженных сил, один из них был направлен в ОКВ 20 апреля 1943 года группой эстонских офицеров через корветтен-капитана Целлариуса, руководящего сотрудника Абвера в Финляндии и Эстонии. Его авторы просили разрешить им сформировать вместо Эстонского легиона СС свою, эстонскую армию. Они также настаивали на том, чтобы формирование и обу­чение эстонских частей проходило в Эстонии, а весь командный со­став состоял из эстонских офицеров. Правда, при этом не отрица­лось подчинение эстонских вооруженных сил Верховному коман­дованию германского вермахта. Эстонские вооруженные силы должны быть сформированы из тех эстонцев, которые уже служат в составе различных германских частей; вооружение и боеприпасы, а также обучение ис­пользованию новых видов вооружений предполагалось возложить на германский вермахт. Авторы письма также высказывали некоторые претензии к оккупационной политике, они были связаны, главным образом, с использовани­ем эстонских добровольцев (призыва лета и осени 1941 г.) в каче­стве «пушечного мяса»; с принудительной мобилизацией шести при­зывных возрастов (1919—1924 г. р.), а также служащих эстонской полиции безопасности. Наконец, с неопределенностью обещаний при формировании Эстонского легиона, когда было неясно, идет ли речь о национальной эстонской армии, или об эстонских частях в составе СС.

Все меморандумы, как правило, оставались без ответа, и в этом нет ничего удивительного. Верхов­ное командование вермахта, или ОКВ, которое возглавлял генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, не определяло оккупационную политику — по крайней мере, там, где существовало гражданское уп­равление. А вопрос о предоставлении статуса «союзной армии не­зависимого государства» эстонским частям в вермахте и тем более в войсках СС, являлся политическим.

К тому времени генеральный комиссар Эстонии Литцман в связи с вялым ходом мобилизации неоднократно обращался в Восточное министерство с письмами, в которых указывал на некоторые ошиб­ки в оккупационной политике в Эстонии и их неблагоприятные по­следствия, ссылаясь при этом на многочисленные меморандумы, ко­торыми его бомбардировали сторонники Улуотса и некоторые чле­ны окружения Мяэ. Однако скоро Литцман понял, что Восточное министерство просто уже не в силах как-то повлиять на проводи­мую политику.

30 июня 1943 года Гиммлер приказал высшему фюреру СС и полиции в Прибалтике Йекельну перевести в ходе следующих мобилизаций всех пригодных к службе в СС эстонцев в ряды Эстонского легиона СС. Соответствующе инструкции, видимо, получил и Бергер[4], ко­торый всего через несколько дней — в июле 1943 года — предложил командующему группой армий «Север» Георгу фон Кюхлеру пере­дать всех эстонцев, служивших на данный момент в эстонских бата­льонах вермахта (эстонские батальоны 658,659 и 660), в распоряже­ние Главного управления СС с целью пополнения Эстонского ле­гиона.

Мобилизация в Эстонский легион СС продолжалась до августа 1943 года. Всего в ходе «совместного» призыва с марта по август 1943 года было призвано:

•  в Эстонский легион — около 5300 человек;

•  в тыловые службы вермахта — около 6800 человек.

Сформированные в Эстонии, полицейские отряды, третья добровольческая бригада СС, сотрудники организации Омакайтсе, принимали активное участие в массовых антисоветских действиях, осуществляли участие в борьбе с партизанами, уничтожении мирного русского населения, ограблениях местных жителей Белоруссии.

В феврале 1944 года части Красной армии вышли к устью реки Нарва, после того как четырнадцатого января 1944 года немецкие войска атаковали Ленинградский и Волховский фронты. Активные мобилизационные действия, направленные на привлечения эстонцев в немецкую армию, началась в конце января того же года. Юрий Улуотс, являющийся некогда премьер-министром правительства Эстонии седьмого февраля призвал эстонцев участвовать в мобилизации. К весне 1944 года было мобилизовано примерно 32 тыс. человек. Впоследствии сформировалось семь пограничных полков и двадцатая гренадерская дивизия Ваффен СС, которая состояла из 15 тысяч человек.

Последние дни Эстонского самоуправления

После весенней мобилизации 1944 года положение 1-го ландесдиректора доктора Мяэ сильно пошатнулось. Было очевидно, что отно­сительный успех весенней «тотальной» мобилизации был обеспе­чен главным образом благодаря поддержке оппозиционной «груп­пы Улуотса». В связи с этим, по свидетельству одного из деятелей самоуправления Клесмента, Улуотсу и другому лидеру оппозиции, Иоахиму Пукку, делались предложения возглавить самоуправление вместо доктора Мяэ. По некоторым данным, Улуотс даже заручился под­держкой в этом нового шефа полиции безопасности и СД в Эсто­нии — Р. Баатца (преемника Зандбергера). Другие утверждают об­ратное, говоря, что назначение Улуотса главой самоуправления дей­ствительно планировалось некоторыми чиновниками генерального комиссариата Эстонии, но в аппарате рейхскомиссариата «Остланд» Бурмейстер по совету того же Баатца отклонил этот план, под пред­логом того, что Улуотс был связан с «враждебными Эстонии круга­ми за границей».

Вести переговоры с генеральным комиссаром Литцманом на эту тему было доверено Эдгару Канту. Речь шла о сокращении полно­мочий генерального комиссариата и передаче части их Эстонскому самоуправлению (во главе с новым ландесдиректором); генераль­ный комиссар должен был сохранить лишь представительные фун­кции. Правда, Литцман отверг все эти предложения, заявив, что Мяэ «не только его сотрудник, но и друг».

Эстонская националистическая оппозиция, приписывавшая себе главную роль в организации весенней моби­лизации 1944 года, попыталась прозондировать почву и выяснить, означают ли эти слова Литцмана готовность передать свои полно­мочия Эстонскому самоуправлению. Сторонники Улуотса даже подготовили свой список условий дальнейшего сотрудничества с Германией, предполагавший: 1) ограничение полномочий генераль­ного комиссара до роли представителя оккупационной админист­рации на время войны, включая передачу полномочий отделов ге­нерального комиссариата соответствующим директоратам самоуп­равления; 2) передачу всех юридических вопросов в ведение эстонской администрации; 3) создание директората по вопросам обороны страны; 4) восстановление директората сельского хозяй­ства; 5) прекращение вывоза рабочей силы и промышленности из Эстонии; 6) восстановление внутренней администрации в эстонских учебных заведениях и институтах. Однако уже первые контакты с Литцманом показали, что они ошиблись.

В марте 1944 года эстонская националистическая оппозиция ак­тивизировала свою деятельность. Различные оппозиционные круги в Таллине и Тарту (от аграриев до социал-демократов) основали объединенную организацию «Eesti Vabariigi Rahvuskomitee». После основания этого комитета его лидеры начали оживленную переписку с официальными лицами Финляндии и Швеции. Их деятельность не укрылась от немецкой полиции безопасности: именно в связи с этими событиями произошел арест эмиссара литовских национа­листов Амбрасейюса в Таллине в апреле 1944 года.

Стоит отметить, что большинство арестованных по этому делу были вскоре выпущены на свободу. Согласно свидетельству Р. Ингелиуса, который в сентябре 1943 года был офицером связи штаба финской армии в Таллине, из 230 арестованных в апреле 1944 года большая часть была вскоре освобождена. Это не удивительно, так как оживление деятельности националистической оппозиции в Прибалтике косвенно помогало оккупантам в проведении ими последних мобилизаций. Оккупанты могли бы в любой момент рас­правиться с этой оппозицией, однако не сделали этого, и даже на­оборот, зачастую вполне сознательно обращались к ней за поддер­жкой в проведении «тотальной» мобилизации. Политическая на­правленность этих оппозиционных движений была уже не так важна, поскольку все они считали своим главным врагом «боль­шевистскую Россию», а не гитлеровскую Германию. Немецкая про­паганда, и в еще большей степени пропаганда доктора Мяэ сдела­ли свое дело, посеяв межнациональную рознь и недоверие к совет­ской власти.

Любопытно, что в начале 1944 года, в разгар весенней мобили­зации, в Эстонии неожиданно объявился адмирал Питка, бывший главнокомандующий эстонским флотом, эмигрировавший в 1940 году в Финляндию. Несмотря на свои общеизвестные проанглийские взгляды, Питка, развернул в Эстонии активную агитацию, призывая к борьбе с большевизмом любой ценой, потому что, по его словам, единственным врагом Эстонии является Советский Союз. По оценкам офицера связи Восточного министерства при группе армий «Север», гауптмана Унтерштаба, среди части эстонс­кого населения, Питка рассматривался как вероятный преемник Мяэ. Еще полгода назад его речи и само появление не вызвали бы энту­зиазма у немецких властей. Согласно распоряжению начальника «эс­тонского гестапо» Эрвина Викса от 01.01.01 года, всех «англо­филов» и «пораженцев» надлежало взять под наблюдение. Однако это заявление не всегда касалось членов высшего командного состава.

25 апреля 1944 года Мяэ лично принял у себя адмирала Питку. На последовавшей вслед за тем пресс-конференции Питка объя­вил, что прибыл в Эстонию для участия в борьбе с большевизмом. За оказанную поддержку немецкие власти даже предоставили ему возможность выступить по радио. С одной стороны, это был ре­альный конкурент для доктора Мяэ, но с другой стороны, Мяэ все боль­ше понимал, что оставаться в Эстонии становится слишком рис­кованно.

Очень скоро, уже весной 1944 года, Хялмар Мяэ покинул Эсто­нию, приняв приглашение поехать в рейх для выступления с лекци­ями «о борьбе эстонского народа с коммунизмом» в 1940—1941 го­дах в ряде городов бывшей Австрии. После этого, по приглашению имперского уполномоченного в Дании обергруппенфюрера СС Вернера Беста, он намеревался отправиться в Да­нию с той же целью. В Эстонию доктор Мяэ предпочел больше не воз­вращаться.

Тем временем Гиммлер вызвал Литцмана в свою полевую штаб-квартиру в Хохвальде. Здесь Литцман ждал приема целых шесть дней, и только 11 сентября рейхсфюрер СС изволил принять его. Разго­вор был бессмысленным — защищать Эстонию было слишком по­здно, однако Гиммлер все еще надеялся на новую мобилизацию. По приказу рейхсфюрера, Литцман срочно вылетел в Ревель, с целью мобилизовать все оставшееся население, включая женщин, стариков и детей. Это было вызвано необходимостью сдерживать натиск русских войск, до тех пор, пока не прибудет немецкое подкрепление.

Однако следует отметить что ни «немецких подкреплений», ни новой мобилизации не было.

По прибытии в Таллин генеральный комиссар Эстонии узнал от тогдашнего командующего группой армий «Север» генерал-полковника Шёрнера[5], что немецкие гражданские власти, не говоря уже об Эстонском самоуправлении, больше не имеют никаких полно­мочий. Вся власть переходила к командованию группы армий «Се­вер», а весь немецкий гражданский персонал должен был быть эвакуи­рован в течение 10 дней, считая с 17 сентября 1944 года[6]. 15 сентяб­ря Литцман обратился за разъяснениями к Гиммлеру, и тот подтвердил сообщение Шёрнера. Бывший генеральный комиссар Эстонии, успел покинуть Таллин вместе со своим шта­бом в тот же день.

Два дня спустя — 17 сентября 1944 года — Нарвский участок фронта был прорван. 20 сентября началась эвакуация персонала ге­нерального комиссариата Эстонии и сотрудников Эстонского само­управления в Германию; причем Гиммлер направил приказ генера­лу Шёрнеру, обергруппенфюреру Йекельну и фюреру СС и поли­ции в Эстонии Мёллеру в обязательном порядке эвакуировать семьи всех коллаборационистов.

Попытка восстановления независимости

Национальный Комитет Эстонской Республики создали в марте 1944 года, его поддержали многие политики из числа находящихся в то время в Эстонии, в том числе представители как проправительственной, так и оппозиционной части политической элиты 2-ой половины 1930-ых годов. Цель комитета заключалась в восстановлении независимости Эстонии, основанной на принципе правопреемственности Эстонской Республики, и Атлантической Хартии, предусматривавшей восстановление независимости всех государств, потерявших её в результате Второй мировой войны. К первому августу Национальный Комитет провозгласил себя обладателем высшей государственной власти в Эстонии.

К восемнадцатому августу, назначенный Комитетом, временный президент Юри Улуотс, сформировал национальное правительство, во главе которого встал Отто Тииф. На следующий день, 19 августа Юри Улуотс выступил на радио с призывом применить все силы для борьбы с атакующими войсками Красной Армии и заступить в коллаборационистские формирования. 18 сентября немецкие войска стали готовиться к эвакуации. 21 сентября на башне Длинный Герман в Таллине был торжественно поднят флаг Эстонской республики.

Человеческие потери в войне.

Есть мнение, согласно которому население Эстонии могло уменьшиться за время Второй мировой войны на 200 тыс. человек, то есть практически на 20 % населения. Согласно другим сведениям, эти цифры сильно преувеличены, так как в них включены, к примеру, эвакуированные в 1941 году СССР евреи (оставшиеся в Эстонии евреи были уничтожены полностью).

За время немецкой оккупации практически двадцать тысяч граждан остальных стран Европы, в их числе евреи и советские военнопленные погибли в концлагерях нацистов на эстонской земле.

К Осени 1944 года около тридцати тысяч человек сбежали на судах и лодках из Эстонии в Швецию. В источниках советской разведки говорилось, что массовая эвакуация людей из Прибалтики была устроена бывшими дипломатическими миссиями стран Прибалтики в Стокгольме, при финансовой помощи Швеции и американского посольства. Согласно «Отчёту комиссии по расследованию преступлений против человечности при президенте Эстонии», который был опубликован в 2001 году, среди этих людей находились пособники немцев. Многие беженцы расстались с жизнью в море. По окончанию войны многие из беженцев эмигрировали в США, Канаду и Австралию, где, как и в Швеции, построилась эстонская диаспора.

Из Советского Союза в Европейский Союз. Перестройка и независимость.

К 1987 году, когда Горбачев приказал КГБ освободить всех по­литзаключенных, их было в Советском Союзе лишь немногим бо­лее 300 человек. Все они обвинялись либо по 70-й статье УК СССР (антисоветская агитация и пропаганда), либо по 190-й (клеветни­ческие измышления, направленные на ослабление советской влас­ти). Содержались они в мордовском (женском) и в скальнинском лагерях, а также в Чистопольской тюрьме под Казанью. Наряду с политзаключенными там отбывали срок «валютчики», агенты зару­бежных разведок и даже иностранные шпионы.

«Почти половину из них составляли украинские, армянские, гру­зинские и прибалтийские националисты, — вспоминает полковник Владимир Луценко, бывший в то время начальником спецподраз­деления 5-го управления КГБ СССР. - Эти действительно представ­ляли угрозу. Не все, конечно, но многие. Потом они возглавили эк­стремистские националистические организации у себя на родине, взяли в руки оружие и натворили столько бед... Атак называемых диссидентов были единицы».

Например, одной из 16-ти заключенных мордовского лагеря была эстонская националистка, госпожа Лагле Парек. После осво­бождения она стала министром внутренних дел независимой Эсто­нии, а после скандальной отставки в 1993 году подалась в настоя­тельницы монастыря.

Перестройка в Прибалтике породила противоречивые настрое­ния. С одной стороны, местная интеллигенция была воодушевлена происходившими во всем Союзе переменами и более чем когда-либо была готова поддерживать партию и правительство. С другой сто­роны, вместе с критикой «тоталитаризма» и подъемом националь­ного самосознания наметилась опасность национализма и сепара­тизма. И освобожденные из заключения прибалтийские национа­листы, несмотря на свою немногочисленность, помогли радикализировать изначально благие устремления, направив их в русло сепаратизма и разжигания межнациональной розни.

Эстония была единственной из трех республик Прибалтики, где провозглашение независимости прошло более или менее мирно.

Как и в остальных республиках Советского Союза, не исклю­чая и Россию, зачинателями центробежного процесса здесь стали «правозащитники» и «природозащитники». В 1987 году последние организовали ряд выступлений против проекта строительства про­мышленного комплекса по добыче и переработке фосфора, кото­рый, по их мнению, мог нанести вред окружающей среде. Посколь­ку само предложение о создании комплекса исходило из Москвы, это стало поводом для того, чтобы перейти к экономическим тре­бованиям: в следующем году четверо эстонских либералов выдви­нули план экономической автономии Эстонии. В апреле 1988 года был создан «Эстонский народный фронт», ставший главной поли­тической силой сторонников независимости. Смена 1-го секрета­ря ЦК Компартии в июне того же года дала оппозиции новые возможности. На смену ему пришел его сын Вельяс Вайно.

К концу 1989 года процесс развала Советского Союза стал нео­братимым. В ответ на попытку Горбачева усилить власть Москвы
в союзных республиках, внеся изменения в Конституцию СССР,
эстонский Верховный Совет 16 ноября 1989 года напомнил о праве республик на самоопределение. Но в отличие от своих коллег из
Литвы и Латвии эстонские парламентарии пока еще хранили от­носительную лояльность: вместо провозглашения независимости
они лишь предложили заключить новый союзный договор, кото­рый предусматривал бы более широкую автономию для союзных
республик.

Сторонники независимости в своей борьбе против Москвы сде­лали своим козырем «пакт Молотова — Риббентропа», позволивший Советскому Союзу «оккупировать» Прибалтику. В условиях гласности, когда на людей обрушилась лавина разоблачений куль­та личности и сталинских репрессий, народ Советского Союза го­тов был верить всему. В среде интеллигенции, как российской, так и эстонской, латышской или литовской, было модно «разоблачать» КПСС и советский строй, цитировать ту причудливую смесь за­поздалой правды и откровенной лжи, которая хлынула со страниц «Огонька», «Литературной газеты», «Комсомольской правды» и других изданий. Поэтому все утверждения о том, что именно «пакт Молотова — Риббентропа» сделал возможной «советскую окку­пацию», принимались на веру. Даже когда пресловутые секрет­ные протоколы к советско-германским договорам 1939 года были опубликованы, никто не пытался публично анализировать их со­держание в контексте других документов и событий той предво­енной эпохи.

В знак протеста против «советской оккупации» эстонские на­ционалисты 23 августа 1989 года— в 50-ю годовщину заключения советско-германского договора о ненападении — призвали побор­ников независимости объединиться и организовать 600-километро­вый «живой мост» между тремя прибалтийскими республиками, от Таллина до Вильнюса. По некоторым данным, в этом шоу приняли участие около двух миллионов эстонцев, латышей и литовцев.

Сторонники сохранения Союза ответили на это своими мани­фестациями, хотя и не такими массовыми. Члены просоветского Международного рабочего движения (Интердвижения) организова­ли в Таллине и в Северо-Восточной Эстонии ряд митингов протес­та против нового избирательного законодательства Эстонии и За­кона о языке. Опасаясь более жестких действий со стороны Моск­вы, Эстонский народный фронт на время приостановил свою деятельность, отменив намеченные на начало сентября 1989 года съезд и музыкальный фестиваль.

Но уже в октябре того же года Эстонский народный фронт в свя­зи с предстоявшими выборами в региональные органы власти во­зобновил свою деятельность, открыто начав кампанию за независи­мость Эстонии. На политическом горизонте появился более ради­кальный конкурент — «Эстонский гражданский комитет», который еще раньше стал выступать с призывами к восстановлению незави­симости. Члены Эстонского гражданского комитета заявляли, что Эстония якобы была незаконно оккупирована Советским Союзом, а Эстонская ССР не была признана мировым сообществом, и по­этому бывшая Эстонская республика с юридической точки зрения якобы остается суверенным государством. В рамках своей кампании за независимость Эстонский граждан­ский комитет организовал регистрацию «всех граждан довоенной Эс­тонской республики и их потомков», которая продолжалась целый год. Таким образом, из примерно одного миллиона граждан дово­енной Эстонии было зарегистрировано около 700 тысяч. По мне­нию Эстонского гражданского комитета, только эти граждане дол­жны были пользоваться избирательным правом, чтобы решить судь­бу будущей Эстонии. Полутора миллионам эмигрантам советского времени, а также тем, кто не прошел регистрацию, было отказано в праве голоса, а впоследствии предполагалось лишить их и граждан­ства.

После этого Эстонский гражданский комитет призвал к прове­дению «независимых» выборов нового парламента и к восстановле­нию довоенной государственности. Выборы в «оппозиционный» эс­тонский Конгресс прошли в феврале 1990 года, почти одновремен­но с референдумом по вопросу о независимости. В марте того же года Конгресс начал свою работу.

В Эстонии сложилось двоевластие, которое продолжалось до августа 1991 года. С одной стороны, продолжал существовать Вер­ховный Совет Эстонии, в котором 40 из 101 места занимали депу­таты от умеренного Эстонского народного фронта (еще 27 мест на последних выборах получили депутаты от Эстонской Компартии). Он пользовался большей поддержкой населения, так как настаи­вал на праве голоса для всех граждан Эстонии, включая полмил­лиона эмигрантов советской эпохи и их потомков. С другой сто­роны, Верховному Совету составлял конкуренцию более радикаль­ный «Конгресс», созданный по инициативе Эстонского гражданского комитета.

Хотя большинство в две трети было довольно шатким, оно по­зволило Верховному Совету 30 марта 1990 года принять резолюцию о намерении восстановить независимость.

Эстонская декларация о независимости, в отличие от литовс­кой или латвийской, не предполагала полного разрыва с Советским Союзом. Реакция Москвы также была сдержанной: за резолюцией эстонского парламента не последовало ни экономических санкций, ни попыток начать переговоры.

В апреле 1990 года главы правительств Эстонии, Латвии и Лит­вы подписали соглашение об экономическом сотрудничестве, а в мае того же года на встрече в Таллине договорились о возобновле­нии действия «Балтийского договора о единстве и сотрудничестве от 1934 года». В июне главы правительств прибалтийских респуб­лик встретились с недавно избранным председателем Верховного Совета РСФСР Б. Ельциным и заручились его поддержкой в борь­бе за независимость. Следующая их встреча состоялась 12 января 1991 года в Таллине. Ельцин, сам стремившийся к независимости от Советского Союза, поскольку видел в этом единственную воз­можность оттеснить в сторону Горбачева, снова обещал прибал­тийским республикам свою поддержку. Вместе с председателем эс­тонского парламента Арнольдом Рюйтелем они подписали двусто­ронний договор о признании независимости России и Эстонии соответственно. Одновременно республики Прибалтики стали предпринимать попытки проводить свою внешнюю политику.

В ходе референдума, проходившего 3 марта 1991 года, 77,8 % жи­телей, принявших участие в референдуме, проголосовали за неза­висимость1. В то время среди сторонников независимости были не только эстонцы, но и русскоязычное население; не менее 30 % пред­ставителей нацменьшинств высказались за отделение Эстонии от Советского Союза. В этих условиях 28 марта Горбачев был вынуж­ден начать переговоры с эстонским правительством, которые затя­нулись до августа 1991 года.

После переворота в Москве в ночь на 19 августа 1991 года в Таллин вошли советские танки. Распространились слухи о том, что ко­мандующий Прибалтийским военным округом поддержал ГКЧП и намерен «вернуть» республики Прибалтики в лоно Советского Со­юза. На следующий день Верховный Совет Эстонии собрался на чрезвычайную сессию и спешно провозгласил полную независи­мость. На всякий случай были организованы отряды добровольцев, которые взяли под охрану здание парламента. Но опасения не оп­равдались: никаких силовых мер не последовало, а уже 22 августа стало ясно, что путч в Москве провалился.

Первой страной, признавшей 22 августа независимость Эстонии, была Исландия. 24 августа ее примеру последовало ельцинское пра­вительство России. 2 сентября правительство СССР также было вы­нуждено признать независимость Эстонии, а 6 сентября ее призна­ли Соединенные Штаты Америки. В Таллине на компромиссной ос­нове был сформирован новый парламент — в составе 30 депутатов бывшего Верховного Совета и 30 депутатов «Конгресса» — который начал свою работу в октябре 1991 года. Независимость состоялась. По меткому замечанию одного из эстонских парламентариев, Хайнца Валка, «переворот в Москве дал нам шанс, сравнимый с 1918 го­дом».

1.2 Российско-эстонские отношения в период правления (года)

Находиться в разработке

2 Проблема российско-эстонских отношений

2.1 Положение русских в Эстонии

Положение русского населения в Эстонии трудно назвать благополучным.

Причиной тому являются давно сложившиеся противоречия между Россией и Эстонией, выросшие в последствии в политические конфликты.

Сценарии постсоветских конфликтов.

По мнению многих политологов, После распада Советского Союза и образования на его территории нескольких незави­симых государств начался процесс распространения «нового поколения» конфликтов, инициируемых отдельными этничес­кими группами с целью изменения своего лингвистического, культурного, религиозного или политического статуса. Нас­тупил период доминирования этнических, этнорегилигиозных или идентичностных конфликтов — своего рода реакций со­храняющихся в мире остатков традиционной (исторической) социокультуры на глобальные процессы постсовременного раз­вития.

В научной литературе иногда указывается, что только на тер­ритории бывшего Советского Союза существует более 100 потен­циальных очагов конфликта, нацеленных на перераспределение политической власти в новых независимых государствах, а также на изменение их национально-государственного устройства. При различных обстоятельствах это может стать причиной новых эт­нополитических конфликтов.

В противовес еще недавно господствующей идеологеме о бес­конфликтности развития советского общества, искусственно загонявшей реальные противоречия и конфликты в латентное состояние, в отечественной науке все более весомо утверждает себя парадигма естественности и органичности конфликтного развития современного социума. При этом основная задача госу­дарства состоит не в игнорировании либо непременном подавле­нии конфликтов, а в их решении путем прежде всего создания механизмов, которые по возможности не допустят обращение сторон к насилию, и соответственно в их стимулировании к социальным переменам и инновациям посредством мирного урегулирования возникающих противоречий. Современное общество нуждается в государстве как главном инструменте управлений; происходящими конфликтными процессами, а именно: в созда­нии политических и правовых «правил поведения» для участни­ков этих процессов, исключающих применение силы по отношению друг к другу (законодательная власть); в реализации этих «правил» в реально возникающих общественных отношениях (исполнительная власть); в решении споров по поводу примене­ния этих «правил» (судебная власть).

Типология политических конфликтов

По определению , политический конфликт — теоретическое и практическое противоборство субъектов поли­тики — доверенных лиц больших социальных групп, мобилизованг ных посредством номинации, за возможность трансформировать или сохранить социальный порядок. Реализации этой возможнос­ти способствует обладание объективированным политическим капиталом, или инструментами государственной власти — финансами, репрессивным аппаратом и т. д. Поэтому первейшей задачей участников политического конфликта является удержание или завоевание государственной власти.

Вместе с тем политический конфликт не ограничивается толь­ко завоеванием или удержанием власти, не сводится к нему. В нем развертывается борьба, между различными картинами мира, отстаиваемая различными общественно-политическими группами и их лидерами. Поскольку конфликту предшествует (а часто в нем самом достигается) качественно новая интенсив­ность разделения людей на группы, он может возникнуть из любой предметной области, включая экономические, этнические, культурные и другие специальные потребности и интересы.

По мнению автора данной работы, в Эстонии действует два типа политических конфликтов: конфликт политических культур и этнический конфликт. Поскольку на данный момент в Эстонии сохранилось негласное деление жителей республики на граждан и не граждан, на эстонцев и не эстонцев (этнический конфликт), при этом в большинстве случаев страдают именно граждане РФ. Конфликт политических культур также имеет место на территории республики, начиная с давних времен, политика России по отношению к Эстонии сводилась, в конечном счете, к завоеванию и покарению республики, отнятия у нее независимости, что априори приводило ко все новым политическим конфликтам. Во многом также, порождению конфликта политических культур способствовали вступления Эстонии в различные мировые организации, в которых РФ не состояла.

Русские люди в Эстонии.

Русские люди, проживающие на территории Эстонской республики постоянно составляют порядка 25 % от общего числа эстонцев. Русский язык считается родным для 30 % населения Эстонии. При этом, значительная часть русскоговорящего населения являтся гражданами России (примерно сто тысяч человек), а лица не имеющие эстонского гражданства составляют порядка ста петнадцати тысяч человек. Люди без эстонского гражданства, тем не менее, по факту являются гражданами Евросоюза, для них предусмотрен безвизовый режим при въезде в большинство стран ЕС, однако они не принимать участие в голосовании на выборах в парламенти и референдумах. В основном в таком положении находятся люди и их потомки, переехавшие в Эстонскую республику во времена режима советской власти. Также, на некоторых территориях Эстонии проживают русские старообрядцы, так например они проживают в отдельных областях Причудского региона (Муствеэ, Калласте, волость Пейпсияаре).

Раз в год гражданами Эстонии становятся около 4-5 тысяч человек. В 2004 году эстонское гражданство получило порядка 6,5 тысяч человек.

Одной из немаловажных проблем русскоговорящего населения является безработица, основная причина безработицы заключается в том, что многие русскоязычные граждане работали на эстонских предприятиях союзного значения, а после развала СССР, большинство предприятий было закрыто. Российские эстонцы фактически оказались безработными, ситуацию усугубило еще и признание эстонского официальным языком республики, а многие русские эстонцы не имели возможности свободно общаться на этом языке, что являлось одним из основных требований при устройстве на новую работу.

Социальные особенности

Результаты исследования, проведённого социологами в 2002 году, показали, что сравнительно высокая обеспеченность населения в Эстонии отражалась на всех сторонах жизни проживавших там русских: на одного члена семьи у подавляющего большинства русских (80 %) в Таллине приходилось больше 10 кв. м., примерно треть русских семей в Таллине имели автомашины (35 %) и компьютеры (29 %). В целом, русские в Таллине практически не отстали по уровню обеспеченности от жителей Москвы.[8]

Однако, русские в Эстонии ощущают разнообразные формы государственного давления[8] . Подавляющее большинство русских в Таллине (85 %) считают, что в Эстонии должны быть два государственных языка, 96 % русских отрицательно относятся к закону, ограничивающему приём в эстонское гражданство. Несмотря на интенсивность межличностных контактов с эстонцами, число национально-смешанных браков среди русской молодежи достигает 11 % (практически такое же, как у старшего поколения).[8] Продолжительность жизни русских ниже, чем у эстонцев[9].

В Латвии с 1995 по 2004 г. статистика показывала[10] уровень безработицы среди русских заметно больше, чем среди латышей, затем статистика по национальности перестала публиковаться. Также отмечается, что зарплаты у русских в среднеми ниже, чем у латышей, а доля лиц, задействованных в физической работе, выше.[11][12] Непропорционально высокая безработица среди русскоязычных отмечаются также в Литве[13] и Эстонии[14], где среди них выше и число заключенных.

Проблемы, связанные с интеграцией неэстонских граждан

Правительство применило несколько государственных программ для интеграции неэстонцев в общество Эстонии и для улучшения иx социально-экономического положения. [17] В марте 1998 года было создано Целевое учреждение по интеграции неэстонцев. [18] Существует система русскоязычного общего образования (детские сады, основные и средние школы).[18] Принят закон о культурной автономии национального меньшинства.[19]

Некоторые русскоязычные против программы интеграции, видя в этой программе план ассимиляции русскоязычного населения.[источник?] Некоторые политические партии и общественные организации русскоязычных недовольны тем, что гражданство Эстонии получили автоматически только те люди (любой национальности), родители которых были гражданами Эстонии до 1940 года. Они требуют, чтобы эстонское гражданство получили все жители, проживавшие на постоянной основе в ЭССР до 1991 года, без сдачи экзамена по эстонскому языку. Для ходатайства о гражданстве Эстонии необходимо сдать экзамен на знание конституции и закона о гражданстве, а также экзамен на знание эстонского языка на уровне, необходимом для повседневной жизни (начальный уровень). На экзамене по законам можно использовать тексты законов на эстонском языке и словарь, поэтому требования властей Эстонии вполне объяснимы.

[править] Международная общественность

Международные организации (в том числе по защите прав человека) дали ситуации различные оценки.[20] Серьёзные нарушения человеческих прав в Эстонии обнаружены не были, но правительству были даны советы, как более эффективно организовать языковое обучение и интеграцию национальных меньшинств.[источник?] На основе советов международных организций правительство Эстонии ввело поправки в законодательство, в том числе касающиеся гражданства.

По словам политолога Алексея Макаркина

[1] , Ю. А, Дрозд, «Страны Мира», Серия «Весь мир», Энциклопедический справочник, Смоленск, Рисич, 2004, 624с

[2] , , «Страны и народы мира»,Энциклопедический справочник Изд. третье, Ростов – на –Дону, Феникс, 2004, 608с

[3] Более подробный анализ причин завоевания Эстонии будет изложен в последующих пунктах данной работы (примечание автора).

[4] Готлоб Бергер – начальник Главного управления СС и офицер связи рейхсфюррера СС при Министерстве по делам оккупированных восточных территорий

[5] Фердинанд Шёрнер - генерал-полковник, главнокомандующий группой армий «Север» с 24 июля 1944

[6]Литцман узнал об этом якобы 8 сентября 1944 года (см.: Isberg A Zu den
dingunge tides Befreiens. S. 139-140), однако в то время он еще находился в Хохвальде, а три дня спустя обсуждал с Гиммлером возможность обороны Эстонии.